Между землёй и небом…

Для большинства людей имя преподобного Симеона ассоциируется с особым подвигом христианского аскетизма — столпничеством. Об этом свидетельствует его прозвание Столпник, поскольку Преподобный подвизался на столбе, на маленькой узкой площадке, где он, согласно житию, простоял 80 лет.

Но, к сожалению, часто бывает, что отдельный факт биографии святого заслоняет собой полную картину его подвижнического служения. Если сегодня спросить обывателя, кто такой Симеон Столпник или что такое столпничество, то последует стандартное объяснение: “особый вид аскезы, когда человек проводит свою жизнь на вершине столпа в молитве и посте”. Так ли это? Несомненно. Но подобный ответ не может передать всю глубину подвига преподобного Симеона и его последующих подражателей, исток и цель которого — сила деятельной любви Христовой.

В наши дни столпничество часто выглядит явлением странным, непонятным, лишённым целесообразности и всякого смысла. “Фанатики”, — вздохнет рядовой московский клерк в беседе с коллегой о “всяких религиозных предрассудках”. Но в эпоху, когда отгремело эхо кровавых гонений, подвиг святого Симеона стал тем связующим звеном в истории Церкви, которое, с одной стороны, приняло из рук мученичества и продолжило свидетельство о Христе языческому миру, а с другой стороны — создало ещё один ярчайший образ искренней веры для всех последующих христианских поколений.

Преподобный Симеон не имел недостатка в биографах. Сохранились три известные версии его жития, одно из которых было написано ещё при жизни Преподобного, а остальные — вскоре после его смерти¹. Если суммировать данные всех трех житий, то получится примерно следующий порядок событий.

Преподобный Симеон Столпник. Икона 2-й половины XVI в.
Москва. Третьяковская галерея

Преподобный Симеон родился в селении Сисаны близ города Киликии (Сирия). В детстве пас стада своего отца, собирал мирру² и сжигал её в полях, принося таким образом жертву Богу. Уже в 12–13 лет поступил в монастырь аввы Тимофея, а в 18 лет принял постриг. Известно, что с самого начала святой полагал жертвенные подвиги выше иноческого послушания. Его суровый аскетизм, выходящий за рамки устава обители, смущал братию. Особенно показательным в этом отношении был случай, когда Симеон, втайне от всех взяв веревку от колодезного кувшина, туго обмотал ею тело “от чресл до шеи”, что нанесло ему глубокие раны, которые затем загноились. Антоний, ученик Преподобного, приводит строгое суждение аввы настоятеля о поведении святого: “Сыне, что это о тебе поведали мне братья? Разве тебе не подходит поститься так, как это делаем мы? Или ты не слышал Евангелие, где об учителе говорится, что нет ученика над учителем; и будет он во всём совершенен, если так же совершенен учитель его?”³. В итоге Симеону пришлось покинуть обитель. Расстроенный, он нашёл убежище в пересохшем колодце, где наверняка бы погиб, если бы не Промысел Божий. Монахи нашли Симеона и силой привели его обратно в монастырь. Но спустя год он вновь втайне ушёл из обители, ища уединения и безмолвия, и поселился на горе близ селения Таланисы. Построив каменное укрытие, святой удалился в затвор, где провел около трёх лет. Затем, выйдя из затвора, он подвизался на близлежащей скале, к которой приковал себя цепью, чтобы ограничить радиус передвижений. Вскоре о подвижнике узнали в округе. К месту его подвига стал стекаться разнообразный люд, ища исцеления духовных и телесных болезней, благословения, помощи. С каждым днём людей приходило всё больше, поскольку слава о святом распространилась далеко за пределы Сирии. Тогда Преподобный воздвиг первый столп, который, по свидетельству его ученика, был “в 4 локтя” (около двух метров). Это был последний вид подвижничества в жизни святого. На столпе, который затем дважды надстраивали, он простоял по одним данным 40 или 47 лет, по другим — 80 лет до самой смерти.

Таковы факты биографии Симеона Столпника, однако чтобы понять суть его подвига, некоторые из них необходимо рассмотреть более подробно.

Перед тем как взойти на столп, преподобный Симеон прошёл все ступени монашеского делания, которые знала на тот момент богатая формами христианская аскеза. По свидетельству его ученика Антония, в монастыре он строго постился от воскресенья до воскресенья, раздавая свой монастырский паёк нищим за оградой обители. Суровая практика умерщвления плоти проявилась в уже упомянутом случае с верёвкой от колодезного кувшина. Но это было только начало пути подвижника. Оставив монастырское общежитие, он ищет уединения и безмолвия, духовных упражнений, подготовляющих Преподобного к qewr…a — к особому духовному состоянию, к созерцанию Божества. Проведя три года в затворе, подвижник выходит на свет для того, чтобы не только продолжить, но и усилить свои аскетические подвиги. Под палящим солнцем и в непогоду, он снова и снова возносит молитвы Тому, Кто создал простирающийся над ним необъятный, бесконечный космос. Но и это только начало, приготовление к главному подвигу длиной в 80 лет.

Преподобный Симеон Столпник.
Фреска Феофана Грека

К святому стекается народ. Грешники, ищущие молитв и утешения, язычники, жаждущие чудес. С каждым днём людей всё больше и больше. Они толпятся вокруг Преподобного, толкаются, отвлекают от молитвы. В такой ситуации естественно желание подвижника продолжить свои подвиги, желание скрыться, убежать от всех. Но он остаётся с людьми. Остаётся потому, что во-первых, от него бы всё равно не отстали, а во-вторых, решение поделиться тем богатством духовных даров, которые стяжал святой Симеон, — не что иное, как проявление деятельной христианской любви.

Строительство столпа стало, с одной стороны, необходимой практической мерой, с другой — имело глубокий символический и миссионерский смысл. Стоя на столпе, Преподобный, не прерывая своих аскетических подвигов, был виден людям. По свидетельству его жития, он отдавал народу три часа своего времени в день. Тут были и болящие, которых он исцелял, страждущие, которых он наставлял. Были язычники, которых привлекали его чудеса и которые принимали крещение после беседы с ним.

В столпничестве преподобного Симеона продолжилось осуществление важнейшей задачи Церкви — свидетельство миру о Христе. Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф 28:19), — заповедал Господь Своим ученикам. И те выполнили завет своего Учителя. С окончанием апостольского века свидетельство миру продолжилось, но в иной форме: деятельным выражением христианской проповеди стало мученичество⁴. Добровольное шествие на смерть за имя Христово ужасало и потрясало языческий плебс, заставляло задуматься языческую интеллигенцию. Взирая на смерть мучеников, ко Христу обратились многие⁵. Столпничество, в свою очередь, возникло, когда гонения на христиан прекратились. Но смысл стояния на столпе по сути был сродни великому смыслу подвига христианских мучеников.

Мученичество привлекало внимание закостенелого в материализме и формализме язычества. И чернь, и римская аристократия узнали, что есть Личностный Бог, ради Которого люди готовы отдать свои жизни. Столпничество, как и юродство впоследствии, привлекало внимание окружающих своей необыкновенностью. Это явление было новым по форме, но старым по сути. Своей новизной оно вновь заставляло кого-то задуматься, а кого-то ещё раз заново переосмыслить свою жизнь, вспомнить о том, что все мы под Богом ходим…

Местность, где преподобный Симеон воздвиг столп, была населена арабами-язычниками. Существует мнение, что подобная форма подвижничества была изобретена им в противовес языческим культам поклонения горам. Известно, что арабы-язычники почитали вершины гор, которые визуально соприкасались с небом, считая, что там обитают боги. Из жития Преподобного следует, что язычники, привлечённые главным образом его чудесами, приходили к месту подвига и более того, принимали крещение. Возможно, это свидетельствует о том, что вместо бездушных бесконечных каменных громадин в обращённом к небесам стоянии Преподобного на столпе они увидели образ живого Бога, распятого Спасителя… Не зря в литургических текстах столпничество сравнивается с восшествием на Крест.

Но миссия святого Симеона касалась не только тёмных язычников. В его подвиге ярчайшим образом отразились слова апостола Павла, обращённые к уже просвещённым Светом Евангелия Христова: Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном (Кол 3:1–2). Образ подвижника, парящего на столпе над землёй, и сейчас напоминает о тленности всего земного, о необходимости стремления к Небесному Иерусалиму.

Подобное стремление к горнему почти через девятьсот лет после кончины преподобного Симеона воплотится в подвиге монахов, основавших обители на вершинах гладких, отполированных ветрами каменных столпов в Фессалии, высотой в сотни метров. Сегодня мы так и называем их — Метеоры, что буквально означает “парящие над землёй” или “небесные”. В середине четырнадцатого столетия святой Афанасий Метеорский и с ним четырнадцать монахов, взойдя на самую высокую скалу-столп Платис-Литос (широкий камень), основали обитель Мегало-Метеоро (Великий Метеор), положив начало коллективному столпничеству. В период своего расцвета в середине XVI столетия Метеоры насчитывали тринадцать монастырей, двадцать скитов, построенных на вершинах скал. Ни дорог, ни лестниц не было, а потому, чтобы добраться до монастыря, нужно было карабкаться по верёвке или подниматься в плетёной корзине. Непредсказуемые горные ветры подчас сильно раскачивали корзину, верёвки могли оборваться в любой момент — поистине ярчайший образ тернистого узкого пути из царства мира назад в Царство Небесное.

Почему сегодня мы не восходим на столпы? Наверное, этот вопрос может задать сам себе каждый из нас. В буквальном смысле наверняка потому, что столь суровый подвиг по силам далеко не каждому и доступен только по милости Божией. Аскетические опыты — тонкое, сложное дело. Кто-то налагает на себя строгий пост, а кому-то достаточно отказываться в постные

Метеоры. Монастырь Русану (Мони Агиас Варварас Русану).
Расположен на самой тонкой из метеорских скал

дни от любимого лакомства. И то, и другое способствует духовному совершенству. Но существует масса примеров, когда необдуманные подвиги приводили к духовной и физической катастрофе. Жизнь преподобного Симеона свидетельствует, что аскеза — это поступательное движение вверх, а насколько высоко —

Метеоры. Гравюра

зависит только от Бога. Он начал с воскурения мирры, а закончил тем, что умер на молитве. То, что в разные времена на земле зажигались огоньки святых подвижников, как преподобный Симеон, достигших высот святости, есть не что иное, как милость Божия, дающая нам эти самые огоньки — ориентиры, к которым следует двигаться.

В некоторых видах спорта, как, например, биатлон или лыжные гонки, проявляется некая мудрость: легче бежать самому, когда видишь спину бегущего впереди. Созерцая образ преподобного Симеона Столпника, христианину гораздо легче стяжать устремление к горнему, легче встать на нелёгкий путь аскетического делания, понемногу, не торопясь, сознавая, что спина святого подвижника будет всегда впереди…