Монреальские зарисовки
Монреаль, вечер, я в полупустом поезде возвращаюсь с работы домой. На какой-то станции входит парочка странствующих проповедников. Все как положено — черные костюмчики, белые рубашечки, бэджики… Один отправляется дальше по вагону, а другой подсаживается ко мне и старается завязать разговор. Я изо всех сил стараюсь отмалчиваться, но парень бессовестно настырен.
— Вы непременно должны придти к нам на воскресную встречу. Мы будем вместе читать Библию. Только у нас Вы узнаете, как Господь нас любит.
— Спасибо, я знаю.
— Нет, Вы не можете этого знать. Никто, кроме нас, не в состоянии этого правильно объяснить!
— ???
— Обязательно приходите в воскресенье. Вот адрес нашего молитвенного собрания. Придете?
— Нет.
— Почему?!
— Потому что я хожу в свою церковь и менять ее не собираюсь.
— Неужели Вам не интересно?
— Нет.
— Не может быть. Вы, наверное, вообще не крещеная…
В этот момент я не удержалась и вытащила из-за воротника крестик. Это надо было видеть! Парень сорвался с места как ошпаренный.
— Так Вы православная?! Ну, с вашим братом каши не сваришь. Все вы твердокаменные!
И на первой же остановке горе-проповедники выскочили из вагона.
***
Приехал к нам на фирму консультант из американского филиала. На американца ни капельки не похож — очень мягкий, внимательный… И, самое главное, от него буквально свет идет, настолько чувствуется, как он любит любого человека, который к нему обращается. Честно говоря, в миру я такого до сих пор не встречала.
Сильно меня Питер заинтересовал. Самое интересное, глядя на него невольно вспоминается притча о христианине, глядя на которого, обратился его хозяин-мусульманин. Вот я и призадумалась, к чему бы это…
А сегодня поутру приходит он ко мне в офис по делу и вдруг просто просиял. В чем дело, думаю? А он на иконки мои смотрит и улыбка во весь рот.
— Are you Russian Orthodox? (Вы принадлежите к Русской Православной Церкви?) — спрашивает.
— Yes, I am. (Да)
— And I am Greek Orthodox. So we are brothers! (А я — к православной Греческой! Мы — братья во Христе!) — И такое счастье на лице неописуемое!
Надо ли говорить, что сегодня вся работа совсем по-другому пошла!
Как бы научиться так жить, чтобы хоть чуть-чуть похожим светом быть…
***
Только недавно я писала про американского консультанта Питера и вот сегодня аналогичная сцена слово в слово повторяется с одним из коллег, работающим обычно на другой территории. Причем Жорж тоже внешне от окружающей публики очень сильно отличается.
В общем, вместо пятиминутного делового вопроса мы чуть ли не час обсуждали нюансы русской и греческой иконописных школ и специфику литургических песнопений…
Особенно любопытно получилось, когда примерно об ту же пору по делу заглянул Питер. Вот уж действительно «трое собраны»…
***
Дети наши не пожелали из украинского православного лагеря возвращаться. Пришлось их еще на неделю оставить. Так что в пятницу с утра их отец Игорь привезет, а то нам самим никак до отпуска в лагерь не попасть. Я его энергии просто поражаюсь — руководит лагерем, ежедневно ездит в Монреаль читать лекции на богословском факультете университета, каждый день занимается с детьми Законом Божиим, несколько раз в неделю служит в лагере литургию плюс почти каждый день Полунощницу. Последняя для детей — сугубо добровольная, но Митька пристрастился…
А как вчера о.Игорь с о.Владимиром литургию служили! Под открытым небом, в лесу, между сосен. И такая полная радость, такое самозабвение — словами не передать! Потом пошли Крестным ходом на речку, святили воду в празднование Крещения Руси — и все пели, дети, взрослые, старые, малые… Дети меня растрогали — Митька нес икону святителя Димитрия, а Котька — Серафима Саровского. Говорит, специально ее выбрал, потому что я батюшку Серафима очень люблю.
Потом всех обедом кормили и отец Владимир очень трогательно заботился о гостях, чтобы никто не почувствовал себя обойденным вниманием. Естественно, не обошлось и без концерта. Как же дети старались! И пели, и плясали, и стихи читали, и все это с полнейшей отдачей. Умнички!
Да, оказалось, несколько дней назад у них случилось непредвиденное происшествие. В украинский православный лагерь привезли очаровательную хрупкую девочку-мусульманку из Ингушетии. В связи с чем остальные дети лишились сала…
Так что когда в лотерейном розыгрыше нам выпал приз — сертификат на покупку в мясной лавке, хлопцы потребовали отоварить его салом. И никак иначе!
***
Удивительный день сегодня получился… С утра пораньше Котька потребовал идти на литургию в Софийский собор, к украинцам. Дескать, он по отцу Владимиру соскучился. Мы с Митькой не против… Ходу тут минут пятнадцать пешком, так что пришли задолго до начала. Отец Владимир еще исповедует, предложил и нам исповедоваться, если хотим причаститься. И тут смотрю, Митька колотить начинает крупной дрожью. Я испугалась, а он говорит, что всегда перед исповедью нервничает ужасно. Тут-то до меня дошло, почему он обычно на нас с Котькой бросается по утрам, когда на исповедь собирается. Рассказали мне дети, что на них тоже очень сильно действует стресс отца О. что они постоянно ощущают идущее от него недовольство и напряженность. По крайней мере, понятно стало, почему они после церкви часто довольно агрессивными бывают и друг с другом ругаются.
В общем, пошли мы на исповедь, тем более, что вчера-то готовились. И вот здесь нас главный сюрприз и ожидал. Одно дело в книгах читать, как все должно происходить, и совсем другое — почувствовать на себе нормальное отношение священника, который отделяет тебя от твоих грехов. И ощутить по-настоящему воссоединение и примирение с Господом… Если не считать монастыря (там вообще все по-особому), то у меня такое вообще впервые в жизни. Очень трудно это словами описать — с одной стороны, чувствуешь, что батюшка в тебе человека чувствует, мучающегося и страдающего от собственных грехов, а не просто детальку на конвейере. А с другой стороны, не демонстрирует, что греша, ты падаешь в его глазах. Жалеет, одним словом… После такой исповеди действительно хочется лучше быть и любить всех.
Дети потом только и повторяли: «Неужели такое бывает?» На их мордочки стоило посмотреть — глаза горят, улыбки до ушей. Правда, я по-моему, точно так же улыбалась.
В итоге они идеально отстояли всю литургию, хотя многое (особенно проповедь) им непонятно было — не настолько они свободно украинским владеют, чтобы все разбирать. Зато можно было следить за ходом службы по молитвеннику, что они и делали.
В итоге они сами теперь просятся причащаться не у отца О., а у отца Владимира или кого-нибудь еще. Так что мои представления о том, что хотя бы у них в нашем соборе все шло хорошо, явно не соответствуют действительности. Просто они боялись о своих проблемах говорить, что, на мой взгляд, признак тревожный. Естественно, от мужа скрыть ничего невозможно, да и нельзя этого делать, только хуже будет. Он-то сам увидел разницу в нас вчерашних (после Американского прихода) и сегодняшних. Поговорили мы (я его сильно в Американские проблемы посвящать не стала, только в общих чертах) и пришли к выводу, что надо потихоньку приход менять. Многое можно потерпеть, но детям психотравму от посещения церкви наносить нельзя. Он несколько взгрустнул, но в целом реакция была гораздо менее острой, чем я ожидала. Дай Бог, чтобы его вся эта ситуация в целом не слишком смутила. Боюсь я его соблазнить, но и детей травмировать не хочу! Только приход будем все-таки искать такой, где богослужения ведутся на церковно-славянском. Ну не воспринимаю я никакой другой язык в качестве богослужебного. Вот такая у нас Богородичная Пасха в этом году случилась…
***
Сидела я утром, читала статью про брата Иосифа. Приходит Костик, начинаются расспросы — кто это сфотографирован, о чем статья. Я ему напомнила, как мы летом в Джорданвилле были на могиле брата Иосифа, рассказала про икону, смотрю, ребенка проняло… Он раньше все это знал, но как-то абстрактно, а тут до него по-настоящему дошло. — Мам, — говорит, — а можно панихиду заказать? — В воскресенье после литургии будет — уже объявили. Только мы не попадаем — у тебя же соревнования завтра. — А сегодня можно помянуть? — Ну хорошо, пойдем ко всенощной, как раз и помянешь…
На том и договорились. И как-то само собой получалось, что идти надо в Свято-Николаевский собор, поскольку именно этот храм связан с братом Иосифом. А там посреди всенощной детей подхватили, увели в алтарь, облачили и приставили прислуживать.
Выскочили они после службы — улыбки до ушей. «Мама, — говорят, — как же здорово! Мы даже не представляли, что так может быть, чтобы после службы было такое ощущение радости! И, оказывается, к батюшкам можно просто так подходить и задавать вопросы. И вообще, они там все такие воспитанные!» «Ох и ничего себе, — думаю, — чего же они за все это время насмотрелись?». Особенно мне понравилось определение «воспитанные» применительно к тем, кто в этот момент находился в алтаре (двое батюшек, диакон и один алтарник). Интересно, с чем они сравнивают?
Кстати, батюшки мне тоже понравились. Действительно, очень доброжелательные, открытые… Они очень трогательно мальчишек ободряли после службы. Вообще, так тепло, когда люди стараются поделиться своей верой, тем, что они любят и чем живут. И еще я понаблюдала, как происходит исповедь — для меня это что-то совсем необычное. Никого не перебивают, если человеку надо — батюшка с ним и десять, и двадцать минут будет говорить, но люди потом отходят настолько просветленные — смотреть радостно.
Так что с нынешнего дня мы теперь тоже прихожане Зарубежной церкви…
***
Суббота выдалась на редкость перегруженная событиями и эмоциями, поспать удалось всего часа четыре, так что в воскресенье утром я встала в состоянии «Закопайте меня и побыстрее». Голова болит, спина отваливается, горло тоже не радует — мрак, короче.
Приходим в церковь — а там все так непривычно… До праздника-то нашего храмового еще неделя, а батюшки служат в самом праздничном облачении. Да как служат — чистая Пасха! Причем обычно Литургии отец Михаил служит, а настоятель, отец Георгий, только два-три раза возгласы подает, а сам все больше исповедует и мальчишками в алтаре руководит. А тут отец Георгий сам возглавил службу, и такое от него воодушевление, такая радость идет — вот уж истинно, на одном дыхании вся служба пролетела. Вышел он проповедь говорить — и не может. Видно, что его настолько какое-то чувство переполняет, что все слова и мысли на задний план ушли. Сказал две-три фразы, смешался и ушел в алтарь.
Через минуту появляется с серебряной шкатулкой.
— Дорогие, — говорит, — у нас большая радость. К нашему празднику мы подарок получили — мощи святителя Николая и великомучениц Елисаветы и Варвары.
А сам сияет от счастья…
Отслужили мы благодарственный молебен, приложились к мощам… Не знаю, как остальных, но меня просто ошеломила внезапность этого события. Так что понимание, чего мы удостоились, начало потихоньку приходить только сегодня. Самое главное, что мощи теперь у нас в храме всегда будут находиться. К следующему воскресению будут готовы новые иконы, куда их и поместят…
А потом, после службы, остались мы в храме наводить чистоту к празднику. Человек, наверное, тридцать — тридцать пять собралось. Батюшки, матушки, их дети, прихожане от мала до велика.
Дети в алтаре все чистили-драили. Дело кончилось тем, что Митек в трудовом энтузиазме забодал лампаду, так что его щедро окатило маслом, по поводу чего батюшки изядно радовались, и говорили, что это хорошо, благодатно…
Нам с напарницей выпало отчищать старинные подсвечники у богородичных икон. Ну и темные же они были! В общем, три с половиной часа, не вставая с колен, мы их надраивали, но до зеркального блеска довели по меньшей мере два из трех. Коленки стерли — теперь и не встанешь. Отец Георгий все улыбался. «Это тебе, — говорит, — за добрую тысячу поклонов зачтется».
Зато теперь в храме красота — все начищено, отмыто, блестит! К престольному празднику и семидесятипятилетию прихода готовы!
Детей-то отпустили пораньше, а я ушла уже, когда все дела были закончены. Выхожу на улицу — темно, шесть часов почти, снежок легкий идет. И так хорошо на душе — вольно или невольно улыбаешься до ушей! Потом вспомнила, что утром у меня что-то где-то, кажется, болело… Все прошло, как не бывало…
***
У меня на работе пропала икона. Напрочь пропала, как не было. Я сегодня все уголки излазила, думала, может, она упала куда — нету… Дома тоже нету, в сумке и в машине — и подавно… Маленькая такая иконка была — триптих для путешествующих — но любимая. Я с ней года два не расставалась — на работе держала и в поездки брала. Обидно ужасно! Завтра еще поищу, но уже особо не надеюсь, честно говоря…
Зато вот совпадение интересное — обнаружила я ее пропажу в тот момент, когда разговаривала с новым сотрудником. И в тот самый момент рассуждал он о том, что человек образованный, тем более ученый, просто не может не быть верующим. И что сам он вошел в университетские стены, можно сказать, атеистом, а вышел религиозным человеком. Жалко, мне убегать надо было, поэтому обсуждение «Всенощной» Рахманинова отложили на завтра, а на нынешний вечер он запасся в моих закромах Валаамским хором и попросил дать ему на выходные рахманиновские же «Литургию св.Иоанна Златоуста» и концерты.
Мальчик, кстати, вовсе не из наших, как могло бы показаться, а самый обычный квебекуа из деревни Камураска.
***
Наконец-то друзья дочку покрестили…
Муж мой проникся глубочайшим уважением к батюшке за его выдержку — совершенно бесстрастно выдержать то, во что крестная превратила Символ Веры, не всякому удастся. Особенно порадовала «Понтийсковая Пилата»…
Отец Михаил на присутствовавших явно произвел впечатление сильное. После его проповеди папа, старшая сестра и крестные малышки засобирались в воскресенье на причастие. Дай Бог, чтобы дошли — оно у них у всех первым будет…
***
Бедная Аннушка! Вот уже месяц, как на каждой литургии она с трудом удерживает слезы, особенно когда раскрываются боковые двери и выходят мальчишки в стихарях, несущие высоченные свечи. Еще недавно, в январе, ее 11-летний Иван был среди них. Бабушки умилялись — всегда улыбчивый, в накрахмаленной белой рубашке, Ванюшка и вправду был очень трогателен.
А потом все сломалось. Анин муж Владимир заявил, что ему надоела вечно тревожная, молящаяся и постящаяся жена, надоело бесконечное загоняние семьи в рамки «можно — нельзя», «хорошо — плохо», «грешно — не грешно» и уехал в Штаты. Аня считает — навсегда… Будет ли он помогать — пока неизвестно. Так что на грошовую анину зарплату им надо как-то выживать втроем — Ане, Надюше и Ванюшке.
— Понимаешь, я уже слова дома не могу сказать — они сразу кричат на меня «Мама, прекрати! Надоело твое занудство.» Надя — ладно, она папина дочка, я уже смирилась, что она в церковь не ходит. Но Ваня? Я его и уговаривала, и ругала — ни в какую. Всю неделю обещает — пойду в воскресенье обязательно. А как в церковь вставать — его не добудишься. «Я за неделю устал, у меня это единственный выходной, дайте отоспаться.» Я на него ругаюсь, что он меня обманывает своими обещаниями и получается сплошной кошмар.
— А ты не пыталась с ним спокойно поговорить? Чтобы он не чувствовал твоей напряженности? Чтобы это не выглядело очередной пилежкой и руганью?
— Понимаешь, я так не могу. Мне настолько хочется, чтобы он вел себя как надо, что из-за любого несоответствия я очень расстраиваюсь и сержусь.
— А если объяснить, что утренняя лень — это нападение нечистого, специально, чтобы помешать в церковь придти?
— Ну ты что? Они ж меня за сумасшедшую примут — в 21 веке верить в нечистую силу…
Вот и не ходит Ванюшка уже месяца два… Прошлый раз батюшка уже настоятельно попросил Анюту передать сынуле, что отец Михаил очень огорчен и лично просит Ивана придти. Сегодня она снова была одна…
И я в очередной раз думаю, насколько же прав был мой неверующий (?) муж. Как-то раз, готовясь к причастию, начала я резко «строить» детей, за то, что медленно собираются в церковь, шумят и вообще ведут себя неправильно. И тогда он сказал: «Запомни раз и навсегда. Если ты не хочешь оттолкнуть детей от веры, ничто, связанное с церковью, не должно у них ассоциироваться с твоими негативными эмоциями. От тебя они должны видеть только радость.»
***
Старший сын только что распечатал реферат на французском, который ему завтра сдавать в колледж. Страшно стеснялся, не хотел, чтобы мы с отцом увидели. Потом все-таки сдался, показал титульную страницу. Ох, ну и темы же у них… «Я предстою пред лицом Божиим». И двенадцати — тринадцатилетние мальчишки осмеливаются излагать свои мысли на этот счет. А потом еще и диспуты в классе устраивают, что для них значит «предстояние».
Честно говоря, позавидовала ребенку белой завистью. Мне к подобным темам приступать-то жутко, все слова куда-то разбегаются…
Лишний раз порадовалась за своих детей, что им не надо скрывать свою веру, что для них она свободна и естественна как дыхание. И даже в голову никому из них не приходит опасаться недобрых комментариев и косых взглядов.
***
Намедни устраивали с младшеньким «разбор полетов» на тему, что такое хорошо. Подробности проблемы не слишком важны, интересно другое. Малец осознал неправоту, сам предложил выход из сложной, я кое-что предложила от себя. В общем, ситуация разрешилась достаточно легко и просто. Ребенок решил приложить все силы к заключению мира. А я поймала себя на вопросах, а как в подобных случаях ведут себя неверующие родители, какие аргументы они приводят детям и к чему подталкивают детей? Судя по Костиному дружку Андрею, там зачастую все совсем по-другому. Андрюшу мама учит никому и никогда не прощать обид. А потом переживает, что у мальца конфликты в школе. Костя мой пытается его утихомиривать, чтобы меньше «воевал», но пока все безуспешно.
Как-то раз Костя пришел домой в шоке — Андрей подобрал на школьном дворе крестик и со всей силы зашвырнул его в кусты. Наш ребенок все коленки протер, пытаясь отыскать крест, но увы… Как же Котька переживал! Для него это первый раз, что он с кощунством столкнулся. Он все ужасался, что же теперь с Андреем будет, что он с собой сделал.
***
Скоро у нас национальный Квебекский праздник – день Иоанна Крестителя. По этому поводу вся провинция не работает, а предается массовым развлечениям с карнавалами, концертами, авторалли на доисторических автомобилях и бесконечными угощениями.
Впрочем, если для квебекуа моего поколения и старше по крайней мере ясно, в честь кого этот праздник, то тридцатилетние задумчиво чешут в затылках. «Кто такой Сен-Жан-Батист? Э-э-э.. А кто его знает…» Грустно это…
Так же, как большинство Котькиных одноклассников понятия не имеют, в честь кого названы главные улицы нашего района. А живем мы, между прочим, на пересечении бульваров Святого Иосифа и Архангела Михаила.
Митькины приятели осведомлены больше – у них в школе катехизис чуть ли не профилирующий предмет. Во всяком случае, со старшим ребенком я по поводу Библии больше не спорю – забивает наповал ссылками и цитатами. Впрочем, чему удивляться? Он дважды забывал принести на урок Библию, за что и был наказан переписыванием огромных кусков теста на французском из разных ветхозаветных книг. На третий раз ему светило переписать от руки весь «Исход», но тут, к счастью, учебный год кончился.
***
Как раньше назывался Монреаль? А ведь его историческое название Ville Marie – город Марии, то есть, Богородицы. И самая высокая точка города – огромный крест на вершине Монреальского холма. По преданию, этот крест внес на своих плечах основатель города сир де Мезоннев. Правда, от первого деревянного креста мало что осталось, так что на прежнем месте теперь стоит стальной, но все же…
И вообще, этот холм с давних времен осмыслен в Монреальском ландшафте как Голгофа. Судите сами. Если смотреть с востока, холм венчает крест, а с севера и запада видна красивейшая Оратория Святого Иосифа, путь к которой уставлен скульптурами, изображающими крестный путь Спасителя.
***
Сижу вчера вышиваю, является Костик с Евангелием в руках, скорбно вздыхает и примащивается в уголочке.
— Что случилось? — спрашиваю.
— Мне надо читать. Я сегодня плохо себя вел, подрался, мне надо срочно Библию читать.
— Тебе что, учителя так сказали?
— Нет, никто этого не видел. Просто я знаю — мне надо сейчас читать. Очень надо.
Сидел, читал, довольно долго, кстати. Потом, смотрю, успокоился, заулыбался.
— Ну все, теперь я понял, как надо было поступить.
***
Не умею я с людьми неверующими затрагивать вопросы веры и всего, что с ней связано. Плохой из меня миссионер, откровенно говоря.
Сейчас Костик с Андреем забегали к нам тренировкой. А Андрюша, как и его мама Лара, не только неверующий, а еще и норовит время от времени что-нибудь этакое сотворить, чтобы подчеркнуть свое неприятие религии. То он Котьке какие-то антирелигиозные байки рассказывает, то еще что-нибудь подобное сотворит… И, несмотря на все подобные выходки, мальчишки дружат…
И вот, вижу я, как мой малец водит Андрюшу по нашей квартире и показывает: «Смотри, мама сегодня лампаду купила, видишь, как красиво получилось. А здесь — иконы. А над входной дверью — крест.» И что-то так объясняет ему убедительно. И Андрюша головой кивает, соглашается, расспрашивает о чем-то…
***
«Мама, как хорошо, когда Христос Воскресе! Это даже еще лучше, чем всенощная!» (А всенощная у моего младшенького самая любимая служба).
Ходит сегодня весь день и нас поздравляет. Даже перед сном вместо «Спокойной ночи» — «Христос Воскресе!»
Монреаль, 2003-2005 гг.