Нужны ли кружки в 3–4 года
Наталия Романова-Африкантова
— С какого возраста ребенку вообще нужны кружки?
— Я не то чтобы считаю, что ребенка в годик-полтора нужно вести на кружки раннего развития. Но ничего не имею против, чтобы в то время, пока он там условно развивается, мама могла посидеть и пообщаться с другими мамами, сделать макияж и выйти в свет.
— «Развивается условно» — это интересно.
— Скажем так, в этом возрасте ребенок все равно развивается об маму, а не об окружающий мир, педагогов и других детей.
Если говорить о детях от трех лет и старше, большое значение имеет, ходит ли ребенок в детский сад. Может быть много вопросов к реализации, к тому, насколько бережны воспитатели, но сама наша программа дошкольного развития, на мой скромный взгляд, с советских времен лучшая в мире, потому что ее делали на основе работ Выготского и Лурии, которые все понимали о том, как развивается ребенок. И мы, с высоты нашего современного научного знания, можем объяснить каждый пункт этой программы.
В 3–4 года, как правило, история с кружками — она про «хочу, как футболист», «хочу, как балерина». А занятия для футболистов и балерин в этом возрасте тоже не сильно отличаются, будем честными: здесь купят бутики, а здесь пачку, но делать дети будут примерно одно и то же.
Поэтому в таком возрасте кружки — интересный социальный опыт. Самое главное, чтобы желание не отбили.
Особняком стоят те виды спорта, куда необходим ранний вход — художественная гимнастика, хоккей, фигурное катание и так далее. И это сложный вопрос, потому что в любом случае многое будет работать исключительно на мотивации родителей. Даже среди детей, которые очень-очень хотят чем-то заниматься, нет тех, кто способен в полной мере на своей мотивации поддерживать дисциплину и делать то, что говорит тренер. Здесь родитель принимает решение, исходя из своей разумности и ощущения, что ребенку нужно.
Иностранный язык полезен, а ментальная арифметика — наоборот
— Академические кружки до школы?
— Если мы говорим про кружки академические — скорочтение, подготовка к школе, иностранный язык, ментальная арифметика… На мой взгляд, в дошкольном возрасте необходимости в них нет.
Уж в ментальной арифметике — точно, дошкольнику она тем более может быть вредна, потому что убивает физический смысл сложения, вычитания и так далее. Детей просто дрессируют выполнять некоторые операции, в зависимости от разных программ. Я сталкивалась с тем, что ребенок щелкает примеры из трех-пятизначных чисел на экране за 3–4 секунды, но если экран выключить и произнести вслух «358+256», он даже записать это не сможет.
— Что нужно понимать про иностранный язык?
— С иностранным языком другая история. С одной стороны, он действительно развивает мозг. С другой — я бы предостерегла все ставить только на него.
Не так влияет возраст, как способ, которым ребенок усваивает язык — коммуникативный или академический, когда учат правила, грамматику.
И самое главное — чтобы ребенок понимал, зачем ему язык, и этот язык использовал: читал книжки, общался, смотрел видео. У нас бытует мнение, что в более-менее взрослом возрасте иностранный язык выучить нельзя. Но выучить его нельзя только по учебникам ни в каком возрасте.
На филологический факультет, на международные отношения, на востфак поступают после 11-го класса и все равно учат какой-то с нуля, а на выходе прекрасно владеют им на таком уровне, чтобы поехать жить в страну. Практически во всех европейских странах есть программы для поступающих в вузы иностранцев, где ты год (всего один год!) учишь язык, а потом идешь на первый курс университета. Внимание, вопрос: нужно ли это с трехлетнего возраста?
Впихнуть невозможное
— Но вот ребенок идет в школу, и со всех сторон начинается: «должен быть хоть какой-то спорт», «языки обязательны», «если ничем не занят после школы — болтается», «а почему вы никуда не ходите?». Что делать родителю, когда кругом сплошные «обязательно»?
— Пойти к психотерапевту и научиться не принимать близко к сердцу общественное давление. Здесь история не про кружки, а про то, что родителю нужно научиться выставлять свои границы, останавливать советы, которые даны без запроса, и идти от ребенка, а не от соседей.
Смысл в том, чтобы ребенок за время начальной школы нашел то, что ему действительно интересно и от чего он получает большое удовольствие, чтобы потом это осталось с ним как хобби.
За всю жизнь он успеет впихнуть в себя гораздо больше, чем родители за четыре года начальной школы. А в подростковом возрасте он все равно бросит то, что ему навязали. Либо не бросит, но тогда, вероятно, в семье нездоровые отношения из разряда «Похороните меня за плинтусом» (книга Павла Санаева. — Примеч. ред.).
— С чем обычно связано родительское стремление «впихнуть»?
— У нас вообще родительство стало очень сложным. Раньше была задача, чтобы ребенок выжил. Потом — чтобы стал хорошим человеком. А сейчас — чтобы выжил, вырос, стал хорошим человеком, выучил два иностранных языка, получил черный пояс по всему, сдал ЕГЭ на 100 баллов, завоевал два диплома Всероссийской олимпиады и при этом ни в коем случае не получил психологической травмы.
Родители пытаются лавировать, и у них очень разные мотивации. Для кого-то ребенок, особенно если мама не работает, становится проектом. Когда ребенок ничего не делает, а ты сидишь дома, это смотрится не так красиво, как если бы он занимался в нескольких кружках: ты встаешь в 5 утра, везешь его на хоккей, потом в школу, кормишь в машине из контейнера, забираешь и везешь на музыку.
У кого-то страхи из разряда «если он ничем не будет заниматься, он будет сидеть дома в гаджетах». Здесь надо разбираться, какие у вас и вашего ребенка отношения с гаджетами, есть ли какие-то рамки и правила. Для кого-то играет роль общественное давление: все дети должны учить языки, играть на фортепиано, заниматься математикой…
— В каких случаях никуда не ходить после школы — тоже хорошая история? Какие особенности ребенка тут стоит учесть?
— В первую очередь надо учитывать желание ребенка и его силы. Все мы имеем разные батарейки. Давайте посмотрим на взрослых. У одного три работы, две подработки, дети, а вечером он тебе звонит: «Пошли скорее, на Дворцовой площади будет шоу». А тот, кому он звонит, работает на полставки, вечером полы помыл и уже лежит умирает. Это не только про разные типы нервных систем, разные качества нейродинамических процессов и разный уровень общей выносливости, но и про то, как работает у каждого из нас первый функциональный блок мозга.
Есть дети, для которых школы с домашним заданием более чем достаточно, чтобы потратить все силы.
Но тем не менее я считаю, что гиподинамия у школьников страшная. Они не двигаются столько, сколько должны дети их возраста. Три урока физкультуры — это замечательно, но их а) мало, б) часто ты сидишь и ждешь, когда нормативы выполнят твои одноклассники, в) у кого-то вообще третье занятие — шахматы, г) кто-то из-за недостатка кабинетов изучает теорию физкультуры. Поэтому, на мой взгляд, у ребенка должен быть хотя бы спортивный кружок, который выберет он сам.
Как правильно выбрать
— Есть мнение, что кружки и секции надо выбирать, исходя из слабых сторон ребенка, чтобы их развивать. Как вы считаете?
— Есть нейропсихологи, которые, например, очень любят советовать вид спорта: «У вашего ребенка такой-то дефицит, а вот этот спорт поможет его компенсировать». Я категорически против такого подхода. Потому что фактически мы помещаем ребенка туда, где он будет заведомо неуспешным. Если этот вид спорта развивает то, что у ребенка в дефиците, значит, для успеха в нем именно это качество и нужно.
Ребенок с дефицитом разовьет его относительно самого себя, но относительно других детей окажется неуспешен и будет это понимать, замечать, чувствовать. А все ситуации, в которых мы оказываемся неуспешными, нашу мотивацию — будем честными — быстро гасят. Ребенок начинает считать, что спорт — это вообще не его, и бросает, как только представится возможность. Как правило, это случается в 4–5-м классе, когда он учится выдерживать мамино давление.
Если у вашего ребенка два по математике и пять по истории, нужен кружок по истории, а не по математике.
Если по школе что-то не получается, нужно найти специалиста, который поймет, почему так происходит, и поправить западающие места — просто чтобы ребенку не было адски трудно учиться. Если у школьника твердая тройка, а при этом он увлекается другим, то и прекрасно.
— Разве не работает мотивация, когда ребенок делает маленькие успехи? Сначала по мячику ногой не попадал, а вот наконец не промахнулся. Или не умел решать задачу со звездочкой, а тут получилось.
— Смотрите, как оценивает себя и других дошкольник: «Я больше с Машей играть не буду, потому что она плохая. Она мне сегодня не дала наклейку». На следующий день Маша дала наклейку или куклу, Маша хорошая. И то же самое с собой: я либо хороший, либо плохой.
Потом развивается дифференцированная самооценка: «Маша лучше всех играет на фортепиано, Петя лучше всех решает математические задачи, Коля самый быстрый, а Вася умеет играть в футбол. А я?» И если эта самооценка не сформируется и у ребенка останется желание быть просто хорошим во всем, возникает невроз.
Дифференцированная самооценка опирается на что-то, в чем ребенок лучше других. Кружки, на мой взгляд, и нужны, чтобы в свободное от школы время ты занимался чем-то, чем ты хочешь, а не чем мама сказала или что выбрал нейропсихолог. Задача кружков — как раз таки подтягивать дифференцированную самооценку. Лучше ходить туда, где все получается, где ребенок будет успешным, чем создавать еще одну зону неуспеха.
— А если ребенку все интересно?
— Если это по желанию ребенка, если он спокойно просыпается каждое утро в одно и то же время, в том числе по выходным (или на полчаса-час позже, а не отсыпается до полудня), то все хорошо.
У усталости есть симптомы: ребенок капризный, долго спит и не хочет дополнительных развлекательных активностей, которые ему предлагают.
Если ничего этого нет и ребенок ходит туда, потому что ему нравится, то и замечательно.
— «Не может выделить чего-то главного сейчас, значит, потом и в жизни не будет знать, что ему делать».
— Я знаю огромное количество 18-летних людей, которые не знают, куда же они хотят пойти со своими ЕГЭ. И даже 30–40-летних, которые до сих пор не знают, чем они хотят заниматься и кем будут, когда вырастут. А мы почему-то требуем у младшего школьника, чтобы он точно выбрал между пением и рисованием.
Как узнать, что тебе нравится, если ты не попробовал? Чем больше самого разнообразного опыта у человека к 18 годам, тем точнее он сможет ответить на вопрос, какой опыт как минимум ему не подходит. А если в первом классе требовать: «Нет, ты выбери прямо здесь и сейчас, художка или музыкалка», не дав ему шанса попробовать и то и другое, он никогда не узнает, правильный ли это был выбор.
И чем больше у ребенка сильных сторон, тем больше у него выбор. Он может не стать футболистом, но может стать спортивным журналистом, комментатором, спортивным психологом, спортивным врачом, предпринимателем, который откроет магазины футбольного направления или франшизу детских футбольных кружков.
А у нас как воспринимается? Великим футболистом или пианистом он не станет (и мать, конечно, ребенку об этом сообщит), но после музыкальной школы он может стать музыкальным критиком, звукорежиссером, рекламным композитором, преподавателем музыки, организатором музыкальных фестивалей, концертов. Потому что у него будет то, что он любит и чем горит.
— Когда у ребенка явные способности к чему-то — умножает трехзначные числа в уме, слух музыкальный, гнется во все стороны, — мы думаем, что талант надо срочно развивать, а то упустим. На что тут можно наткнуться?
— Есть японское понятие икигай, это пересечение трех зон. Первая зона — что я делаю лучше других, мои таланты. Вторая — что востребовано. Третья — что я делать люблю. На пересечении и есть икигай, дело твоей жизни, в котором ты будешь успешен и которое принесет достойную оплату.
В истории маленьких талантов прячется одна маленькая закавыка. Если я что-то делаю лучше других или я в чем-то талантлив, это совершенно не значит, что я правда буду это любить. И мы можем увидеть ребенка, который становится заложником своей одаренности. Причем зона его истинного успеха может быть где-то рядом.
У меня есть история, когда девочка мечтала поступить в театральный: она бредила театром, но при этом потрясающе рисовала. Родители настаивали, чтобы она училась в художественной школе и шла в архитектурный. Девочка представляла театр исключительно как работу актера или режиссера, а родители считали это настолько эфемерным и несерьезным, что страсти накалились до уровня «уйти из дома», «лишить наследства».
И удалось найти занятие на пересечении того, что девочка хорошо делает, и того, что любит. Она поступила на театрального художника, со 2–3-го курса начала работать, была суперзвездой, получила несколько премий. Зная эту девочку и ее личностные особенности, я не могу представить, что она была бы счастлива, работая архитектором. Она правда была талантлива и могла поступить, но это настолько не ее, что мы получили бы еще одну классическую историю про заложника ситуации.
Как составить расписание
— Какие особенности ребенка обязательно учитывать, когда составляешь расписание?
— Во-первых, общую выносливость, о которой мы сказали: какую нагрузку ребенок может тянуть. Дальше очень важно, что спортивные кружки — они, скорее, уровень энергии повышают и проходят по графе «зарядка батарейки».
И здесь очень часто самый удачный вариант расписания: школа, спортивный кружок, домашняя работа.
Потому что спортивный кружок помогает разгрузиться интеллектуально и ребенку потом проще делать уроки.
Но некоторым детям нужно делать домашку за один присест, потому что они долго входят в рабочее состояние: садятся, крутятся 10–15 минут. Такого ребенка лучше не отвлекать, пока он не доделает. А есть дети, которые начинают сразу, но уже через 20–30 минут очень сильно устают. Им обязательно нужно устраивать перерывы, а иногда и делить уроки на подходы: пришел из школы, пообедал, часть домашнего задания прорешал, потом кружок, потом вторая часть.
Не всегда родительское негодование «что там делать, доделай уже» приносит пользу. Ребенок 20 минут эффективно отзанимался, а потом распластался медузой по столу. Он не хочет, ему надо дать отдохнуть. «Ну доделай», — говорит мама, и после этих 20 минут идут еще полтора часа взаимного мучения. Но если батарейка села, она села. Если у вас телефон разрядился, вы можете сколько угодно его уговаривать: «Ну пожалуйста, мне пять километров осталось, включи мне навигатор». Но он не включится.
— Какие активности лучше не ставить в один день?
— Однотипные нагрузки, физические или академические. Но, как правило, здесь выбрать что-то достаточно сложно. Все равно есть расписание кружков, под которое родители и дети подстраиваются.
Но точно не нужно ставить подряд две тренировки по три часа, если ребенок занимается двумя видами спорта. Если есть необходимость двух занятий в один день, тогда ставим одно физическое и одно академическое, причем сначала лучше подвигаться, а потом поработать головой.
— Сколько времени нужно на отдых?
— Очень важно, чтобы у ребенка, даже самого загруженного, был один полный выходной от всего. Нужно постараться не оставлять на этот день даже домашнюю работу.
— Почему это важно?
— Для саморегуляции. Когда укладывают полы, говорят, что нужны зазоры, чтобы этим полам было куда двигаться. И точно так же выходной день ребенку нужен, чтобы понять, куда ему двигаться. Если в этот выходной он спит до полудня несколько недель подряд, мы поймем, что в предыдущие шесть дней ребенок перегружен. Если чувствует, что ему не хватает движения, у него слишком много академических занятий, он проведет этот день во дворе. Если не хватает времени для чтения, хобби, он будет заниматься этим.
Должно быть время просто поскучать — для того, чтобы ответить на вопрос: чем я хочу заниматься?
У всех должен быть такой день. Потому что иначе возникает гонка, в которой невозможно остановиться.
— А в будни?
— В идеале — два часа. Но очень многое зависит от ребенка и его характера. У людей разная толерантность к стрессу и высокому темпу деятельности. Для кого-то ограничение во времени — страшный стрессовый фактор, такому ребенку нужны большие зазоры между кружками. Сама необходимость торопиться для него будет нагрузкой.
А есть дети, которые вообще ничего делать не будут, если им не надо торопиться. Они легко тянут «драмкружок, кружок по фото, а еще мне петь охота» и, когда у них вдруг образуется свободное время, потому что какой-то кружок отменился, начинают не успевать. У таких детей очень сильный тип нервной системы, но их немного, не более 10% в популяции.
Как это все не бросить
— Кружки — чья ответственность? В музыкалке задали разобрать этюд. Садимся вместе и учим, пока от пальцев отлетать не будет, или пусть сам?
— Зона ответственности — ребенка, зона поддержки — наша. Детская мотивация работает по принципу «хочу, пробую, получается, положительное подкрепление». От этого подкрепления у меня снова возникает желание заниматься, и вот мы замкнули мотивационную цепочку. Но при действительно серьезных занятиях музыкой, спортом и чем угодно между «хочу», «пробую» и «получается» — большой разрыв. Потому что выходит совсем не похоже на то, что ребенок представлял.
Берем музыкальную школу. «Я хочу играть на гитаре». Что у ребенка в голове? «Я сейчас приду и буду жарить рок». А до «жарить рок» там еще пять лет гамм и скуки. Тебе дают произведение. Ты полгода его учишь, тебя ругают, говорят «не так». Вот наконец оно получилось, ты его играешь на концерте или экзамене. И все, тебе дают новое произведение, еще сложнее. Опять учи, опять «не так», «не получается».
И ощущения, что они играют на музыкальном инструменте, у детей может не быть до 5–6-го класса. Здесь важно, с одной стороны, дать ребенку попробовать, с другой — поддерживать его на этом пути.
— Как именно?
— Мы даем ему внешнее положительное подкрепление. В музыкальной школе каждый день надо играть на инструменте. И одно дело, когда ты домашнее задание выполняешь, а другое — когда у тебя каждый день концерт для домашних.
Мама поверх халата надевает вечернее платье, выходит в гостиную, садится и тебе хлопает.
Очень важно давать ребенку выступить перед бабушками-дедушками-тетями-дядями или перед его друзьями и чтобы в обычной школе его поддерживали учителя, на каком-то внеклассном мероприятии хотя бы минуточку давали сыграть. Пусть у ребенка будет ощущение, что он не только гаммы играет бесконечно.
Это история не про контроль, а про мотивацию. Мы хвалим, поддерживаем, фиксируем успех: «Ничего себе, как здорово! Ты научился эту гамму играть! У тебя еще вчера не получалось, а сейчас посмотри, как здорово». Обязательно разговариваем с ребенком и о том, что не получилось (а при серьезных занятиях это всегда будет).
— Позанимался две недели, месяц — надоело. А мама думает: «Сейчас не заставлю ходить, а потом вырастет человек, который ничего не доводит до конца». Что тут можно делать?
— Во-первых, наблюдаем за ребенком и выясняем, что именно ему не нравится. Есть дети, которые не хотят ходить, потому что им сложно вработаться: лень выбираться из дома, идти по этой мокрой улице… Но при этом после занятия такой ребенок выскочит счастливый, и тогда мы фиксируем ребенка на этом моменте: «Тебе понравилось? Видишь, как здорово, а ты не хотел идти». Мы замыкаем эту цепочку «не хотел идти — но в итоге все хорошо».
Обязательно разговариваем. У ребенка младшего школьного возраста есть свойство делить все на «да» и «нет», как и с самооценкой. Ему может не нравиться какой-то мальчик, с которым он занимается, или тренер. А ребенок говорит: «Все, я больше не буду заниматься футболом».
Мы спрашиваем, что именно не нравится, почему тяжело, а что, наоборот, нравится. И очень часто мы можем узнать много неожиданного. Скажем, ему не нравится ездить на автобусе или бутсы натирают.
Можно поменять тренера, бутсы, расположение кружка, а не бросать сразу.
Мы в каждом случае помогаем разобраться, что здесь правильно, а что нет.
Это история и про эмоциональный интеллект, и про целеполагание, и про декомпозицию цели на задачи. Необязательно полностью отказываться. Можно подумать, что мы в силах изменить, чтобы это продолжило нас радовать. Оставить кружок следует, когда мы понимаем, что ребенку не нравится само занятие и он хочет, например, не лепить, а играть на музыкальном инструменте.
Дело жизни
— Как не пропустить переломный момент, когда кружок начинает вырастать во что-то большее, дело всей жизни, и начать туда вкладываться?
— Хороший вопрос… Во-первых, прислушиваться к желанию ребенка. Если он говорит, что хочет поступать в музыкальное училище, нужно обратить на это внимание.
Во-вторых, слушать тренеров и педагогов. Если предлагают: «А давайте будем готовиться к поступлению», это повод пойти к ребенку и спросить, хочет ли он.
Третий момент: очень многое зависит от того, какие ставки. Есть занятия и виды спорта, которые не требуют ставить все на зеро. А есть те, когда с 5-го класса нужно уходить на домашнее обучение или в спортивный интернат. Для родителей это несколько разная ситуация.
Само словосочетание «дело жизни» — это гранитная плита, которая невыносимым грузом ложится на плечи ребенка: «Вася у нас хоккеист», «Маша у нас поступит в консерваторию», «Света — будущая балерина Большого театра».
Девочек из той же Академии им. Вагановой, на мой взгляд, можно отчислять только через психолога: он должен сидеть прямо где-то на выходе из кабинета, где им сообщают о том, что они отчислены.
Очень важно показать ребенку, что всегда есть запасные пути. «Сейчас тебе хочется в училище, и преподаватель говорит, что у тебя получится. Конечно, давай заниматься, мы тебя поддержим. Но это не значит, что у тебя нет других вариантов».
Фото: freepik.com