Справка: Акция «Слушай сердце» – социальный проект Авторской школы Бойко (Харьков), направленный на отказ от пышного празднования выпускного вечера ради спасения жизни детей. Выпускники школы 2014, 2015 и 2016 года отказались от дорогостоящего выпускного и сэкономленные деньги направили на спасение жизней маленьких детей с патологиями сердца, проходящих лечение в кардиологическом отделении Института общей и неотложной хирургии АМН Украины (Харьков). Одиннадцатиклассники регулярно посещают отделение и наблюдают за операциями. Кроме того, ребята проводят флешмобы в харьковских супермаркетах в поддержку акции «Слушай сердце».
Летний лагерь под Харьковом, километров 30 от города. Кругом – душистая украинская степь, разрезанная несколькими озерами. По территории лагеря, не реагируя на звуки подъезжающих машин, бродят косули и олени. В лагере – пересменка, нет обычного детского визго-смехо-шума, корпуса пустуют в ожидании очередного заезда. Слышно только главный корпус – в актовом зале настраивают аппаратуру.
До начала выпускного бала — час. Родители собираются у корпуса, вытирая потные лбы. Говорят, закончили, наконец, все приготовления.
Дарья Галуза
— Самым хлопотным было прийти к единому мнению среди родителей двух классов по организационным вопросам, начиная с приготовления пищи, — рассказывает мама выпускницы Дарья Галуза. – Ну, и финансовые вопросы тоже. Все-таки джинсовый формат предполагал небольшие расходы, но хотелось и сцену красивую сделать, а это дополнительный расход, и приготовление еды. Мы старались подобрать меню в формате вылазки, поэтому на столах будет, в основном, барбекю. А еще мы готовили праздничные номера – родители и дети, репетировали песню. Очень здорово – пока готовили, успели познакомиться и подружиться даже те, кто до сих пор знаком не был. В ресторанном формате такого бы не получилось, а здесь – легко.
— А дочь ваша в чем сегодня будет?
— В шортах. Хотя выпускной у нас джинсах, но погода больше располагает к шортам, а не к джинсам (смеется).
Действительно, половина выпусников – в шортах. Правда, тоже в джинсовых. Вообще, похоже, джинсы здесь – своеобразный дресс-код. В них все – и родители, и выпускники, и учителя.
Ирина Шрайнер
— Трудно было вот так взять и отказаться от ресторанов и кринолинов? – спрашиваю у Ирины Шрайнер, мамы выпускницы Лили.
— Такой выпускной — не первый год уже. Как-то мы уже были морально готовы. И более того, такой выпускной мне даже больше нравится. И не нравится, когда из девочек, детей еще по сути дела, делают взрослых женщин — с помощью макияжа, причесок и нарядов.
— Детей? А не страшно было детям на операции смотреть?
— Не страшно, но впечатления были колоссальными. В первый раз, Лиля рассказывала, почти ничего не увидели. Зато во второй – все. Как грудную клетку ребеночку вскрыли, а там сердце лежит, такое маленькое… Наблюдала всю операцию. Кто-то из врачей даже помахал ей из-за стекла. Пришла возбужденная, все это рассказывала. Не знаю, кому именно поможет наш сегодняшний выпускной, но главное – поможет. Дети очень серьезно к этому относятся.
Тем временем люди все прибывают. Родители и дети кучкуются возле фуршетного стола с бутербродами, соками и минеральной водой. Алкоголя нет. Курящих мы за весь вечер тоже не заметили. Директор школы Александр Макагон рассказывал, что в школе действует запрет на курение абсолютно для всех, включая учителей. Видимо, этот запрет распространяется и на лагерь.
Один выпускной — десять спасенных жизней
Папа одной из выпускниц оказался, что называется, журналистской удачей. Осведомленный человек. Сам работает в той же клинике, где делают операции детям, на которые собирают деньги выпускники.
Рассказывает заведующий отделением неотложной хирургии органов брюшной полости Института общей и неотложной хирургии АМН Украины, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач Украины Игорь Вадимович Криворотько:
— По решению учителей и при поддержке детей те деньги, которые были бы потрачены на выпускные платья, рестораны, закуски, охрану, такси и прочее-прочее, мы решили использовать на помощь детям, имеющим врожденные патологии сердца. Эти деньги мы перечисляем фонд кардиохирургического отделения. Наши дети наблюдали за операциями, потом видели спасенных детей — веселых, жизнерадостных. Они понимают, как это здорово – дать таким детишкам вернуться к нормальной жизни.
— Расскажите, пожалуйста, об операциях. Насколько они сложные? Почему нужны деньги? Разве государство не выделяет?
— Государство, конечно, выделяет. Но проблема в том, что нуждающихся в оперативном лечении значительно больше, чем могут обеспечить бюджетные ассигнования. Большинство нуждающихся в операциях детей – это малообеспеченные, дети из многодетных семей, отказники из роддомов, дети-инвалиды с синдромом Дауна и другими диагнозами. Почти все операции – не уникальные, классические, просто их много.
Слава Богу, есть все необходимое оборудование. С кадрами, квалифицированными хирургами, тоже проблем нет. Когда благотворительный фонд харьковского предпринимателя Юрия Сапронова занимался закупкой необходимого оборудования, Юрий Анатольевич пошутил: «Ребята, «Феррари» я вам купил, но где я вам Шумахера возьму?». Так вот, «Шумахеры» у нас есть – и свои специалисты, и зарубежные. Примерно раз в год к нам приезжают ведущие европейские и американские кардиохирурги, делают операции, делятся опытом, с огромным удовольствием помогают нашим хирургам.
Главная проблема – расходники. Они одноразовые, дорогостоящие и закупаются за валюту. Например, есть операции с искусственны кровообращением, для которых нужен оксигенатор — газообменное одноразовое устройство, предназначенное для насыщения крови кислородом и удаления из неё углекислоты. Сердце останавливается, хирурги зашивают межпредсердное или межжелудочковое незаращение, потом снова включают кровообращение. Все заживает и через семь дней ребеночек уже бегает и живет нормальной жизнью.
Врожденные пороки сердца часто сопровождаются тем, что ребенок сам не может дышать. Кроме того, что кровообращение плохое, ребеночек синий весь, он не может дышать. Пока не восстановили магистральный кровоток, в его легких плохо происходит газообмен, он задыхается и может умереть, поэтому ему нужнее сурфактант — смесь поверхностно-активных веществ, выстилающая лёгочные альвеолы изнутри. Этот сурфактант тоже очень дорого стоит, одна ампула — примерно около 7 или 8 тысяч гривен (18-20 тысяч рублей – Ред.).
Без некоторых расходников операции делать невозможно. А если ребенок не может ждать бюджетных ассигнований? Если операцию надо делать срочно? Но даже если нет угрозы жизни, с операциями тянуть нельзя. Вся хирургия врожденных пороков построена на принципе — чем раньше прооперируешь, тем быстрее дети выздоравливают. И благодаря такой помощи деткам не приходится ждать операций. Нет очереди. Поступает – сразу оперируют. В год в кардиохирургическом отделении делается более 300 таких операций – почти каждый день.
Профессор Игорь Криворотько
— А скольким детям спасет жизнь ваш сегодняшний выпускной?
— Мы собрали по 500 гривен – это на все. А на традиционный выпускной мы бы израсходовали по 4,5-5 тысяч от семьи. Но мы эти деньги перечислили в фонд отделения. Умножьте 4,5 тысячи на 30 учеников. Это как минимум 130 тысяч гривен (около 335 тыс. рублей -Ред.). Я думаю, этого хватит на 10 операций.
«Гордость за то, что ты смог сделать»
Кареглазая красавица Катя Криворотько похожа на отца. И хочет стать врачом, как отец (а также мать и дед). Об увиденном в кардиологическом отделении рассказывает с нескрываемым восхищением:
— Вы знаете, это было захватывающе. Ты заходишь и видишь маленькое сердце, которое бьется, и у тебя просто нет слов. Ты это видишь и понимаешь, что лежит живой ребенок, и у него проблема. Он еще такой маленький, а у него уже проблема, и его надо лечить. Для того чтобы лечить, не всегда хватает денег родителям. А лечить надо, потому что они его ждали очень долго. Я не знаю, как описать эти эмоции, когда ты заходишь туда и смотришь сверху на операцию. Ты понимаешь, какая ответственность лежит на врачах, которые там стоят. Операция длится не час, не два, а 5-6 часов обычно.Очень сложно так выстоять и даже понимать, что этот ребенок лежит на столе, и тебе надо его разрезать и помочь ему выжить. Я не знаю, как люди проходят это.
В прошлом году, когда у нас был последний звонок, к нам приходили родители с маленьким ребеночком, которого прооперировали. И когда ты видишь, что этот ребенок мог умереть буквально полгода назад, а сейчас он здоров, у него румянец на щечках, он доволен… Что его родители счастливы, что нашлись такие люди, которые смогли ему помочь. Это такое чувство… Знаете, такая гордость за то, что ты такое смог сделать. Ты еще никто, ты ученик еще, даже не студент, но уже смог спасти чью-то жизнь….
«Джинсовая свадьба? Легко!»
Андрей, Маша и Данил репетировали танец на аллее. Сделали передышку и согласились поговорить. Рассказали, как ходили в другие школы, пропагандировали идею «джинсового выпускного».
— Много непонимания встречали. Потому что ни в одной другой школе нет такой акции, которая у нас. Все покупают себе платья, костюмы, заказывают рестораны, все дела… Многие не понимают нашу инициативу. Некоторые относятся с благодарностью и с пониманием, но все равно не понимают. Мы говорим: у нас вот так, мы даем деньги детям на операции, мы приходим в джинсах, у нас лагерь, у нас шашлык, у нас одноразовая посуда, мы на свежем воздухе, мы не платим какие-то ненормальные деньги, мы не покупаем платья… А нам говорят: «Да, мы так тоже хотим, но у нас есть дети, которые так не хотят. Или у нас есть учителя, которым прикол пойти, посидеть в ресторане». Вот так…
— А не обидно вам, что у всех будут красивые выпускные фото в платьях и костюмах, а у вас — нет?
— Фото — это же не главное. Понимаете, в будущем будет приятно своим детям рассказать, когда они спросят: «Как ты выпускной провел?» Я скажу: «Я отдал свои деньги маленьким детям для операции на сердце, и отметил выпускной на свежем воздухе ». Это намного приятнее, чем сказать: «Я сходил в ресторан, напился и проснулся в другом городе», — говорит, смеясь, Андрей.
Данил подхватывает:
— К нам пришли наши друзья из другой школы и говорят: «У вас же не будет выпускного! У вас не будет ресторанов, клубов лимузинов!», – а у нас глаза по пять копеек. Зачем? Лучше выходить во взрослую жизнь уже с каким-то взрослым поступком. Ты окончил школу, получил аттестат, но у тебя в голове осталось, что ты отдал деньги детям маленьким на операцию, и ты будешь это в дальнейшем рассказывать. Если ты отдашь своего ребенка в другую школу, ты этой школе это же самое предложишь.
— Ребят, а что потом? После выпускного? Будете продолжать помогать? Слабо сделать «джинсовую свадьбу», например? А деньги — на благотворительность?
Мужчины задумываются, а Маша без промедления заявляет: «Не слабо!» Андрей и Данил подтверждают:
— Если будет цель помочь кому-нибудь, то, конечно же, не слабо. Это не будет для нас проблемой. Такой свадьбы еще не было? Ну, так и такого выпускного тоже ни у кого не было. Можно сломать стереотипы.
— Когда вашу акцию обсуждали в соцсетях, некоторые писали — ага, мажоры, у них небось джинсы стоят дороже, чем мое платье. Скажите честно, джинсы к выпускному покупали?
— Неееет! — отвечают хором ребята и смеются.
— То, что было в шкафу, то и надели, — показывает Андрей на свои джинсы, явно не вчера купленные. — Джинсы, кроссовки, футболки… В чем обычно ходим, в том и сюда пришли.
«Было бы интересно, но…»
В беседах с выпускниками выясняется, что «Слушай сердце» — не единственная акция, в которой они участвуют. Крепкий парень с необычным именем Али Хан признается, что добро делает редко, но все-таки делает.
— У нас группа – пять человек. Играем – гитары, барабаны, синтезатор… Иногда друзья предлагают устроить благотворительный концерт. Вход бесплатный, но люди вместо выпивки или еды дают деньги в помощь инвалидам или людям с другими проблемами.
А еще парни рассказывают, как ходили по другим школам с предложением присоединиться к акции «Слушай сердце», провести «джинсовый выпускной».
— Некоторые отнеслись с недоверием, потому что не понимают, куда будут тратиться деньги. Некоторые сразу же подхватывали. Реакции были разные. Были различные предположения из разряда «было бы интересно присоединиться, но…». А в основном либо просто проигнорировали, либо, как в одной школе, отнеслись с недоверием. Там классный руководитель начала нас подробно расспрашивать: куда пойдет каждая копейка, не положит ли наш директор себе деньги в карман. Мы говорим: зачем? Хотя, конечно это нормальная реакция. Они нас не знают. Но если узнают, то убедятся, что все это честно и хотя бы как-то помогут детям, то это будет хорошо.
Директор школы Александр Макагон не так пессимистичен. Говорит, пропагандистская работа в других школах дала плоды.
— В будущем году к акции присоединятся еще две харьковские школы. Во всяком случае, директоры мне клятвенно это пообещали. Мы не только собирали деньги, но и активно распространяли информацию об акции. Был целый всплеск в СМИ, много корреспондентов нас посетили. Дай Бог, чтобы к акции присоединился еще кто-то.
Александр Макагон рассказывает об итогах акции в перерывах между вручением аттестатов на сцене.
— Если говорить о конкретных цифрах, то в этом году нам удалось собрать 199 тысяч 975 гривен – вот такая огромная сумма.
А дети на сцене демонстрируют флешмоб, с которым ходили по харьковским супермаркетам, собирая деньги.
Алая лента в руках — это кривая сердцебиения ребенка.
Иногда выходящие за аттестатами на сцену дети и родители берут у директора микрофон и говорят несколько слов. А при этих словах одной из выпускниц зал взорвался аплодисментами:
— Детское сердце… Я видела его. Оно было такое крошечное! Как трудно понимать, что такие детки страдают от самого рождения. И как здорово, что у нас получилось. Мы помогли им – это точно стоит выпускного!
Александр Макагон напоминает, что цель акции – не только благотворительность, но еще и воспитание:
— Мы хотели показать детям, как можно потратить деньги. И один из основных смыслов, конечно, заключался в том, что свою взрослую жизнь сегодня они начали с того, что помогли спасти детскую жизнь.
Торжественная часть длится долго. Номера, подготовленные выпускниками, сменяются выступлениями учителей. Видно, что удовольствие от последнего дня вместе получают и те, и другие. Дождавшись, пока педагоги закончат, подхожу к одной учительнице в коридоре. Знакомимся. Светлана Стадник, учитель младших классов. Когда-то первая приняла сегодняшних выпускников.
— Не получится ли так, что когда джинсовый выпускной станет укоренившейся традицией, утратится то, что было вначале – акт доброй воли ребенка, отречение от каких-то благ ради благородной цели? Не боитесь, что из важного инструмента воспитания такой выпускной превратится в очередную формальность?
— В нашей школе этого не произойдет никогда. Даже если акция станет заезженной и утратит смысл – мы в любом случае что-то еще придумаем. В нашей школе есть «батарейка» — это директор. С ним нам скучать никогда не приходится. У него масса идей. Да и у учителей тоже. Все новое и интересное мы пытаемся внедрять. Даже если иногда идея кажется бредовой (смеется). Так что, не будет этой акции – будет другая!
Дети и учителя не хотят прощаться. Концерт с шутками, сценками и песнями затягивается далеко за полночь. Нам надо уезжать, решаем не ждать танцев. А у детей впереди последняя ночь в школе. Но сегодняшний добрый поступок — наверняка не последний.
Фото: Михаил Кучнев