— На мой взгляд, такие рассылки носят политизированный характер. Мы в Церкви уже два года на каждой литургии читаем молитву об избавлении от коронавирусной инфекции, во многих храмах — коленопреклоненно.
Протоиерей Максим Первозванский
Молитва на литургии — это и есть общее дело. А такие письма счастья на тему «прочитай сам и разошли еще десятерым» — вещь очень странная. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Жалко людей, они напуганы, и напуганы серьезно.
Так называемая «молитва задержания» как явление вообще никогда не была понятна: это же чистой воды магизм, она не входит ни в один канонический православный молитвослов. Многие священники не знают, как с ней поступать: «Ну да, ну ладно, пускай…» И совсем мало кто говорит: «Ну ты почитай. Это магия, которая к реальной молитве имеет очень отдаленное отношение».
У меня есть знакомые, которые любят читать, например, молитвы по соглашению. Но, опять же, почему нельзя помолиться на литургии? Это такое, по сути дела, отсутствие нормального литургического церковного сознания и превалирование сознания магического — из той же серии, что нужно подать записку в семи монастырях. Это же хорошее дело — подать записку? Чем больше людей будет молиться, тем надежней?
Скриншот сообщения, которое рассылают в мессенджерах
Здесь я вижу абсолютное непонимание того, что такое молитва. Люди представляют, что Бог — злой тиран, деспот, который только и ждет, чтобы нас прижать к стенке и куда-то отправить. И только какие-то усиленные молитвы громадного количества людей способны сменить Его гнев на милость. Но эта картинка имеет более чем отдаленное отношение к православию.
Если мы воспринимаем Бога как любящего Отца и даже какие-то негативные происходящие в нашей жизни события — как некое Божье наказание, как следствие нашего неправильного поведения, то дело не в коллективной молитве, не в семи монастырях, а в том, что мы должны изменить свою жизнь делом реального покаяния. Классический пример — история Ионы. Жители Ниневии, где он проповедовал, ни в какие монастыри записки не подавали, не накладывали на себя обязательную молитву в определенное время, не читали конкретный псалом или еще что-нибудь в этом духе, они реально покаялись и в знак решимости изменить свою жизнь наложили на себя пост.
Единственная польза, которую можно увидеть в тех же самых условных семи монастырях, — некая решимость что-то менять. Но почему-то это опять не касается нашей жизни. Если мы посмотрим, что происходит с людьми за эти два года, то увидим, что в храмах людей больше не стало. Те, кто туда ходит, не стали меньше грешить — это я как исповедующий священник могу сказать. И все это не тянет на покаяние — ни на всенародное, ни на общецерковное. Не углубляется вера, люди не отказываются ни от каких своих греховных привычек. Напротив, вокруг охлаждение и нарастающий страх. И этот страх — не страх Божий, самое главное. А на фоне отсутствия страха Божия и на фоне мирских страхов мгновенно начинают прорастать околоправославные истории.
Мне очень интересно было в свое время наблюдать, когда люди перестали присаживаться на дорожку, стучать по дереву, плевать через плечо и повторять другие массово распространенные, казалось бы, глубоко укорененные привычки. Такая псевдохристианская вера исчезала, с ней никто не боролся — просто люди начали ходить в храм.
Мы видим, что в сознательных литургических приходах тот же самый молебен начинает играть все меньшую роль. Зачем какой-то отдельный молебен после литургии, это ведь дополнительное большое действие? Но как только это уходит, сразу начинает расцветать псевдорелигия: «А что плохого, если подать записку в семи монастырях? Что плохого, если помолиться по соглашению?» Да, мы начинаем ощущать общность друг друга, но почему-то это происходит не на литургии, не в едином Причастии, а в том, что мы сегодня в 19:00 договорились прочитать молитву. Это абсолютно не христианская, на самом деле, история.