Ролик снят телефоном из-под парты. Запись длится не меньше двадцати минут, изображение сначала дрожит и прыгает, потом отключается вовсе, и мы слышим только голос. Точнее – крик. Истошный, надсадный крик учительницы, немолодой женщины, к которой 10 мая явился после праздников полностью неподготовленным седьмой, например, Б.
Педагог орет, с явным трудом удерживаясь от непечатных выражений, именует своих учеников уродами и дебилами, проклинает незадачливых родителей, которые не могут обеспечить нормальный учебный процесс и поэтому обречены на то, чтобы остаток дней своих носить в тюрьму передачи детишкам-уголовникам.
Ссылка на ролик пришла мне по почте от мамы будущей школьницы. С кратким комментарием: «Убила бы!»
Вообразить страшно, что моя тихая домашняя девочка, всеобщая любимица и красавица, сидит за одной из парт в этом классе, и об ее неокрепшую детскую психику с размаху бьется как рыба об лед взрослая тетка с несчастливой судьбой, загнанная обстоятельствами в эту горестную щель – среднестатистическую российскую школу.
Татьяна Краснова
Досмотрев документ до конца, я крепко призадумалась.
Приглашаю и вас подумать со мной вместе.
Только давайте договоримся сразу: Москва – это не вся Россия, и о тех школах, где работают мои потрясающие друзья и знакомые, мы говорить не будем. Что о них говорить. За них надо молиться, чтоб работали и не ушли, не уехали и не сдались.
Давайте о простых школах. Об ординарных.
Конечно, тетку из видеоролика надо гнать с работы и на пушечный выстрел не подпускать к воротам школы. Может быть, ее даже надо судить – как ту учительницу, про которую писал «Коммерсант».
Она ведь самая главная.
И дело именно в ней, в этой пресловутой Марьиванне: именно от нее зависит, будет ли вашему ребенку интересно на уроке, будет ли он прогуливать школу под любым предлогом, или наоборот – бежать туда, забыв про насморк и плохую погоду. Именно она «решает», кто в классе главный – хорошие умные ребята или мерзавцы, которые терроризируют слабеньких. Именно она должна настроить этот удивительный инструмент – детский коллектив. Это она должна научить и воспитать.
Да, очень многое ребенок принесет с собой из дома. Но вся надежда всё равно на нее. Ведь если именно она скажет ключевые слова: «У нас так не принято!» – и если она скажет их достаточно авторитетно, даже очень неудачный мальчик и очень невоспитанная девочка сообразят, что есть места, где ведут себя ИНАЧЕ. Где ТАК не принято.
Лучшей системой образования на сегодняшний день считают финскую.
Финские школьники лидируют в чтении, математике, естественных науках.
Финская школа славится своей демократичностью, домашней обстановкой, отсутствием оценок и полной свободой. Детям там весело и интересно, никто и ни к чему их не принуждает, на переменах они в любую погоду играют во дворе, а в классе сидят на полу и на мягких диванах. На выполнение домашних заданий уходит не более получаса в день, все занимаются спортом и растут развитыми, гармоничными личностями.
Правда, европейские эксперты считают, что финская система образования нацелена не на раскрытие академического потенциала, а на подготовку грамотных винтиков для безупречной работы экономического механизма. Но если вспомнить нашу несчастную училку, потратившую двадцать из сорока пяти минут урока на омерзительный скандал, то Бог уже с ним, с этим потенциалом. Не до него… Нам бы хоть винтик.
Почему же так здорово всё вышло у финнов, и почему, стоит мне только написать в блоге хоть слово (любое!) о школе, в комментарии приходит процессия униженных, искалеченных, затравленных и просто до смерти обиженных на монстра директора, мерзавцев-одноклассников и злыдню Марьиванну, лишивших их детства? Без иронии – почему?
На этот вопрос есть один очень простой ответ.
Вот он – в цифровом выражении: несмотря на общий для всех кризис, Финляндия не сократила ни на грош своих вложений в образование. Высшая учительская квалификация в этой стране даже не ставится под вопрос. Сэкономят на чем угодно, только не на этом.
Профессия учителя стоит вровень с профессией врача, то есть является предметом мечтаний молодежи. Отбор – жесточайший. Например, в прошлом году университет в Хельсинки принял на эту специальность только 7% заинтересованных абитуриентов.
Без высшего педагогического образования и интенсивнейшего тренинга в области психологии, обширной исследовательской практики ни один учитель не войдет ни в один финский класс даже в самой провинциальной школе.
А знаете, для чего так учат финских преподавателей? Ну, помимо очевидного ответа?
Их так учат для того, чтобы потом НЕ КОНТРОЛИРОВАТЬ.
Чтобы не проверять каждый их шаг, не требовать поминутных учебно-методических планов на десятилетие вперед и прочую никому не нужную ерунду.
Чтобы не откармливать штат бесполезных чиновников, которые только и делают, что «организуют проверки», мешая людям работать.
Учителей готовят так, чтобы им можно было полностью доверять.
Вы не поверите – учителю – и вдруг ДОВЕРЯТЬ.
Процитирую одного из финских профессоров, занятых подготовкой педагогов: «Наша миссия как взрослых – оградить детей от политики. У нас также есть этическое и моральное право указать бизнесменам, что им стоит держаться подальше от школы. Учитель – вот главный и окончательный авторитет в образовании».
А знаете, как в Финляндии характеризуют ЕГЭ и все его аналоги? Как toxic stress. Не как дату Икс, ради которой вся школа работала с 5 по 11 класс, не как день истины, от которого зависит будущее выпускника и дальнейшее благосостояние Марьиванны, не как способ объективно оценить знания учащихся (и дать педагогу подзаработать репетиторством), не как момент триумфа Системы (вот мы вас ужо прищучим!), а как вредоносный, токсичный стресс.
А кто же тогда решает, хорошо ли учатся дети? Да учитель и решает. А каким методом? Вы не поверите, смотрит глазами и делает пометки каждый день в своей тетрадке. (Мы ведь помним, мы выучили его, вложили в него кучу денег, и теперь доверяем ему полностью!)
А если в классе оказывается «трудный» ребенок (в одной из англоязычных статей я прочла о таком «проблемном» мальчике из семьи мигрантов), то ему на помощь приходит ЕЩЕ ОДИН учитель. Помощник, который занимается только с ним. Не отвлекая главного учителя и не тормозя класс.
Ну и наконец. Учителям в Финляндии платят не так уж много. Эта страна стоит на девятом месте вот в таком списке:
- Швейцария – учитель получает в среднем 69 000 $ в год.
- Нидерланды – 58 000.
- Германия – 54 000.
- Бельгия – 52 000.
- Корея и Ирландия – 47 000.
- Япония – 45 000.
- Австралия – 44 000.
- Финляндия – 43 000 $ в год.
Россию в этой таблице я не нашла, но все вы, благодаря всё той же Марьиванне, умеете складывать, делить и умножать. А может быть, и делать выводы.
Давайте подведем промежуточный итог. Итак:
1. Гнать из школы взашей «проверяльщиков» всех рангов.
2. Отделять школу от политики и бизнеса.
3. Отменять все «катастрофы» типа ЕГЭ.
4. Платить учителям хотя бы тот МИНИМУМ, что платят в Финляндии.
5. Как следствие – иметь громадный конкурс в педагогические университеты, жесткий отбор при приеме на работу, уважение к ремеслу, и – счастливых учеников.
А если с этим пока почему-то никак, и деньги в стране нужны на что-то другое – давайте пожалеем Марьиванну, поблагодарим ее за то, что она орала всего двадцать, а не все сорок пять минут урока, за то, что она старалась как могла, за то, что еще не ушла, оставив место после себя никем не занятым, то есть – пустым, поскольку у Марьиванны НЕТ конкурентов…
А еще – за то, что в провинциальных школах она сама зачастую покупает на свои гроши детям краски и альбомы, а иногда и булочку с чаем, чтоб поел…
За то, что она иногда звонит вам домой и жалуется, что ваш Петька прогулял три математики подряд.
За то, что всё еще вызывает вас в школу.
За то, что жалеет как умеет и учит как умеет.
Ведь без нее и этого не будет.
Она – наша зеркало, эта Марьиванна.