Катерина Дёмина
Предполагается, что мы заботимся о тех, кого любим, в этом и проявляются наши чувства и отношения. Мы хотим самого лучшего для наших детей и близких, мы искренне уверены, что вот эта шапочка убережет крошку от неминуемого менингита, вот эта ложка супа поможет детке вырасти здоровым, вот эти шерстяные панталончики предотвратят будущие неполадки с женским здоровьем. Близкие же почему-то отпихиваюся, отбрыкиваются, надувают губу и стягивают ненавистные штаны прямо в лифте.
Что происходят с нами, когда мы это делаем? Что нами движет?
Тревога
Мы отчаянно боимся, что деткам будет плохо, больно, тяжко, и нам придется ЭТО НАБЛЮДАТЬ. То есть, сопереживать невыносимым страданиям. Нам самим будет в этот момент больно, и для того, чтобы не испытывать душевную боль, мы натягиваем на уши шапочку, а была б наша воля – еще и гвоздиком прибили бы.
На днях я посмотрела изумительно красивый и точный мультфильм «Песнь моря». Не видели? Посмотрите обязательно, это шедевр, как художественный, так и музыкальный. В центре конфликта – Всемогущая ведьма Маха, которая, не в силах терпеть страдания овдовевшего сына, решает избавить его от мучений и забирает у него чувства: сначала горе, отчаяние, потом гнев, потом боль, незаметно уходит радость, сочувствие, счастье, удовольствие… Каменеет она сама, после того, как в скалу превратился ее сын. А называлось это все «Я же о тебе забочусь!».
Я не говорю о тех очень простых и незатейливых вещах, как укрыть одеялкой разметавшегося младенца, как приготовить обед к возвращению второклашки из школы, нет. О навязчивой, агрессивной форме заботы, когда один человек, не спрашивая, даже не интересуясь, а нужна ли его помощь, и в той ли форме, вмешивается в дела и жизнь другого.
Одной моей близкой подруге родители подарили дачу. Здорово! Это ж так классно! Все обзавидуются, когда узнают!
Только вот у неё грудной младенец, муж чисто номинальный и отсутствующий, денег в обрез на еду, а подрабатывает она уроками. То есть, дачу ей объективно содержать не на что, выезжая туда с ребенком, она лишается единственного источника дохода, дача без удобств (туалет не то, что на улице, его вообще нет. Ведро в сенях. Вода в колонке, печное отопление, до ближайшего магазина 5 км пешком.) Но родители считают, что для малыша полезней проводить лето в деревне, чем в душном городе. Забота? А то ж! А чего это дочка-то не рада? Дура потому что.
Границы
Иногда под заботу маскируется банально самооборона.
Женщина, 55 лет, любящая мама и бабушка: «Я очень люблю своих детей. Когда сын с невесткой приезжают в гости, я просто счастлива. А уж когда дочка с внуком – вообще, крылья вырастают. Только вот стала замечать, что к вечеру начинаю собирать им «припас в дорогу»: упаковываю остатки ужина, достаю баночки всякие, мед там, варенье, все им в сумки пихаю. Малышу книжки или игрушки с собой. Я бы и не замечала, но муж вдруг говорит: «Мать, ты смотри, как гранату в окоп кидаешь эти свои пирожки и ватрушки. Ты их прям выпихиваешь в коридор».
И тут до меня дошло. Я устаю за целый день, когда гости. Я хочу уже спокойно полежать с книжечкой, потупить в сериал, завтра воскресенье, надо будет к родителям ехать, у них убирать-готовить, хочу отдохнуть. А просто сказать «дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?» язык не поворачивается. Вот и начинаю паковать, вроде как приятное делаю, а смысл именно такой: не пора ли вам пора?».
Про себя могу сказать, что начинаю активно спрашивать, не устал ли кто, не хочет ли погулять, или посмотреть мультик, или сходить за мороженым, по той же самой причине: хочу побыть одна.
Собственно, разница между настоящей заботой и агрессивным вмешательством в дела суверенного государства в этом: меня попросили сварить именно этот суп именно в этот день «Маааам! Я так соскучилась по твоему бульону! Сваришь к моему приезду?» — дочка, возвращающаяся домой после годичной стажировки) или я решила, что детям с дороги НАДО есть первое-второе-третье и запихиваю в них это все под девизом «Я же старалась!».
Русичи призвали варягов править, и Рюриковичи правили себе много лет, ко всеобщему удовольствию. А орду никто не звал, вот и получилось – Иго. Хотя, я уверена, Чингиз-Хан тоже думал, что несет свет культуры варварам.
Фото: Анна Радченко
Сейчас мне представляется крайне важным давать детям пространство выбора: ты хочешь, чтобы я сделала для тебя – что? И отвечать именно на эту, прямо и недвусмысленно высказанную просьбу. Иначе мы получаем потом измотанных матерей («Я все для них делаю, а им все мало!») и обесточенных, печальных детей, которые рассказывают мне на приеме, что мамы никогда не было рядом, что они скучали, что хотелось поваляться с пледом и книжкой, а получали музеи и экскурсии.
Если еще развить метафору кормления, то правильная забота – это грудь младенцу и шашлык подростку. А мы все норовим шпинат и тем, и другим, хотя вся кухня уже заплевана. Но шпинат (в нашем представлении) полезнее, поэтому будем пихать.
Вот не надо так. Спросите. Кстати, если вместо вожделенного молока/шашлыка кормить чем-то другим, насыщения не наступает. Ребенок остается голодным, хотя и кажется, что съел много. Потому что не дали того единственного, что было нужно сейчас.
Иногда это единственное – всего лишь сидеть молча и слушать, без комментариев.
(Ушла печь оладушки. Потому что мне аж смску отдельно прислали. Со спецификацией).