Митрополит Иларион: Фильм «Матильда» представляет апофеоз пошлости
Ведущая Екатерина Грачева: Здравствуйте! С вами Екатерина Грачева. Это программа «Церковь и мир». Мы беседуем с митрополитом Волоколамским Иларионом, председателем Отдела внешних церковных связей, о событиях, которые обсуждают в России и в мире. Владыка, здравствуйте.
Владыка Иларион: Здравствуйте, Екатерина. Здравствуйте, дорогие братья и сестры.
Ведущая Екатерина Грачева: Верховный суд нашей страны запретил на территории России деятельность организации свидетелей Иеговы. С одной стороны, многие приветствовали эту новость, а с другой стороны, есть опасения, что теперь, когда эта организация запрещена, то и государство теряет над ней контроль. Что вы об этом думаете?
Владыка Иларион: Во-первых, я не думаю, что государство имело реальный контроль над этой организацией, потому что это организация сектантского толка, это секта, причем тоталитарная и вредная. Я об этом хорошо знаю, потому что имел возможность общаться неоднократно с бывшими адептами этой секты. В храме, где я служу, мы каждые полгода присоединяем к церкви людей, уклонившихся в секты, в том числе, и людей, которые возвращаются из этой секты.
Она действительно очень опасная, потому что, во-первых, она называет себя христианской конфессией. Когда эти люди со своей литературой подходят на улице, то они ведь не говорят, что они сектанты, они не говорят, что они свидетели Иеговы. Они приглашают на собрания, они говорят, что они – христиане, и выдают эту свою секту за христианство. Между тем. они извращают учение Христа, они толкуют Евангелие неправильно. Их доктрина содержит множество лжеучений, они не верят в Иисуса Христа как в Бога и Спасителя, они не признают догмата Святой Троицы, и поэтому они христианами называться никак не могут.
Но опасность этой секты не в том, что они извращают вероучение, потому что за такие вещи не сажают в тюрьму, за такие вещи не лишают регистрации. А опасность в том, что это тоталитарная секта, вся их деятельность построена на манипулировании сознанием, они разрушают психику людей, они разрушают семьи. Например, если человек был адептом этой секты, а потом из нее вышел, то его родственники, даже ближайшие – муж или жена, дети, родители, они не имеют права с ним общаться, они не должны с ним садиться за один стол. Он становится изгоем в собственной семье, если члены семьи принадлежат к этой секте. Если, наоборот, он является членом секты, а члены семьи не являются, значит, он должен разорвать фактически с ними общение. Таким образом, были этими людьми разрушены многие семьи. Более того, они несут ответственность за жизнь тех людей, которые могли быть спасены через переливание крови, а у них это запрещено. Это касается не только взрослых, но и детей, то есть были дети, которые умерли из-за того, что им вовремя не сделали переливание крови, потому что сектантское учение это запрещает.
Поэтому, конечно, я думаю, что решение это можно приветствовать, но я хотел бы подчеркнуть, что церковь не принимала здесь какого-либо участия, к нам не обращались за консультациями. Церковь вообще не призывает к тому, чтобы еретиков или сектантов, или инакомыслящих подвергали уголовному преследованию. Когда государство принимает такое решение, оно его принимает не на основании каких-то вероучительных установок, а на основании того, что секта занимается экстремистской деятельностью, и здесь уже речь идет не о нарушении каких-то вероучительных основ той или иной религии, а речь идет о нарушении гражданского законодательства.
В том, что сектанты останутся, что они будут свою деятельность продолжать, в этом трудно сомневаться. То, что их труднее станет контролировать, не думаю, потому что я не думаю, что их и раньше контролировали. Но то, что, по крайней мере, они перестанут себя открыто приравнивать к христианским конфессиям, иначе говоря, на рынке существующих конфессий этот продукт теперь не будет представлен, я думаю, что это к лучшему, потому что это спасет семьи людей, это спасет жизни людей. Конечно, такое решение можно только приветствовать.
Ведущая Екатерина Грачева: Они точно не смогут снимать ДК или другие площадки для проведения своих собраний.
Владыка Иларион: Они не смогут снимать ДК, они не смогут снимать стадионы, то есть их влияние будет уменьшаться, а влияние это чрезвычайно тлетворное и вредное.
Ведущая Екатерина Грачева: Накануне стало известно, что в нашу страну впервые за 930 лет привозят мощи одного из самых почитаемых святых в нашей стране Николая Чудотворца. Вообще, чуть ли не половина храмов в России названы в его честь, и частички его мощей есть во многих церквях. В чем особый смысл, особое значение привоза мощей именно из итальянского Бари?
Владыка Иларион: Я хотел бы, во-первых, сказать о предыстории этого события. Святитель Николай – это, наверное, самый почитаемый святой, и не только на Руси, но и во многих других частях света. Его мощи хранились в том городе, где он был епископом, в Мирах Ликийских – это город, находящийся на территории современной Турции, который уже в VI, VII, VIII веках начал подвергаться набегам сначала арабов, потом турок, и само существование христианства там было под большой угрозой. В 1087 году жители города Бари решили перевезти оттуда мощи в свой город. Произошло это путем похищения, потому что они приехали в Миры Ликийские, они связали тех монахов, которые стерегли мощи, похитили мощи, погрузили на корабль, и когда монахи были освобождены и об этом рассказали, было уже поздно.
Но удивительным образом это похищение стало вспоминаться в Русской Православной Церкви как праздник. 22 мая, когда мы совершаем память Святителя Николая – это не что иное как празднование перенесения мощей Святителя Николая из Мир Ликийских в город Бари. Это один из примеров того, о чем говорит преподобный Иоанн Дамаскин в своей книге «Точное изложение православной веры», что иногда и злые дела людей Бог направляет к добрым последствиям. Трудно себе представить, что было бы с этими мощами, если бы их в своей время не перевезли в город Бари. Произошло это 930 лет назад, и с тех пор эти мощи никогда не покидали город Бари. Когда в прошлом году Святейший Патриарх Кирилл встречался с Папой Франциском, одной из тем из переговоров была возможность принесения в Россию мощей Святителя Николая – и вот большая часть этих мощей прибывает в нашу страну. Они будут находиться в храме Христа Спасителя.
Святитель Николай – это тот святой, который удивительным образом откликается на молитвы. Есть множество свидетельств о том, как он быстро реагирует на молитвы людей. Он помогает в трудных обстоятельствах, и в бедствиях, он помогает даже в каких-то мелких житейских вещах.
Ведущая Екатерина Грачева: Владыка, мне хочется поднять тему, которую мы не так часто обсуждаем в нашей программе, тему кино. Жаркая полемика общественная развернулась вокруг картины, еще не вышедшей на экран – фильм Алексея Учителя «Матильда». Он основан на реальной истории любви будущего императора Николая II и балерины Матильды Кшесинской. Многие православные, еще не видя эту картину, уже обвиняют ее в оскорблении чувств верующих. Может ли и должна ли у церкви, на ваш взгляд, быть сформулирована единая позиция о фильме, о выставке, о книге, если в ней действует или речь идет о канонизированной личности?
Владыка Иларион: Я думаю, конечно, что у церкви должна быть, и думаю, что у церкви уже есть позиция, которая не однократно озвучивалась. Приближается 100-летие со дня трагической гибели последнего русского императора и всей царской семьи. В прошлом году, когда Святейший Патриарх Кирилл посещал Сербию, и я его сопровождал, мы участвовали в удивительном таком действии: в самом центре Белграда был поставлен памятник последнему русскому императору Николаю II, и под проливным дождем совершалось его освящение. Это был очень трогательный момент, потому что Сербия в благодарность императору российскому за то, что он поддержал сербский народ, поставила этот памятник.
В нашей стране до сих пор, насколько мне это известно, нет ни одного памятника последнему русскому императору. У нас множество памятников Ленину, которого есть за что критиковать. У нас различные сомнительные исторические личности до сих пор представлены в названиях улиц и площадей, а последний русский император, в правление которого очень много было сделано доброго и важного для страны, ему нет до сих пор ни одного памятника. И вот приближается 100-летие его трагической кончины – ужасающего расстрела, который был совершен, по сути дела, без суда и следствия, причем расстреляна была его жена, его дети несовершеннолетние. И с чем страна встречает эту дату? Она встречает ее, по сути дела, кощунственным фильмом, который якобы основан на исторических фактах, но на самом деле все эти исторические факты в нем передергиваются. Фильм этот представляет, на мой взгляд, апофеоз пошлости.
Ведущая Екатерина Грачева: Вы видели картину?
Владыка Иларион: Я видел эту картину, меня пригласил сам режиссер. Причем я должен сказать, что он еще года два или три назад ко мне приходил, показывал проект этого фильма. Он даже хотел, чтобы я в нем принимал какое-то участие, например, чтобы моя музыка использовалась. Я сразу сказал, что сюжет этот весьма сомнительный, что встречено это все будет не однозначно, тем не менее, после того как фильм уже был, по сути, готов, Алексей Ефимович мне предложил его посмотреть. Я после некоторых колебаний решил его посмотреть, по крайней мере, чтобы не быть одним из тех, кого обвиняют в том, что вы не видели, а вы критикуете. Вот я его видел, и я сказал Алексею Ефимовичу после просмотра: «Ничего хорошего о вашем фильме я сказать не могу». Он расстроился, может быть, даже обиделся, но, к сожалению, это фильм, в котором, во-первых, исторические факты, как я сказал, передергиваются. Все это представлено почти в карикатурном свете.
Просто вам расскажу, с чего начинается фильм. Бегает по сцене Мариинского театра эта балерина, у нее срывается лифчик, и появляется обнаженная грудь, и вот она с этой грудью бегает. Наследник сидит в царской ложе и сразу же возбужденно привстает с кресла – вот с этой пошлости начинается, и вот так весь этот фильм продолжается.
Ведущая Екатерина Грачева: У вас коренные замечания к этой картине, а не такого рода, что с помощью постпродакшна и монтажа что-то можно поправить.
Владыка Иларион: Я не думаю, что там можно что-то поправить. Я, конечно, видел картину в состоянии полуфабриката, еще что-то там было не доделано, но я не думаю, что там что-то изменилось по существу. И я не думаю, что там можно что-то изменить по существу, потому что сам подход к исторической личности такого масштаба, который применен в этом фильме, на мой взгляд, недопустим. Я даже не хочу говорить о художественных достоинствах или недостатках этого фильма.
Это человек, который церковью канонизирован, у церкви особое отношение к этому человеку. В день его кончины, в день убийства царской семьи, в Екатеринбург съезжаются десятки тысяч людей и проходят крестным ходом, они идут от места его расстрела до места его предполагаемого захоронения. Пять часов идет этот крестный ход из 60, 70, 80 тысяч человек.
Вы представляете, какова будет реакция православных верующих, когда выйдет этот фильм? Конечно, можно сказать: «Ну, не нравится не смотрите». Но речь идет, как мне кажется, о нашем национальном достоянии, речь идет о нашей истории. Мы не должны плевать в свою историю, мы не должны людей такого уровня и такого масштаба как последний русский император подвергать такому публичному унижению, показывая его так, как он показан в этом фильме. Не говорю уже о том, что совершенно карикатурно там представлена последняя императрица – она просто, как ведьма, там показана, а ведь она тоже канонизирована церковью.
Ведущая Екатерина Грачева: Но многие на это могут возразить, владыка, что необходимо разделять историческую личность от православного святого, государя от мученика. Еще литературовед Юлий Айхенвальд говорил: «Пушкин – это вам не Александр Сергеевич». Где проходит эта грань?
Владыка Иларион: У Николая II была реальная история любви – это история его любви к той женщине, которая стала императрицей, он ее полюбил еще в юности, даже в детстве можно сказать, когда они впервые встретились. Эту любовь он пронес через всю жизнь. Этот роман с Матильдой Кшесинской, да, это было такое юношеское увлечение, не очень длинное. Оно закончилось после того, как он был обручен своей жене. Он своей жене никогда не изменял. Действительно, какая-то там любовная история была, но поднимать это сейчас на щит, делать из этого якобы художественное произведение, делать из этого кассовый фильм, и этим фильмом встречать 100-летие убиения царской семьи, я думаю, что в этом всем есть что-то очень глубоко неправильное и очень глубоко неверное.
Ведущая Екатерина Грачева: К другим темам, владыка. 18 апреля на Госсовете в Великом Новгороде с участием президента обсуждали деятельность так называемых микрофинансовых организаций, тех которые дают небольшие суммы, но под очень высокие проценты. Патриарх публично эту практику уже осудил, говоря, что необходимо вместо этого создавать банки для бедных. Как церковь предлагает бороться с ростовщичеством XXI века?
Владыка Иларион: Церковь всегда выступала против ростовщичества, потому что ростовщичество – это узаконенная форма наживы одних людей за счет бедствий других. Эти, так называемые микрокредиты, что это означает в реальности? Это означает, что человек, у которого не хватает денег дотянуть до зарплаты, идет и получает некий маленький кредит, потом он получает еще один кредит, а проценты эти могут в несколько раз превышать сумму кредита. Когда наступает время ему расплачиваться, ему расплачиваться нечем, и тогда у него могут конфисковать собственность, могут конфисковать квартиру и так далее. По сути дела, это преступная деятельность. Конечно, Святейший Патриарх не случайно об этом сказал, потому что люди об этом рассказывают нам, священнослужителям, люди пишут Патриарху, и здесь должны быть, безусловно, какие-то сдерживающие факторы. Государство должно контролировать такую деятельность. То, что люди могут взять кредит и потом потихоньку выплачивать взятую сумму, само по себе это неплохо, это многим помогает, допустим, обзавестись квартирой, молодым семьям это помогает. Но когда это превращается в такой способ просто выжимания из людей денег, которых у них нет и не будет, тогда, конечно, это совершенно недопустимая деятельность, и она должна жёстко контролироваться соответствующими правилами.
Ведущая Екатерина Грачева: Большое спасибо, владыка, за эту беседу.
Владыка Иларион: Спасибо, Екатерина.
На сайт нашей программы vera.vesti.ru приходят вопросы от телезрителей.
Спрашивает Даниил: «Скажите, как Бог может помочь, когда родной человек при смерти, и какая молитва есть, для того чтобы Бог услышал и помог?»
Церковь с особым вниманием относится к людям, которые приближаются к порогу вечной жизни. Забота церкви включает разные молитвы и чинопоследования, и таинства, которые совершаются, для того чтобы человек мог лучше подготовиться к смерти. Мы говорим о том, что вся жизнь человека должна быть подготовкой к смерти, потому что смерть не является просто концом жизни, а она является переходом в вечную жизнь, и от того, какой была жизнь человека на земле, зависит его участь в вечной жизни. Если вы знаете, что кто-то из ваших родственников приближается к смерти, то прежде всего вы должны позаботиться о том, чтобы он не умер без исповеди и причастия.
Исповедь и причастие – это те таинства, которые и в жизни нам помогают, и которые помогают нам подготовиться к смертному часу. Очень часто бывает так, что родственники как бы жалеют умирающего человека, не говорят ему о том, что смерть приближается, и боятся пригласить священника, чтобы человек не заподозрил, что это признак его близкой смерти. Это очень неправильный подход, из-за этого, к сожалению, многие люди лишаются возможности перед смертью исповедаться и причаститься. Поэтому если вы знаете, что человек близок к смерти, зовите священника и не дожидайтесь того момента, когда человек будет уже без сознания, когда он не сможет глотать, и когда визит священника может оказаться практически бесполезным.