Но человеческая душа всегда была подвержена стрессу как скрытой причине предстоящего психического расстройства, и незначительного, и серьезного. Просто во второй половине XX века непрекращающиеся великие и подчас неожиданные изменения условий человеческого существования, связанные с быстрым развитием науки и техники, а также сочетание различных социальных, идеологических и культурных факторов привели к резкому возбуждению человеческой психики и, как следствие, появлению психологических проблем и психопатических симптомов, самым характерным из которых является стресс.
Человеческая душа испытала стресс уже в Раю после впадения человека в грех. Нарушение Божественной воли, ставшее следствием рокового непослушания Адама, уже в Раю проявилось как стрессовая реакция на результаты этого непослушания.
Первая стрессовая реакция Адама и Евы связана с их самоощущением после грехопадения: “И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания” (Быт. 3:7).
Внимательное изучение этих библейских строк показывает, что, едва вкусив запретный плод, нарушители воли Бога увидели самих себя, и образы эти представились столь омерзительными для их самосознания, что они тотчас, без малейшего промедления, поспешили скрыть безобразность столь неприемлемого для них внешнего облика.
Таким образом, в этих строках мы видим два факта жизни преступателей Божественной воли: недопустимое для них грехопаденческое самосознание и попытка скрыть образ этого самосознания. Эти два факта связаны так, что мы можем наблюдать стрессовый характер той стремительности, с которой они поспешили осуществить это сокрытие своего оскверненного грехом образа.
Кроме того, второй стрессовой реакцией супругов на их отталкивающий образ стало то, как быстро и поспешно они спрятались за растущими в раю деревьями, когда “услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня” (Быт. 3:8). Голос Божий заставил их в страхе убежать и скрыться. Так, “скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями Рая”.
И когда Бог позвал Адама по имени, спрашивая его: “Адам, где ты?”, он ответил, признавая и одновременно оправдывая тот факт, что он прячется за райскими деревьями: “Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся” (Быт. 3:10). Осознание “наготы” их образов, лишенных Божественного дара “образа и подобия”, выразилось в боязливой прямоте и бегстве от изобличающего присутствия лика Божьего. “Убоялся” и “скрылся”! Нарушение Божьей воли привело к страху и бегству.
Если бы мы хотели сопоставить эти две реакции падшего ветхого человека – страх и бегство – с двумя основными понятиями психологии бессознательного, мы бы вскоре убедились в соответствии адамовского страха стрессу, как его понимает современная психология.
В соответствии с этими сопоставлениями мы можем заключить, что грехопадение существенно омрачило и нанесло серьезный удар по благодатному развитию “образа и подобия”. Этот великий дар Божий первым людям погрузился во тьму новой духовной действительности, неизвестной и недоступной омраченному человеческому разуму, которую, говоря языком современной психологии, мы могли бы назвать бессознательной психикой.
Таким образом, впоследствии психические реакции падшего человека имели бессознательный характер, поскольку разум человека, погруженный в греховную тьму, не может обозреть бездонные глубины поработившего его греха.
Следовательно, не только стресс, но и уход в бессознательное является симптомами ставшего результатом грехопадения повреждения “образа и подобия”. Таким образом, стресс и уход в бессознательное обладают внутренней греховной связью, заключающейся в переживании своей вины из-за нарушения Божественной воли. Это означает, что причиной стресса является чувство вины, которое выразилось в страхе перед угрожающим и обличительным присутствием Божьим.
И особенного внимания заслуживает тот факт, что современная психология бессознательного также понимает стресс как бессознательное чувство вины, наполняющее собой человеческое бытие. Несомненно, речь идет о сильнейшем страдании человеческой души – переживании чувства вины, что, в свою очередь, является ядром невротических расстройств в целом.
С этой точки зрения, стресс представляет собой неясную и неопределенную тревогу перед некой угрозой и опасностью. Основа внутреннего напряжения, которое часто переходит в проявление стрессовых реакций и агрессии, свидетельствует о его первопричине – чувстве вины.
Но стресс, как болезнетворный фактор человеческой души, как страдание, в определенной степени можно использовать во благо духовному развитию. Согласно святому Максиму Исповеднику, страдания, не искорененные ранее из человеческой природы, полезны для духовного преуспеяния. Люди могут использовать опыт пережитых страданий для обретения небесных добродетелей: страха для предотвращения будущего наказания и скорби как желания исправиться в час сожаления о некоем злодеянии, содеянном в земной жизни.
Здесь речь идет о “переработке” какого-либо страдания в духовную добродетель. Эти методы превращения отрицательного духовного опыта в положительную и созидательную энергию духовной жизни святой Максим подчеркивает в своих творениях.
Таким образом, “всякую страсть, непременно образовывающуюся из сочетания чего-либо чувственного, чувства и естественной способности, то есть яростного начала души, желательного начала ее и разума, отклонившегося от того, что свойственно ему по природе”, усердный духовный борец в своем стремлении к добродетели может изменить, обратить и перенаправить эту естественную силу от страсти к добродетели.
Таким образом, борющийся христианин, склонный к стрессу, может попытаться направить внутреннее напряжение к высотам духовной жизни, таким как трезвение, бдение, внимание и другой подобной духовной деятельности и опыту. В житиях святых и святоотеческих творениях мы находим поучения, побуждающие нас к использованию во благо стресса и страха. Вот некоторые примеры таких высказываний:
1. В Ветхом Завете: “Служите Господу со страхом и радуйтесь [пред Ним] с трепетом” (Пс. 2:11).
2. В Новом Завете: “…бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет” (Мф. 24:42). “…бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими” (Мк. 13:35). “…со страхом и трепетом совершайте свое спасение” (Флп. 2:12). “Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить” (1 Петр. 5:8).
3. Согласно святому Макарию Египетскому, тот, кто действительно хочет отблагодарить Бога и принять благодать Святого Духа, должен понуждать себя исполнять все заповеди Божьи, равно как и тот, кто, стремясь научиться молитве, “принуждает себя и заставляет”. И тот, кто стремится жить по заповедям Божьим, “принуждает себя, заставляет и, в конце концов, привыкает к благочестивой жизни. Будем же и мы заставлять себя и понуждать к стяжанию добродетелей”.
Сам святой советует: “Всегда в сознании должно иметь заботу и страх, страх и боль, естественные и неизменные, и сокрушение сердечное”.
Кроме того, согласно отцу Дорофею, непрестанно молящийся человек, который удостаивается некоего Божественного дара, знает, как он получил его, и не может гордиться этим даром и считать, что обрел его своими усилиями. Напротив, он обязан этим даром Богу и постоянно и с трепетом просит Его о том, чтобы не сделаться недостойным этого дара, не лишиться помощи Божьей и обнаружить тем самым свою немощь и слабость.
Появление стресса по бессознательным, неизвестным и непостижимым для разума причинам, делают борьбу с ним крайне сложной, а порой и невозможной. Это относится и ко всем страстям, свойственным человеческой личности. Поэтому опыт святых отцов говорит о том, что духовный борец – это не тот, кто искореняет страсти, а тот, кто сопротивляется им. Таким образом, метод перенаправления духовных сил от страстей к духовному преображению дает надежду на некое богоугодное употребление стресса: трезвенную борьбу, стремление к просвещению и самопознанию в духе непрестанной памяти имени и присутствия Божьего в духовной жизни христианина.
Если стресс переживается как нежелательное психическое принуждение, давление, оказываемое на сознание человека, то единственный способ сопротивляться ему – это ответить насилием на насилие этой страсти. Тут оказывается полезен совет преподобного Нила Синайского, призывающего силой благочестивого усердия побеждать и разрешать силу стресса и «принуждением побеждать принуждение».
Выводы.
На вопрос: “Как духовный человек может относиться к стрессу и использовать его для духовного совершенствования?” – мы даем следующие краткие ответы:
— Отдать стресс и чувство незащищенности, сопровождающие его, на милость и любовь Божью.
— Попытаться понять его и разглядеть в его особенностях – страхе, неясной тревоге, необъяснимых порывах агрессии и, наконец, боязливой чувствительности и чувстве вины – факторы Божественного просвещения.
— Выявить в стрессе фактор чувства вины, который зачастую является его главным источником. Забытый греховный опыт, неисповеданные грехи влекут за собой бессознательную стрессовую реакцию.
— Постараться понять духовное значение стресса, побуждающего нас к самопознанию по объективным критериям.
— Преобразить стрессовое волнение в трезвенность духовной жизни, согласно совету святого Макария Египетского: “И мы будем принуждать себя к смиренномудрию, любви и кротости, чтобы Бог наполнил сердца наши Своим Духом “.
И действительно, противовесом стресса может стать смиренномудрие, любовь и кротость.
Иоаннис Корнаракис, преподаватель пастырской психологии и исповеди Афинского университета, перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.