Людмила Петрановская: Мы готовим детей к позавчерашнему миру

Благотворительная лекция Людмилы Петрановской прошла в поддержку фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Сегодня у фонда множество программ по четырем основным направлениям – профилактика социального сиротства, помощь детям в учреждениях, содействие семейному устройству, работа над изменением законодательства, общественного мнения и всей системы коллективных учреждений для детей-сирот. Мы выкладываем запись лекции по согласию автора и за пожертвования, которые можно сделать на сайте фонда: https://www.otkazniki.ru/donation/

95% того, чему учат в школе – неактуально

Есть такое выражение: генералы всегда готовятся к прошлой войне. К родителям и педагогам это относится еще больше. Родители воспитывают детей в сегодняшнем дне. Когда мы думаем о том, чтобы было хорошо нашим детям, мы смотрим вокруг, анализируем окружающую действительность и из этого делаем выводы о том, чему их учить, чему не учить, куда направлять. Но при этом мы редко думаем, что к тому времени, как наши дети вырастут, сегодняшний день будет для них позавчерашним.

Но даже родителям тут даст очень много очков вперед школа, которая уже сегодня готовит детей к позавчерашнему дню. Уже сегодня 95% того, что учат дети в школе, на что там тратятся их время и силы, неактуально, нерелевантно даже сегодняшнему дню, не говоря уже про будущее. Это такой парадокс воспитания, что в каких-то других сферах мы планируем вперед, занимаемся стратегическим планированием, думаем, что будет дальше, а когда дело касается воспитания детей, мы как будто забываем про то, что время – идет, а жизнь — меняется.

За десять лет исчезнут 15% ныне существующих профессий

По прогнозам, за ближайшие десять лет исчезнет от 12 до 15% ныне существующих профессий. Ваши дети еще не вырастут, многие из них еще школу не закончат, а уже не будет 12-15% обычных, базовых профессий, которые сейчас есть вокруг нас. Мы с трудом можем представить, что будет через 20 лет, когда уже точно все ваши дети вырастут.

Современный мир отличается огромной скоростью изменений. Все помнят, когда у вас появился первый личный компьютер? А первый мобильный телефон? И в нашем зале уже есть люди, которые не помнят, как этого не было, не представляют, как могло не быть.

Вы никогда не задавали себе вопрос, почему часто действия многих остросюжетных сериалов происходят не в современном мире, а хотя бы в 80-е годы? Очень просто:  если мы представим себе, что у героев есть мобильные телефоны, задача остросюжетности усложняется на порядок. Режиссеры просто переносят действие в те времена, когда нет мобильных телефонов. И сразу полно движухи: этот потерялся, этот ищет его, этот не знает, где он, этот не сказал, этот не понял.

А что делать сейчас, если у всех мобильники? Нужно придумать какую-то искусственную ситуацию, что, например, герой попал в какую-то зону, где нет сигнала или его заглушили инопланетяне. И так в десяти фильмах подряд.

Мобильный телефон — это не просто какая-то техническая штучка – она меняет нашу жизнь, наши отношения, например, с детьми, которые теперь растут в ситуации непрерывного контроля. Раньше ваши родители знали, что вы делаете целый день?  А сейчас кто из вас готов смириться с тем, что вы до вечера не будете знать, где находится ваш ребенок, что он делает, надел ли шапочку, покушал ли?

Мамочка пишет в WhatsApp: «Ты шапочку надел?» Он отвечает: «Надел». Она снова пишет: «Сделай селфи и скинь».

Фото: Depositphotos

Дети во многом разбираются лучше взрослых

Насколько сильно меняет жизнь интернет? Во всех смыслах, начиная от возможности удаленной работы, заканчивая тем, что мы больше не можем контролировать, что и когда узнает наш ребенок.

Некоторые спрашивают психологов: «С какого возраста можно разрешить ребенку завести страницу в соцсетях?» Ребята, он у вас забыл спросить! Он за минуту на перемене с телефона одноклассника все заведет, везде зайдет, куда захочет, а вы даже не будете знать.

Да и вообще ребенок в этом разбирается лучше вас.

Это тоже очень интересное новое явление – у нас сейчас дети часто разбираются в чем-то лучше, чем взрослые. Никогда в истории человечества такого не было, а сейчас это норма.

И в ситуации таких быстрых изменений, такой непредсказуемости, такой многозначности взрослые нервничают, они не знают, что будет дальше. Не случайно сейчас так популярны футурологи, которые пытаются понять, что же будет дальше. Когда родители нервничают, они начинают давить на детей, требуя от них соответствия будущему, о котором мы не знаем.

Мне кажется, это особенность нашего времени: с одной стороны, мы понимаем, что не можем предугадать будущее, с другой стороны, мы переживаем. Но переживать из-за будущего невозможно, потому что невозможно переживать из-за того, чего не знаешь!

Поэтому мы переживаем из-за того, что можем себе представить. Как он сдаст ЕГЭ, усваивает ли те 95% ненужного материала школьной программы, выучил ли он это, запомнил ли другое. Беспокойство находится в очень древних слоях мозга, это такая инстинктивная программа, реакция на стресс, а сверху надстроен умный кортикальный мозг, который не любит когнитивного диссонанса, когда мы беспокоимся непонятно из-за чего. Мозг немедленно начинает искать причину, подгонять задачку под ответ. И – вот оно, надо беспокоиться из-за ЕГЭ. Хоть какая-то логика.

Есть много возможностей доверстать свое образование

Я сейчас очень много общаюсь с людьми из России, которые переехали в Европу с детьми и ходят в местные школы. Обе стороны обалдевают друг от друга.

Говорят, швейцарское министерство образования проводит специальное совещание, где обсуждает, что делать с русскими мамами. Им дали название «мама-вертолет». Это мама, которая, как квадрокоптер, нависает над ребенком и следит за ним, беспокоится.

При этом моя молодая коллега, которая уехала в Европу несколько лет назад, говорит, что там вообще другое отношение к образованию: сразу после школы в университеты идут либо ярко выраженные интеллектуалы-ботаники, которые будут заниматься исследованиями, либо дети богатеньких родителей, у которых это вариант продления детства.

Все остальные предпочитают сначала поработать и осмотреться какое-то время или, работая на низкоквалифицированных работах, поездить по миру. Побывать в качестве ассистентов и помощников в разных сферах, потом идут в какой-то бакалавриат. После его окончания год или несколько лет работают, а потом идут в магистратуру, иногда по другой специальности.

На первом курсе бакалавриата сидят рядом бывшие школьники, и те, кому 30 и те кому 50. И это нормально. У человека раньше не было возможности, или он еще не понимал. что это его.

Но мы держимся упорно: если детка не поступила после школы в университет – жизнь не удалась, я плохая мать, вообще все ужасно, катастрофа, «дворником будет!».

Прогнозы сейчас говорят о том, что дети, рожденные в новом веке, после 2000 года, с большой вероятностью будут жить 100-120 лет, если ничего не случится катастрофического. А вы им выносите мозг из-за контрольной по химии.

Иногда просто, может, поговорить с ребенком о том, что ему жить 120 лет, чтобы он не планировал прыгнуть с крыши из-за плохого экзамена или несчастной любви? Может, поговорить с ним о том, что впереди у него еще долгая жизнь, и все это еще 10 раз изменится, и, если он захочет выучить химию (вдруг она ему понадобится), это возможно.

Посмотрите, какое сейчас огромное количество возможностей доверстать свое образование, если в свое время вы его не получили. И это модель, к которой мы будем двигаться. Мы будем учиться не раз и на всю жизнь, а в течение всей жизни учиться и переучиваться много раз.

А мы пытаемся прививать детям взгляды наших родителей

Еще пример. Как много внимания мы уделяем иностранным языкам. Действительно, в современном мире без английского никуда. Плохое знание языка нашу науку очень сильно тормозит, потому что у нас среднестатистический соискатель кандидатской степени иногда не может прочитать современные статьи.

Но, судя по всему, нас отделяет пять, максимум десять лет от очень хорошо работающего синхронного google-переводчика, после чего все эти часы и годы, потраченные на английский язык, будут просто не нужны. Да, google-переводчик не позволит вам никогда читать Шекспира в подлиннике, наслаждаясь, но какой процент вроде бы знающих английский сейчас это делает?  А кто-то все равно будет, почему нет.

Экзотические хобби у людей всегда останутся. Через 15-20 лет экзотическим хобби станет умение водить автомобиль, так же как сейчас кому-то нравится и он на лошадке умеет кататься. Люди ищут специальные места, где этому учат и берут за это деньги немаленькие, и катаются для удовольствия. А когда-то было ненормально, чтобы люди не умели скакать на лошади.

В этой ситуации мы занимаемся тем, что по-прежнему переживаем за детей и пытаемся прививать им те же взгляды, те же представления о том, что правильно, что лучше, что хуже, какие были у наших родителей, у наших предков.

Когда у вас слишком крутая лестница, вы инстинктивно хватаетесь за перила. Когда происходит слишком быстрый темп изменений, люди инстинктивно хватаются за ностальгию и думают: «Вот как хорошо было раньше». Слышали ностальгические: «Вот раньше в советской школе хорошо учили», «А вот раньше там дети слушались родителей», «А вот раньше дети уважали», «А вот раньше дети книжки читали»? Психологически это очень понятно.

Другой вопрос: ты ностальгируй – не ностальгируй, а линия времени идет в одном направлении. Конечно, может быть, у нас случится всемирная религиозная фундаментальная революция и мы все будем ходить в паранджах , или случится ядерная война, и мы будем силками ловить кроликов двухголовых и разжигать от солнца костер, но это уже совсем форс-мажор. Но мы все-таки надеемся на лучший вариант, что у всех хватит мозгов до такого не довести.

Топ-6 устаревших идей, которые мы до сих пор внедряем в головы детей

Когда я готовилась к лекции, составила список страхов поколения.

Идея №1: Хорошо иметь на всю жизнь надежную профессию

Конечно, есть профессии, которые, наверное, точно не исчезнут. Какие-то врачи все равно будут, но это будут врачи, которые, скорее всего, будут очень мало похожи на сегодняшних. И чтобы таким стать, человеку надо будет переучиваться примерно полностью.

Когда я заканчивала школу и уже тогда хотела поступать на психфак, мне говорили: «А кем ты будешь работать? Ты понимаешь, что психолог – это только работа в клубе тех, кому за 30». Нужно начать с того, что «для тех, кому за 30» – это уже смешно. Тогда был специальный клуб для неликвида, тех, кто не нашел себе пару до 30 лет, и вот только с помощью психолога и специально организованных танцулек они имели шанс на создание семьи. Сейчас народ в 30 лет только чешет затылки: «Жениться – не жениться, выходить замуж – не выходить, или еще подождать», не раньше. Не говоря уже о том, что психологи стали очень востребованы.

Но они же не придумывали, это так и было. У меня были друзья-филологи: жена училась на отделении классической филологии, изучала древнегреческий и латынь, а муж учился на отделении славянской филологии и изучал языки братских народов (это было в советские времена). И пока они учились, было очевидно, что у мужа верный кусок хлеба в руках, потому что переводы разных коммунистических писателей шли, приезжали делегации, это был постоянный объем работы. А она учится какому-то непонятному женскому рукоделию, какой-то дурацкой латыни, которая никому не нужна. Потом случилась перестройка, муж остался без работы, а она была нарасхват, потому что все стали открывать классические гимназии, все желали учить детей латыни.

Идея №2: Нужно копить деньги

Следующее убеждение, доставшееся нам от бабушек, но его мы исповедуем сами и пытаемся внушить детям –  нужно откладывать на «черный день», вообще копить деньги. Но что такое в современном мире «копить деньги»? Как? Помните у Агаты Кристи: он ей оставил сколько-то фунтов, она их положила в банк под проценты, жила на них в своем миленьком сельском домике с двумя спаленками и с маленьким садиком возле него, и пила чай у Тиффани иногда.

В современном мире это невозможно, все ставки уже давно отрицательные, а копить и откладывать деньги можно только на какую-то очень короткую перспективу. Дальше что с ними делать? Надо их куда-то вкладывать, а куда – нужно знать. Просто так принести в банк, положить и успокоиться невозможно, в чулок положить еще глупее. Хотя не знаю, что глупее: может, в ситуации банковского кризиса в чулок умнее. Но стратегия «копи деньги и будет тебе счастье» больше не работает.

При этом часто мы приучаем детей к бережливости, к чему-то такому, что тоже часто сегодня не релевантно. В современном мире чаще просто поменять какую-то вещь, чем трястись над тем, чтобы ее не порвать и не испачкать. Это объективнее и правильнее со всех сторон. С экономией, в том числе и денег, времени и прочего, не считая нервов..

Фото: bbc.co.uk

В книжке «SelfMama» я писала лайфхак для работающей мамы. Если у вашего ребенка в школе есть форма, купите в три раза больше одежды, чем ему нужно объективно. Таким образом вы сэкономите свое время и не будете вынуждены стирать и сушить феном эту форму в ночи, в воскресенье или субботу, если вы работали.

У людей шок: как это так? что сказала бы моя бабушка, если бы я купила в три раза больше одежды, чем нужно моему ребенку? Хорошо, садимся, пересчитываем. Сколько стоит лишняя юбка или лишний жилет для вашего ребенка? Сколько стоит ваш рабочий час? Часто это люди, у которых рабочий час стоит больше, чем стоит юбка, но при этом бабушка не велела.

Идея №3: Нужно копить знания и во всем разбираться

Я говорила про «копить деньги», а теперь буду про «копить знания». Человек должен все знать. Ребенок должен все прочитать. «100 книг, которые обязательно должен прочесть ваш ребенок», «100 фильмов, которые обязательно посмотреть». Музеи по списку обязательно, то обязательно, это обязательно. А представление о том, что важно накопить знания, не релевантно вообще в современности.

Объем информации такой, что накопить его невозможно, при этом доступность этой информации такова, что помнить ее нет никакого смысла. Абсолютно нерелевантно. Школа полностью сидит на этом – накопить знания. Широкая образованность, эрудиция 50 лет назад давали конкурентное преимущество, а сейчас единственное, где вы можете это применить – пойти играть в игру в телевизоре.

На самом деле в современном мире – все об этом говорят – гораздо эффективней ориентироваться в море информации, уметь ее добывать, уметь структурировать, уметь различать достоверную информацию и фейк. Где этому учат? Человек сам научится в интернете. Не в школе, не у родителей. Кто-то научится, а кто-то нет.

Идея №4: Нужно все делать хорошо, качественно

Нужно все делать хорошо, не спустя рукава, не тяп-ляп, качественно. Мой дедушка говорил: «Нельзя ничего делать тяп-ляп». Не релевантно. Если в современном мире вы попытаетесь все делать хорошо, вы не долго протянете, честно вам скажу. Задача в современном мире, наоборот, прямо противоположная – уметь ловко и быстро определять, что мы делаем максимально хорошо, что мы делаем приемлемо, а что мы делаем тяп-ляп.

Вот этому как раз школа учит хорошо, потому что задают так много, что сделать все невозможно. Если родители не выносят детям мозг со своей стороны и не требуют этого безумия, чтобы рефераты по москвоведению были написаны на 5 баллов самостоятельно после изучения литературы.

Кто постарше, помните типичный объем домашних заданий, например, в начальной школе? Три примера и одно упражнение. Вы посмотрите, что сейчас задают! Эта ситуация учит детей как раз делать выбор, но важна позиция родителей: стоят ли они, нависают, что все нужно делать хорошо, а потом жалуются, что ребенок 5-6 часов сидит за уроками, с неврозом, с истерикой.

Или они говорят ребенку, что в этой ситуации все сделать невозможно, давай, ориентируйся, разбирайся, что можно сократить, а что нужно сделать качественно, давай я тебе помогу. Необходимая компетенция в современном мире – ранжировать задачи: что нужно делать на совесть, что нужно делать на уровне «сойдет», что нужно делать, лишь бы отвязались.

Идея №5: Нужно стараться, чтобы усердием добиться успеха

Еще одна важная истина, которую считали незыблемой наши бабушки и дедушки, что все хорошее дается тяжелым трудом, ты должен стараться и усердием добьешься результата.

Что мы видим вокруг? Вокруг мы видим успешных людей, многие из них очень много работают. Можно ли их работу назвать словами «усердие», «трудом добиваются»?

Они работают, как подорванные, потому что это их прет, им нравится, они в своем потоке. А кто-то вообще случайно добивается успеха, а кто-то добивается успеха, явно не в соответствии с усилиями.

Почему владелец Facebook стал очень богатым человеком, а владельцы других систем, которые, может, даже были получше, оказались купленными Facebook? Достаточно случайно, был удачный момент, как-то так сложилось. Дети же не дураки, они видят, что в современном мире усердность вовсе не равна успеху, а мы продолжаем требовать от них усидчивости и усердности как главных качеств.

Фото: Depositphotos

Идея №6. Вверх по карьерной лестнице

Карьера в современном мире все меньше носит вертикальный характер, характер в иерархиях. То, что было всегда –шаг за шагом, ступенька за ступенькой: побыл рабочим, потом бригадиром, потом начальником цеха и так далее. Ты должен попасть в крупную иерархию, в крупную корпорацию, в какую-то крупную структуру, и там ступенечка за ступенечкой карабкаться выше. И если ты не попадаешь в эту иерархию, то у тебя особых шансов нет.

Что мы видим в современном мире, благодаря связности? Снова появилась горизонтальная карьера. Когда в последний раз она была? Средневековье, город мастеров, ты не делаешь карьеру в корпорациях, ты просто лучше всех делаешь горшки или плетешь коврики, про тебя идет слава, что так, как ты, не делает никто.

И ты делаешь свою горизонтальную карьеру, ты не становишься начальником всех горшечников, ты просто делаешь самые крутые горшки, и к тебе приезжают со всех окрестных городов, твои горшки растут в цене, и ты максимум берешь людей в подмастерье, они делают что-то похожее, но все равно не такое же, как ты. Вот это горизонтальная карьера. Современный мир делает это очень возможным.

У меня был очень пожилой родственник, которому на момент перестройки было за 70 лет. Он всю жизнь работал в каком-то маленьком отделе в таможенной службе СССР и колупал там какое-то морское таможенное право. Когда железный занавес упал, выяснилось, что таких специалистов нет вообще.

После чего все ведомства и министерства валялись у него в ногах, его буквально были готовы носить на руках из квартиры в машину, а потом в кабинет поднимать, чтобы только он не ушел на пенсию. Так случилось, что на несколько лет он оказался единственным специалистом в России вообще в какой-то области этого самого права. Сидел человек тихо всю жизнь на маленькой министерской должности, и вдруг в одночасье, в силу не зависящих от него процессов, оказался гипервостребованным специалистом.

Концепция карьеры в современном мире не про то, что ты обязательно принадлежишь к чему-то большому и внутри этой структуры карабкаешься, а в том, что ты знаешь что-то особое и уникальное. Ты можешь быть специалистом по вышиванию крестиком методом древних шумеров – от балды сейчас говорю – и в принципе людей, которых интересует вышивание крестиком методом древних шумеров, на всей земле, может быть 500 человек среди 7,5 миллиарда.

Раньше у тебя не было ни единого шанса этим зарабатывать, ты должен был работать где-то, а своими крестиками с шумерами заниматься по ночам у себя на кухне. Сейчас, если ты окажешься мастером, который обалдеть как вышивает крестиком по-шумерски, благодаря связности и интернету ты сможешь этим зарабатывать: будешь для этих 500 человек проводить вебинары, мастер-классы, они будут к тебе ездить за консультацией, покупать твои изделия.

Я помню одну совершенно потрясающую консультацию, которая у меня была с мамой шестнадцатилетнего мальчика. Она очень сердилась на него, что он прогуливает школу, не делает уроки, плевать хотел на ЕГЭ и так далее. В общем, пришла с таким текстом, что он у меня такой лентяй, он ничего не делает, вообще не знаю, как он будет жить, какой-то кошмар.

Я начала выяснять, а что он делает, когда не делает уроки,  слово за слово выясняется, что мальчик сочиняет музыку для компьютерных игр, зарабатывает примерно три тысячи евро в месяц, востребован в Австралии, в Канаде, где-то еще. И почему-то он не хочет в школу ходить и недостаточно усердно читает роман «Война и мир».

Если мы требуем от ребенка все делать качественно, у него не будет шанса стать в чем-то лучшим

Это только то, что мне навскидку пришло в голову. Я думаю, что если вы подумаете, то вспомните примеры незыблемых истин, которые мы внедряем в голову детей, а они уже не соответствуют реальному положению дел. У нас просто не хватает скорости анализа и критичности мышления, чтобы это успевать сообразить. Нам проще по инерции где-то двигаться. В принципе, в этом ничего страшного нет, все родители такие, мы тут с вами не оригиналы, если мы не проявляем излишнего усердия.

Но проблема современных родителей, что они часто относятся к этому делу с неимоверным усердием, они так прессуют детей для того, чтобы подготовить их к миру – я напоминаю, к тому миру, который в момент взрослости их детей станет позавчерашним, – они настолько не могут смириться с тем, что их ребенок не будет знать английского в семь лет, не будет читать в пять, не будет еще что-то.

Сейчас чего только нет, и у многих детей такой образ жизни, что в пять лет у ребенка нет времени, чтобы играть. С одного занятия он идет на другое, с другого на третье. При этом если ребенок сам чем-то занимается, это часто не вызывает у родителей никакого уважения: «Это его глупость, ладно, немножко поиграй, между уроками и занятиями по дополнительному английскому».

Хотя опять, мы понимаем, что у него есть шансы как раз сделать карьеру за счет того, что ему интересно. И опять же, ребенку нужно уважение к тому, что ему интересно, в чем он станет настоящим мастером. Это как раз вопрос выбора: что делать качественно, а что тяп-ляп. Если мы требуем от ребенка все делать качественно, то у него не будет шанса стать в чем-то лучшим, а в современном мире именно это залог успеха, а не равномерное «все как следует».

В итоге давление родителей и школы (конечно, тут школа родителям еще фору даст) приводит к тому, что дети приходят к чувству, что у них отобрали пульт управления их жизнью, и они сами не решают за себя ничего, их только туда-сюда, туда-сюда. Считается, что это все очень развивающая среда, но у детей иногда нет свободного времени просто полежать, просто почитать, просто поболтать с друзьями. Просто посмотреть на облака и на погоду.

Почему-то считается очень круто, когда у человека нет на это времени, когда у него нет времени просто подумать, просто поразмышлять, просто почувствовать, погрустить глядя на дождь, например. Невозможно, потому что у него через пять минут то, а еще через десять это, а еще нужно сделать задание на завтра по этому, этому и этому.

Когда ребенок чувствует себя пешкой, он устраивает пассивное сопротивление  

В результате, как только ребенок обнаруживает для себя – а это обычно происходит в подростковом возрасте – что он может просто сказать «нет» и ему ничего не сделают, он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя метод итальянской забастовки «лягу на диван и не встану с него» – он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя возможности, например, запереться в комнате и сказать, что он боится выходить – он ровно это и делает.

Сейчас появилось целое стихийное бедствие таких «новых обломовых». В Японии их называют «затворниками». Молодые люди запираются в комнате, никуда не ходят и ничего не делают, не учатся, не работают, не общаются ни с кем, в лучшем случае сидят в компьютере, а иногда просто спят.

Молодой человек не учится, не работает, ничего не делает. Нельзя даже сказать, что он прогуливает школу потому, что он тусит с друзьями. Нет, он и с друзьями не тусит, он вообще ничего не делает.

Почти каждый раз, когда у родителей спрашиваешь, что было раньше, там  в анамнезе история бурного раннего развития, когда ребенка таскали, учили, втискивали в его голову и то, и сё, пятое-десятое. И столько было ожиданий, такой способный мальчик, такая подающая надежду девочка, такой интересный ребенок, нужно ему побольше дать, потому что у него столько талантов, все их надо развить.

И ребенок годами живет в этом состоянии, когда у него забран пульт управления, он чувствует себя какой-то пешкой, которую переставляют. В какой-то момент он становится подростком, у него происходит кризис идентичности и он понимает, что единственный его способ вернуть свою субъектность, вернуть себе свое управление – это просто забастовка. Знаете, как протестующие сторонники ненасилия садятся на асфальт, сцепляются между собой руками и предоставляют полиции их растаскивать. Они не дерутся, не убегают, а вот так вот, пассивным сопротивлением выражают свою волю. Так же ребенок.

Какие качества будут нужны детям в будущем?  

При этом весь современный мир требует прямо противоположного – вовлеченности, увлеченности, живости. Специалисты выделяют четыре компетенции, которые будут наиболее нужны детям в том мире, который наступает и уже наступил частично. Их называют четыре «К»: коммуникация, кооперация, креативность и критическое мышление. Я сейчас медленно назову еще раз, а вы про каждое подумайте, как с ними обходится наша сегодняшняя школа.

Коммуникация. Что происходит, когда у нас дети общаются на уроке, учим ли мы их разнообразным способам общения? Я как-то проводила тренинг с учителями, и там были молодые ребята, не изовравшиеся полностью. И когда мы с ними делали такое упражнение – каким мы хотим видеть ребенка на уроке, они прямо сказали «немым и парализованным». Завуч или директор никогда вам такого не скажет, они скажут: «Мы хотим, чтобы у детей развивалась личность, чтобы они были активными гражданами». «Петров, рот закрой и сядь». Какая коммуникация?

Многие родители с претензией говорят: «Да он в школу ходит, чтобы тусить и общаться». Господи, хоть кто-то в школу ходит, чтобы учиться тому, чему правда надо учиться! Дети вообще очень изобретательны, им можно создать абсолютно не подходящую для обучения атмосферу, они все равно найдут, как там поучиться. Они очень любят учиться.

Кооперация – способность согласованно действовать вместе с другими людьми, добиваясь синергии ресурсов. Учит наша школа этому? Много вы знаете примеров, когда в школе есть работа по группам? Представьте себе, что подготовка к какой-нибудь контрольной или зачету была бы такой: мы бы сделали группу детей и сказали: «Вы, пятеро, будете группой, ваша задача к завтрашнему дню – представить решение этих задач». И эти пять детей идут к кому-то домой или где-то в уютном уголке школы садятся и начинают совместно работать над решением этих задач. При этом дети разные, у них разный уровень подготовки, разный уровень знаний.

Знаете, что наши учителя говорят, когда им предлагаешь такое? «А как я узнаю, что он не списал? А как я узнаю, что это он сам решил, а не вот этот ему решил?» Слушайте, взрослые так и делают. Если вы посмотрите, как организована работа в вашей фирме, в вашем отделе, в вашей небольшой компании, где бы вы ни работали, там так и есть: перед группой ставится задача, группа идет, распределяет, один придумывает, другой аккуратно записывает, третий критикует. Четвертый всех подбадривает и рассказывает, какие мы молодцы. А пятый кофе приносит, и это тоже нужно.

И взрослым мы почему-то позволяем так работать. Хотя понятно, почему: взрослые работают за деньги, и если мы не будем использовать эффективные методы работы, то разоримся, а это эффективный метод работы. Кооперация предусматривает распределение обязанностей в связи с ключевыми компетенциями, особенностями, и согласованность действий. Когда все идут строем и ими командует кто-то один – это не кооперация.

Учит у нас школа кооперации? Да для них это крамола, пойдите предложите такую какую-нибудь форму работы. Сразу идет то, что я вам сказала: «А как мы узнаем, а как мы уличим, что он на самом деле сам не решил?» Да, он сам не решил, но он создавал атмосферу. И когда другой решил и ему объяснил – он понял лучше, чем когда учитель говорил.

Креативность. Креативность мы в детях поощряем? Ну, да, когда мы задали тему: «Сейчас все рисуем Новый год», то ребенок, конечно, «выбирает»: он на елочке нарисует сосульки или шарики. Это креативность у нас. Насколько мы готовы к тому, что ребенок имеет право нарисовать что-то совсем другое? Например, нарисовать одного себя, сидящего на стуле, и сказать: «Это мой Новый год, потому что мне на Новый год будет грустно и одиноко». Учитель к школьному психологу отправит сразу же, немедленно наказание последует за такую креативность.

Что мы скажем, если ребенок сделает по-другому, если он какую-то другую форму выберет, чтобы показать свою мысль? На самом деле поощряется имитация креативности, в узких рамках, «тут узорчик можно чуть по-другому нарисовать». Реальная креативность – это взлом рамок, это взлом шаблонов, это «сделать так, как никто до меня не делал». Да вы что! Если ребенок напишет сочинение так, как никто до него не писал, он не получит ничего хорошего.

И наконец, критическое мышление. Развиваем мы в детях критическое мышление? Упаси Боже, если бы у них появилось критическое мышление, то они бы встали и ушли из этой школы в тот же день. И это не только про детей, но и про взрослых. Людьми без критического мышления управлять просто, поэтому все направлено на то, чтобы оно не случилось, а если случится где-то, то надо скорее затоптать.

Самые ценные вещи, которые родители могут дать детям  

Смотрите, странная ситуация, даже если мы знаем, куда рулить, то рулим прямо в противоположную сторону. Бог с ней, со школой, школа – это отдельная наша боль. Давайте подумаем про себя как про родителей. Если мы понимаем все то, о чем мы говорили только что, как вам кажется, чем главным нужно снарядить ребенка в этот мир?

Помните, Д’Артаньяна мама собирала, папа ему дал коня, сказал, дерись со всеми, кто не успеет убежать, мама облила слезами, дала ему кусок хлеба в узелочке. Какой узелочек мы должны были бы собрать своим детям после того, о чем мы с вами говорили? Как вам кажется, что самое ценное мы можем им дать?

1. Фундаментальные жизненные ценности

Вообще понимание о том, что ценности есть. Мы живем в мире постмодерна, где количество этой неопределенности, непредсказуемости, двусмысленности таково, что кажется, и ценностей никаких не осталось, добра и зла нет, никакого «хорошо и плохо» нет. И многие дети сейчас растут в этом, действительно, невнятном для них ценностном бульоне, когда непонятно, что хорошо, потому что сами взрослые дезориентированы. Мы сами иногда не очень понимаем, где у нас какие ценности. Не уверены, что имеем право иметь ценности и говорить о них. Что другие имеют право иметь ценности.

2. Уверенность в себе и доверие к самому себе

Уверенность в себе, опора на себя, то, что называют self.  Мне даже ближе выражение «доверие себе», умение чувствовать, что нужно именно тебе, не бояться это признать, не бояться это сказать, не бояться этого добиваться. Именно у того человека, у которого есть доверие к себе, который чувствует, что нужно именно ему, есть гораздо больше шансов сделать ту самую горизонтальную карьеру, найти такое свое вышивание крестиком, в котором он будет лучше всех.

К сожалению, то, о чем мы до этого говорили – «отбирание пульта управления» – больше всего бьет по доверию к себе. Мы очень беспокоимся о детях, мы очень нервничаем, мы хотим тут подстелить соломку, тут предупредить, тут ему сказать, чтобы сюда не ходил, в результате мы, конечно, это доверие к себе катастрофически подрываем.

В целом, если вы посмотрите на свою жизнь и жизнь взрослых людей вокруг, увидите, что ничто не дает такое конкурентное преимущество, как психологическая стабильность и психологическое здоровье. Это гораздо важнее, чем какие-то успехи. Помните, как все умилялись на Юлю Липницкую, когда она на олимпиаде крутилась и прыгала? Результат — у девочки анорексия, девочка ушла из спорта. Ее жизнь не закончилась, слава Тебе Господи, большой спорт не самый прекрасный способ провести свою жизнь и молодость, еще найдет себя. Но сколько было вложено, сколько часов, сколько усилий, сколько стараний. Если нет психологического благополучия, все это бессмысленно. Вы можете сколько угодно вкладывать в человека образование, но если он у вас с депрессией сляжет на диван, где будет это ваше образование? Вы можете выносить ему мозг своими репетиторами, оценками и результатами. Но если он не будет уверен в себе, если его будут мучить неврозы, депрессия, то и смысл в этом всем?

Психологическое здоровье, психологическое благополучие, психологическая устойчивость – то, что обозначается английским словом resilience, то есть способность выдерживать стресс, выдерживать изменения, восстанавливаться после этого – это самое важное качество человека в таком быстро меняющемся мире. Гораздо более важное, чем количество знаний или успешность в той или иной области.

К сожалению, мы, чтобы сейчас добиться успешности, по этой resilience просто бьем и бьем, потому что хотим, чтобы прямо сейчас ребенок сделал то, что нам нужно, и показал те результаты, которые нам нужны.

3. Родительскую поддержку

Если мы выпускаем ребенка в мир такой неопределенности и непредсказуемости, из этого автоматически следует, что он будет совершать ошибки. Это просто вшитая опция, в этом мире невозможно не совершать ошибки. И здесь нам нужно очень сильно работать над своим собственным отношением к ошибке как к беде, как к вине, как к чудовищному происшествию. Это проблема нашей культуры, что мы относимся к ошибке как к беде и к вине, не думая о том, что, собственно говоря, ошибка – это просто показатель того, что человек учится чему-то новому.

Думали когда-то об этом? Если вы делаете что-то без единой ошибки, о чем это говорит? Что вы уже умеете это делать. Когда вы делаете утром яичницу, вы, скорее всего, не совершаете никакой ошибки, потому что это автоматическое действие, которое вы сделали. Результатом его не является ваше обучение, результатом его является яичница, которую вы съели. Вы ничему не научились в результате, вы не для этого ее делали.

Если человек что-то делает без ошибок, значит, он в это время ничему не учится. Если он что-то делает с ошибками, значит, осваивает новую деятельность. Пока мы не начнем относиться к ошибке как к точке роста, как к неминуемой составляющей ситуации обучения и развития, будем гнобить детей за ошибки, будем расстраиваться и разрушаться от их ошибок.

Я не имею в виду ошибку орфографическую, хотя многие и из-за этого ухитряются разрушаться. Говорю про ошибку с выбором института, ошибку с выбором профессии, ошибку с выбором, на что забить, а что делать. Люди будут ошибаться, это естественно, и нужна огромная родительская поддержка, чтобы ребенок знал, что после любой ошибки он может сделать выводы и продолжать. Что никакая ошибка не будет основанием для того, чтобы мы сказали: «Ты меня разочаровал, ты разбил мне сердце, я несчастлив в своем родительстве».

4. Свободу выбора, самостоятельность

Свобода выбора и самостоятельность – это вообще самое сложное, потому что мы видим, что современная цивилизация атакует свободу выбора. Мы видим, что нам нужно все больше безопасности. Мобильные телефоны – это еще цветочки, потом будут чипы при рождении вживлять, чтобы точно знать, где ребенок находится, и в случае чего остановить его от нежелательных действий.

В этой ситуации мы каким-то образом должны прививать ребенку любовь к свободе, страсть к свободе и умение пользоваться своей свободой. Это сложная задача, мы иногда даже сами не знаем, как нам со своей свободой быть и как нам ее отстоять, и уж тем более как у ребенка выработать вкус к свободе.

«Матрицу» помните? Мы когда-то увидели и сказали «Ах!». А поговорите об этом с современными детьми, у них интересный на это взгляд. Они уже привыкли, что все самые интересные события происходят в виртуальной реальности, что жизнь – это скукота, это реферат по москвоведению, а движуха, интерес, страсть – это все виртуальная реальность, это игры, сериалы, это фильмы, это где-то там.