Почувствовать единство
Протоиерей Александр Ильяшенко, настоятель храма Всемилостивого Спаса:
Протоиерей Александр Ильяшенко
Очевидно, если мы все объединимся, консолидируемся ради реальной позитивной цели, то есть все шансы добиться желаемого: сейчас масса законных средств реализовывать свои идеи. Конечно, продвигать их непросто, нужно преодолевать сопротивление, непонимание. Но если у нас будет единство-то это вполне возможно. Единство цели, чувство, что мы принадлежим к одному великому народу, к одному государству, которое сейчас переживает очень тяжелые времена. А самое главное, единство веры и знание, что Господь управляет нашей жизнью и поддерживает все по-настоящему благие начинания.
В этом единстве нам надо укрепляться, быть снисходительными, великодушными друг к другу, стараться друг друга понимать. Если нам кажется, что наш собеседник не прав, мы совсем не обязаны с ним соглашаться. Но мы должны проявлять культуру несогласия, а это значит, что мы должны уметь не соглашаться с ним, не раздражаясь на него, не вешая ярлыки, не становясь ему врагом или не считая его своим врагом, а осознавая, что можно смотреть на одну и ту же проблему по-разному.
Действительно, перед нами стоят сложные проблемы, и многие из них всерьез не обсуждались, не проговаривались, поэтому и смотрят на них люди по-разному.
Главное — единство веры и знание, что Господь управляет нашей жизнью и поддерживает все по-настоящему благие начинания.
Нужно искать решение этих проблем, искать объективный взгляд на них. Его, как правило, можно найти, если не пытаться, как боксеры, один другого нокаутировать, а осознавать: мы — единомышленники и стремимся к одной и той же цели, только смотрим на неё по-разному, потому что предмет, который мы обсуждаем, очень сложен. Один смотрит на него под одним ракурсом, а другой — под другим, но говорим примерно об одном и том же. Вот эти соприкосновения точек зрения — и есть культура, которой нам так часто не хватает.
Итак, если в новом году мы будем чувствовать своё единство, свою общую причастность к великому народу великой страны, то тогда сможем ставить перед собой высокие цели, преодолевать возможные препятствия и успешно решать трудные проблемы, которые перед нами ставит наше сложное и противоречивое время.
Грядет эпоха стабильности. Или застоя
Священник Федор Людоговский, кандидат филологических наук, преподаватель МДАиС:
Священник Феодор Людоговский
Православные активисты
Думаю, что Церковь будет вынуждена чётко сформулировать свое отношение к тем людям, которые проповедуют «православный активизм» с мордобитием, с лозунгами отнюдь не евангельского содержания. Смотреть на это безучастно нельзя. Нужно либо попытаться привлечь эту активную молодёжь к себе — но тогда ввести их деятельность в конструктивное русло, объяснив молодым людям, чтО должно являться содержанием жизни христианина; либо, если сделать этого не удастся (скорее всего, именно это и произойдет), — заявить, что эти люди к Церкви, к церковным структурам отношения не имеют, их акции мы по большей части не одобряем. И совершенно отчетливо заявить обществу, что никакого церковного благословения эта самодеятельность не имеет.
Церковь и государство
Еще один вопрос, который придется решать Церкви, — вопрос об отношениях с государством. В государстве и, следует это признать, в обществе есть запрос на новую идеологию, которая могла бы заменить привычную, но уже неактуальную коммунистическую идеологию. И на эту роль весьма хорошо подходит православие — не христианство, а именно дурно понятое православие — этакая национальная религия с изрядной долей магизма, которая приобщает к неким ценностям, традициям и корням, но мало вспоминает о Христе распятом и воскресшем.
Не прельщаться посулами различных экономических и политических льгот, но, напротив, стараться «царям земли напомнить о Христе», напомнить, что Церковь — это не часть государственной машины, а христианство — это вовсе не идеология, нет, это — жизнь во Христе и со Христом.
И Церковь — я имею в виду, конечно, Русскую Православную Церковь — оказывается перед выбором. Можно молча согласиться на такое использование, на роль идеологической обслуги государства, но тогда мы с прилежанием, достойным лучшего применения, воспроизведем схему, хорошо известную по синодальному периоду, а во многом — и по советскому времени, и по досинодальной эпохе.
Второй вариант (и лично мне он представляется предпочтительным) — проявить бОльшую независимость и осторожность, не прельщаться посулами различных экономических и политических льгот, но, напротив, стараться «царям земли напомнить о Христе», напомнить, что Церковь — это не часть государственной машины, а христианство — это вовсе не идеология, нет, это — жизнь во Христе и со Христом, это весть о воскресшем Спасителе, которую Церковь — Единая, Святая, Соборная и Апостольская — должна нести всем народам, и русский народ здесь — лишь один из многих и многих народов, которые призваны образовать единое стадо Христово.
Общественная жизнь
Что касается общественной жизни, то у меня ощущение, что наступает эпоха то ли стабильности, то ли застоя — назовите как хотите. Не то чтобы все хорошо — вовсе нет; но многие люди как-то смирились, поняли, что плетью обуха не перешибешь, и решили для себя пока что просто жить и смотреть, что из этого выйдет. Поэтому я думаю, что первая половина следующего года, если не произойдет какого-то обвала экономики, природной катастрофы или чего-либо подобного, будет относительно спокойной. А дальше, осенью — выборы в Мосгордуму, и в Москве нас, вероятно, ожидают очередные протесты, рост политической активности. Хотя предполагаю, что уже не в таких уже масштабах, как это было в 2011–2013 годах, поскольку законодательная власть у нас играет скорее роль декорации для власти исполнительной — соответственно, и интерес к выборам в Московскую думу будет меньшим.
Культура
Если говорить о культуре в максимально широком смысле этого слова, то сюда следует включить и научную сферу, и медиапространство.
Что касается науки, то в уходящем году мы стали свидетелями реформы РАН — мне уже случалось и писать об этом, и участвовать в протестных митингах ученых, поскольку я являюсь научным сотрудником Института славяноведения РАН. Государство не пожелало приостановить реформу; те уступки, на которые пошли правительственные структуры, не носят принципиального характера. Наука в нашей стране окончательно демонтируется, поскольку взамен нынешних научных институций — коль скоро они признаны устаревшими и неэффективными — не создается ничего нового. А что касается имущества Академии, то значительная его часть будет распродана, т. е. разграблена.
Недавно указом президента было ликвидировано (именно ликвидировано, а не реорганизовано) агентство «РИА Новости». Создаваемое на его базе агентство «Россия сегодня», судя по прозвучавшим заявлениям официальных лиц, будет представлять собой пропагандистскую машину. Но, как мы понимаем, пропаганда и честная, качественная журналистика — вещи несовместные. Так что здесь мы имеем дело с очевидной и, возможно, невосполнимой утратой.
Из совсем свежих событий — ликвидация (опять же указом президента) Российской книжной палаты. Мне трудно себе представить, чем руководствовались люди, принимавшие это решение. Высказываются предположения, что здесь, как и в случае с РАН, свою роль сыграл интерес к недвижимости, занимаемой палатой.
Книжная палата издавала ряд ценных, уникальных библиографических указателей, среди наиболее известных — «Книжная летопись», «Летопись журнальных статей» и «Летопись газетных статей», выходившие еженедельно (в РГБ свежие номера находятся в открытом доступе), а также ежегодник «Библиография российской библиографии». Ликвидация Российской книжной палаты обернётся невосполнимыми потерями для библиографической и библиотечной деятельности в масштабах всей страны (отчасти — и за ее пределами), что, в свою очередь, нанесет очередной удар по отечественной науке и культуре.
Общие перспективы
Таким образом, та «стабильность», о которой я сказал вначале, носит весьма специфический характер. Да, пока что не происходит каких-то политических, социальных, экономических катастроф, но мы постепенно умираем, потому что правительство методично и целенаправленно уничтожает один за другим научные и культурные институты, превращая (точнее, пытаясь превратить) общество в аморфную инертную массу, тихо погружающуюся во мрак. Понятно, что людьми, которые не имеют доступа ни к хорошему образованию, ни к культурной традиции, легче управлять, такие люди не будут выходить на площадь и станут спокойно есть (в прямом и переносном смысле) всё то, что им дают, и не возмущаться. Но это в будущем — хотя и не столь уже отдаленном. А так, повторяю, я ожидаю, что следующий год будет относительно спокойным.
И я пожелал бы читателям «Правмира» и самому себе в приближающемся новом году не унывать и не опускать руки, а использовать этот покой — если Господь нас его сподобит — для того чтобы уделить внимание своим близким, своей семье, заняться самообразованием, узнать что-то новое и интересное — о мире, о людях и о самих себе, найти возможности для творчества, вдохновения и любви в том пространстве, которое нам пока что еще оставлено. И да поможет нам в этом наш Творец, Господь и Спаситель.
Попробуем остановиться
Своим мнение делится Владимир Гурболиков, первый заместитель главного редактора журнала «Фома»:
Владимир Гурболиков. Фото: «Фома»
Последний и главный роман Достоевского «Братья Карамазовы» заканчивается странно. Неясно, что будет с героями дальше, нет ни финала, ни эпилога. Только звучат слова Алеши Карамазова над могилой Илюши. Среди прочего Алеша говорит вот что: «Все вы, господа, милы мне отныне, всех вас заключу в мое сердце, а вас прошу заключить и меня в ваше сердце! Ну, а кто нас соединил в этом добром хорошем чувстве, об котором мы теперь всегда, всю жизнь вспоминать будем и вспоминать намерены, кто как не Илюшечка, добрый мальчик, милый мальчик, дорогой для нас мальчик на веки веков!» Мимо убийства отца, мимо суда над Митей и болезни Ивана Карамазовых — вот такие слова.
Мне не хочется повторять (мы это говорим раз в 365 дней), что год этот был непростой, следующий будет, наверное, не менее сложным. Что мира душевного у нас нет, но, слава Богу, пока еще можем удержаться от свирепого, ррреволюционного разделения, вражды. Об этом всё скажут.
Мы должны остановиться. Посмотреть друг на друга. Подумать, верно ли мы говорим друг с другом, и о том ли говорим. Умеем ли видеть друг в друге Божий образ.
Но 2013 год для тех, кто делает православные СМИ, и для тех, кто читает их — стал годом ухода людей, некоторые из них непременно будут вписаны в новейшую историю возрождения Церкви. Они не были легки в общении, с ними не было просто. Но они были делатели, друзья, даже учителя для многих.
И на этом фоне мне кажется, мы должны остановиться. Посмотреть друг на друга. Подумать, верно ли мы говорим друг с другом, и о том ли говорим. Умеем ли видеть друг в друге Божий образ. Найти то, что важнее всего для нашего собственного спасения. Успеваем ли зафиксировать то, что необходимо помнить?
Не слишком ли мы много говорим о будущем?
Не слишком ли много мы вздорим по поводу настоящего?
Не тратим ли время зря?..
Перед нами — жизнь достойнейших людей, наша ближайшая история, наша память, которая несет в себе, в том числе, и добрые уроки. И так хочется обрести и не терять радости от того доброго, и простого, что Бог дает нам, чтобы спастись и войти в конечном итоге в Царство Божие. Всем нам. Вместе.
Надежды на общество
Александр Архангельский, писатель, публицист, телеведущий:
Мне кажется, и дальше будет расходиться живая практика молчаливой Церкви и манипулятивная практика Церкви «медийной», которая в публичном пространстве представлена, не знаю, на каких основаниях, всем знакомыми любителями провокаций. Все дальше будут расходиться жесткие постмодернистские, дразнящие публику слова игривого медийного священства и «тихого» священства приходского, а нецерковная часть общества будет смотреть на шутов в рясах и ужасаться, не видя тех, кто составляет плоть церковной жизни. Боюсь, что эта тенденция будет нарастать.
Что касается культуры. Государство, наконец, обратило на нее внимание, но к сожалению, для него культура — это сфера идеологии, машина, которая производит идеологические матрицы. Культура, конечно, каким-то боком связана с идеологией, но так опосредованно, что это можно не принимать во внимание. Задача культуры — создание картины мира, просвещение сердца, попытка в каком-то подобии пережить и светлые, и самые темные стороны жизни, как бы обеззараживая зло. Но в этом качестве культура никому не интересна: ни Церкви, ни государству. Она воспринимается как поставщик правильных мыслей — или как препятствие на пути.
Если говорить о политике, то я отказываюсь делать какие бы то ни было прогнозы. Я перестал понимать здесь логику движения.
Задача культуры — создание картины мира, просвещение сердца, попытка в каком-то подобии пережить и светлые, и самые темные стороны жизни, как бы обеззараживая зло. Но в этом качестве культура никому не интересна.
Несомненно, самое интересное, самое важное будет происходить в области общественной жизни. Ни на государство в его нынешнем виде, ни на официальные церковные структуры в их нынешнем виде я никаких надежд не возлагаю. (Хотя и в государственном аппарате, и в церковном много достойных людей, и с некоторыми из них я знаком и деятельно общаюсь; но я — про систему.) Я возлагаю надежды на постепенное нарастание плодородной почвы в общественной жизни, в общественной деятельности. Не в борьбе за власть, не в борьбе за правильные или неправильные идеи, — а в ежедневных практиках общественного взаимодействия, в благотворительности, в помощи ближнему. В процессе восстановления исторической памяти, в деятельности локальных сообществ за обустройство своих городов и, к сожалению, гораздо реже — поселков.
И нам нужно время для этого. Но не то время, о котором говорил Столыпин, чтобы власть смогла двадцать лет преобразовывать государство. Время для того, чтобы общество само могло обустроиться и научилось всему задавать правильную меру, в том числе и государству. Государство — вещь важная, оно должно быть очень сильным, только оно не должно захватывать все.
Когда встретятся противоположности
Елена Альшанская, президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»:
Елена Альшанская, фото из личного архива
У нас в обществе идет странное движение, которое, с одной стороны, выглядит как жесткое закручивание гаек и формализация всех отношений в обществе. Недавно прочитала новость, что после введения школьной формы для детей планируется ввести форму для учителей. Едешь в метро — 90 процентов информации про то, что нельзя делать и какие все подозрительные вокруг.
Мы идем путем стандартизации и контроля. Но, тем не менее, одновременно с этим видны тенденции реформирования и развития отдельных сфер общественной жизни. Так, у меня есть серьезные надежды, что в следующем году произойдет реформа интернатных учреждений. В социальной сфере, в культурной, появляется много самостоятельных, ярких, качественных современных проектов, на уровне регионов иногда, возьмем ту же Пермь.
Такие вот два противоположных явления. И как они будут взаимодействовать — трудно представить. У нас с одной стороны явное сокращение социальных расходов планируется, с другой государство заявляет о поддержке дорогостоящих инновационных проектов. Наша жизнь сегодня вообще настолько непредсказуема, что давать какие-то прогнозы сложно.
Социальное расслоение и госзаказ в кино
Юрий Арабов, писатель, сценарист:
Автор сценария Юрий Арабов
Прогнозы — дело неблагодарное, но в принципе, мне кажется, что произойдет уменьшение противостояния власти и части оппозиционного московского общества. Причина — амнистия и то, что Михаил Ходорковский на свободе.
Многие говорят, что возможен экономический кризис. Но даже если он и случится, то не будет иметь максимальной остроты, оказавшись «на рессорах» восстановившегося доверия к власти. В связи с выходом Ходорковского многие из либералов оказываются временно безработными, ожидая того времени, когда будет совершена очередная политическая ошибка в виде репрессии по отношению к кому-либо.
Думаю, что Олимпиада пройдет благополучно.
В целом же проблемы остаются, они достаточно серьезные — социальные, экономические…
Их узел, в частности, связан с сильным имущественным расслоением, которое продолжает увеличиваться. Это расслоение подтачивает и общество, и Церковь. Я вижу, как живут сельские священники, у которых порой даже нет денег заплатить налог на землю. Вместе с тем, московское и петербургское духовенство купается в роскоши, во всяком случае, по сравнению с теми, кто несет служение в провинции. На эту язву можно не обращать внимания, делая вид, что ее нет… Но от этого она не перестает быть тяжелой болезнью.
В связи с выходом Ходорковского многие из либералов оказываются временно безработными, ожидая того времени, когда будет совершена очередная политическая ошибка.
Скорректировать эту проблему можно, занявшись природной рентой. По-видимому, «развитие», о котором много говорят государственники-патриоты, тесно связано с отбиранием у олигархов природной ренты и целесообразного ее использования. Этот вопрос может решить только один человек в стране — Владимир Путин. Решение это крайне серьезно и было бы своеобразной «революцией сверху», на которую решиться «себе дороже». Но без подобного решения, как мне кажется, не обойтись.
В целом же, в конце нынешнего года в России вдруг снова появился свежий воздух, и мы опять оказались у развилки, каким путем идти, — делать то, что давно назрело, или активно деградировать во всех областях.
Что касается культуры — в кино она возвращается на советские рельсы, на вариант госзаказа. То есть, государство определяет темы, которые «нужны», а сценарист и режиссер это снимают. Такое было бы нормальным при условии, если есть возможность делать фильмы вне этого заказа. Но у нас нет никаких послаблений бизнесу, который вкладывает деньги в культуру, в кино. И бизнес в российский кинематограф не идет, потому что он в целом убыточен, несмотря на то, что три фильма в уходящем году принесли прибыль. (На фоне 50–60 произведенных картин это — капля в море.)
Как следствие — авторское кино, лишенное государственных денег, будет переживать очень тяжелое время.
Мы имеем возможность жить по своим убеждениям
Олег Ефимов, ответственный секретарь Межфракционной депутатской группы Государственной думы ФС РФ по защите христианских ценностей:
Вы знаете, чем старше становишься, тем больше следуешь принципу, что лучше всего будет идти так, как идет. Хочу пожелать в наступающем году здоровья всем, родным и близким.
Все у нас нормально со страной, у нас замечательный Президент, у нас удивительный, замечательный Патриарх. Мы мучительно, но, тем не менее, строим симфонию.
Если говорить глобально и больше, то хотелось бы, чтобы события в нашей стране и дальше шли таким же курсом, не сворачивая. Не столь, может быть, стремительно, а спокойно.
Как раньше говорили: «Верным путем идете, товарищи». Все у нас нормально со страной, у нас замечательный Президент, у нас удивительный, замечательный Патриарх. Мы мучительно, но, тем не менее, строим симфонию, о которой сегодня говорят, а именно соработничество церкви и власти во всех отраслях нашей жизни.
Мы по-прежнему доказываем, что православные люди, христиане имеют право распространять свои верования, убеждения, и что они могут касаться всего, что окружает нас в нашей жизни, — всех отраслей, сфер человеческой деятельности, что мы имеем право высказывать наши суждения. И не просто высказывать суждения, а действовать сообразно собственной совести и собственным убеждениям. Надеюсь, что и в следующем году мы будем иметь такую возможность, и у нас этого никто не отнимет.
Желаю всем найти любимое дело
Лев Аннинский, литературный критик:
Могу сказать только одно: я всю жизнь занимаюсь любимым делом, и каждый Новый год прошу только одного у судьбы: чтобы я продолжал заниматься любимым делом. То есть я читаю книги, думаю над ними и пишу об этих книгах. А потом то, что я написал, передаю людям. Раньше было сложно передать, потому что печататься было трудно, сейчас легко напечататься, только труднее вызвать резонанс. Но я стараюсь. Я хочу, если речь идет обо мне персонально, чтобы я продолжал заниматься своим любимым делом.
Читателям «Православия и Мир» я хочу пожелать в новом году, чтобы каждый нашел свое любимое дело, поверил в него и начал им заниматься или продолжал им заниматься, и чтоб это было его счастье.
Россия может стать примером для Италии
Джованна Парравичини, атташе по культуре Посольства Ватикана в России:
Джованна Парравиччини. Фото Владимира Ходакова
Я здесь, в России, уже много лет, как атташе по культуре посольства Ватикана. И, кроме того, я работаю для агентства культурного фонда «Христианская Россия», который сотрудничает в Москве с культурным центром «Покровские ворота». Правмир обычно освещает все наши мероприятия, и мне кажется, что Анна Данилова и её замечательная команда делают огромную работу, чтобы информировать общественность. Мне кажется, Правмир занимает очень нужное пространство и имеет огромные возможности через свои материалы знакомить читателей со всем богатством культуры, особенно православной культуры, религиозной культуры в России.
Мои намерения на следующий год связаны и с мероприятиями, которые Святой Престол осуществляет в России. Мне кажется, у нас есть огромное поле для сотрудничества и возможность поделиться опытом друг с другом. Очень важно совместно свидетельствовать о Христе, о возможности спасения для всего человечества.
Мои намерения, мои желания связаны также с центром «Покровские ворота». Я надеюсь, что проходящие там мероприятия станут поводом для диалога, открытия, взаимопонимания, чтобы все люди доброй воли могли содействовать улучшению жизни, улучшению общества, в котором мы живем. Это важно, мне кажется, и для России, и тем более — для Италии. Я постоянно говорю, что для Италии очень важен опыт России, потому что в России я вижу довольно большой интерес к духовной жизни, поиски в этом направлении. И это, мне кажется, прекрасный пример для нашей иногда «усталой» Италии.
Подготовили Оксана Головко и Олег Влади