Проект положения о монастырях и монашестве, предложенный в числе прочих документов Межсоборным присутствием в прошлом году для общественной дискуссии, как ни странно, стал одним из самых обсуждаемых. Казалось бы, монашество сегодня является далеко не самым многочисленным церковным сословием. Тем не менее, обсуждение «Положения о монастырях и монашестве» стало актуальной темой в православных СМИ, социальных сетях и блогах.
Промежуточным результатом работы явилось изменение многих пунктов «Положения», которому еще предстоит обсуждаться, а также проведение международной конференции «Монастыри и монашество. Традиции и современность». Мероприятие прошло 23 и 24 сентября в Московской духовной академии. В стены Троице-Сергиевой Лавры съехались не только десятки насельников и насельниц российских обителей, но и представители греческого монашества, включая подвизающихся на Святой Горе Афон.
«Мы только монахи»
Председатель конференции, наместник Свято-Троицкой Сергиевой лавры архиепископ Феогност в ходе обсуждения напомнил, что «Положение о монастырях и монашестве» не учитывает всех особенностей каждой обители – это общий документ, касающийся основных принципов жизни монашествующих. А монах — он от рядового насельника монастыря до архиерея остается монахом. «Мы только монахи, — подчеркнул владыка Феогност. – Пока мы это помним, все хорошо».
Архиепископ Феогност выразил надежду на то, что проведение таких мероприятий станет доброй традицией. «Если мы будем собираться для того, чтобы поделиться опытом и нашими переживаниями, чтобы выработать совместные принципы для преодоления сложностей, имеющихся в жизни монастырей и монашествующих, собираться есть смысл. Если же наши конференции превратятся в формальность – наверное, и смысла в них особого не будет», — заметил он.
Пока шансы на продолжение традиции велики. Формальным мероприятие не было, причем тон ему задал первый же доклад – митрополита Волоколамского Илариона. Постоянный член Священного Синода, лицо вполне официальное, в своем докладе – по большой части историко-богословского характера – подверг ряд пунктов обсуждаемого документа критике. Да и сам доклад вызвал оживленную дискуссию.
Трудник, послушник, рясофорный инок
В частности, возник спор по вопросу о трудниках.
Митрополит Иларион отметил, что трудник – это мирянин, который на добровольной основе помогает монастырю. Трудничество – не первый этап подготовки к монашеской жизни (таким этапом является послушничество), как его пытается представить «Положение». Во время обсуждения доклада на это прозвучали возражения чисто формального характера: послушник – уже член общины, он живет в монастыре постоянно, получает там прописку… Не разумно ли поменять термин, оставив сам смысл – кандидат в члены общины?
Владыка на это ответил, что совсем не обязательно послушнику получать прописку в монастыре. Действительно, фактически послушник является тем же кандидатом в члены общины. Уже на второй день работы конференции архимандрит Антипа, настоятель скита святой Анны на Афоне, также отметил, что такого состояния подготовки к монашеству, как трудничество, греческие монастыри не знают. Правда, по его мнению, монастырям вообще лучше обходиться без помощи мирских людей – смешение монахов с мирянами может навредить духовной жизни.
Близко к теме трудничества стоит тема рясофорного послушничества. Является ли постриг в рясофор собственно постригом? Владыка Иларион убежден – не является. Инок (в русской традиции рясофорное послушничество называется иночеством) не дает монашеских обетов.
Владыка оппонирует авторам «Положения», согласно которому уход из обители для рясофорного инока является преступлением – не «тяжким преступлением против Бога», как для мантийного монаха, но каноническим. «Уход из монастыря мантийных монахов действительно является каноническим преступлением, тогда как в отношении ухода из монастыря рясофорного инока можно было бы, мне думается, найти иную, более милосердную формулировку», — считает митрополит Иларион.
Судя по всему, традиции отношения к рясофорному послушничеству в разных Церквах и в разные периоды истории различны. Так, архимандрит Антипа в своем докладе отметил, что рясофорный послушник уже не может нарушать обетов, потому что, хотя он сам и не произносил обетов, внешний признак посвящения Богу у него уже есть: пострижение влас.
Стоит отметить, что помимо пострига в рясофор, в русской традиции существует чин надевания рясы и камилавки, который сам по себе пострижения влас не предполагает.
Как выбрать игумена?
Вопрос об избрании настоятеля или настоятельницы был одним из самых дискуссионных в период обсуждения «Положения о монастырях и монашестве», согласно которому игумен и игуменья назначаются архиереем. Митрополит Иларион напомнил: игумен и игуменья, глава монашеской общины-семьи, на протяжении истории Церкви избирались братией – так же, как и сейчас избирается на Афоне.
Владыка Иларион предлагает внести в «Положение» «промежуточный вариант»: «при выборе игумена (игумении) Священноначалию следует учитывать мнение иноков (инокинь), выраженное путем письменного или устного опроса, а может быть и тайного голосования. Такие опросы или голосования на практике уже применяются в некоторых обителях, где архиерей считает нужным узнать мнение монашествующих о предполагаемом кандидате на должность игумена (игумении). Они дают возможность монашествующим выразить свое доверие или недоверие тем или иным потенциальным кандидатам, а архиерею, в ведении которого находится обитель, почувствовать настроение братии (сестер). При этом окончательное решение остается за Священноначалием, но, по крайней мере, мнение братства (сестричества) в таком случае может быть учтено».
На вопрос о допустимости для настоятеля назначения себе преемника, владыка ответил отрицательно: «Игуменство – одноразовое служение». Впрочем, он не оспаривает права настоятеля воспитывать человека или группу людей, которые в дальнейшем могли бы его заменить. «Если еще при жизни игумена, в монастыре возникает фигура номер два, это может вызвать соблазн и стать риском в том числе и для самого этого человека, — предостерег владыка. – Мне думается, мудро поступают те, кто воспитывают себе преемника, но это не афишируют, и только после их смерти или ухода для братства или сестричества, становится ясно, кто станет следующим настоятелем».
Митрополит Лимассольский Афанасий, несмотря на то, что в Церквах греческой традиции принято избрание настоятелей братией (игуменьи – сестрами), не считает недопустимым назначение главы общины архиереем. По его мнению, это вполне легитимный и для Русской Церкви – традиционный способ, тем более, что все назначения в любом случае утверждаются епископом, как предстоятелем местной Церкви. Тем более, что избрание игумена тоже может быть не единогласным: «Что, тем, кто желал видеть другого игумена, надо уйти из монастыря? Или стать революционерами?» — недоумевает владыка Афанасий.
Отец Антипа (скит святой Анны) в свою очередь заметил, что на Афоне, согласно афонской конституции, игумена никогда не назначает священноначалие – если мнения братии разделяются, она ищет игумена в другой обители.
Послушание превыше поста и молитвы?
В одной из записок владыке Илариону поступил крик души: загруженность послушаниями просто не позволяет вести духовную жизнь.
Митрополит Иларион справедливо заметил, что послушание само по себе являются частью духовной жизни, но в то же время признал, что в некоторых монастырях труды лишают монаха или послушника возможности не только посещать богослужения, но даже читать келейное правило и тем более Святых Отцов. «Эту постоянную жалобу, что все силы съедаются послушаниями, которые часто носят механический характер, приходится слышать постоянно. В первую очередь, задача игумена и игуменьи состоит в том, чтобы у насельника оставалось время на духовное делание», — подчеркнул он.
Смыслу монастырских послушаний был посвящен доклад иеромонаха Хризостома из монастыря Кутлумуш (Афон): «Литургическая жизнь в монастырях и смысл монастырских послушаний». Отец Хризостом подчеркнул: послушание – не работа, послушание – служение в духе братолюбия, поэтому к послушанию следует относиться как к молитве. Тем более, что дух послушания и молитвы один – дух единения.
Монахи в миру?
Отдельного интереса представляет тема «монашество в миру», также затронутая в докладе митрополита Илариона. В «Положении» сказано, что подобное явление является исключением из правила. Между тем, напомнил митрополит Иларион, монахи, не живущие в монастыре, часто служат на благо Церкви – это и преподаватели духовных учебных заведений, и ученые монахи, и, разумеется, архиереи.
Игуменья София (Силина), настоятельница Новодевичьего Воскресенского монастыря в Санкт-Петербурге, согласилась с владыкой, сославшись на мнение сщмч. Илариона (Верейского) о преподавателях духовных школ в монашеском чине: он считал, что они просвещают обучающихся. Также игуменья София отметила, что предложенное в «Положении» решение – всех без исключения монахов приписывать к обителям – «абсурдно с точки зрения монашеской жизни и никак не связано с налаживанием внутрицерковной дисциплины». Матушка подчеркнула, что формализм тут неуместен – монах должен жить в монастыре, нет смысла приписывать его туда просто потому, что так положено.
Епископ Феогност не согласился с этим утверждением: «Многие монашествующие несут послушание в миру, и то, что они должны быть приписаны к монастырю, по-моему, очевидно – должен быть какой-то контроль. «Блуждающие монахи», которые нигде не числятся – это проблема, которая со временем может стать крупной».
Монашество невозможно без старчества
Архиепископ Лимассольский Афанасий (Кипрская Церковь) выступал с докладом «Монашеская традиция и современные монастыри» — он был посвящен институту духовничества.
Православное монашество в принципе является институтом, основанном на духовном водительстве – старчестве, и без него не существует, категорически утверждает владыка Афанасий: «Мы можем построить здание, сообразовать свою жизнь с уставами, можем написать еще тысячи новых правил и канонов, но жизнь внутри тела монашеской традиции возможна, только если присутствует духовный отец».
Владыка исходит из своего опыта: он пожил на Афоне, когда Святая гора переживала кризис – монахов было мало. «Затем, Промыслом Божьим и по молитвам Пресвятой Богородицы, Святая гора наполнилась большим количеством молодых новых монахов, — вспоминает владыка. – С человеческой точки зрения, возрождение Афона стало возможным только благодаря тому (помимо промысла Божьего и забот Пресвятой Богородицы), что на Афоне были богодухновенные и опытные старцы – наставники монашеской жизни».
Отношения между старцем и учеником составляют таинство, ибо между ними рождается особая духовная связь – отец духовно рождает чадо. Архиепископ Афанасий привел пример из Библии: в 11 главе книге Чисел Моисей обращается к Богу – он не может больше терпеть бунтов еврейского народа. Бог же отвечает: возьми семьдесят человек, расположи их вокруг скинии, а Я сойду с тобой, возьму твой дух от тебя и передам им. Старец Ефрем Кантунакский, у которого долгое время окормлялся владыка, объяснял этот фрагмент так: Бог мог бы Сам передать соответствующую благодать этим семидесяти, без участия Моисея, но сделал так, как описано в Писании, чтобы показать нам значение рождения от духовного отца.
Чурбан вместо старца
Естественным образом возник вопрос: что делать, когда старцев нет? Как слушать духовного наставника, не являющегося таким опытным духовником?
«Христос дает жизнь всей Церкви, — напомнил владыка Афанасий. – Господь даже из камней может произвести чад Авраамовых. Только давайте будьте внимательны – как бы такими помыслами не оскорбить Духа Святого. В Церкви и монашестве послушание – это таинство. Когда мы говорим «Таинство», мы подразумеваем, что это нечто, в чем непосредственно проявляется Христос. Если ты спрашиваешь своего духовного отца с верой, ты получишь требуемый ответ. Если вопрошать духовного отца без веры, даже если пророк Исаия будет твоим старцем, ты никогда не узнаешь воли Божией».
Из своего опыта жизни простым монахом на Афоне владыка привел примеры как пришедших к духовной катастрофе послушников великих старцев, так и духовно возрастающих послушников старцев нерадивых. «Роль играет не только святость самого старца, сколько искреннее, нелицемерное послушание ученика. Христос никогда не оставляет Свою Церковь и тех, кто ради любви к Нему принесли себя в жертву», — пояснил он.
Владыка Афанасий привел слова своего старца, блаженной памяти Ефрема Катунакского: «Если у тебя нет старца, сделай себе старцем деревянный чурбан и с верой спроси его: «Ради Христа скажи мне, делать ли мне то или иное или нет?» — он тебе именем Бога даст верный совет».
«Сказать, что старцев нет – это то же самое , что сказать, что Дух Святой покинул нашу Церковь – то есть Церковь наша умерла. Это – хула. Везде и всегда есть избранные Божьи люди», — решительно не согласен с самим вопросом архиепископ Афанасий.
Терпеть корову
Насельница одного из женских монастырей прислала владыке Афанасию записку с вопросом: является ли достаточным основанием для перехода в другую обитель наличие в монастыре приюта для детей, если общение с ними для нее является соблазном?
Владыка в ответ привел пример из «Отечника»: лик некоего послушника просиял перед смертью, за то что он тридцать лет терпел в своей келье корову, которую привел ему игумен. «И он ни разу не возроптал ни на игумена, ни на корову».
Вызвалась ответить и игуменья Николая (Николаевский Черноостровский монастырь, Малоярославец). По ее словам, приют для ее обители оказался полезен – во-первых, сестры ведут себя строже, чтобы не искушать детей, а во-вторых, все паломники умиляются на детей, а потом обращают внимание на монастырь. «Поэтому у нас много друзей, — с улыбкой призналась матушка. – Если правильно выстроить жизнь, приют монастырю не мешает. Таковых Царствие Небесное».
Нужен ли телефон монахине?
Тема духовного руководства была продолжена в обстоятельном докладе настоятельницы монастыря иконы Божией Матери «Живоносный Источник» (о. Крит) монахини Феоксении: «Игумен как духовный руководитель монастыря: канонические принципы и значение в контексте литургической жизни».
В русских монастырях практика духовного окормления насельников и насельниц обителей может различаться, тогда как для традиционного греческого монастыря настоятель (настоятельница) руководит не просто общей жизнью монастыря, но и духовной жизнью каждого члена общины. Игуменья является духовной матерью вверенных ей сестер – ей они открывают свои помыслы, ради них, в широком смысле, она и живет.
Вопросы к матери Феоксении чаще всего выглядели просьбой о совете, а ответы были краткими и по существу: «Как часто вы общаетесь с каждой сестрой?» («По потребностям»), «Как оказывать послушание игумену, если он выполняет функции в основном администратора?» (игумен их и должен выполнять), «Как справляться с конфликтами в женском коллективе?» («Страсти везде одинаковы; преодоление этих трудностей состоит в том, чтобы не создавать чрезмерного напряжения – если настоятель мирен, постепенно его миролюбие передастся и нраву братии»).
Некоторые вопросы мирянам могли бы показаться странными: «Разрешено ли в вашем монастыре пользоваться мобильными телефонами?» — ответ был не менее неожиданным:
-Мобильный телефон – это искушение современной эпохи. Молодежь, поступающая в монастырь сегодня, привыкла к его использованию. В нашем монастыре сестры мобильных телефонов не имеют. Но существуют несколько телефонов, которые сестры используют по необходимости на том или ином послушании вне монастыря.
Телефоны – не единственная проблема, считает матушка.
-Я считаю, что совершенно запрещено монахам и монахиням иметь в кельях компьютеры. Мы не можем ограничить использование этих средств, но мы должны ограничить их использование территориями библиотеки, специальных кабинетов.
Наказание раздеванием
Второй день работы конференции начался с выступления архимандрита Антипы об афонском монашестве. Вопросы отцу Антипе также задавали максимально практические. Например, существует ли на Афоне такая форма наказания монаха, как снятие с него монашеских одежд.
— В некоторых случаях с него могут снять куколь, и то, на малое время. И на Афоне, и в Греции тот, кто собирается стать монахом, некоторое время остается без рясы и потом, обращаясь в монастырский собор, чтобы стать полноценным членом братства, носит подрясник (женщины – специальное одеяние темного цвета).
С послушника подобное облачение может быть снято, но для монаха снятие рясы недопустимо – из слов отца Антипы выходит, что чтобы монаха наказать снятием рясы, его надо «расстричь». Что невозможно.
-Преподобный Федор Студит говорит, что схиму снять не может даже Собор или Синод, потому что монах дал клятвы, и никто не может у него их забрать. А снятие схимы – это все равно, что снятие крещения.
Отец Антипа призывает к бдительности постригающих – так, на вопрос , что делать с душевнобольными сестрами в женских обителях, он ответил:
-Мы должны избегать постригать людей с тяжелыми душевными болезнями. Если хотят, пусть они остаются в монастыре, но только как послушники. Психических болезней в настоящее время очень много, к таким людям игумен и игуменья должны относиться с большим вниманием и давать то послушание, которое они могут подъять.
Демократичное монашество
После доклада игумена Дионисия (Шленова), посвященного трем монашеским обетам, началась итоговая дискуссия по поводу «Положения о монастырях и монашестве». Началась с призыва владыки Феогноста не бояться проговаривать все замечания, сомнения и пожелания.
Прошли краткие и доброжелательные прения по вопросам перевода монашествующих из обители в обитель. Аргумент против – насельницы женских монастырей при переводе без их на то расположения испытывают стресс и в результате рискуют оказаться в миру. Аргумент за – игуменья и архиерей должны подходить к данному вопросу с рассуждением, выбирать сестер, готовых к переходу в другую обитель, но отказавшись от этой практики вовсе, мы рискуем потерять возможность открытия новых монастырей.
-Прописать отказ от этого в «Положении» невозможно. У игуменьи и архиерея есть власть, а как они воспользуются – вопрос другой, — заметил владыка Феогност.
Спор вызвало утверждение, что совершение таинств Крещения и Венчания, отпевание и панихиды и молебны нарушают внутренний распорядок обители. За окормляющихся в монастырях мирян вступились игуменьи.
-Венчание – еще понятно. Но в монастырях всегда крестили! И вообще, это же наши прихожане – давайте тогда их и не причащать.
Решили Крещения и Венчания совершать в приписных монастырских храмах, а молебны, панихиды и отпевания вообще не упоминать.
Вообще обсуждение наглядно и неожиданно продемонстрировало наличие демократических тенденций в среде монашества. Активно обсуждалась проблема: выносить ли вопрос о пострижении послушника в рясофор или мантию либо удалении из обители на духовный собор монастыря. Владыка Афанасий подтвердил, что в Греции так и происходит, но только для рясофорного послушника: постригать ли брата в мантию, обсуждается на духовном соборе обители. «Без решения духовного собора игумен не может ни совершить постриг рясофорного послушника, ни изгнать его из монастыря». Оказывается, в Троице-Сергиевой Лавре вопрос решается так же.
Забавный казус. Дольше получаса длилась дискуссия о необходимости вносить в «Положение о монашествующих» пункт о допустимости ношения мирской одежды.
К общему знаменателю конкретно по этому вопросу не пришли.
Фото пресс-службы Троице-Сергиевой лавры
Словарь Правмира — Монастырь, монашество