«Чтобы сдать ЕГЭ по физике, надо решать 20 задач каждый день»

Стопка задач на послезавтра

— Средний балл ЕГЭ по физике в стране 54 с копейками. Почему так мало?

— Бывает и меньше. Не все понимают, что значит сдать физику. Вот по русскому языку у ребенка под 90, русист молодец, а по физике — 72, значит, физик плохо работает. Не сравнивайте. Посмотрите, как распределяются баллы, шкала оценки очень неравномерная. 

Максимум ты получишь, если решил абсолютно все задания. А в профильной математике можно ошибиться. Это несправедливо. У меня была девочка, которая не решила всего одну задачу, потеряла три первичных балла, а это, кажется, шесть вторичных. 

— Чего ей стоил такой результат?

— Готовиться к ЕГЭ — это решать очень много каждый день. Не две задачи, а 20. Я знаю, что по всем нормам так нельзя. Но у нас ничего не остается, как задавать во-от такую стопку: «Это на когда?» — «На послезавтра». 

Я стараюсь спрашивать, сколько ребенок готов заниматься. Условно, каждый день он уделяет домашней работе по полтора часа, и я смотрю, сколько за эти полтора часа он может сделать. 

— Далеко в ЕГЭ можно уехать на школьной программе?

— Базовый уровень, конечно, там есть. Но те, кто сдает, наверное, все-таки занимаются по профильному. Если учишься в обычном классе и физика у тебя два раза в неделю…

— То на 50 и напишешь?

— Нет, не напишешь. В лучшем случае перейдешь порог. Конечно, все зависит от ученика, но школьной базовой программы не хватит.

— Чиновники что только ни делают, чтобы ЕГЭ по физике стал «более привлекательным». Как по-вашему, получается?

— Из ЕГЭ убрали многие темы. Раньше было 30 заданий, с этого года — 26. И вроде бы хорошо, готовиться меньше. Но теперь каждый потерянный балл имеет очень большой вес. 

Еще зависит, насколько повезет с вариантом. Задания в одном и том же блоке бывают разными по сложности. Скажем, номера на механику иногда очень простые, их можно решить по алгоритму за 20 минут, а иногда надо поломать голову. И вот у нас в аудитории два ученика: у одного много простых задач и шанс получить высокие баллы выше, а у другого такой вариант, что он сидит и не знает, как быть. 

«Как бы умный»

— У вас ведь классы обычные, не физмат, но кто-то все равно выбирает физику.

— Да, выбирают. На ОГЭ школьной программы достаточно для четверки. На пятерку придется поработать, и, как правило, это зависит не от учителя, а от желания ребенка. Сейчас то время, когда даже репетиторы не нужны. Все можно найти в интернете. 

Мы платим от нашей лени. Чем дороже репетитор, тем он продуктивнее, потому что и родителям, и детям жалко потраченных денег.

У меня дети не берут репетиторов по физике.

— Как сдают?

— ОГЭ — хорошо. Есть максимальные баллы, троек не получали за все время, пока я преподаю. По ЕГЭ стобалльников у меня не было. Самый низкий — средний балл по России. Но все зависит от ребенка.

В прошлом году у меня выпустился очень крутой ученик. Когда он был в 9-м классе, я думал, что ЕГЭ он напишет на 100. Потом он заболел, примерно полгода вообще не делал домашнюю работу, лежал в больнице и так далее. Сдал он около 70 баллов, поступил на бюджет, куда хотел. Я был счастлив, семья благодарила.

Иногда умный ребенок, будущий стобалльник, уходит в профильную гимназию. С одной стороны, жалко, а с другой — это эгоизм. У ребенка своя жизнь. Я просто инструмент, который поможет ему стать тем, кем он хочет… Знаете, я раньше думал, что я как бы умный. 

— Теперь нет?

— За последние годы понял, что очень многие дети умнее меня. Не по знаниям. Знать много не значит быть умным. По мышлению. 

У меня был один ученик — просто гений. Ребенок, рядом с которым я не стоял. Да, он сдал ЕГЭ на 88 баллов. Но решал он его только один год, а до этого учился во Франции, вообще ничего не зная о физике по-русски. 

Здесь мы работали в связке с репетитором, делили темы, чтобы успеть. Помню до сих пор, как мы решали с этим ребенком какую-то задачу. Я ему доказываю свой способ, стандартный, а он говорит: «Подождите…» — и объясняет, как он видит. 

Работать с одаренными детьми очень непросто, потому что можешь оказаться на втором месте. Для меня это немножко стресс: понимаю, что надо соответствовать, а я соответствую не всегда, к сожалению. И вообще я за профильные школы. Очень важно, когда сильные дети варятся вместе с такими же, как они. 

Необдуманные новшества

— Вы согласны, что школьная физика у нас в яме?

— В мире, где я живу, физика не в яме. Но для меня мир относительно маленький: мой кабинет, мои ученики и я. То, что я делаю на уроках, меня устраивает. Что касается физики в целом, я бы изменил программу в разных классах. В этом году у нас большие новшества, и мне они кажутся очень необдуманными.

— То есть?

— В России до сих пор концентрическая система обучения, по крайней мере по физике. Это значит, что до конца 9-го класса мы обязаны пройти все темы, чтобы дети потом выпустились и как бы обо всем знали. А в 10-11-м усложняется то, что уже пройдено.

И в итоге в 9-м классе такая насыщенная программа, что дать ее нормально просто невозможно. В этом году туда добавили оптику из 8-го класса. Пока я не до конца понимаю, как буду выкручиваться. 

На темы, которые мне кажутся основными, по новым нормам отвели очень мало часов. Я могу менять программу процентов на 30, какие-то темы усиливать, но мне этого не хватает. И готовиться к экзаменам, например к ОГЭ, времени на уроке точно нет.

К непрофильным 10-11-м классам у меня тоже много вопросов. Программа сложная. Огромный учебник Мякишева, который нам рекомендован, я должен буду пройти за два часа в неделю. А еще дополнительно к учебнику надо решать задачи: в учебнике их нет, там только теория. 

— Какой выход?

— Я бы сделал очень раннее профориентирование и делил классы на профили. На базовом уровне максимально бы упростил программу, а в профилях, наоборот, усилил. 

Выбор из профильных учебников есть, но не такой большой. Если работать, допустим, по Касьянову, к ЕГЭ мы не подготовим. Это хороший автор, и учебник мне нравится. Но проблема другая. Половины того, что в нем есть, нет на ЕГЭ. И у многих учителей вопрос: мы идем по программе или готовим к экзамену? А рейтинг школы складывается из ЕГЭ. 

Безумный физик и странные дети

— Когда в одном классе перемешаны будущие художники, юристы, историки, можно ли их заинтересовать физикой? 

— Я не пытаюсь насильно заинтересовать. Дети смотрят, как сам учитель относится к предмету. Если я буду гореть на уроках, продумывать хорошие презентации и каждый раз готовиться как в последний, тогда им тоже будет интересно. Дети сразу видят, когда учитель готов, а когда что-то сообразил пять минут назад. И у меня такое, к сожалению, бывает. Но я, особенно в 7-х классах, максимально все продумываю. Даже свое настроение. 

— Зачем?

— На уроках очень важно быть непохожим. Есть такое понятие — надстройка. Я могу прийти, например, как безумный физик: «Здравствуйте, ребята, садитесь, цель урока, пам-пам-пам». Это одна надстройка, все сразу включаются в работу. Или могу начать с истории: «Пока я ехал в школу, случилось то-то и то-то». 

Давным-давно я ходил на курсы повышения квалификации. Некоторые были очень крутые. Один из них, курс по актерскому мастерству учителя на уроке, вела Александра Ершова. Таким хитростям я научился как раз у нее. 

Если дети видят, что я отношусь к предмету уважительно и честно, они начинают мне доверять. А дальше можно горы свернуть, даже методики не нужны. Я могу вести самый скучный урок на свете, без экспериментов, но в классе будет идеальная тишина, все будут смотреть на меня и работать. На самом деле я против методик ради методик… Вы же не будете это писать (смех)?

— Буду, конечно.

— Сейчас объясню. С методиками урок превращается в картину по номерам. Вроде бы картина, но все делаем по схеме: раздали, собрали, отрефлексировали. 

Я против, когда учитель просто садится и читает с детьми учебник. Работать с текстом нужно. Но не каждый урок повторять «план-конспект-параграф-вопросы-в-конце-параграфа». А где творчество? 

У меня в школе такие учителя были. Каждый урок истории мы этот план-конспект проверяли на оценку. Как вы думаете, я хорошо знаю историю? Нет. Я взрослый мужик, и мне стыдно. Хочу быть другим учителем — чтобы у детей в памяти осталось, что физик не халтурщик.

— Сегодня у вас некоторые пришли к 7 утра, чтобы пораньше написать самостоятельную, а потом на уроке, пока ее пишут остальные, рисовали картинки. Что им это дает?

— Я их отговариваю! Не надо мне никаких утренних посиделок. Я рано приезжаю в школу, чтобы тетради проверить и подготовиться к урокам. Так я привык. Но они ждут.

Несколько лет назад я им сказал, что можно сдать работу с утра и не писать ее на уроке. 

И вот зима, темнота, я открываю дверь — а тут глаза такие. Даже пару раз думал: «Господи, хоть бы никого не было, дай мне время попить чаю». Но у меня не получается их отговорить. И родители против так рано ездить в школу — это же напряг для всей семьи. Но дети заставляют. И потом рисуют на уроках эти картинки.

— Вы им всегда тему для картинок задаете? Сегодня рисовали ностальгию.

— Нет (открывает шкаф, достает стопку тетрадных листов). Вот, например, одна ученица решила нарисовать безысходность: девушка на скале. Я смотрю и понимаю, что мне надо на ребенка обратить внимание. Она же не с бухты-барахты это рисует.

Однажды, в другой школе, я просил детей не рисовать, а сочинить хокку. Были очень классные. «Жить в клетке без прутьев — выбор ума, а не сердца». Я сам пробовал сочинять, но дальше, чем «Падает вишни лепесток на ладонь. Май», у меня фантазия не работает. 

А дети очень талантливы. Для них важно, может быть, что они не такие, как все. Может быть, они приходят ради бонуса — получить пятерку и потом ничего не делать. А то, что ты встал ни свет ни заря, приехал и вместо маленького теста написал самостоятельную на лист А4 с двух сторон, это ерунда. Странные дети (смех).

«Молодец, спасибо, дедушка»

— В 7-м классе физика хороша и проста. Но потом начинаются страшные расчеты. Как вы спасаете положение с детьми, которые не любят математику?

— Если не знаешь математических преобразований, в физике сложно. Я приглашаю ребят заниматься, в том числе утром, и всегда прошу готовить на бумажке вопросы. Когда ты понимаешь, в чем у тебя проблема, это уже полдела. Не просто «объясните мне всю физику, я ничего не понимаю», а конкретно. Бывают случаи, когда ребенок вопрос написал и уже понял, где он может найти ответ. 

Плюс в том, что нам нужна не вся математика, но преобразования точно должны быть на ура. Кстати, в 7-м классе тоже есть непростые задачки. Вы современные ВПР не видели. Если посмотрите, как я решаю ВПР за 7-й класс, вы ужаснетесь. 

Не знаю, какой семиклассник с этим справится. Единственный плюс, что на пятерку можно сделать не все. Но если дают такие задания, значит, кто-то же должен? 

— Насколько ваш предмет страдает от ГДЗ?

— Мне вообще все равно. Я даже за ГДЗ, без проблем. Сегодня я задал домашнюю работу по «Решу ОГЭ: физика». Что они, не смогут найти по кодификатору ответы? За две секунды. 

Но если ты найдешь ответ, я не буду это проверять. Я дам похожий вариант. Хорошо, что в интернете есть решенные задачи. Главное, чтобы ребенок в них разбирался. Мама тебе объяснила, папа, репетитор, блогер, сам дошел — все равно. Главное, что ты понял. 

— Вы в одном из своих видео рассказывали, как школьником до ночи бились над задачей, а потом дали списать однокласснику. Он получил пять, а вы — четыре за неаккуратный почерк. 

— Мне было обидно. Но я не мог не дать списать.

— Разве учитель не понял, что одноклассник эту задачу сам бы не решил?

— У нас был старинный способ проверки: собираем тетради, ставим отметку. Это о чем? Что вы хотите проверить? Конечно, все начинают списывать. 

Я не оцениваю наличие домашней работы. Нет, бывают задачи повышенной сложности, олимпиадные, их решают иногда с родителями. Если мне ребенок объяснит каждую запятую в этой задаче (даже если ему помогал дедушка) и я увижу, что он все понимает, я поставлю пять и напишу: «Молодец, спасибо, дедушка».

Театр одного учителя

— Вы сочиняете сказки про ежика, который любит физику. Ежик — ваше альтер эго?

— Я же художник вдобавок. Если вы заметили, у этого ежика нос гигантских размеров, как у меня. В наших работах всегда отражаемся мы сами. Друзья так и говорят: «Твои носатые картины». Если говорить про характер ежика — да, конечно. Его трогательность — тоже моя часть, но я не всегда ее показываю на уроке.

— Почему?

— Каждый класс достоин того учителя, которого хочет иметь. Не в учителе дело. Если класс позволит быть веселым, добрым, шутливым, спокойным, они получат Константина Анатольевича, который в том числе будет этим ежиком и расскажет им какие-то истории. 

Но есть классы, которые против учителей. Они четко разделяют меня как человека и как учителя. В нашей английской школе постепенно эта грань стирается. У меня нет разницы между мной и учеником. Я такой же, как они, только знаю немножко больше. А они, например, по литературе знают больше, чем я, и могут мне об этом рассказать. 

Разница в возрасте после 15-16 лет не особо ощущается, потому что характер уже сформирован. Из флегматика в сангвиника ты вряд ли превратишься, я так предполагаю.

— Есть ощущение, что для вас школа — это театр.

— Спектакль я даю каждый урок, это правда. Но я никогда не хотел стать учителем. В детстве мечтал быть художником (всегда писал картины и пишу до сих пор), потом актером — и почему-то собирался работать в цирке. У меня были жабо и стрижка под Маслякова. Потом хотел полететь в космос, как Юрий Гагарин, а потом передумал и решил пойти в ученые. 

В МГУ я не поступил — написал русский язык на два. «Преступление и наказание», мир зла в романе Достоевского. Я это сочинение помню наизусть! Физику и математику сдал так высоко, что достаточно было бы тройки, но увы. Я вернулся в Белоруссию, отучился на физмате в Витебске, по распределению попал в школу №3 — и до сих пор говорю, что это самая крутая школа. 

У каждого из нас был свой учитель. И я хочу, чтобы у каждого был нормальный учитель. 

— А в Москву когда решили переехать?

— Меня пригласили работать специалистом отдела идеологии в Витебский горисполком. Вся школа сказала, что я должен туда пойти, и я пошел. Писал речи, в том числе мэру и зампредам на официальные праздники. Через полтора года понял, что больше не могу. Хотел вернуться в свою школу, но там уже был физик. 

А жил я тогда с мамой и папой, в своей детской комнате. Решил, что пора уезжать. Куда? Конечно, в Москву. Сколько денег у меня есть? 400 долларов. Хватит. К кому ехать? Не знаю. Что-нибудь придумаю. 

В интернете нашел съемную комнату. И вот, как в старых фильмах, мальчик приезжает на Белорусский вокзал с чемоданом: «Москва, встречай Константина». Я много раз порывался вернуться, было очень сложно. Но вот я здесь.

— В Москве вы создали художественную студию, были детским мультипликатором. Что вы понимали о детях через их творчество?

— Дети очень чувствительны. Мы, взрослые, обросли социальной кожей, у нас все хорошо, мы правильные и улыбаемся всеми зубами. Честно. Почти. А дети открыты и воспринимают все очень остро. 

Сейчас ценятся не те работы, где правильно нарисован кувшин. Я могу его сфотографировать, это будет идеальная работа. Важны эмоции, которые возникают, когда смотришь на картину. 

Некоторые дети из нашей студии продавали свои картины за тысячи долларов. Одна девочка была с синдромом Дауна. Папа платил безумные деньги за индивидуальные уроки. Мы предлагали заниматься бесплатно, как волонтеры. «Нет, вы не понимаете, эти работы столько стоят, что я готов оплачивать все уроки индивидуально». То есть он продавал эти картины и деньги тратил на нее. Сейчас она умерла.

— Меня удивил мультфильм про зеленую спичку, который делали ваши ученики. Обычные спички с ней дружить не хотят, но потом они сгорают, а та спичка превращается в дерево. 

— В основном дети, конечно, говорят о себе. В этом мультике много одиночества. История зеленой спички — она про одиночек, которые потом, надеюсь, превращаются в зеленые деревья. Важно не слушать толпу и не бояться быть другим.

Среди тех, кто делал этот мультик, была Саша Микаелян. Она выросла и стала композитором, написала музыку к спектаклю «Бесконечная история» в МТЮЗе. Горжусь, что немножко постоял рядом.

Быть счастливым

— Вы иногда делаете странные вещи. В 27 лет загримировались под бездомного и просили подаяние у метро, собранные деньги отдали бабушке на улице, а она вас обругала. Что это было? 

— Тогда я работал в другой частной школе. Одна моя ученица захотела сделать фильм и придумала сюжет про бездомного. Фильм не получился, потому что нам не хватало опыта, но получился мой внутренний проект. 

Когда лег на тротуар перед зданием Счетной палаты, местные собаки на меня залаяли. Я понял, что нахожусь на дне. Меня никто не замечал. Ни полиция, ни люди вокруг.

— И как?

— Очень круто, необычное чувство. Но меня больше удивила коллега, которую я встретил на улице. Она до этого казалась мне максимально вежливой. Я же актер, играю: «Дай денежку, девочка». И она меня посылает в такие далекие дали… Я оторопел: «Это же я, Костя». Не помню, что она сказала, но для меня это был хороший опыт.

— Какие качества вы цените в людях?

— Честность. Не в плане признаться, что ты взял конфету… Честность перед самим собой. Честность в работе. Если ты что-то делаешь, делай на совесть либо не делай вообще.

Хотя при этом честность — плохое качество для взрослых. Чтобы продвигаться по карьерной лестнице, мы честными не должны быть. Мы должны промолчать, слукавить, съязвить — быть такими, какими хотят нас видеть. Я из тех, кто высказывает сразу все, что есть в голове. К сожалению. 

— «У меня есть все, чтобы быть счастливым», — написали вы у себя во «ВКонтакте». Что именно?

— Восемь лет назад я попал в аварию с переворотом, именно в этом месте, где мы сейчас едем (Константин предложил подвезти меня до метро. На улице стемнело, началась жуткая метель. — Прим. авт.). 

Я лежал в машине вверх тормашками. Кровь капала на потолок. И я понимал, что у меня ничего нет. Ни семьи, ни квартиры, ни детей, ни работы. Была художественная студия, но она столько отнимала, что денег не было вообще, я все отдавал на развитие. И я сказал себе, что больше так жить не хочу, хочу быть счастливым. Что нужно для счастья?

— То есть вы себе список составили прямо там.

— Да, в такие моменты время течет по-другому, быстрее. И мыслей в голове очень много. Я понял, что мне нужна семья. Нужен ребенок. Нужна квартира, желательно своя, без ипотеки. Не факт, что в Москве, но хотя бы в Подмосковье. Нужно путешествовать, отдыхать. Очень материальные мысли, как видите. И через три года все сбылось.

Фото: Анна Селина