Елена Кучеренко
Недавно меня попросили подежурить в храме за свечным ящиком. Подменить ненадолго сотрудницу. Я волновалась, боялась что-нибудь перепутать и очень радовалась, что народу нет. Надеялась, что и не будет.
И тут вошла семейная пара — позже я узнала, что они муж и жена. Я посмотрела на них и обомлела.
До неприличия красивый мужчина
На вид им было лет тридцать пять. Точнее — мужу. И он был до неприличия красивым.
Вслед за ними появилась одна наша бабушка. Около минуты беззастенчиво его рассматривала, даже покружила вокруг. Потом подошла ко мне и заскрипела на ухо:
— Вот это орел! Как же ему, наверное, трудно жить. Женщины проходу не дают.
«Орел» был высоким, статным. Даже под курткой угадывалось атлетическое телосложение. И у него было такой красоты лицо, что картины бы писать. Но при этом казалось не слащавым, а по-настоящему мужским.
Он, наверное, услышал бабушкин шепот. Потому что смутился, поторопился подойти к своей жене и взял ее под руку.
Но обомлела я не из-за него. Точнее — не только из-за него.
Лицо его супруги было в ожогах и шрамах. Все это она пыталась прикрыть шарфом, но он то и дело съезжал. В ожогах были и руки. Пальцы плохо двигались.
Муж вел себя с женой как с королевой! Понятно, что нормальный мужчина и будет так себя вести. Но это приковывало внимание. Он ухаживал за ней, казалось, что по малейшему движению старался угадать любое ее желание. И смотрел на нее с такой любовью, с таким восхищением, что я подумала:
— Надо же! Какая она, наверное, счастливая!
«Красавец и чудовище»
— Удивительно, правда? Красавец и чудовище, — подошла вдруг ко мне та женщина.
Я готова была умереть со стыда прямо там — под свечной лавкой.
— Да ладно, не смущайтесь. На нас все ТАК смотрят.
Я хотела оправдаться, что я смотрела не в плохом смысле, а в хорошем. И вообще у меня одна из дочерей — с инвалидностью. Поэтому меня ничем не удивить. Но вовремя поняла, что будет еще хуже. И просто молча переливалась всеми оттенками красного.
Женщина оказалась общительной. Как, собственно, и ее муж. Они начали расспрашивать о службах, о требах.
Потом рассказали, что несколько лет назад жена обгорела во время пожара на даче. Руки — до костей. Еле выжила, перенесла много операций. Что у них сын и дочь. Муж хочет еще ребенка, а женщина сомневается. И скоро она начнет делать пластические операции, но мужчина волнуется — как бы не было вреда здоровью.
Не знаю, зачем они мне все это говорили. Наверное, потому что многим кажется, что люди в храме уж точно услышат их боль, поймут, утешат. Хотелось бы надеяться, что это так. А может, синдром случайного попутчика. Кто знает…
Потом она открыла кошелек и достала маленькую фотографию.
— Вот такой я была…
На меня с той фотографии смотрела красавица с модельной внешностью. Под стать ее спутнику. А я не знала, что ответить.
— Ты для меня всегда такая — красавица. Я люблю тебя, — сказал ей муж.
Куда ни ткни — попадешь в триггер
А я смотрела на них и вспоминала, как ушел от одной моей знакомой муж, почти сразу после рождения их первенца. Ей неожиданно сделали кесарево, и тот мужчина не вынес вида шрама. Сказал, что боится теперь до нее дотрагиваться. Мол, это муки для него. Эстетические, психологические и физические…
В другой семье муж не может простить жене, что она очень располнела. Говорит — она его обманула. Женился на стройной красавице, а в итоге получил совсем другую женщину.
И теперь у него психологическая травма. Тот супруг даже ходил к какому-то психотерапевту. И тот сказал, что нельзя себя насиловать. Человек создан для счастья, а не для созерцания того, что неприятно. Надеюсь, муж этот врет и ни один специалист такого не скажет. Хотя кто знает…
Вспоминала еще одну семью, где муж неожиданно и серьезно заболел. И оказался не нужен ни жене, ни взрослым детям. В итоге — развод и смерть в одиночестве.
А ту пару, которая пришла в храм, я до сих пор вспоминаю с радостью и благодарностью. Да-да, с благодарностью! Просто за то, что они есть. И за то, что рассказали мне свою историю. Многие скажут — ничего необычного, просто нормальный мужик.
Да, просто нормальный. Но сейчас очень лукавое время. Все стало с ног на голову. Подлость нельзя назвать подлостью. Это право на свободный выбор. Предательство нельзя назвать предательством. Это результат глубокой психологической травмы. Измена — это свободная любовь. Долг и честь — это стыдно, потому что насилие над собой. А любая мерзость объясняется и оправдывается. И куда ни ткни — попадешь в какой-нибудь триггер.
И какое же счастье, что в это наше странное время есть обычная любовь, обычная порядочность и обычная верность.
— Ты для меня всегда красавица, — говорил этот муж своей жене с лицом, покрытым шрамами и ожогами.
Дай Бог всем такой ОБЫЧНОЙ любви.