Совсем недавно я разговаривала со своей подругой. Просто об учителях, оценках, одноклассницах… Ну, и об одноклассниках, конечно. И как-то в середине разговора я упомянула, что ни разу не целовалась. И не собираюсь. Лет, наверное, до шестнадцати. А у подруги от этого заявления глаза на лоб полезли: «Подожди-подожди… — сказала она, — ни разу?! Совсем? Правда?… Ну ничего себе!!!» После такой реакции глаза полезли на лоб уже у меня. Секундочку, думала я, а что удивительного?
И вдруг оказалось, что целоваться в тринадцать лет — это нормально! «Я увидела, как Ира „лизалась“, — вы уж извините, из песни слова не выкинешь, — с Димой… А вот это мой парень, я из-за него бросила вон того…», — продолжала откровенничать одноклассница.
Пару дней я ходила абсолютно пришибленная. Что вообще с этим миром происходит?! «А вот если бы ты с нами в лагерь поехала, то уже поцеловалась бы», — сообщила мне подруга. Видимо, она решила, что никто из мальчиков не приставал ко мне. Но это далеко не так…
Меня пытались поцеловать пятеро парней. Кончилось это плохо для них: всех пятерых я побила. Причем, намеренно я ударила только одного, остальных просто на автомате. Потому что мне кажется, что встречаться в тринадцать — это какой-то бред. Хотя романтические чувства и меня не обошли стороной…
Впервые я влюбилась примерно год назад. В мальчика из шестого «А», Макса. Моя реакция была примерно такой: «Что?!?!! Нет-нет-нет, я не могла влюбиться, о Господи, за чтооооо!!!!» Влюбленность продлилась пять месяцев, а потом в один прекрасный день я вдруг решила: «Стоп! А чем он мне так понравился? Он же… И грубый, и матерится, и лицемер… Видимо, из-за своих „чувств“ я не замечала этих недостатков!» И с этого дня чувства заметно ослабели. Они были, но так, чуть-чуть. Хотя еще две недели я думала, что тот мальчик мне все-таки нравится. Ну, немного.
Две недели я пыталась разобраться в себе. А потом — бац! — влюбилась снова. И на этот раз — в парня, который был по уши влюблен в мою сестру. Началась очень долгая и печальная история. Всю ее рассказывать я не буду. Достаточно того, что после нескольких месяцев общения тот парень обмолвился, что я ему противна. И мир рухнул…
Меня душила обида. Я посвятила ему двадцать стихов — это за три-то месяца! Я тут нервничаю, переживаю, мечтаю, и все ради слов «ты мне противна»? Еще три дня я ходила, тупо глядя в одну точку. Только ночами меня прорывало, и я, свернувшись в клубочек, рыдала в подушку. Днем у меня было состояние «зомби», так я его называю. Это когда чувствуешь себя настолько плохо, что все становится абсолютно безразлично. Никаких эмоций. Ни злости, ни радости, ничего. Ходишь — не мертвый, но точно и не живой. А потом, вечером, я сидела в полной темноте, и мне хватало любой мелочи, чтобы разреветься. Например, выгнала сестра из комнаты. Обычно я повозмущаюсь да успокоюсь, а здесь вернулась к себе и плакала.
Через неделю меня наконец-то отпустило. Я просто перестала думать о том парне, так как знала: если подумаю — разревусь. Но вдруг заметила за собой, что начинаю симпатизировать своему однокласснику!!!
И тут я нажала на «стоп». Я совсем не влюбчивый человек, и знаю это очень хорошо. Мне действительно не нравится влюбляться. Вообще. И что тогда со мной? Я начала вспоминать свою «историю болезни». И вспомнила! Когда я «развлюбилась» от Макса, я еще две недели сомневалась в своем к нему отношении. Мне все равно хотелось какого-то внимания от него. А потом я нашла, так сказать, более подходящий объект. И переключилась на него. И сейчас происходит то же самое! Разложив все по полочкам, я осознала, что мои симпатии к однокласснику исчезли.
Разница между моими влюбленностями была огромная. В первый раз мне хотелось влюбиться, просто чтобы понять, что это. Со второй симпатией я очень сильно боролась. Действительно очень сильно. Например, за одну мысль о том парне я назначала себе десять отжиманий. А отжимания для меня — самая худшая пытка на свете. Бред, конечно… Но немного помогало. Что касается одноклассника — так при понимании того, что он мне симпатичен, у меня началась самая настоящая паника.
Когда я решила об этом поразмышлять, я поняла одну очень важную вещь. Влюбленность — это не желание и не фантазия. Это — обыкновенная потребность. Просто моим одноклассницам нравится влюбляться. Поэтому у них уже есть «бойфренды». Они влюбляются каждую неделю, а я один раз, но на полгода. Это — природная данность. Вспомним, ведь в древности девушек выдавали замуж в 12–13 лет?
Кстати, чаще всего девочки влюбляются в некий образ. Когда я была маленькой, то мечтала о том, что у меня будет жених по имени Денис Криви (персонаж из книги «Гарри Поттер и Кубок огня»). Когда я выросла, Денис пожелал обрести земную оболочку…
Я не знаю, как влюбляются мальчики. Но у девочек наступает такой момент, когда им просто необходимо в кого-нибудь влюбиться. Против собственной, между прочим, воли.
И вот, поняв это, не забыв свой «плачевный» опыт, я все равно жду какого-то принца. И надеюсь, что он просто не торопится. Но он появится. Слышите? Появится! Должен появиться. Обязательно.