«Мир во зле лежит, вы что, не знали? Люди страдают, болеют, умирают. А еще они тяжело грешат. Вот и ты наверняка сам грешник, а еще пытаешься кого-то в чем-то убедить…»
Андрей Десницкий
То и дело слышу такие слова от христиан по самым разным поводам. Собственно, повод примерно один и тот же: рядом с нами творится некое очевидное зло, и кто-то предлагает задуматься об этом и по возможности его исправить. Например, смертельно больные люди не могут получить обезболивание, или в тюрьму отправляются невиновные, тогда как настоящие бандиты живут беспечально…
«Ну и что, мир во зле лежит, вот и я на печи полежу. Пока меня лично не коснулось». Да, именно с таким прибавлением, потому что всякий, к кому пришла страшная боль или несправедливость, кричит о ней и ждет помощи и сочувствия, и в первую очередь – от тех, кто, казалось бы, призван помогать и сочувствовать. От христиан.
Но… «Мир во зле лежит. Зато у нас есть возможность приступать к таинствам, молиться, возрастать духовно». Так говорят православные. Но с ними вполне согласны и протестанты: «Главное – принять Иисуса как своего личного Спасителя и исповедовать эту веру перед остальными! Брат, ты покаялся? Аллилуйя!»
Формы разные, а суть одна: занимайся своей собственной духовной жизнью и не обращай внимания на это зло. Ты же христианин, что тебе до того? В общем-то правильно, но только при одном условии: если ты аскет и отшельник, удалившийся из этого мира для поста и молитвы в пустыне. А если ты пользуешься всеми благами этого мира, изволь заметить и зло, как замечаешь погоду за окном и курс валют перед отпуском.
Мир во зле лежит, а нам-то что? Если бы так рассуждал Христос, он бы остался на горе Преображения с избранными учениками, Моисеем и Илией. Что уж было бы лучше, чем беседовать с ними в приятном уединении, вдали от страданий и грехов?
Да, впрочем, к чему было Ему тогда и рождаться в этом мире, полном страданий и зла? А родившись – к чему было «дразнить гусей», спорить с книжниками и фарисеями, обличать лицемеров? Ведь мир во зле лежит, и есть к тому же множество оправданий: посмотрите, к примеру, на этих язычников-римлян, которые творят всякие безобразия, поклоняются идолам и, к тому же, хотят завоевать весь мир силой своих легионов. Разве на этом фоне не простительны некоторые, скажем так, шероховатости в поведении всеми уважаемых израильтян?
Да и Иоанн Креститель не с обличений ли начал? Мог бы крестить и проповедовать, проповедовать и крестить невозбранно… Сам царь относился к нему с полным уважением – так нет, Иоанн стал обличать его в беззаконном браке. Что он, впервые услышал, что в мире есть блуд, что даже цари от него не свободны? Не мог хотя бы обличить кого-нибудь менее важного?
Не мог. Что творили в темном закутке какие-нибудь темные крестьяне, касалось только их самих, а царский блуд демонстрировался со всей должной пышностью на общенациональном уровне, при стечении всего народа. Таким же было и обличение.
Но я сейчас даже не об этом. Христианство, если посмотреть на его историю, распространилось по Римской империи стремительно и притом совершенно мирным путем: в середине I века это маленькая кучка людей на задворках империи, а в середине IV века – государственная церковь с храмами и многотысячными общинами в каждом из городов.
Видимо, христианство предложило самым разным людям античности такой образец, который показался им намного привлекательнее всех прочих. А ведь у этих людей не было недостатка ни в сложных философских построениях, ни в сложных мистериях, ни в народных обычаях, ни в чем ином, что обычно относится к области религии, что помогает человеку стремиться к высоким идеалам и расти духовно.
Вот как описывает книга Деяний (4:32-34) иерусалимскую общину сразу после Пятидесятницы: «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее. Апостолы же с великою силою свидетельствовали о воскресении Господа Иисуса Христа; и великая благодать была на всех их. Не было между ними никого нуждающегося».
Конечно, это идеал, но где тут место для личного благочестия, которое закрывает глаза на всё творимое по соседству зло и проходит мимо человеческого страдания? А предыдущая, 3-я глава Деяний, приводит нам еще один пример: Петр и Иоанн идут в храм на молитву. Что, казалось бы, важнее? Зачем отвлекаться на нищих, которые всегда были и всегда, видимо, будут? Пусть немного и этот пострадает, а мы пока пойдем, помолимся. Каждому свое.
Нет, Петр и Иоанн исцеляют его, как прежде исцелял страждущих Иисус. Он не отменил болезни и смерти в этом мире, Он не вылечил всех, кто в этом нуждался. Но Он никогда не проходил мимо страдальцев с широко закрытыми глазами. И если мы проходим, мы – не Его ученики. И если бы тогда так поступали апостолы, вряд ли бы христианство переросло границы их узкого кружка.
Есть у этой проблемы и еще одна грань. Сегодня все чаще говорят о «расцерковлении», причем опять-таки и православные, и протестанты. Некогда стал человек христианином, постепенно втягивался в ритм церковной жизни – воцерковлялся… А потом ему это вдруг надоело. Из года в год одно и то же, ходит он по кругу, а результатов особых не видит. В Бога по-прежнему верит, даже в церковь иногда заглядывает, но не видит большого смысла в том, что когда-то составляло основу его жизни.
А не связано ли это, по крайней мере, иногда, именно с таким равнодушным подходом: ну да, мир во зле лежит, и я полежу на печи, позанимаюсь собственным самоусовершенствованием? Совершенства достичь все равно ведь не удастся, а так… Ну да, все грешны, и я грешен, ну, исповедуюсь иногда, ну, живу, как и все. Мир во зле лежит, и я во зле лежу. И ничего, нормально. Уютно даже.
Я прекрасно понимаю, что всевозможные формы «активничанья» могут точно так же привести к разочарованию, выгоранию и всему такому прочему, и что не в человеческих силах переделать окружающий мир. Но мне кажется очень характерным, что «христианство», которое не хочет быть солью земли и светом миру, которое говорит этому миру: ты во зле, ну и ладно, ну, и мы тоже тут где-то рядом со своими всякими ценностями, традициями, обрядами и потребностями, изволь их уважать – такое «христианство» скоро перестает быть интересным не только миру, но и тем, кто его придерживается. И, может быть, даже Богу.
Да, мир во зле лежит, но «встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» (Ефесянам 5:14). И сделай уже что-то по этому поводу – а для начала, прекрати оправдывать свое бездействие, безмыслие, бесчувствие.
Читайте также:
- Игумен Петр (Мещеринов): Правила читаются, посты постятся, а жизни во Христе — маловато…
- Расцерковление как слепое пятно