перевод с английского Марины Леонтьевой
Ее бы я не стала ждать —
Но Смерть — меня ждала —
Мы вместе сели в Экипаж —
Я, Вечность и Она.
Эмили Дикинсон (пер. А. Гришин).
Современные люди слишком загружены, чтобы подумать о смерти. Она раздражает, от нее отмахиваются и стараются о ней не думать. Нет, смерти, конечно, случаются, но, в основном, с посторонними людьми, в телевизоре или в кино. Это же просто развлечение, это понарошку. Вроде, бывают убитые в Ираке или Афганистане, но это не более чем статистика. Не берите в голову.
Как-то прошлым летом на репетиции церемонии бракосочетания, на паперти ко мне подошел молодой человек. Он показал вещь, которая была у него в руке. «Что это»? «По-видимому, это спички», — ответил ему я. «Для чего они?» спросил он с заносчивостью, обычно присущей человеку заблуждающемуся. «Видите свечи на том столе? Обычно люди чувствуют потребность зажечь свечу, когда возносят свою молитву к Господу» -объяснил я. «Но они ведь из ритуального бюро. Вы должны использовать другие для венчания».
Его требование меня удивило. Я ничего подобного раньше не слышал. Тогда я сказал ему очевидную вещь: смерть, также как и брак, и рождение является частью жизненного цикла. Я пытался найти какое-то культурное сравнение, прежде чем обращаться в своем небольшом наставлении к Библии, смотрел ли он «Паутину Шарлоты» или «Короля Льва»? Он считал себя «новоначальным христианином», но едва ли он всерьез относился к многочисленным словам Христа и апостола Павла на то, что эта жизнь — всего лишь прелюдия и подготовка к Небесному Царствию.
Такое случается и со многими верующими православными христианами. Недавно меня пригласили к женщине, находящейся на смертном одре. Она знала, что умирает, врач сообщил семье, что ее дни сочтены. Я приготовился говорить с ней о смерти, что происходит, о чем учит Церковь, что открывает нам Библия, каково состояние ее души при принятии святого Причастия, но увы. Она рассказала мне только о том, что медсестры не всегда вежливы, подушка слишком жесткая, питание отвратительное, — она говорила обо всем, кроме надвигающейся смерти.
Мы называем себя православными христианами, и все же наше отношение к жизни, смерти и вечности кардинально отличается от отношения наших духовных предков. Мы продолжаем любить друг друга, пока мы живы, когда мы расстаемся с жизнью, после смерти и даже в Царствии Божием. Обратите внимание, как мы служим отпевания и панихиды. Выслушиваем перечисление святых в конце каждой службы. Смотрите, как мы чтим мощи святых за то, что они выдержали брань во имя спасения и заслужили место на небесах. Противопоставьте это тому, как мы пренебрежительно относимся к телам наших родных. Кремация вошла в моду у гуманистов и прочих новых язычников, стала стандартным обычаем у протестантов и приемлемым для католиков, а теперь посягает и на православных. Обратите внимание, как бесцеремонно поступают с трупами после смерти: их разрезают во время вскрытия, похороны проводятся формально. Если бы мы действительно верили в то, что говорим в конце Символа Веры: «Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века», мы бы приняли окончание этой жизни и приветствовали бы жизнь в ином мире, где Спаситель и Бог наш ожидает нас с распростертыми объятиями. Мы должны рассуждать так же, как старец Феодор, последние слова которого были: «Слава Богу, Слава Богу! Я вижу, наконец, берег житейского моря, в котором душа моя, словно лодочка, вынесла множество бурь».
Справка: Протоиерей Владимир Берзонский родился в 1936 г. в г. Джонстаун (шт. Пенсильвания, США). Выпускник Свято-Владимирской семинарии в США (1961). Женат на Маргарите Берзонской. Преподавал на кафедре религиоведения университета Джона Кэролла в г. Кливленд (США). Проживает в г. Севен Хиллз (шт. Огайо, США). Настоятель церкви Пресвятой Троицы в г. Парма (шт. Огайо, США) в юрисдикции Православной Церкви в Америке .
перевод с английского Марины Леонтьевой