Анна Уткина. Фото: Анна Данилова
Министерство просвещения подготовило законопроект, запрещающий отдавать сирот в семьи, где уже есть трое и больше детей или меньше 18 кв метров жилья на человека.
Наверное, это должно было волновать только приемных родителей. Нам, тем, у кого в семьях пока только кровные дети, нечего бояться! Нас никто не трогает и, наверное, не посмеет тронуть, потому что нет ничего страшнее разъяренной матери, защищающий своих детей ни в дикой природе, ни среди людей. Но мне все-таки страшно.
Мы с младшим сыном однажды попали в больницу с сотрясением мозга. Он еще нетвердо ходил и неудачно упал, играя с сестрой.
Наш сосед по палате, ровесник моей старшей дочери лежал там уже давно, и за ним ухаживала мама. Мальчик не мог самостоятельно ходить после травмы, можно себе представить, как тяжело четырехлетнему ребенку месяцами лежать в четырех стенах. Но он совершенно не унывал, ведь мама была с ним каждую минуту, каждый день приносила новые игрушки и даже готовила к школе. У них был четкий режим игр, отдыха и занятий.
Глядя на них, я думала, что малыш, конечно, быстро восстановится при такой заботе. Только странно, что на маму он совсем не похож… Когда мы выписывались, и я пожелала им с сыном скорейшего выздоровления, мама, пользуясь тем, что мальчик заснул призналась мне, что она – не мама, а больничная сиделка. Мама мальчика погибла в страшной аварии.
Она вытерла рукавом слезы: «уже не знаю, как расстанусь с ним, он мне стал как родной, я даже сама забываю, что это – не мой сын». За несколько месяцев они стали друг другу родными.
На детской площадке мы часто встречаем многодетную семью, где среди трех абсолютно пепельных блондинов-одуванов бегает двухлетний мальчик-мулат. Мама смеется «ну, ему, конечно, придется сказать правду о том, как он у нас появился».
Я однажды видела, как он упал с качелей и как к нему бежал папа. Глаза пап в таких ситуациях особенно полны ужаса. Как он прижал его и качал, дул ему на ранку и на руках понес домой. Мы разговорились, потому что этому мальчику, как и моей дочке, поставили «аутические черты». В два года он не говорил ни слова, но бежал, раскинув руки навстречу маме, которая звала его: «Где моя маленькая ягодка?» Я не знаю, сколько квадратных метров дома у этих людей, но детей у них уже четверо.
Приемные родители рассказали сотни историй о том, насколько приемным детям лучше с ними, чем в системе. Но по привычке отдавать другим больше, чем брать себе, мало кто упомянул главное – им тоже лучше с приемными детьми, чем без них. Я могу перечислить много случаев, когда приемные матери прикипали к детям, которые не были «кровными», как навещали их, боролись, ждали, готовились.
Душераздирающие ролики о том, как иностранные родители плакали о «своих» детях, оставшихся в детских домах после «Законы Димы Яковлева» помнят многие. Возможно, скоро мы увидим их и от тех, кто нам «ближе», потому что мы живем в одной стране.
Мы гуляем на одних площадках, вместе лечим и учим наших детей. Возможно, вы об этом не знаете, но среди ваших знакомых точно есть приемные родители. А не догадались вы об этом как раз, потому что многие из них уже и сами не помнят, что они не «кровные». Многие забыли об этом еще на стадии «гостевого режима».
Поэтому такие родители сейчас в панике, если у них уже есть трое детей. Они готовились принять в семью еще одного, а этой возможности может и не быть. Ужасно.
Я тоже в ужасе, потому что я – тоже мама. Даже в страшном сне я не могу себе представить, что у меня отнимут ребенка, которого я ждала. Не дадут забрать его, того, кому я обустраивала комнатку, для которого с такой любовью выбирала «приданое», о котором мечтала – как мы будем вместе гулять, как он будет играть в футбол с папой и читать волшебные сказки о феях и пиратах со мной. Как он вырастет моим защитником, подарит мне шейный платочек на «день матери»… Я ждала своих детей во время беременности, приемные родители ждут своих детей, пока готовятся их документы.
Девочка Устинья все еще одна, кстати, именно поэтому – не все кандидаты смогли собрать документы. А если в их семье больше троих детей или меньше 18 кв м, уже и не соберут… Эта девочка даже мне, тому, кто стал случайным свидетелем ее трудной маленькой жизни, не дает покоя. Что говорить о том, кто уже пытался примерить на себя роль ее родителя?
Поэтому я хочу, чтобы нас услышали. Это – боль не только приемных родителей, этот боль всех родителей. Всех мам и всех пап. Всех, кто знает, что такое – ждать ребенка. Неважно, откуда он появился, «кровный» он по рождению или стал кровным, потому что в него вложили всю душу.
Не надо разлучать родителей и детей. Мы все знаем, что такое ждать, лечить, любить и кормить. И я не хочу, чтобы семья, которая готовилась к появлению малыша (пусть ему пять, десять или тринадцать лет), ждала напрасно и испытывала боль потери, потому что недостаточно метров или, потому что ее любви, якобы, не хватит больше, чем на трех детей. Хватит. У некоторых – большое сердце.