При детальном знакомстве с ситуацией в Крымске сейчас, через два с лишним месяца после потопа, руки несколько опускаются. Раньше волонтёрам не было легко – но было как-то понятнее: вот зона подтопления, вот люди, которые пострадали, им нужна вода, пища, одежда, очистка домов, психологическая поддержка и так далее.
Вот со всей России идёт помощь, надо организовывать её доставку непосредственно к пострадавшим, отцепить халявщиков и разоблачить мошенников. По возможности не ссориться с администрацией, обеспечить себе питание, бензин и билеты.
Все задачи в целом ясны и понятны. Для их решения не требуется ничего, кроме энтузиазма, честности, готовности работать на износ и вполне понятных умственных усилий. Некоторым пострадавшим нужна была большая помощь, чем в среднем случае – медицинская, социальная и так далее. Волонтёры и с этим иногда справлялись.
Волонтёры разбирали завалы и ремонтировали мосты, добывали лекарства и медицинские приборы, отправляли пострадавших в больницы, чистили колодцы и бодались с властями. И очень часто успешно.
Да, ещё они фоткались, писали в твиттер, общались, влюблялись, потихоньку выпивали вечерами, давали пресс-конференции и зарабатывали политические очки для своих руководителей. Это нормальная часть человеческой жизни, правильная и понятная.
Были, кстати и такие, кто воровал гуманитарную помощь и брал с администрации откаты за работы своих отрядов. Но об этой гадости я и не говорю. Я пишу о нормальных людях и для нормальных людей.
А теперь ситуация поменялась. И что делать волонтёрам в Крымке и около него, стало несколько менее понятно. Завалы худо-бедно расчищены, жители так или иначе получают компенсации, а бодаться с администрацией на новом этапе требует уже специальных знаний и способностей, которые, очевидно, есть не у всех. Гуманитарная помощь в целом распределена, и, хотя жители продолжают за ней приходить, смертельно нуждающихся почти нет.
Отремонтировать существующие или тем более построить новые дома — слишком дорого и сложно, чтобы этим, опять же, могли заняться люди, не имеющие серьёзных денег и не связанные напрямую со стройкой.
Тем не менее, дела в Крымке по-прежнему есть.
Во-первых, и это весьма важно, дома надо сушить и протравливать от плесени. Особенно те, которые ещё не начали ремонтировать. В пострадавших домах резво кладется штукатурка и клеятся обои, прямо по сырому саману, который весь «поплывёт» при первых холодах.
Пары месяцев жизни в сыром и заплесневелом доме достаточно для развития туберкулёза и других ничуть не более радостных диагнозов. Сушка делается тепловой пушкой на газу. Травить первоначально хотели серными шашками, но это средство не нашло полной поддержки. Потому будем обходиться средствами менее радикальными.
Фото лагеря DROM
Во-вторых, ещё остались пострадавшие, которым нужна и более простая помощь – на уровне «вынести грязь из подвала», «поставить замок на дверь», «вынести разрушенную мебель». Правда, таких надо искать, потому что они или живут в каких-то малопосещаемых закутках, или просто очень скромны. Есть и просто одинокие люди, которым помочь некому.
Фото лагеря DROM
В-третьих, вы будете смеяться, но и гуманитарная помощь не будет лишней. Причём не только адресная, людям, но даже и в учреждения. Скажем, в Баканской поликлинике стоматологический кабинет до сих пор затоплен грязью. А он там, между прочим, один на всё станицу.
Государственная помощь покрывает — в случае школ и больниц — только самое необходимое. А то, что у поликлиник для посещения больных на дому в качестве транспорта две «Нивы», каждая 1979 года выпуска — никого не волнует. И никто поликлиникам новые машины не купит.
Людям же нужны самые обычные вещи — мебель, предметы быта.
В-четвёртых, продолжает работу проект «Построй Крымск». У нас есть те, кто готов строить задёшево. Мы ищем взаимопонимания с местной администрацией. У нас есть возможность подключить серьёзные деньги. Но нам очень нужны рабочие руки и ноги, чтобы собирать информацию и проверять её.
И в-пятых. В Крымске, кроме собственно катастрофы, прекрасно видно, что люди просто бедны. У них просто нет часто самого необходимого или возможности что-то купить. У половины инвалидов, которым мы покупаем ходунки или коляски, подобных средств реабилитации не было никогда раньше. И эта ситуация не уникальна.
Помогавший нам местный мужик Юра — совсем простой местный водитель — на самое жёсткое послепотопное время перевёз парализованного отца в интернат для инвалидов. Через три недели пребывания в интернате у отца образовались такие пролежни, а от сотрудников он наслушался таких грубостей и насмотрелся такого равнодушия, что предпочёл жить в сыром переполненном доме.
Кстати, патронажная служба в Крымске почти не работает. Мы общались с местной жительницей, которая не может встать с кровати, потому что весит почти 300 килограмм. Так вот, единственное, что ей могут предложить — тот же интернат, потому что приходить к ней и помогать — стирать, готовить, мыть — некому.
В полном забвении пребывают неграждане — чтобы пристроить на лечение девочку-казашку с гниющей ногой, потребовались согласованные усилия целой толпы народа. Местные дети с ДЦП не имеют ровным счётом никакой информации — как и где им могут помочь. О краснодарском центре Благо Дать, например — ровным счётом ничего не знают.
И эта ситуация не уникальна — для России она просто повсеместна. Почитайте, что рассказывают о домах престарелых «Старость в радость». Зачем ездит по интернатам Тугеза, зачем понадобился проект «Надёжные руки» и другие проекты Даниловцев. Как и для чего продолжает работать «Пожар.ру». Куда ездят «Волонтёры на колёсах».
Посчитайте точки, в которых нужна помощь, на карте «Виртуальной Рынды». Узнайте, какая помощь нужна и оказывается бездомным и многодетным. Загляните обязательно на «Волонтер.ру» и в «Клуб волонтёров»— узнайте, как можно помочь детям с тяжёлыми болезнями, старикам и инвалидам или где можно научиться заниматься волонтёрством «без косяков». Волонтёрсвом занимается Церковь и организации, фонды и просто дружеские тусовки.
Работы для волонтёров и благотворителей в нашей нищей и разобщённой стране — МОРЕ. Крымск просто высветил ярко и чётко два обстоятельства — насколько сильно необходима помощь и как много тех, кто готов эту помощь оказать.
Вариантов множество. Надо просто начать.
Читайте также:
Крымск: между деятельным добром и разобщенностью (+ ФОТО)
Крымск: Работа волонтеров завершается — священник Филипп Ильяшенко
После Крымска. Рассказ священников (АУДИО + ВИДЕО)