Главврач: из живого процесса сделали шоу
Арсен Амирбеков вступил в должность главного врача Детской областной клинической больницы в июле 2018 года, он описывает ситуацию с самого начала:
– Это все началось в декабре прошлого года, когда ко мне пришел дежурант и спросил: «Почему вы оплачиваете мне 24 часа, и я нахожусь здесь (в больнице — прим.ред.), а лор-врачам вы оплачиваете 24 часа, и они находятся дома».
Уточнить, кто был этот дежурант, Арсен Арсланбекович не смог.
— Не помню, откуда он, из приемного отделения, или у нас еще хирурги дежурят, травматологи, реаниматологи, — поясняет он. Хорошо помнит свое удивление: «Такого не может быть. Вероятно, вы что-то путаете». Запросив графики и табели, главврач вызвал заведующего отделением Руслана Уразгалиева и попросил привести документацию «в нормальный, понятный вид».
— На что он сказал: «Я и мои врачи так не работают», демонстративно встал и ушел. Это было 19 декабря 2018 года.
Амирбеков подчеркивает, что единственное, о чем он попросил — наладить эту ситуацию:
– Если они хотят дежурить на дому, то мы оформляем это и они получают 50%. Если они хотят дежурить здесь (в больнице — прим.ред.) и, как все, находятся здесь, ставим в график 24 часа и соответственно оплачиваем.
По словам Амирбекова, заведующий отделением Руслан Уразгалиев от этого предложения отказался. Более того, на следующий день написал сам и «заставил своих врачей», четырех человек, написать, что они отказываются обслуживать приемный покой и экстренные вызовы. С этого момента лор-врачи перестали дежурить в приемном покое.
– Вот эти шесть месяцев мы жили, как на пороховой бочке. Вы представляете инородное тело? Оно в любой момент может заклинить, застрять. Ребенок может погибнуть. С декабря было так: если после 14:30 родители обращаются, они звонят мне или начмеду, у нас были договоренности с другими клиниками — мы перенаправляли детей и так выходили из этой ситуации.
Дальше, по словам главврача, участились жалобы от родителей пациентов. За период с декабря по май на сайт больницы, официальную почту больницы и в министерство от родителей детей поступило около 10 официальных жалоб.
Тогда, по приказу министерства, главный врач дал указание заведующему отделением наладить круглосуточное оказание медицинской помощи. Заведующий делать это без привлечения дополнительных кадров отказался. Тогда, в соответствии с Трудовым кодексом, отдел кадров уведомил врачей о переводе на сменный график работы. В случае их отказа следовало увольнение.
Для пятерых врачей нагрузки нет
19 апреля письменное уведомление получили Дарья Цветкова и Екатерина Рощина, они отказались его подписывать и в тот же день уведомление было зачитано им вслух с составлением соответствующего акта. 23 апреля письменное уведомление получил Роуланд Титрику.
Письменные уведомления, акты, дополнительные соглашения и приказы об увольнении этих специалистов по статье 77, часть 1, пункт 7 «Отказ работника от продолжения работы в связи с изменением определенных условий трудового договора» были представлены корреспонденту Правмира для ознакомления.
Из пяти лоров работать в отделении остался один, Алексей Борискин. Борискин ушел в отпуск до начала августа. На замену был приглашен оперирующий врач из поликлиники. К нему в помощники взяли нового человека, рекомендованного главным отоларингологом области.
– Он хочет работать, хочет оперировать. Поэтому мы его отправили в Педиатрическую академию в Петербург — освежить в памяти операции. 10 августа он выходит на работу.
Также из поликлиники были приглашены два федеральных специалиста из Петербурга. Один из них приедет 15 июля, второй 29 июля, чтобы осмотреть детей, которым были назначены плановые операции на июль, подтвердить назначение и прооперировать.
– На июль было запланировано около 60-ти операций. Почти все – аденоиды. Из них экстренных — две или три. Остальные в связи с жарой согласились перенести их на осень. Никаких проблем нет. Тем, кто хочет в Петербург, даем направление. Они сами оплачивают проезд, но все остальное – бесплатно.
Также Амирбеков представил статистику за 2018 год по лор-отделению. По его словам, за прошлый год было выписано 1300 пациентов, проведено 480 больших операций с наркозом.
– Получается 1-2 пациента на врача, это немного. Для пятерых врачей нагрузки нет. Можно разделить это число на количество рабочих дней в году и на количество врачей. Около 0,33 операции в день.
Может, я чего-то не понимаю
29 июня у входа в больницу прошла встреча, получившая в сети название “Народный сход”. На встречу пришли несколько родителей, около полутора десятка журналистов, врачи лор-отделения Алексей Борискин и Екатерина Рощина, к этому моменту уже официально уволенная, заместитель министра здравоохранения Резеда Ломовцева и региональный лидер профсоюза «Альянс врачей» Дмитрий Соколов.
На вопрос о том, почему он не вышел 29 июня к собравшимся у дверей клиники людям, Арсен Амирбеков отвечает:
– Я считаю, что медицина должна решаться не на митингах. Это такая уязвимая отрасль, сюда не нужно вмешивать политику. Дети и пациенты будут страдать. Сама очередь – шесть месяцев, о которой я уже говорил, – меня не устраивает. Будем разбираться. Нагрузка у них по операциям, мы с вами подсчитали, 0,3 на врача, 1-2 человека в день. Откуда такая очередь? В других отделениях нигде у нас такой очереди нет. Это первый вопрос, который у меня возникает. Может быть, я чего-то не понимаю. Второй вопрос: насколько нужны эти операции? Меня этот вопрос волнует, я задаю его себе, в первую очередь, как родитель, а затем как главврач.
Амирбеков подчеркивает, что к работе и их профессиональной компетентности врачей у администрации больницы претензий не было. Единственное, что требовалось, — их согласие на переход с дневного на сменный график работы для организации круглосуточных дежурств. Когда врачи отказались подписать новые условия труда, в полном соответствие с законодательством их трудовые соглашения были расторгнуты.
— Это происходит в каждой больнице: кто-то увольняется, кто-то приходит. Живой процесс, из которого сделали шоу. В сентябре же выборы, вы знаете. Есть люди, которым нужно использовать различные моменты, чтобы пропиариться. Вмешались эти люди. Выборы пройдут, на следующий день все закончится, вот увидите. А наша главная задача – дети, а потом все остальное. Вот мой KPI, мне платят не за красивые слова или интервью, которые я даю. А за организацию работы.
Родители: без этого отделения наши дети не выживут
Лор-отделение ДОКБ – это 25 коек. В понедельник, 8 июля 2019 года, из них занято шесть: четыре ребенка старше 4 лет и двое малышей с мамами. Один ребенок поступил в субботу вечером. В пятницу отделение готовится принимать плановых больных, понедельник – один из трех операционных дней ЛОР-отделения.
В одной из палат мы видим маму маленькой пациентки. Екатерина Федулова с дочкой – частые гостьи отоларингологического отделения. По ее словам, нынешнее их посещение больницы – шестое по счету. Ни к работе врачей, ни к отношению к пациентам у нее вопросов нет, только горячая благодарность:
– Мы из Великого Новгорода, поступали много раз, и никогда ни в чем не было отказано. Сколько раз я приезжала без направления, экстренно — ухо заболело у ребенка, и в приемном покое сразу же нам говорят: «Подождите, сейчас врач спустится». Врач через пять минут приходит, оказывает нам помощь. Никогда не было, чтобы нам сказали: «Лора нет».
О скандале в лор-отделении Екатерина узнала из новостей, была шокирована:
– Это единственная больница, где мы доверяем врачам детей и самих себя. Мне позавчера было плохо здесь, давление 150, и мне самой оказали помощь. Бегали, таблетки давали, давление мерили, до утра со мной были. Без этого отделения наши дети точно не выживут в этом городе. Куда обращаться? В Санкт-Петербург не наездишься, а здесь свои, родные врачи реально помогают.
О доверии бывшему коллективу говорит и другая мама, Анна Андреева. Она с ребенком поступит в отделение только через несколько дней. В истории с врачами Анне пришлось пережить неприятный момент: ей сообщили, что все плановые операции в отделении приостановлены до августа. Изначально операция ребенку Анны планировалась на апрель, но тогда доктор дал отвод по состоянию здоровья. Договорились, что семья вернется, когда вылечится.
– Я думала, что мы в июле, до школы, все сделаем, чтобы в школу идти уже здоровыми. Но лор-отделение закрыли. Мне никто не звонил, ни о чем не предупреждал, я узнала об этом из соцсетей. Пыталась дозвониться главврачу, но его не было на месте, мне дали телефон заместителя, Ольги Белых. Она написала, что ничего неизвестно, «звоните, узнавайте, может быть, будут в июле».
Министру Антонине Саволюк я написала в соцсетях, через пару дней она мне перезвонила, сказала, что операции до августа точно отменены: «Мы вас запишем в список, если врач из Петербурга приедет, позвоним, подойдете на консультацию». Через пару дней мне звонит главврач, говорит: «Срочно собирайте анализы, через пару дней вы должны быть в Петербурге». Как собрать анализы за четыре дня, некоторые из них три дня только делают. Отказалась от Петербурга. Через пару дней опять звонят из ДОКБ, что приедет врач из Петербурга. Сейчас мы срочно делаем анализы и в понедельник ложимся на госпитализацию.
Профсоюз: такие конфликты по всей области
Медицинский профсоюз «Альянс врачей» не остается в стороне от конфликтов в тех регионах, где есть отделения организации и профсоюзные ячейки. В марте представители профсоюза участвовали в митингах против оптимизации медицины в Новгородской области, прошедших в деревне Окуловка и селе Мошенском. К требованиям организаторов относились, в том числе, рост заработных плат и отказ от сокращения числа бригад скорой помощи.
Председатель областного отделения профсоюза «Альянс Врачей» Дмитрий Соколов заверил, что ситуацию в ДОКБ профсоюз также отслеживает с марта:
– Врачи этого отделения обращались в профсоюз, хотели создать там ячейку, чтобы защищать свои права. Но потом у них суды пошли, и они решили, что обойдутся своими силами. В результате их всех поувольняли. Так трудовые договоры составили, что у врачей просто выхода не было.
По словам Соколова, после этого лично к нему стали обращаться родители больных детей с просьбой защитить врачей и помочь с проведением плановых операций:
– Были назначены операции на июль, но видите, врачей нет. Кто будет оперировать? Сейчас они набирают каких-то новых врачей, как я понял, без опыта. Родители боятся. Кто там будет работать, непонятно. Фактически разгромлено отделение.
Трудовой конфликт главного врача больницы и лоров Соколов охарактеризовал, как комплексную проблему, напрямую связанную с проходящим сейчас в области процессом оптимизации медицины:
– Область большая, 600 тысяч человек — и все на этих пятерых врачей надеялись. У нас идет оптимизация здравоохранения, очаговые конфликты везде. Врачей выдавливают: такие условия создают, что врачи сами увольняются. Это длится с ноября и все эти конфликты — звенья одной цепи. Они нарастали в районах, теперь перекинулись на область. Неизвестно, где рвануть может.
Министр: зарплата была достойной
Антонина Саволюк, в августе 2018 года занявшая пост министра Здравоохранения Новгородской области, не согласна с трактовкой конфликта в ДОКБ, как комплексной проблемой:
– Непростая ситуация в ДОКБ сложилась из-за трудового спора между администрацией учреждения и врачами. Для поиска путей решения вопросов развития лор-отделения при региональной Общественной палате создана рабочая группа. По итогам работы она даст рекомендации по улучшению ситуации. Министерство здравоохранения области и администрация больницы также работают над привлечением новых специалистов в лор-отделение и обеспечением комфортных условий для пациентов и врачей.
Также госпожа Саволюк подчеркнула, что для министерства «важно, что в лор-отделении детской областной больницы не приостановлен лечебный процесс» и сообщила о планах увеличить число операций, проводимых в больнице, в ближайшее время:
– Эти меры предпринимаются для сокращения очереди пациентов на плановые операции. Экстренные хирургические вмешательства проводятся в штатном режиме силами специалистов больницы.
Условия труда врачей, нагрузку и размер оплаты лор-специалистов отделения министр прокомментировала кратко:
– Уровень заработной платы у медиков был достойный. У некоторых специалистов этого отделения он превышал среднеобластной показатель в несколько раз.
Врачи: они просто заставляли нас дежурить
Екатерина Рощина, врач-отоларинголог, уволенная по 77-й статье, не согласна с утверждением министра:
– Может быть, в области, конечно, зарплата еще меньше. Но моя заработная плата в последние полгода, с января, была крайне низкой. 16000 рублей за дневную работу в отделении: процедуры, манипуляции, мини-операции, такие, как пункция пазух. Плюс у меня была совместительская ставка 0,25 в консультативной поликлинике при больнице, за это я получала еще 2500 рублей.
Помимо работы в стационаре на лор-специалистах были выездные командировки в районы два раза в неделю, по вторникам и средам.
– Бывало, мы возвращались и в 18, и в 20 часов. В командировках был консультативный прием и прием детей-сирот. Это нам должны были оплачивать отдельно, по федеральной программе, как профосмотр.
Однако, по словам Рощиной, оплата за профосмотры поступала нерегулярно, задолженности по командировкам были с 2017-го года, а у кого-то и с 2014. В дополнение к перечисленным обязанностям были консультации всех детей, которые находятся в стационаре, если у них случалась острая ситуация с лор-органами. Плюс работа в приемном покое.
Екатерина Рощина отмечает, что, несмотря на обострение отношений, начиная с декабря прошлого года, администрация больницы не пыталась решить конфликт мирно.
– Главврач с нами на связь, в общем-то, и не выходил. В основном, это была группа из отдела кадров, они ходили со свидетелями, акты на нас составляли. Все время приносили нам бумажки, мы должны были что-то подписать, разговора как такового с нами не было, а если и бывал, то в угрожающих тонах.
Одним из поводов к недовольству врачей стала плохая оснащенность отделения оборудованием.
– Про привоз оборудования в следующем году мы слышим с 2017 года. Та же самая история с нашей операционной. Была лор-операционная, где оперировали только лоры. Потом ее почему-то не стало: ее закрыли на ремонт и так и не открыли. Обещали тоже, что в 2018 году она откроется, но до сих пор ничего нет. Операционных две, а хирургических отделений три. Мы не успевали, оперировали только три дня в неделю, поэтому и очереди были.
Так же критически Рощина относится к расчетам нагрузки и говорит о том, что два врача физически не смогут со всем справиться:
– Работа с утра распределялась: кто-то уходил в приемный покой, кто-то уезжал в командировку, кто-то делал операции и наркоз в отделении, кто-то уходил в другую операционную. Не знаю, как два человека будут это делать.
Дежурства стали самым большим камнем преткновения.
– У нас дежурства изначально были на дому. Они были организованы в 2013 году, потому тогда городская больница перестала в соответствии с лицензией принимать детей. Врачей было мало, установили дежурства на дому. Если случался экстренный случай, то врач обязан был приехать. За переработки платили 100 процентов. Когда врач дежурит всю ночь, он может и ночью выезжать на вызовы, с утра ему нужно прийти в отделение и пойти в операционную — это и есть переработка.
Екатерина Рощина говорит, что не совершила ничего плохого, и каждый человек волен сам решать, может он дежурить или нет.
– Мое несогласие с новыми условиями в том, что я устраивалась на должность врача отделения, а не на должность дежуранта. Дежурант в моем понимание – это я пришла, отдежурила сутки (отсидела в приемном покое, как в поликлинике) и ушла домой. А кто будет оперировать? Это было нам не очень понятно. Но нам не объясняли, как будет построена работа, а просто приносили бумажки, на них даже не было указано, сколько мы в итоге будем зарабатывать.
Пока Екатерина Рощина только планирует подавать судебный иск, Руслан Уразгалиев, бывший заведующий лор-отделением ДОКБ, уже подал апелляционную жалобу и иск на обжалование увольнения и дисциплинарного взыскания. По его словам, и он сам, и все остальные врачи намерены вернуться на работу. В комментарии корреспонденту Правмира Уразгалиев объяснил, в чем, на его взгляд, заключался конфликт врачей лор-отделения с администрацией больницы:
– До декабря 2018 года все лор-врачи, включая меня, работали по двум трудовым договорам. Один трудовой договор заключался на дневную работу по шестидневной рабочей неделе, второй договор – на сменный режим работы, то есть, дежурства по оказанию экстренной помощи. Вторые трудовые договора я и остальные врачи расторгли в связи с нарушением работодателем трудовых отношений.
По словам бывшего заведующего, эти нарушения выражались в неукомплектованности оборудованием, отсутствии обеспечения страхования трудовой деятельности, закрепленного в договоре, а также превышением полномочий со стороны главного врача и угрозами.
В декабре 2018 года командой лор-отделения были написаны заявления на расторжение трудовых договоров по совместительству с указанием даты — по нарушению работодателем трудовых отношений любой сотрудник имеет право досрочно расторгнуть трудовой договор.
Но началом напряженных отношений Уразгалиев называет не события в декабре, а перемены, произошедшие в больнице за несколько месяцев до этого.
– Год назад всю больницу перевели на иные условия труда. В одностороннем порядке администрация отобрала одну неделю отпуска по результатам спецоценки условий труда, хотя ссылка на спецоценку не является правомочной: наши трудовые договора не были заключены в связи со спецоценкой. Две недели отпуска все врачи больницы имели безусловно, а не по результатам спецоценки. В 2017 году было выдано уведомление, что все сотрудники должны добровольно отказаться от одной недели дополнительного отпуска, в противном случае по 77 статье будут уволены.
Тогда все сотрудники больницы кроме всех лор-врачей и одного травматолога согласились на новые условия.
– В принципе, можно сказать, что с того момента возникло напряжение в отношениях, но говорить о каком-то серьезном конфликте неправильно. Увольнения в 2018 году не последовало, несмотря на предупреждение. Но напряженность сохранялась.
Алексей Борискин, единственный не уволенный врач лор-отделения ДОКБ, до 5 августа находится в отпуске. Он согласен с коллегами, что за прошедшие полгода у администрации больницы была возможность искать дежурантов для организации круглосуточной помощи пациентам.
– Вместо этого они пытались заставить нас дежурить. Выносили необоснованные выговоры мне и другим врачам, потом их убирали после нашего обжалования в трудовой инспекции: там не было никакого состава преступления. Подавали несогласованные с нами графики педиатрам, чтобы они нас вызывали. Но если мы не дежурим, значит, нас нельзя вызвать. А врачи писали докладные: «Они не выезжают, отказываются оказывать помощь».
По словам Борискина, за сохранение отпуска врачи ведут борьбу уже второй год.
– У каждого врача есть личный трудовой договор, по которому его принимали на работу. А потом, как-то незаметно, кажется, в 2016 году в больнице был принят коллективный трудовой договор. Вроде было даже собрание коллектива. Всего у нас в больнице около 400 медработников. На собрании тогда было человек 80. Там был выбран актив (около 8-10 человек), который должен был обсуждать актуальные вопросы и выносить решения для последующего принятия их на общем собрании. Но дальше все решения принимались только этой небольшой группой, и до сведения врачей практически ничего не доходило. Так было, пока решения оставались на бумажном уровне и на практике сильно не отражались.
Но в 2017 году врачи и медсестры узнали, что на основании как раз вышеуказанного коллективного договора в следующем году их отпуск сократят на 7 дней. Из всей больницы дополнительное соглашение о сокращении отпуска отказались подписать только шесть человек: 5 врачей лор-отделения и травматолог. Суды по этому делу продолжаются до сих пор.
– Для того и нужны организаторы здравоохранения — так организовать медицинскую помощь, чтобы и детям помочь, и чтобы врачи не перегорели от переизбытка напряжения. А профессиональное выгорание у многих моих знакомых врачей, кто работает хотя бы десять лет, налицо. Постоянное давление: «Вы должны! Дети будут страдать». На мой взгляд, чтобы конструктивно решать актуальные вопросы организации медицинской помощи, нашим администраторам необходимо проявить уважение к практикующим врачам, стремиться чаще встречаться с ними и обсуждать насущные проблемы, а если не получается на своем уровне найти решение – привлечь к такой встрече администраторов более высокого ранга. Меня лично никто не приглашал на такой разговор, хотя я работаю в больнице уже более 20 лет.
Ситуация, сложившаяся в новгородской больнице гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. К трудовому конфликту между администрацией больницы и врачами уже подключились министерство, Следственный Комитет, родители, журналисты, медицинское сообщество. Важно, чтобы все, вовлеченные в конфликт люди, помнили, что на кону здоровье детей, рабочие места, профессиональная репутация участников и судьба лор-отделения областного значения.
Фото: Артем Лешко