Тысяча лет на чтение
Свой первый подвиг Отто совершил в шестилетнем возрасте, когда переплыл тогда еще полноводную речку Дубравенку. Это было под силу не каждому взрослому. В отчете 1900/01 года классный наставник характеризует Шмидта как ученика «примерного поведения, трудолюбивого и способного в учебе». Это трудолюбие Отто Шмидт сохранил на всю жизнь.
Отто Шмидт. 1912 год.
Вот он стал студентом физико-математического факультета Киевского университета, составил себе список литературы, которую ему как будущему ученому необходимо прочитать. И, не давая себе поблажек, двинулся к высотам знаний. Простой математический подсчет показал, что на прочтение книг из его списка уйдет тысяча лет! Отто с болью в сердце сократил список, снова подсчитал – вышло 250…
Страницы из дневника студента Шмидта демонстрируют честолюбивого труженика или, как говорят в наше время, трудоголика – каким он и останется в истории науки: «…всё время, начиная с марта или раньше, я занимался, не переставая и не отдыхая. И все-таки я не пришел к удовлетворительным результатам: предметы мои слишком обширны, они требуют больше времени. Уроки также отнимают много времени, но это, возможно, неплохо, оберегает от отупения за одной и той же работой. Во всяком случае, жаловаться не хочу. Если провалюсь, то никого винить не стану».
Опасения студента-первокурсника не оправдались, 17 мая он пишет: «Я вышел из аудитории сияя. Этим экзаменом я мог быть доволен. Я смог продемонстрировать познания по всем дисциплинам, и они отлично выдержали испытания».
В 1912 году в «Трудах Киевского университета» Шмидт опубликовал новое доказательство теоремы по теории групп, выигрывающее на фоне предшественников. А еще он продолжил одно из исследований Журдана в работе «Об уравнениях, решаемых в радикалах, степень которых есть степень простого числа». Результат – золотая университетская медаль и решение печатать работу за счет университета.
«Я встретил Октябрьскую революцию с радостью»
После Февральской революции, летом 1917 года, он перебрался из Киева в Петроград для участия в работе Всероссийского съезда по делам высшей школы и вскоре увлекся административной работой. Он занимался продуктовым обеспечением и работал в Министерстве продовольствия Временного правительства, затем начальником Управления по продуктообмену. Шмидт составил «Обращение группы объединенных социалистов Министерства продовольствия с изложением проекта политической платформы». Суть «Обращения» – готовность сотрудничать со всеми, кто согласен с госрегулированием экономики вне зависимости от политических взглядов граждан.
Его отрывочные воспоминания о том времени передают некоторую растерянность, которую деятельный ум Шмидта преодолевал, погружаясь с головой в новые проекты – большие и малые.
«Я чувствовал сумбур у себя в голове, не мог охватить всей совокупности явлений… Я встретил Октябрьскую революцию с радостью…», однако «…до Октябрьской революции я еще не дозрел… у меня не было опыта работы с массами, я плохо понимал силу масс».
Еще шла Гражданская война, а он уже стал членом коллегии Наркомата финансов, возглавляя еще и налоговое управление. А где же наука? Где математика, астрономия? Он вернулся к науке, когда подал идею Большой советской энциклопедии. А уже в конце двадцатых нашел главное свое призвание – путешествия, географические открытия, открытие новых пространств и маршрутов, необходимых науке и человечеству.
Портрет академика Шмидта. Художник Михаил Нестеров
Полярники получили энергичного вождя
Сначала он пошел в горы, участвовал в экспедициях на Памир. Набрался опыта как путешественник. Но главным фронтом в борьбе за «покорение пространства и времени» с конца двадцатых годов считалась Арктика. И Шмидта неожиданно назначили начальником экспедиции на Землю Франца-Иосифа. Неожиданно, потому что вокруг было немало более опытных полярников…
Отто Шмидт (слева) на Памире. 1920 год. Фото РИА Новости
Политический подтекст проекта просматривался в идее научно-практического освоения Земли Франца-Иосифа и ее включения в наши полярные владения, как это декларировалось еще нотой царского правительства 1916 года и подтверждалось советской нотой 1926 года. На труднодоступных островах они должны были построить радиостанцию.
Финал похода так описывается в дневнике Шмидта:
«6 сентября, вечер. Конец эпопеи близок. Идем на юг, назад к земле. Проделали гидрологический разрез по 79° с. ш. до 70° в. д. за долготу мыса Желания. От плана добраться до о. Уединения и до Северной Земли приходится отказаться… Вечером 5 сентября капитан, при сочувствии Самойловича, стал убеждать меня повернуть обратно… судно в таком виде не может больше входить в лед и не перенесет серьезного шторма. Вода впереди чистая… но доводы капитана серьезны… Утром 6-го момент для решения наступил… Волнение 6 баллов, ледокол сильно дрейфует, научные работники бьются без успеха – невозможно работать. Тут уже и В.Ю. Визе вышел из себя, заявив, что, раз гидрологические исследования вести более невозможно, незачем дальше ехать… Потеряв последнего союзника, я уже не могу сопротивляться общему мнению специалистов».
Он увлекся Севером не на шутку. Стал лучшим организатором зимовок, экспедиций, строил станции, а дело это было таинственным и рискованным. Полярники получили энергичного вождя. Ему не хватало специфических знаний и навыков, но он был истинным ученым, обладал авантюрной жилкой и умело держал себя в начальственных кабинетах.
Сталин в присущей ему в те годы шутливой манере сравнил новую организацию с существовавшей в XVII–XIX веках английской Ост-Индской компанией, колонизовавшей Индию, но в отличие от нее построенную «не на костях местного населения, а на основе поднятия культуры». Заметил, что у Ост-Индской компании были войска для подавления восстаний, а у нас всё должно решаться мирным путем, сказав под занавес: «Пушек Шмидту не давать!»
Участники экспедиции на Северный полюс. В центре — Отто Шмидт
Зарубежная пресса называла его Красным Колумбом. Шмидт возглавил шесть экспедиций, каждая из которых оставила заметный след в истории освоения Арктики. Во время славной экспедиции 1932 года советские полярники на ледокольном пароходе «Сибиряков» впервые за всю историю человечества прошли Северный морской путь без зимовки, за одну навигацию. «Шмидтовцы» осуществили мечту, которая владела мореплавателями в течение четырех столетий!
Бернард Шоу, встретив советского посла в Великобритании Ивана Майского, воскликнул: «Что вы за страна! На роль главного героя ледовой драмы нашли настоящего Деда Мороза с большой бородой. Уверяю вас, что борода Шмидта завоевала вам тысячи новых друзей!» Так оно и было. Перед шмидтовским обаянием мало кто мог устоять. Даже блеклые газетные фотографии длиннобородого полярника излучали романтический флёр.
Оюшминальд – Отто Юльевич Шмидт на льду
И неудивительно, что народные сказители слагали былины (точнее – этот жанр называли новинами) о Шмидте и его соратниках. Конечно, они исполняли идеологический заказ и государство широко рекламировало собственный арктический проект. Но не менее важным было и искреннее народное влечение к науке, к открытиям и к таким личностям, как Шмидт. Былинницы – такие, как знаменитая Марфа Крюкова – называли его богатырем Поколен-Бородой.
Детей называли в честь Шмидта – не только Отто, но и Оюшминальдами! Это имя-аббревиатура означало «Отто Юльевич Шмидт на льду». Звонко, во вкусе эпохи. В основном счастливые обладательницы этих имен к совершеннолетию переименовались в самых обыкновенных Олечек. Но шума было много!
Да, арктический проект во многом был пропагандистской эпопеей. За победы было принято выдавать даже полуудачи и откровенные провалы. Но настоящих побед было всё-таки больше – и, наверное, без шумихи их не было бы. Ведь приходилось считать копейки, страна готовилась к войне, а тут – масштабные исследования, путешествия, ледоколы, станции… Без идеологического гарнира даже Шмидт не добыл бы субсидий на такие «развлечения».
Самое громкое из его дел – это, конечно, челюскинская эпопея. Тогда Шмидта узнал весь мир. Несколько месяцев он пробыл в ледовом плену, во главе экипажа затонувшего парохода «Челюскин». Весь мир считал их смертниками. 104 человека во главе с героическим академиком. И всё-таки их спасли! 5 марта летчик Анатолий Ляпидевский на самолете АНТ-4 пробился к лагерю и снял со льдины десять женщин и двоих детей. Пробились к челюскинцам и другие полярные летчики. В результате спасли всех. Никто не погиб! Шмидт в последние дни пребывания на льдине тяжело заболел, но вел себя мужественно и покинул лагерь последним.
Пароход «Челюскин»
Следующим громким делом Шмидта стала экспедиция Ивана Папанина. Впервые самолеты сели в районе Северного полюса, впервые была организована дрейфующая станция. За ее работой следила вся страна.
Отто Шмидт с участниками первой в мире воздушной экспедиции на Северный полюс
Последние годы жизни
В начале сороковых Шмидт не то чтобы оказался в опале, но постепенно его отодвинули в сторону… Отчасти – из-за болезней, отчасти – потому что у власти нашлись новые любимцы.
«В последние годы жизни он сосредоточился на создании новой теории происхождения Земли и планет. Тяжело больной, вне света славы, отстраненный Сталиным от руководства Академией наук, он, напрягая последние силы, продолжал работать. Он не мог не работать, и я вспоминаю разговор с ним, когда он уже не вставал с постели.
Отец спросил: “Как ты думаешь, кого напоминает подлинный исследователь?” Я ответил какую-то банальность, а он сказал: “Зачем так красиво? Он напоминает бульдога, который схватил палку и не может ее выпустить, пока не раскусит”», – вспоминал об отце сын, Сигурд Оттович Шмидт.
И добавлял: «Что сказать в заключение о моем отце? Это был ученый ренессансного склада, энциклопедист, деятельный участник государственного строительства с незаурядными личными качествами, обаятельный мужчина, любивший женщин и любимый ими». Такая же взаимная любовь сложилась у него и с наукой. А особенно – с ее практическими отраслями.
Сигурд Шмидт с отцом. 1934 год
Талантливый ученый, предприимчивый организатор исследований, сегодня он – легенда. Нам не хватает таких веселых подвижников. А если они есть, то остаются в тени. В наше время всюду еще больше показухи, чем в 1930-е, тут уж не до Шмидтов.