Над Своей землею грешной ты расстелешь плат. Покров Божией Матери в русской поэзии

Венок сонет

Протоиерей Иоанн Слободской

I

Набрав живых цветов в саду воспоминаний,

В их сочетании восторженной душой

Я вижу, Чистая, нетленный образ Твой,

Предмет младенчески-прозрачных созерцаний.

В них слышен аромат святых повествований

  О рождестве Твоем, о старине седой

С ея величием и чудной простотой,

С ея надеждами и силою желаний.

Имея предками своими ряд царей,

Твои родители Иоаким и Анна —

Чета безплодная: «о Боже, дай детей»,—

Весь век свой молятся и просят неустанно.

Молитву слышит Бог и назначает срок…

Тебе, пречистая, сплетаю я венок.

II

Тебе, Пречистая, сплетаю я венок

Из рифм узорчатых и дружных ударений,

Цветистых образов и искренних хвалений,

Свободных сердца чувств и равномерных строк.

  Одной вяжу струной я розу и вьюнок,

И скорбной муки стон, и бурю восхищенья;

Не Ты ль величие и редкий дар смиренья,

Составив песнь Свою, свила в один моток?

Не Ты ль, молитвы Дочь, родителей услада,

Со дней младенчества была разлучена

С заботой матери и тенью вертограда

И в храм, суровый храм, как жертва отдана?..

Но с радостью идешь Ты чрез святой порог,

С сердечным трепетом неся любви залог!

III

С сердечным трепетом неся любви залог,

Богатство славное духовнаго наследства,—

И разум родовой, и непорочность детства,

Ты в церкви обрела укромный уголок.

Сюда входила Ты, отрясши прах от ног,

Скрываясь от толпы и пышнаго соседства,

В смиренной чистоте приобретая средство

Молитвенно ловить безплотной речи ток.

Внимая Ангелам, Ты постигала тайны

Молитвенных путей, и были не случайны

Твое решение и детския мечты,

Остаться девою для высших упований…

Так, совершенствуясь, слагалась явно Ты

В одушевленный храм небесных осияний.

 IV

В одушевленный храм небесных осияний

С благою вестию слетает Гавриил,—

В жилище плотника, куда Господь сокрыл

Свое сокровище от дерзких притязаний.

И тень безвестности, и бедность одеяний

Хранили Чистую от мира злобных сил;

Ей покровителем Иосиф старец был,

Носитель разума и опытных познаний.

Воображением я шествую за Ней,

Иду к источнику… Водой его холодной

Наполненный кувшин несет Она скорей

На гору в хижину; походкой благородной

Вошла… И я за Ней вхожу стопой мечтаний,

Внимая Вестнику таинственных вещаний.

 V

Внимая Вестнику таинственных вещаний,

Я слышу: «радуйся!» он Деве говорит:

«О, Благодатная, Всевышний осенит

Тебя Божественным крылом обетовани q .

Их исполнение прими без колебаний,—

В них глубочайший смысл Премудростью сокрыт…

Се, Дева Чистая Спасителя родит,—

Писал Исайя на свитках предсказаний,—

И люди нарекут Его — Эммануил,

Что значит: с нами Бог, и в Царстве безконечном

Поставит Он престол, как видел Даниил,

В дому Иакова Царем Он будет вечным».

И все исполнилось,— был прав святой пророк:

В пещеру темную вхожу я, как в чертог.

 VI

В пещеру темную вхожу я, как в чертог:

Там луч немеркнущий тьму ночи озаряет,

Собранье пастырей колена преклоняет

И в яслях для скота лежит Младенец-Бог.

Процвел старинный жезл, зеленый дав росток,

Давида царский род для славы оживает,

И в воздухе ночном безплотных песнь летает,

Вливаясь в тишину, как шумных вод поток.

«Мир Божий на земле, ко всем благоволенье

И слава Вышнему в далеких небесах!»

Так Ангелы поют, и люди слышат пенье,

И чудо радости рождается в сердцах.

А я, почувствовав небесных сил приток,

Ищу звезды надежд, взирая на восток…

 VII

Ищу звезды надежд, взирая на восток,

Я в жуткой вышине, где Царь — Верховный Разум:

Он повелел звезде небесным стать указом,

Чтоб волю Божию узнать премудрый мог.

И вот, в глуби высот блеснул златой кружок,

И посреди кружка излучистым алмазом

Сверкал, блестел, горел и дальнозорким глазом

Смотрел на землю вниз спасенья первый слог.

Его прочли волхвы и с дальнего востока

Решили в путь идти вослед звезды высокой,

И злато, и ливан, и смирну понесли

Младенцу в Вифлеем, откуда, средь рыданий

Несчастных матерей, н из Святой Земли

В страну былых чудес бегу чрез степь скитаний.

VIII

В страну былых чудес бегу чрез степь скитаний

Я вслед Иосифу, Марии и Ему,

Дитяти малому и Богу своему,

От изверга-царя и детских содроганий.

И мне не перечесть безчисленных сказаний

Об относящихся ко времени тому

Великих чудесах; не моему уму

Научно оценить удельный вес преданий.

Одно отмечу я, что эти чудеса»

В Египте бывшия, имеют знак единства:

На жаждущей земле упавшая роса

Блестела, как слеза любви и материнства.

Пусть кто-либо полней изобразит предмет, —

Мой путь ведет меня в смиренный Назарет.

IX

«Глас вопиющаго» разносится в пустыне.

О близком Царствии вещает громко он:

Покайтесь, грешники, огонь уже зажжен

Для вас, изеохшие в лукавстве и гордыне…»

Встречает думою тревожною о Сыне

Святая Горлица пустыни красный звон;

Она припомнила, как старец Симеон

Ей в храме говорил о будущей кручине:

«Тебе Самой пройдет сквозь душу острый меч ».

И вот, приходит час,— уже не уберечь

От мира и борьбы Того, Кого скрывала

Простая хижина в теченье юных лет:

Рука Крестителя Мессию указала,

Во тьму народную нисходит горний Свет.

X

Во тьму народную нисходит горний Свет,

И слово Божие по городам окрестным

Стал сеять Иисус… Делам Его чудесным

Подобных на земле и не было и нет.

Толпы учеников, за Ним ходивших вслед,

Он приглашал вступить путем прискорбным, тесным

Чрез узкия врата в союз с Отцом Небесным

И с Богом обновить нарушенный завет.

Любви Божественной открылися объятия…

Мария! Новый мир творит Твой дивный Сын, —

Нас всех в Свою семью зовет Он, люди-братья,

Где Мать для всех одна, Отец для всех один.

Но, Матерь, плачешь Ты! О чем Ты плачешь ныне? —

И злоба и вражда растут вокруг святыни!

 XI

И злоба и вражда растут вокруг святыни…

Спасителю любви народной не простят,

Враги идут за Ним и уловить хотят,

  Запутавши в своей злохитрой паутине;

Сообщника нашли они в Его дружине,

Невиннаго на суд к правителю влачат…

«Распни Его, распни!…» — священники кричат,

И римлянин увяз в болотной их трясине.

Свершили гнусный суд и ложь и неприязнь;

Пилат умыл свои неправедныя руки,

И Агнца Божия, избив, ведут на казнь…

Святая льется кровь в невыразимой муке,

И, видя Господа Распятаго Христа,

Рыдает скорбная Мария у Креста.

XII

Рыдает скорбная Мария у Креста…

Увы! Настало то, чего Она боялась,

Пред чем Она досель, предчувствуя, смирялась,

И тьма надвинулась, как черная фата!…

«Свершилось!…» Пройдена заветная черта, —

И дрогнула земля… Завеса разорвалась,

Святыня алтаря пустою оказалась,

И жертва новая на небе принята.

Ночь надвигается… Замолкли иудеи,

Кладут во гроб Его. Тяжелая плита,

Закрывши темный вход, уныло прозвенела…

Пред ложем вечности безмолвствуют уста!

 XIII

Пред ложем вечности безмолвствуют уста..

Но третий день настал,— и слаще птичек пенья

Распространилась весть Христова Воскресенья

И стала истиной безсмертия мечта.

Блистаньем Ангелов пещера залита,

И словом: «радуйся!» сомкнулись цепи звенья,

Начало и конец великаго спасенья…

Недаром жизнь Твоя, о, Дева, прожита!

Прими же песнь мою, Звезда святаго утра,

Царица ясных зорь в короне из лучей!

На яркой синеве средь тучек перламутра

Сияешь миру Ты, и нет Тебя светлей!..

Я сплел Тебе венок духовных трепетаний,

Набрав живых цветов в саду воспоминаний.

Петроград, 1917 г.