Говорят, что сейчас все такие
Дмитрий Емец
Есть одна тема, которую все тщательнейшим образом избегают. Тема же это такая, что почти в каждой семье есть труп. Иногда два трупа. Или три. Их в масштабах страны десятки миллионов. Больше, чем больных всеми неизлечимыми и страшными болезнями в сумме.
Трупы – это дети, играющие в телефоны или в игры и не могущие от них оторваться. Об этих детях не говорят. Это считается не таким ужасным, как быть отцом или матерью наркомана. Говорят, что сейчас все такие. Поколение такое, новая эпоха и так далее, но сами чувствуют, что это бред, и это самая обычная химическая зависимость. Мозгу нужен гормон, и он его получает. Все.
Но родители этих детей узнают друг друга в толпе, как узнают друг друга, например, жены алкоголиков. Просто чувствуют такие моменты. Это проказа, которой больны почти все семьи – смартфоны и компьютерные игры.
Я знаю сотни семей, которые не могут с этим бороться. Сотни.
Есть несколько семей, у которых, допустим, пятеро детей, но они говорят: «четыре», потому что старший сын у них — игроман, и они пускают его в генетическую выбраковку.
Не то, чтобы совсем его вычеркнули, еще на что-то надеются, но уже про себя поставили крест.
Это, конечно, про себя делается, с величайшим внутренним стыдом. Это лоботрясы, часто в возрасте 22-25-27 лет, ни на что не способные, вялые, не работающие, паразитирующие на родителях, на бабушках и на мамах. И причина – игры.
Лучше бы водку пил
Тут даже не христианские какие-то вещи нужно обсуждать, а просто выживание. Когда валяется в луже пьяный, ему же не о заповедях говоришь. Его просто стараешься перевернуть, чтобы он хотя бы ртом и носом в луже не лежал. Захлебнется. А тут еще страшнее.
У нас одна женщина в нашем храме молится: «Господи! Хоть бы сын с бабами гулял или водку пил. Встает в 9 вечера, ложится в 8 утра. Солнца боится. Мычит. Врет. Ничего не понимает»
В другой семье ребенок кое-как закончил первый курс. Ушел в академический отпуск. Снова на первый курс. Опять вылетел. Надежда была на армию, но его почему-то не взяли. При первой комиссии вроде взяли, а потом – нет. Наверное, единственный случай, когда родители сами умоляли взять.
Ну что, сидит дома играет. Говорят: на работу иди – не идет. Деньги ему не нужны. Одежда не нужна. Он их не просит. Еда дома есть. Запирать ее на замок? Глупо. Милицию вызывать: мой сын ничего не делает, только играет? Выгнать на улицу? Куда? Тоже не вариант. Тупик.
Я могу привести сотни примеров. У половины издателей, например, дети игроманы и они не знают, что с этим делать. И это у людей, которые сами много читают. У половины педагогов дети игроманы. У половины политиков и так далее. Начинается все просто. Со слов, что вот весь класс играет, у всего класса смартфоны. Если у меня не будет – я один белая ворона и прочее.
С похожих каких-то слов половина моего класса начали когда-то курить. Все курили за школой, как же можно не присоединиться к самым успешным. Ну а продолжение известно. Но в этом возрасте еще можно что-то сказать, что-то объяснить, как-то спасти. Если бы весь класс колол себе героин, вы бы тоже купили его, чтобы ребенок не был белой вороной?
Говорят, что вот такое поколение, но это полный бред. Никто же говорит, что вот 90-е годы — поколение бандитов, 2000-е – поколение наркоманов, 80-е – поколение курильщиков.
Талантливые дети больше подвержены играм
В игре ты можешь быть успешным. Можешь быть первым. Можешь получать удовольствие. Это симуляция, но из этой симуляции не хочется возвращаться в реальный мир. И люди исчезают в пустоте навеки.
У игромана есть большое отставание от сверстников. Ребенок чувствует, что действительно сильно отстал. Но человек так устроен, что обязательно хоть в чем-то должен быть успешен. Хоть в какой-то игре среди таких же, как и он. Формируется такой ложный временный воздушный пузырь. Кажется, что уже не догнать. Хочется уткнуться в игру, уколоться и забыться. То есть цепочка такая. «У меня болит голова от удара скороводкой. Дайте мне сковородкой очень сильно, чтобы я забылся… Я очнулся. У меня болит голова от двух ударов скороводкой. Я какой-то некрасивый. Дайте мне сковородкой в третий раз, чтобы я забылся».
Талантливые дети больше подвержены играм.
То есть игры отбирают и убивают самых талантливых. У них, если можно так сказать, более тонкая настройка. Более тонкий порог, который легче переступить.
Игры и интернет загоняют человека в одиночество. Одиночество это хорошо. Но одиночество и отсутствие не выработанных социальных навыков – разные вещи. Человек и рад бы общаться, но не может, боится и не умеет.
Компьютерные игры – это выраженная химическая зависимость. Система вознаграждения – выброс дофамина, «гормона удовольствия». Ожидание награды – и тебя перемыкает. То есть получается укороченная цепочка. Та самая вшитая в крысу кнопка. Потому дети так орут и катаются по полу, когда у них отбирают смартфоны.
Родитель, покупающий ребенку смартфон, губит его
Знайте: когда вы покупаете ребенку смартфон или планшет – вы покупаете ему гроб. Лучше купите ему шприц, или вина, или просто дайте ему по голове. Это будет гораздо гуманнее. Родитель, покупающий ребенку смартфон, губит его. Исключений практически нет. Для мальчиков – это верная смерть. Для девочки – смерть менее верная. Допустим, вероятность смерти 60 процентов.
Мальчики склонны к зависимости больше, чем девочки. В тот момент, когда надо физически развиваться, учиться, общаться – то есть приобретать реальный навык, дети приобретают иллюзорный. Навык нажимать 20 кнопок нужен только в этой игре. В другой будут другие кнопки.
Это сказки, что вы сможете контролировать ребенка. В 90 процентах случаев это невозможно.
Это как жена соседа нашего лет десять уверяла весь подъезд, что она контролирует мужа по 150 граммов в день. Она, может, и контролировала, но остальные пол литра он добирал на стороне.
Я предлагаю обсудить эту тему широко. Пусть медики, психологи, священники, все кому есть что сказать – скажут. Может, получится хоть кого-то спасти. Хоть бы не тех, кого уже спасти нельзя, но, может, какая-нибудь мама не купит своему пятилетнему сыну планшет в тот момент жизни, когда она еще может его не купить.