«Целых семь дней каждое утро я приходила к порогу полицейского управления города, – рассказывает Ольга Суворова, директор правозащитной организации в Красноярске, создавшей приют для жертв домашнего насилия. – Нашу подопечную избивал муж, психоневрологический больной. Мы спрятали ее с ребенком у нас в приюте. А он все время слал жене смс-ки про ребенка: “Ромка не нужен, Ромка плохой, тебя люблю”». Суворова требовала от полиции, чтобы женщину с сыном направили по месту ее прописки в Приморский край: «Я говорила “буду реветь всю ночь в подушку, если мальчишку убьют, но у вас слетят погоны”. Я настояла на своем. Мать с сыном добрались в Приморье и сообщили, что у них все хорошо. А через неделю происходит та трагедия в Нижнем Новгороде, где Белов зарезал всю семью, а полиция знала о его угрозах и ничего не делала».
Первого октября члены президентского Совета по правам человека передали подготовленный законопроект о предупреждении домашнего насилия президенту РФ Владимиру Путину. За последние 20 лет почти полсотни версий закона о семейно-бытовом насилии были разработаны в России. Проекты закона неоднократно вносились с Государственную думу, но принят он не был.
Летом президент предложил общественности обсудить очередную версию закона о предупреждении домашнего насилия. Но участники слушаний в Общественной палате РФ посчитали, что такой закон лишит семью суверенитета, а все необходимые правовые нормы уже существуют. При этом все согласны, что такие трагедии действительно происходят.
«В случае реального насилия общество и государство должны предпринимать соответствующие усилия, в законодательстве есть для этого достаточно много механизмов», – отметил председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского Патриархата, протоиерей Всеволод Чаплин.
Патриаршая комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства, разъясняя свою позицию по термину «домашнее/семейное насилие» по сути с ним согласилась: «Те проблемы, которые действительно существуют в этой области, связаны не с необходимостью принятия тех или иных новых законов, а с недостатками существующей правоприменительной практики».
Новую правовую инициативу не поддержали не только священники и Общественная палата. Многие социальные работники и специалисты правоохранительных органов не поддерживают введение новой правовой нормы. Часть опрошенных Центром по предотвращению насилия «Анна» считает, что «достаточно действующего законодательства, а его эффективность зависит от быстрой и оперативной работы, а также от желания пострадавших довести дело до суда».
Фото: lavenir.net
«Правмир» выяснял, какими правовыми методами уже сейчас сотрудники кризисных центров защищают женщин, пострадавших в собственной семье.
«У нас есть успешная 117-ая статья, это истязание, хотя его очень трудно доказать», – рассказывает Ольга Суворова о работе красноярского кризисного центра. Кроме этой крайне редко применяемой статьи Уголовного кодекса, юристы центра помогли своим подопечным добиться наказания обидчиков по 116-й (нанесение побоев) и 119-й (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью) статьям УК.
Социальные центры обычно заключают соглашения о сотрудничестве с юристами и адвокатами. Благодаря этому пострадавшая женщина не окажется в суде без поддержки. Но наблюдая отказы полиции в возбуждении уголовных дел, когда и до суда-то не доходит, специалисты кризисных центров пришли к выводу, что необходимо сопровождать женщину еще на этапе подачи заявления в дежурную часть.
Дело тут не только в часто встречающемся у правоохранительных органах подходе «сама виновата». К примеру, подавшая заявление на избивавшего ее мужа жительница Ижевска с ужасом прочла в постановлении старшего дознавателя: «Уголовное дело против истицы не возбуждать, поскольку она не осознавала, что клевещет на супруга». У юристов общественной организации все же получилось вернуть это дело на дополнительное расследование и добиться осуждения агрессора на один год.
Специалисты кризисного центра Санкт-Петербурга рассказывают, что самые действенные меры – обжалование незаконных действий сотрудников полиции прокурору, а также обжалование их бездействия в суде. Женщине сложно предпринять эти действия в одиночку.
«Отношение полиции к пострадавшим меняется, если женщину защищает целая организация, – считает Надежда Кокшарова из Центра поддержки женских инициатив “Теплый дом” Ижевска, – очень важна и позиция руководства местного УВД. Если подчиненные видят, что их руководитель поддерживает нашу деятельность, они тоже меняют отношение к делу и становятся нашими союзниками. Поэтому в нашей практике все больше случаев, когда женщины обращаются к нам по рекомендации участковых инспекторов».
«Зная, что женщина у нас под прикрытием, участковый по-другому с ней разговаривает», – говорит Ольга Суворова про опыт своего центра. В Красноярске они с коллегами целенаправленно строят систему взаимодействия с правоохранительными органами:
«Людей пугает атмосфера дежурной части. Поэтому еще четыре года назад мы заключили с полицией долгосрочное соглашение, и раз в неделю у нас в кризисном центре сотрудники полиции городского УВД принимают граждан. Мы не прерываемся на праздники, в любой четверг идет прием. Человек может приехать и подать заявление, тут же ему разъяснят его права».
Суворова объясняет, что участковые сами выросли в обычных семьях, в том числе и со спокойным отношением к домашнему насилию. Используя статью «Закона о полиции» о сотрудничестве с общественными объединениями, красноярцы организовали тренинги для полицейских – всего через шестичасовое занятие прошли 329 участковых.
«Мы пытаемся сделать так, чтобы участковые смотрели на наших подопечных не как на “терпил”, а как на несчастных граждан, которых нужно защищать в правовом поле», – говорит Суворова.
Опытом своего центра она делилась в Москве, на прошедшей в конце сентября третьей Всероссийской конференции, посвященной проблемам сохранения кровных семей. В ней участвовали специалисты более 40 социальных приютов для матерей с детьми. Эти организации работают с самыми разными тяжелыми жизненными ситуациями, в том числе, и со случаями домашнего насилия.
Собравшиеся активно обсуждали 442-й Федеральный закон «Об основах социального обслуживания граждан в РФ». Этот закон действует с начала 2015 года и на его основании негосударственные организации становятся поставщиками социальных услуг для населения. В Министерстве труда и социальной защиты готовы принимать замечания и предложения к закону от некоммерческих организаций.
Несмотря на все его недочеты, участники конференции считают, что 442-й ФЗ повышает роль кризисных центров в поддержке семей. Он позволяет общественным организациям привлекать деньги из государственного бюджета, а не надеяться только на гранты и пожертвования.
Негосударственные социальные центры не ставят жестких требований для обратившихся – если есть место, пострадавших берут без прописки и не дожидаясь справок. Сюда скорее, чем в госучреждение, среди ночи прибежит избитая женщина. Ей предоставят крышу над головой, дадут выспаться и прийти в себя, и лишь потом будут разбираться с ее историей. Поддержка, которую женщина получает в центре, помогает ей преодолеть трудности, связанные с расследованием дела и рассмотрением его в суде. Зачастую благодаря именно помощи сотрудников центра женщина до конца проходит все процедуры, предусмотренные сегодняшним законодательством.
Очередная версия закона о домашнем насилии пока официально не обнародована. Светлана Айвазова, член президентского Совета по правам человека, передала его Владимиру Путину со словами «Мы убедительно просим вас познакомиться с этим законопроектом, и, конечно, очень хотелось бы, чтобы именно вы стали инициатором его внесения в Государственную Думу». Теперь правозащитники ждут, что решит президент.