Теперь я знаю, откуда белизна в слове Белград: Белым двором называется дворец, где живет и здравствует наследник сербского престола Александр Карагеоргиевич.
Старинный особняк, с галереями, нижними палатами, мраморными каминами, которые можно топить целыми бревнами, дубовыми резными потолками и арками, украшенными каменной резьбой. Сегодня печальная дата из начальных месяцев Первой Мировой. По этому поводу в Белом дворе открывается выставка: Династия Карагеоргиевичей в Великой войне.
Его Королевское Высочество Александр стоит рядом с портретом своего великого прадеда, короля Петра Первого. Фамильное сходство поразительное: резкий профиль с крупным носом, чуть набрякшие веки и седина — соль с перцем.
— Мой прадедушка, король, — говорит он с такой родственной близостью, словно Петр Первый еще вчера потрепал своего праправнука по голове, прежде чем, тяжело опираясь на трость, повести свой народ через горы, в беспримерной путь к Албанскому побережью.
Один за другим говорят речи важные гости: политики, актер, литератор. Кронпринц слушает с привычным достоинством про великую династию, которая часть сердца сербского народа, и видно, как сжимается линия рта, когда вновь и вновь печально и торжественно произносят имена великих Карагеоргиевичей.
Принцесса Екатерина едва достает мужу до плеча. Время от времени она вскидывает черные глаза и смотрит на него, словно удивляясь, неужто это и есть тот человек, про которого говорят: живая икона, великое уважение, наша история…
Я слушаю и сквозь удивительно родную, но незнакомую речь ловлю понятные слова: у великом рату, заедино с войском, перелази мост у Албании, изголодавший народ, бомбардировли немачки авиони, греческий остров Корфу… Я представляю себе это страшный переход через горы, старого Короля, который шел, держась за телегу, впереди своего измученного войска и гонимого народа…
— Античная трагедия,- думала я, — сравнимая лишь с исходом Русского войска в Галлиполи.
Его Королевское Высочество улыбался, жал руки, и мужчины, протянув ладонь, наклоняли голову.
— Если он наследник, — думала я, — то это значит, что в Сербии есть престол, он просто не занят, и этот мужчина с жесткой линией рта и седыми усами — его хранитель. И гвардейцы за его спиной. И политики с депутатскими значками. И красивые женщины с ясными лицами. И даже парень с короткой косичкой, который держит на плече камеру,- он тоже хранитель.
Белый двор сиял в спустившейся темноте мрамором, а желтые пятна фонарей указывали путь к тому месту, где сливаются Сава и Дунай.
— Ну вот, — сказала я мужу, — а ты еще не хотел надевать галстук.