Крохотка моя

В то время я была молодой и не понимала многого. Как и учили нас в школе, я думала, что все мы произошли от обезьяны, что все мы в утробе материнской проходим путь от клеточки, рыбки, птички до лягушонка, а уж перед самыми родами превращаемся в маленького человечка. Во все это я верила как в истину.

Когда я вышла замуж, то очень хотела иметь детей, но сколько — это я думала определять сама. Хочу — двое, хочу — трое. Муж мой хотел много детей. В этом вопросе мы с ним не сходились.

Все было замечательно. У нас родился наш первенец, замечательный малыш. Для молодого папы это было не просто испытанием его как молодого отца, не просто радостью от общения с сыном, но еще и предметом гордости — СЫН! Жили мы хорошо и радостно, но вскоре нам жизнь преподнесла испытания. Я снова была беременна. Муж был в восторге, чего нельзя было сказать обо мне.

После тяжелых родов и перенесенного мастита, я была сильно напугана. И перспектива пройти все заново меня не устраивала. Мой материнский инстинкт куда-то испарился перед предстоящими трудностями. И я решилась на ужасное — я решила сделать аборт. Ужас я испытываю теперь, а тогда мне казалась это обычной операцией, которую делают почти все, никакого риска, да и какой риск -там же еще ничего нет: головастик какой-то, даже не человек.

Муж от моего решения был не в восторге, пытался уговаривать, осторожно, без нажима. Но я была непреклонна. Как же! Кругом говорят, что это дело женщины решать: делать аборт или нет.

А ведь вопрос можно поставить и по-другому: дать жить или убить!

Время шло, я сходила к гинекологу, встала на очередь на аборт, сказала об этом мужу. Тогда, исчерпав, видимо, все аргументы в пользу малыша, он сказал мне, что я убийца, и, что если хочешь, то убивай. Я задумалась, но ненадолго, продолжая упорствовать.

И вот однажды вечером, придя с работы, мой муж принес большой сверток, бросил его на кровать и сказал: «На! Убивай!».

Я развернула сверток и увидела кучу распашонок, ползунков, пеленок, чепчиков. Я заплакала и никуда не пошла. У нас родился второй сын, замечательный карапуз. Мой второй сынок рос ласковым и любящим, каждый день он говорил как любит меня.

Сейчас ему двадцать пять лет, но он таким и остался: любящим и ласковым. Кроме того Господь наградил его способностями писать стихи, петь и играть на гитаре, делать все своими руками, быть хорошим программистом, любить своего старшего брата и родителей, быть абсолютно бескорыстным человеком.

Когда я смотрю на него, то меня охватывает чувство страха, что его могло не быть, и чувство благодарности к мужу за то что он спас его.