Андрей Десницкий
Нынешним государствам просто неприлично не иметь парламента – все равно, что главе государства выступать в ООН без пиджака и галстука. Такое могут позволить себе разве что нефтяные шейхи Персидского Залива: они и в ООН приходят в своих традиционных одеждах, и народом управляют без всякого участия избранных его представителей.
Остальным приходится соответствовать, вне зависимости от того, насколько на самом деле демократичен тот или иной режим. Свое народное собрание есть даже в Северной Корее.
Но ведь такая картина сложилась относительно недавно, за последнюю сотню лет. Народные собрания, на которых решались самые важные вопросы жизни общины, были, конечно, почти во всех древних обществах.
Но родиной современного парламентаризма считается Англия, и ее парламент (буквально «говорильня», от французского parler, «говорить») мало связан с этими собраниями. Он возник в начале XIII в. в результате маленькой войны между королем Иоанном Безземельным и знатью, которая была недовольна его политикой. Король потерпел поражение и вынужден был договариваться с оппозицией – так в 1215 году появилась «Великая хартия вольностей», в которой подтверждались права всех сословий, а также устанавливался «королевский совет» из 25 баронов, которые должны были «всеми силами блюсти и охранять и заставлять блюсти мир и вольности», дарованные королем (а точнее, вырванные у него силой). Собственно, это была уступка слабого правителя олигархам, и никого, кроме баронов, допускать к власти не предполагалось.
В том же году хартия была аннулирована королем, как только он оправился от поражения, но «осадок остался». Короли в последующие времена хартию то подтверждали (как правило, с оговорками), то забывали, только прецедент был уже создан: монарх не может быть самовластным, он обязан договариваться по крайней мере с верхушкой общества по тем вопросам, которые непосредственно затрагивают ее интересы.
Уже в 1265 г. «королевский совет» сменился выборным парламентом. Избирательное право тогда имели землевладельцы, участок которых приносил ренту не менее 40 шиллингов в год (заметная по тем временам сумма), а также богатые горожане. В XIII веке парламент стал уже двухпалатным: в верхней палате заседало высшее дворянство и духовенство, а в нижней – горожане и рыцари низшего ранга.
Отношения между монархом и избранным парламентом далеко не всегда были мирными. В XVII в. парламент сначала сместил, а затем и казнил короля Карла I, и одним из основных обвинений было как раз нарушение той самой Хартии вольностей. Но республика (а точнее, диктатура Оливера Кромвеля) в итоге понравилась англичанам меньше старой доброй монархии. Уже е концу века она была восстановлена, при этом полномочия короля и парламента были разграничены куда четче, чем прежде.
В частности, был принят «Билль о правах» 1689 г., король отныне брал на себя обязательство не вмешиваться в ход парламентских выборов. С этого момента можно говорить о Британии как о конституционной монархии (хотя документа под названием «конституция» в этой стране нет до сих пор).
Британская система была консервативна донельзя и нередко неадекватна: еще в начале XIX в. сохранялись нарезанные в средневековье избирательные округа, каждый из которых отправлял в палату общин по два депутата. При этом численность населения давно уже изменилась, так что округ Олд Сэрам насчитывал сего семь избирателей, а округ Данвич и вовсе оказался полностью затоплен водой из-за изменения береговой линии.
Важнейшей функцией парламента (в основном нижней палаты) было утверждение новых налогов. С чего началась американская революция, в ходе которой появились на карте мира США? С лозунга “no taxation without representation”, «никаких налогов без представительства; иными словами, колонисты отказывались платить налоги, которые были утверждены парламентом, куда они не отправляли депутатов.
Но вот что интересно: те всеобщие и равные выборы, которые кажутся сегодня единственной нормой, появились в Британии далеко не сразу. Как уже было сказано, изначально избирателями были богатые землевладельцы (дворянство и духовенство) и богатые горожане. Еще двести лет назад, как и в средневековье, голосовали только богатые и знатные. Лишь в 1867 г. право голоса было дано всем взрослым мужчинам Британии, у которых был постоянный адрес (на тот момент – около трети мужского населения).
В 1918 году право голоса получили вообще все мужчины старше 21-го года и все замужние женщины старше 30-ти лет, в этом же году женщины обрели право избираться в парламент. Женщины были окончательно уравнены в правах с мужчинами только в 1928 г. Еще одна любопытная деталь: до 1949 г. преподаватели университетов обладали двумя голосами каждый – одним по месту проживания, и еще одним в своем университетском кампусе. И только в 1985 г. право голоса получили граждане Британии, проживающие за границей – причем только первые пять лет (позднее этот срок был продлен до двадцати).
Право избирать и быть выбранным, оказывается, не приходит само, не даруется сверху добрым дядей (а если где и даруется, то не стоит удивляться, что выходит не столько по-британски, сколько по-северокорейски). Парламентаризм на родине парламентаризма возникал постепенно, не без напряженной борьбы, и свое право на голос получали те, кто был готов за него бороться и кто действительно влиял на жизнь своей страны.
Когда-то государь и самодержец всероссийский Иоанн Васильевич писал английской королеве Елизавете об английской парламентской системе: «Ажно у тебя мимо тебя люди владеют и не токмо люди, но и мужики торговые и о наших государевых головах, и о честех, и о землях прибытка не ищут, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину как есть пошлая девица». До некоторой степени он был прав: и знать, и низкородные купцы в парламенте тщательно подсчитывали, сколько уплачено податей и на что пошли денежки, и как это отразится на их благосостоянии. Только отчего-то оказалось, что в общем и целом такая корысть способствует благосостоянию всей страны. И лишь после того, как простолюдины сумели осознать свои интересы и научились последовательно отстаивать их перед знатью и богачами, их голос тоже зазвучал в палате общин.
Не случайно вышло, что женщинам дали избирательные права после Первой мировой – именно тогда в Европе они заменили ушедших на фронт мужчин в офисах и даже на производстве, показали, что могут справиться сами и с домашним хозяйством, и с работой. И голосовать за границей стало возможно только в эпоху стремительной глобализации, когда человек, уехавший в индийские джунгли, мог оставаться в курсе всех событий дома, мог поддерживать регулярную связь с теми, кто остался.
Словом, право на выбор получает тот, кто готов им воспользоваться и готов отвечать за последствия своего выбора.