Сергей Худиев
«Марш женщин на Вашингтон» вызвал горячее одобрение у части прессы. New York Times разместила волнующий репортаж о том, как по всему миру, от Тбилиси до Ванкувера, женщины встают в едином порыве, «Медуза» рассказала, что «все началось с одного поста в фейсбуке» (современная версия рояля в кустах). Но в наших социальных сетях это всемирно-историческое событие было встречено, скорее, язвительными насмешками.
Что же, женщины могут сталкиваться со специфическими проблемами и специфическими формами несправедливости. Нет ничего неправильного в борьбе женщин за свои права. У меня такая борьба отнюдь не вызывает язвительной иронии. Я также вполне понимаю людей, которые протестуют против Трампа; грубиян и невежа, чего и говорить.
Но прошедший марш был немного о другом; и я бы отметил ощущение полного сюрреализма, которое он оставляет. Интернет заполнен фотографиями участниц в соответствующих шапках и костюмах — которые надо было еще изготовить к мероприятию фабричным способом. Понять, каким образом человеческое достоинство женщины прославляется таким образом, сложно.
Трампа можно справедливо обличать в вульгарности — но странно делать это, демонстрируя вульгарность, оставляющую Трампа далеко позади.
Но меня больше поразило не это. Марш был, судя по организаторам и по плакатам участниц, проабортным — и вот проабортная риторика производит настолько сюрреалистическое впечатление, что если бы марширующие нарядились хоть рептилоидами и пошли на хвостах, это не добавило бы гротеска в картину. «Уберите ваши розарии (вид четок) от моих овариев!», «Уберите вашу теологию от моей биологии!» и еще много «мы требуем!» и «вы должны!».
И вот что мне кажется странным. Хорошо, уберем розарии, и теологию тоже уберем. Сыграем по вашим правилам. Допустим, вы меня убедили — религия есть средство угнетения и обмана, Бога нет, во всяком случае ссылаться на Него нельзя.
То есть я высокоразвитый примат, конкурирующий с другими приматами за ресурсы и самок. Разум и совесть — побочный эффект миллионов лет Эволюции, которая никоим образом не имела их целью. Впрочем, в этой картине мира Эволюция как процесс безличный вообще не может иметь целей. Целеполагание бывает только у личности — а теологию мы уже согласились убрать.
И вот какая-то группа других приматов сообщает мне, что у них есть «требования», что эти требования «справедливы» и я «должен» их признать. Приматы, вы о чем это? Допустим, в моих интересах ладить с другими членами племени и даже держать союз с одними самцами моего вида против других самцов. Но в данном случае речь идет о другом. Мне говорят, что я «должен», имею нравственную обязанность поступать определенным образом независимо от моих интересов. Что таковы требования справедливости.
Но мы уже сошлись на том, что Бога нет — с какой стати я что-либо должен? Просто потому что какая-то группа приматов, к тому же не из моего племени, от меня это требует? Ну, есть много разных групп приматов с разными требованиями, все от меня хотят разных вещей — с чего вы взяли, что я чего-то должен, и что я должен именно вам?
Какая еще «справедливость» может быть в мире, управляемом случайными мутациями и естественным отбором? Справедливо ли вымерли неандертальцы? А динозавры?
Биологические процессы (продолжаем держать теологию подальше) не могут быть «справедливыми» или «несправедливыми». Они просто происходят. Кто-то съел, кого-то съели. Трамп — в ходе случайных мутаций у его предков — оказался более приспособленным к жизни городских джунглях, приобрел больше ресурсов, добрался до более привлекательных женщин. Вам не нравится его поведение? Ну, неандертальцам, наверное, тоже было обидно уступать землю кроманьонцам. Никаких обязательств ни для кого из этого не вытекает.
Предъявлять нравственные требования или упреки, укорять кого-то в недостойном поведении или требовать достойного — значит апеллировать к какому-то нравственному закону, который все люди должны соблюдать. В картине мира, где такого закона не существует, все эти «мы требуем!», «вы должны!», «это поведение недостойно и возмутительно!» — просто бессмысленный набор звуков.
Обычно, когда обращаешь на это внимание, беседа приобретает еще более абсурдный поворот — «но ведь у вас в Библии написано, что вы должны любить ближнего!»
Но мы же уже сошлись на том, что Библия — это сборник древних мифов, который служит для патриархального угнетения. Удалили, после настойчивых требований, теологию подальше от биологии. А биология, как дисциплина описательная, не дает нам никаких оснований для того, чтобы принимать все эти «мы требуем, а вы должны» всерьез.
Более того, если патриархальная мораль, с ее требованиями хранить верность в браке и запретом пресекать невинную человеческую жизнь, есть лишь орудие манипуляции и угнетения, то почему я не должен считать ваши моральные требования тем же самым — попыткой манипулировать мной в интересах каких-нибудь угнетателей?
Во вселенной, откуда удалена вся теология, любая вообще мораль есть не более чем система манипуляции.
Требование воздерживаться от оскорбления святых абсолютно бессмысленно в мироздании без Бога — это, несомненно, так. Но в такой вселенной также абсолютно бессмысленно требование воздерживаться от оскорбления геев. Конечно, в мире без теологии моральные убеждения христиан иллюзорны, а их требования — неосновательны. Но в таком мире убеждения и требования либералов столь же неосновательны. Любые заявления в формате «ты должен» — религиозные или светские — совершенно лишены основания в мироздании, где «нет ни добра, ни зла, ни цели, ни замысла, ничего, кроме слепого и безжалостного безразличия».
В свое время Владимир Соловьев шутливо излагал взгляды современных ему неверующих интеллигентов: «Человек произошел от обезьяны, следовательно, мы должны любить друг друга». Это, и в самом деле смешно, но «человек произошел от обезьяны, следовательно, вы имеете нравственное обязательство уважать наши права» — еще смешнее.
Риторика, которая с одной стороны гневно выдвигает требования — «вы должны! должны! должны!», с другой — отрицает существование объективного морального закона, рубит сук, на котором сидит, угрызает себя за хвост, строит себя на основании, которое отвергает.
Это так в отношении моральных требовании вообще — но особенно в отношении «права на аборт». Это не право распоряжаться «своим телом» — тело ребенка в утробе есть тело другого человеческого существа. Это право лишать жизни невинное человеческое существо — когда оно оказывается неудобным.
«Право лишать жизни другое человеческое существо» есть логический абсурд.
Лишение жизни невинного человека есть самое очевидное и несомненное отрицание права как такового — все права начинаются с права на жизнь, убитым права не нужны. Отрицать право на жизнь за заведомо невинными членами человеческого рода — которые точно не являются ни преступниками, подлежащими казни, ни вооруженными агрессорами — значит уничтожать саму возможность права.
Поэтому плакаты с требованиями уважать право на аборт вызывают у меня чувство какого-то сюрреализма, каких-то тяжелых галлюцинаций и голливудской антиутопии.
Но есть еще один слой абсурда — дискуссия часто развивается по схеме «неправильно пресекать невинную человеческую жизнь» — «а вы зато лицемерные уроды и угнетатели». Что же, вполне вероятно, что мы действительно лицемерные уроды и угнетатели. Хотя для того, чтобы эти упреки были осмысленны, надо признавать нравственный закон, по которому быть лицемером и угнетателем — неправильно, что возвращает нас к тому, о чем уже шла речь.
Но даже если все, кто выступает против абортов, люди совершенно негодные, это ничего не меняет в том, что дитя в утробе — член человеческого рода, человеческое существо, заведомо невинное.
Тезис «не следует пресекать невинную человеческую жизнь» никак не опровергается тем, что его высказывает лицемер, угнетатель, белый мужчина и вообще отвратительный тип.
Да, наличие уязвимых и слабых людей, жизнь которых зависит от доброй воли других — детей в утробе и вне ее, стариков, инвалидов, душевнобольных — это всегда немалая тягота для здоровых. Разрешив убивать их всех, можно было бы заметно повысить материальное качество жизни. Но если мы признаем моральный закон, мы признаем, что невинных людей убивать нельзя. А если не признаем — мы теряем всякое основание порицать кого-либо (хоть Дональда Трампа) и чего-либо требовать.
Проабортая идеология противна не столько моей вере (хотя и ей тоже) сколько моему разуму. Чем тащить на себе такое бремя абсурда, гораздо проще просто покаяться, обратиться к Богу, принять Его прощение и начать новую жизнь. Как многие и сделали.