«Какую кашу вы любите?»
— Я смотрела новости — мне от этого было очень плохо, ходила кругами, не могла оторваться. И не смотреть нельзя, и смотреть нельзя. Мучилась, мучилась. Читала чаты помощи. Оставила свои данные, написала, что на даче могу разместить кого-то на короткий срок. Выяснилось, что у меня соседка по даче — куратор пяти семей в этом канале. Я стала расспрашивать, что она делает, и меня включили в чат, дали инструкции. И вот я с тех пор работаю.
Вероника — куратор общероссийского телеграм-канала волонтеров, который помогает украинским беженцам. Она занимается этим уже месяц. Вероника социолог-фрилансер, до волонтерства делала маркетинговые исследования. Сейчас у нее заказов нет.
— Последний заказ я с огромнейшим трудом доделывала. Не могла работать, когда перед глазами было то, что происходит. Сейчас я куратор. С утра до вечера. И сейчас у меня отдачи от работы больше, чем когда мне за нее платили.
Люди пишут в бот канала о своей проблеме. Администраторы проверяют заявку — насколько она реальна, не мошенники ли обращаются. Потом заявку передают куратору.
Vechnomolodoi_228:
Здравствуйте. Мы беженцы из Луганской области, нас поселили в Воронеже на ПВР, но никакой помощи нам по сей день не дали. К кому обратиться, чтобы помогли нашей семье средствами гигиены и одеждой, и обувью? Пособия 10 000 два месяца ждем, это ужас.
Максим:
Добрый день, я беженец из Донецкой области. Не хватает еды, одежды. Не можем на данный момент заплатить за коммунальные услуги, очень нужно, проблема с оформлением документов. С собой маленький ребенок.
Куратор берет беженцев под опеку и помогает постепенно решить их проблемы — это поиск одежды, продуктов, жилья, лекарств, работы, оформление документов, устройство детей в школу… Под отдельные задачи куратор находит в канале волонтеров.
— У людей разрушены жизни, — говорит Вероника. — Сейчас к нам обращается очень много семей из Мариуполя. У них нет ничего. Ни дома, ни имущества, ни работы. Мы помогаем им начать отстраивать жизнь заново. Сейчас у меня под опекой 22 семьи.
Сначала в переписке с приехавшими с территории Украины куратор просит указать состав семьи (взрослые, пожилые, дети). Потом прислать миграционные карты. Куратор проверяет, когда был въезд в Россию. Если год назад, то это не беженцы.
— Первая семья, которой я помогала, была из Владимира, — вспоминает Вероника, — им было нужно все: одежда, продукты, гигиена, мочалки, зубные щетки… Меня поразило, что у людей вот так может не быть вообще ничего, жизнь начинается с нуля. Когда погружаешься в это все, осознаешь весь ужас их положения, то пытаешься как можно больше людей оттуда вытащить.
В заявке люди часто пишут не все, что им нужно. Поэтому обязательно нужно с ними поговорить.
— Пишут: «Нужно постельное белье», — а выясняется, что у них нет одеял и подушек, — говорит Вероника. — Все заявки на постельное белье у меня были такие. Поэтому я всегда подробно расспрашиваю, нужна ли им одежда, продукты, средства гигиены. Например, человек пришел с запросом, что ему нужно помочь с оформлением документов и он один — у него оказалось три пожилых родственника и насущная необходимость в рецептурном лекарстве от эпилепсии. Он жил в удаленной станице в Краснодарском крае. И мы нашли там невролога, который его принял и выписал лекарство. И потом купили лекарство.
Когда Вероника собирает продуктовый набор, спрашивает, что люди любят есть. Обычно беженцы отвечают, что после подвалов едят все.
— Но я настаиваю и выясняется, что, естественно, у них есть любимая еда и нелюбимая. Я расспрашиваю, есть ли у кого-то из вас аллергия на какие-то продукты? Что любят дети? Если есть животные, нужен ли им корм?
Если люди находятся в отдаленных регионах, первым делом Вероника ищет волонтеров там.
— Мне один раз очень удачно нашли волонтера в Саратовской области, — рассказывает куратор. — Она купила и отвезла еду. Но есть деревни и районы, где совсем нет волонтеров. Или это регион вроде Ростова-на-Дону или Краснодара, где дикое количество беженцев и волонтеры уже перестали справляться и брать заявки. Тогда я заказываю продукты через интернет-магазины. Они даже в деревни доставляют. У нас такая политика: мы вообще не переводим деньги. Мы можем помогать только натурой, чтобы не было никаких злоупотреблений. Но, если это какая-то деревня и продукты скоропортящиеся, тогда я просто говорю людям: «Идите купите». Мы оговариваем, что они могут купить. Сигареты, алкоголь, чипсы не могут. Мы не можем тратить финансы на такое баловство, как чипсы. Дальше человек присылает чек, и я ему перевожу эти деньги.
Самое сложное, по словам Вероники, подбирать одежду. Как правило, в больших городах люди отдают то, что на самом деле не нужно беженцам — офисную одежду, туфли на шпильках, вечерние платья. А нужны спортивные штаны, халаты, шлепки, кроссовки. Нет больших размеров.
— У меня тут дома практически магазин. Мне принесли гору одежды. Пытаюсь сортировать собственноручно.
Вероника много заказывает на интернет-площадках: ищет подешевле, но с нормальным качеством.
— Я много покупаю белья. Это очень большая проблема. Оно нужно, естественно, только новое. Сижу, читаю отзывы на трусы на сайтах. Уже ненавижу чтение отзывов на трусы. Но нужно же выбрать.
Одежду из интернет-магазинов Вероника отправляет беженцам почтой или ее развозят волонтеры.
— Знакомая знакомой ехала в Кисловодск отдыхать на машине, я ее нагрузила, и она по дороге заехала по трем адресам. Еще одна девушка ехала в Ростовскую область и по дороге отвезла одежду по четырем адресам.
Еще Вероника читает в интернете отзывы на карандаши, фломастеры, альбомы для рисования — канцелярские принадлежности она заказывает для детей. Однажды заказывала калоприемник для девушки из Мариуполя. «Он был нужен срочно, а найти оказалось сложно. Нужен был конкретный, я пару дней его искала в интернете».
#заявкаоткуратора
Ищем в Питере:
кастрюлю на 2 литра;
приборы (вилки, ложки);
сковорода;
тарелки глубокие 4;
тарелки плоские 2;
салатницы;
толкушка;
скалка;
венчик для теста;
емкость для запекания.
«В Москву прибывают мариупольцы, кто их встретит?»
Такие телеграм-каналы, созданные волонтерами, есть почти во всех крупных городах: Белгород, Владимир, Воронеж, Казань, Калининград, Красноярск, Краснодар, Крым, Нижний Новгород, Новосибирск, Москва, Рязань, Ростов-на-Дону, Тверь, Тихвин, Самара, Санкт-Петербург, Сочи, Чебоксары, Уфа.
Больше всего участников в двух каналах, которые ищут помощь по всей России — восемь тысяч человек, и в московском канале — пять тысяч участников.
Есть отдельные ветки, где беженцам помогают юристы, врачи, учителя, психологи, автоволонтеры (они перевозят людей и гуманитарную помощь).
— Еще в феврале, как только стало известно, что граждан Украины вывозят в Россию, стали сразу организовываться волонтерские группы, — говорит Елена Русакова, волонтер и муниципальный депутат округа Гагаринский в Москве. — Кроме крыши над головой и питания, у людей в ПВР ничего нет: одежды, средств гигиены, обуви, белья, зубных щеток, стирального порошка, лекарств… У тех, кто живет не в ПВР, просто огромное количество проблем. Они, как правило, снимают жилье или живут у родственников. И им нужно все, начиная от подушек и заканчивая сковородками. Им нужна юридическая помощь, советы, как найти работу, как устроить ребенка в школу… И это все тоже решают волонтеры.
По словам Елены, сейчас волонтерское движение, которое помогает приехавшим с территории Украины, очень большое. Заявки разбирают за несколько минут, сложные — в течение нескольких дней.
— Все время добавляются люди. Очень быстро собираются деньги, очень быстро подхватываются задачи. Система очень эффективна за счет большого числа участников, энтузиазма и того, что она построена горизонтально. Нет никакого прямого подчинения. Есть кураторы задач, а не кураторы групп. Это люди, которые берут задачу и следят за ее выполнением. Объединяют волонтеров, которые захотели решать конкретную человеческую проблему.
#задача от координатора.
В Москву прибывают мариупольцы. В субботу в 5.50 утра, мама и трое детей — 24, 14, 10. Можем ли мы найти кого-то, кто их встретит, приютит на день и побудет с ними? Еду, я думаю, организуем отдельно. Еще нужно будет свозить к врачу на Семеновскую и, возможно, купить таблетки. Можно разбить эти задачи на мелкие. Дети хотят Москву посмотреть еще, может, кто-то есть свободный прям на целый день с машиной? А в 22 у них уже поезд в Питер.
Эту задачу решают сразу несколько волонтеров. Один человек встречает на машине, третий селит у себя, четвертый покупает еду, пятый везет к врачу, шестой покупает таблетки, седьмой гуляет с детьми по Москве, восьмой отвозит на поезд. Все волонтеры, которые участвуют в решении задачи, находятся за несколько часов.
Координатор пишет в чате: «Задача закрыта. Вы наикрутейшие!»
— Проблемы беженцев, которые можно решить силами волонтеров: покупка чего-то, решение транспортных проблем, помощь руками — это решается быстро и хорошо, — говорит Елена Русакова. — Но то, что связано с государством, с восстановлением и оформлением документов, с переводом людей из одного ПВР в другой — это часто медленно и печально.
Платный медосмотр и очередь в УФМС
По словам волонтеров, у большинства приехавших совсем нет денег.
— Они не получают эти пресловутые 10 тысяч, — объясняет Вероника. — Люди наивно думают, что напишут заявление, им откроют карточку и они сразу получат деньги. Карточки открывают быстро, но выплаты очень задерживаются.
Чтобы получить статус «временное убежище», с которым можно официально работать, беженцы должны пройти медкомиссию. Для тех, кто живет в ПВР, она бесплатная, а для тех, кто приехал сам — платная. В Москве и в Санкт-Петербурге можно пройти медкомиссию за три-четыре тысячи рублей.
— А почему-то в Краснодарском крае — монополия. У них единственный аккредитованный медицинский центр, который берет 6 300 рублей за медкомиссию. Это выглядит, мягко говоря, странно, — говорит Вероника (19 мая принято постановление о том, что медкомиссия для беженцев должна быть бесплатной. Как это работает на практике, еще не известно. — Прим. авт.). — У людей нет денег, даже если у них есть гривны, они не могут их поменять, плюс карточки [украинские] не работают. Доллары тут одним людям с украинским паспортом не хотели менять. И человек оказывается наедине с этим ужасом.
Чтобы получить «временное убежище», люди должны записаться в УФМС. Но приема приходится ждать неделями.
— Если это юг, то там запись за две-три недели, — рассказывает куратор. — А в Воронеже, например, в Железнодорожном районе, УФМС работает два дня в неделю по два часа. По полчаса на человека там выделено. То есть всего в день у них есть четыре талона. С раннего утра люди занимают очередь и потом выгрызают эти талоны. Огромные очереди на визит в ФМС в Краснодарском крае, Подмосковье. Оформляют сам статус, может быть, и быстро, но, чтобы попасть на прием и подать документы, некоторым приходится ждать до месяца.
Совершенно непонятно, что будет с пожилыми людьми и как им помочь, говорят волонтеры.
— У меня есть пара семей с пожилыми родственниками. В одной пожилая бабушка уже вернулась в Мариуполь. Другая говорит, что вернется, когда там что-то отладят, будут вода и электричество. Здесь пока они не получат гражданство, пенсии не дождутся.
Кроме того, на Украине же не было повышения пенсионного возраста. А здесь мужчины в возрасте от 60 до 65 и женщины от 55 до 60 все равно пенсию не получат. В ПВР очень много пенсионеров. У них нет ничего — ни жилья, ни имущества. И куда им деться? В некоторых ПВР говорят, что будут их переводить в дома престарелых. Получается, у человека отняли его мир, его дом и он будет пожизненно в российском доме престарелых?
В некоторые ПВР волонтеров не пускают. А есть такие удаленные, о которых никто не знает.
— И никакой помощи извне там нет, — говорит Вероника. — В городе Плавск Тульской области в ПВР мне даже не дали собрать пожелания по одежде и прочему — стали говорить, что это требует согласования. Мы предлагали беженцам выйти, чтобы мы просто передали им одежду. Но они отказались — боятся и не хотят портить отношения с администрацией.
Большинство беженцев не хотят говорить с психологами — боятся, что на приеме им придется «пережить» все заново. Но иногда они рассказывают волонтерам о том, что с ними произошло.
— Вы знаете, они, бывает, рассказывают мне и так плачут! — вспоминает Вероника. — Иногда мне снятся бомбежки. Но я присматриваю сама за собой. Пока крыша не уехала. У меня базовая установка такая: я в существенно лучшем положении, чем они.
Спят вшестером на полу
Небольшая комната в офисном здании в центре Москвы. Вдоль стен вывешена одежда, в углу стоят самокаты и велосипеды. Во второй маленькой комнатке — посуда, книги, фломастеры, пластилин…
— Посуду нам рестораны отдали, — рассказывает волонтер Виктория Полтихина. — Мы спросили, нет ли у них старых коллекций, того, чем они не пользуются. И они с радостью и очень быстро нам много всего отдали. Не только чашки и тарелки, но и сковородки.
Виктория Полтихина
Виктория — один из основателей телеграм-канала «Беженцы Москвы и Московской области». Канал появился в начале марта. Сейчас в него приходит около сотни заявок на помощь в день.
— Хотелось что-то делать, хотелось помогать, — говорит Виктория. — Я от безысходности сделала маленький телеграм-канал, с ветками по разным городам, чтобы люди приходили и писали, в чем нуждаются. И в этот канал пришел Вадим и стал в московской ветке людям в личку писать. Я его забанить хотела сначала, потом решила все-таки пообщаться. Выяснилось, что он хочет делать канал помощи по Москве. Решили объединить усилия. Потом появилась Мария. Она многодетная мама из Зеленограда. Она помогала нам собирать гуманитарную помощь для отправки на юг. Еще нам помогает девушка-беженка. Она из Донецка. Уже второй раз бежит от боевых действий.
В апреле бизнесмены, которые хотели помочь, дали ребятам бесплатно небольшое помещение. Помогать сюда сортировать и раздавать вещи пришла Кристина Дасарская. Она актриса.
Кристина Дасарская
— Нам всем нужно было делать хоть что-то, — вспоминает Кристина. — Я пришла, спрашиваю: «Кто тут главный?» А тут одна девушка бегала и так занята была, что никак не могла мне ответить.
— Сначала у нас пришло волонтеров больше, чем людей за помощью, — говорит Вика. — Все кидались на каждого человека, который пришел и сказал «мне нужна помощь». Потом по сарафанному радио информация о нас распространилась и стало очень много приходить беженцев.
Сейчас в канале 280 волонтеров. Есть отдельные ветки, где предлагают жилье, работу, ветки с юридической помощью. Недавно создали ветку, где помогают с вопросами о школах.
— Многие дети вообще сейчас не смогли пойти в школу и доучиваются, у кого есть возможность, удаленно, — говорит Вика. — Есть случаи, когда ребенок закончил в украинской школе девятый класс, учился в десятом, а в России его не взяли в этот класс, потому что нет документов об окончании девяти классов. Таким детям официальные органы говорят, что они могут только повторно пойти в девятый класс со следующего года. Или сдать платно экзамены в десятый класс.
Программы с восьмого по десятый класс в России и Украине сильно отличаются. Поэтому многие ищут репетиторов, чтобы наверстать. Ветка помощи для таких ситуаций есть в канале.
Беженцы заполняют заявки о том, что нужно. Потом им сообщают, когда они могут прийти и забрать это.
— Сейчас у нас 1 200 заявок, а приходят сегодня шестисотые номера. В день мы пропускаем примерно 30-35 семей — это около 120-150 человек. Поэтому после подачи заявки нужно около недели ждать.
Есть волонтеры-администраторы, которые принимают и разбирают заявки. Связываются с людьми, уточняют информацию: размеры, возраст или состав семьи. И дальше предлагают дни, когда люди могут прийти за помощью.
— Но, если человек пишет «мы вшестером спим на полу», мы стараемся максимально быстро найти им диван, — рассказывает Виктория. — Есть у нас девушка, которая диваны ищет на «Авито» — очень много отдают бесплатно. Один мужчина, владелец транспортной компании, помогает нам перевозить мебель. Очень много жертвуют, есть тумбочки, чемоданы, столы, стеллажи, вот сейчас шесть стульев хотят нам отдать. Девушки с большой грудью помогали: говорят, мы понимаем проблему — сами ездили на рынок, на себя мерили и привезли целую батарею лифчиков больших размеров. Ноутбуки находим, если кто-то пишет, что для работы нужно. При этом у нас нет никаких сборов, никаких карт, никакого оборота денег.
Девочка с толстой темной косой садится на розовый велосипед. Крутит педали. Не улыбается. Велосипед она заберет с собой.
#москва
Доброго дня, друзья! Мы всё еще ищем героя, который перевезет вещи для беженцев со склада в Пущино в Москву и передаст их нашему рыцарю Андрею, который отвезет их в Воронеж
Малышка с осколочным ранением
В Воронежской области около семи тысяч приехавших с территории Украины. Телеграм-канал помощи создала преподаватель английского Елена, она помогала беженцам еще в 2014 году. Сейчас на канале 430 участников. Волонтеры ведут 65 семей. Они находят одежду, продукты, лекарства, мебель, посуду, помогают оформить документы.
— Еще в марте стало понятно, что очень нужна помощь, — рассказывает Елена. — Много людей хотели участвовать: коллеги, друзья, знакомые.
Потом я узнала про шесть семей из Луганской области, которые живут в доме размером 54 квадратных метра, и у них ничего нет. Этот домик взяли в ипотеку люди, которые уехали еще в 2014-м, а сейчас к ним приехали родственники и друзья. Среди них девочка, которой было четыре месяца, с осколочным ранением. Ее возили в Москву в больницу. Эта история подтолкнула меня к тому, что нужно расширять нашу помощь. Этой семье мы помогаем до сих пор. Мы нашли им одежду, продукты, но вот расселить их не в силах. До сих пор 17 человек живут на 54 квадратных метрах и грудничок с ранением.
С беженцами, которые просят помощи в воронежском канале, волонтеры сначала встречаются, обсуждают все, что им нужно. Потом собирают помощь.
— Мы помогаем адресно конкретным людям, — говорит Елена. — Одежду подбираем вплоть до того, что меряем длину штанин. Проверяем, чтобы вся одежда была в хорошем состоянии, постирана, поглажена, чтобы это было не стыдно людям отдавать. Если у нас запрос, например, на дорогие лекарства, которые мы самостоятельно осилить не можем, обращается к московской или питерской волонтерским группам. Деньги у нас по собственной инициативе волонтеры сами могут собирать под конкретные задачи среди коллег или друзей.
Елена говорит, что волонтеров много, но беженцев гораздо больше и помощи всегда не хватает.
Друзья! Хочу всем передать огромную благодарность от гомельских волонтеров. Гомель находится близко к Чернигову — там много беженцев, эвакуированных после ранений. С вашей помощью смогли купить лекарства, продуктовые наборы, снять комнаты тем, кому нужно продолжать лечение, и тем, кому нужна помощь до первой зарплаты. Все они знают, что им помогли россияне, москвичи. К каждому из вас обращено много теплых слов.
Обнимаю вас всех, волшебные люди!
Фото Наталии Нехлебовой