Эдуард Лысенко отмечает, что все штрафы, которые есть на данный момент, в основном связаны с несвоевременной установкой приложения и призвал внимательно читать документы, которые люди подписывают при выборе домашнего лечения.
— В документах четко обозначено, что в течение 24 часов им необходимо поставить приложение. Более того, мы дополнительно напоминаем об этом в СМС-сообщениях. Я призываю к тому, чтобы люди, когда подписывали документы, внимательно их читали. Все штрафы, которые есть на данный момент, в основном связаны с неисполнением этого базового действия.
Многие люди, у которых было подозрение на COVID-19 или подтвержденный диагноз, действительно лечились дома. Никуда не выходили, соблюдали, как и их родственники, режим самоизоляции и получили штрафы.
Оповещений приложения не видно и не слышно
Политолог Владимир Перевалов рассказал о начале своей болезни, и что вышло, когда он попытался скачать приложение.
— 19 апреля у меня поднялась температура до 38,6. Я вызвал скорую, она приехала, температуру сбили, выписали стандартные лекарства, врач записал мои данные и спросил о ближайшей поликлинике. 20 апреля пришли врачи из поликлиники, в масках и халатах, взяли мазок на коронавирус, повторили набор лекарств и сообщили, что до 3 мая ни я, ни родители, с которыми я сейчас пережидаю карантин, выходить никуда не можем. Если не будет никаких особых указаний, то 3 мая можно заканчивать самоизоляцию.
После подписания бумаг о соблюдении режима самоизоляции Владимира предупредили, что могут приходить врачи и полиция для проверки. Но с 20 апреля и до нынешнего момента не было ни одного звонка.
— Никого не интересовало мое самочувствие, я не знал, есть ли у меня коронавирус, или нет, — рассказал он. — Температура спала через три дня, но потом две недели было просто очень тяжело, невероятная слабость.
29 апреля пришла СМС, что он должен скачать приложение «Социальный мониторинг».
— Я попробовал скачать приложение, но тогда для моего смартфона оно было недоступно. На горячую линию дозвониться не получалось — постоянно было занято, — продолжает Владимир.
Скачать приложение удалось лишь 3 мая. Как рассказывает Владимир Перевалов, хоть «Социальный мониторинг» и просит полный доступ к телефону, но не присылает уведомления о необходимости прохождения проверки. Ее можно пройти, «только если ты вовремя зайдешь в него, оповещений не видно и не слышно».
— Ни разу не было такого, чтобы я увидел это оповещение, хотя телефон у меня в руках постоянно. Я просто заходил в само приложение, там видел оповещения, и там отмечался — бывало и ночью, и рано утром. Нормальной инструкции для работы с приложением нет. Упоминание о штрафе в 4 тысячи рублей отсутствует на сайте, есть только сообщение о штрафе от 15 до 40 тысяч рублей за нарушение режима изоляции.
По словам Владимира, с момента начала использования приложения его не разу не уведомили, что он что-то нарушил.
— 6 мая я зашел на Госуслуги и увидел, что мне выписано три штрафа по 4 тысячи рублей каждый: за что — не написано, но известно, что их выписало Главное контрольное управление города Москвы. Кроме номеров дел в счете ничего нет. Жду на почту постановление о штрафе, чтобы хотя бы понять, за что он выписан, но его все нет. Хотя сроки уже вышли, и прошло 10 дней с того дня, как у меня закончился карантин.
Владимир Перевалов выполнил все требования, но в итоге должен родному городу 12 тысяч рублей.
Теперь я боюсь обращаться к врачам — у меня нет денег на штрафы
Мать троих детей Анастасия Волкова и вся ее семья изолировались после 8 марта. Муж выходил только в магазин и вынести мусор, с соблюдением всех правил безопасности — респиратор, перчатки. Два месяца ни с кем не общались. Но однажды у мужа резко поднялась температура — до 39–40 градусов.
— У нас есть платная страховка — я попыталась вызвать врача из платной клиники. Стоило больших усилий, чтобы платный вызов приняли: все поликлиники, в которые мы обращались по ДМС, по нашей страховке отказывали. Нашлась бригада медиков, которые к нам приехали. Сказали, что при любом ОРВИ, температуре, если ты вызвал врача, информация должна поступить в систему здравоохранения ОМС, — рассказывает Волкова.
Также Анастасия хотела, чтобы мужу сделали КТ, поэтому вызвала врачей из поликлиники, к которой супруги прикреплены по ОМС. Конечно, она понимала, что две недели нужно будет сидеть дома, даже не выходя в магазин и не выкидывая мусор, и считала это нормальным.
Врачи назначили КТ на 4 утра, сразу же взяли тест на коронавирус, причем сказали, что тестов берут очень много и если будет обнаружен COVID-19, позвонят (но так и не позвонили). Эта же бригада из поликлиники дала им подписать постановление. В нем говорилось, что муж Анастасии не может покидать пределы квартиры, говорилось и про приложение «Социальный мониторинг».
— Постановление предложили подписать и мне, — рассказывает Анастасия Волкова. — В принципе, если бы я тихо сидела в соседней комнате, никто бы ничего подписывать не велел, но, поскольку муж был в таком состоянии, что общаться с врачами приходилось мне, я тоже оказалась в сфере внимания как проживающий с человеком, у которого подозрение на COVID-19. В постановлении, которое они меня заставляли подписать, было сказано, что я не имею права покидать пределы квартиры. Хотя, с 22 апреля по указу мэра Москвы, люди, проживающие вместе с теми, у кого подозревается коронавирус, могут выходить из дома, чтобы дойти до ближайшего магазина, вынести мусор или выгулять собаку.
Когда мама троих детей сказала, что не хочет подписывать то, что противоречит этому указу, услышала ответ: «Тогда мы вызовем полицию и вас отвезут в обсерватор». Семья продолжила сидеть дома, теперь совсем не выходя на улицу, еду им приносил брат Анастасии, который живет в том же доме, оставляя ее рядом с квартирой.
— Как я потом поняла, существуют три разных штаба — из первого приходят те, кто берет анализ, второй штаб — это врачи, там они могут взять анализ крови, назначить ЭКГ. Третий — это те люди, которые следят за тобой. Нам каждый день звонили те, которые следят.
Нигде и никто не сказал Анастасии, что она обязана сама скачать в свой телефон приложение «Социальный мониторинг».
Вот как это звучит в документе: «Я проинформирован, что будет оказана техническая поддержка при установке и использовании мобильного приложения “Социальный мониторинг” по указанному мною настоящим согласием номера мобильного телефона».
— 14 мая, через 26 дней дней после подписания постановления, я вижу у себя в «Госуслугах» штраф на 4 тысячи рублей, который привязан к моему паспорту. Как я поняла из советов юристов, обжаловать его можно только после того, как придет заказное письмо. Но если ты сидишь на карантине, ты не можешь пойти на почту, взять это постановление и обжаловать. Но только в этом заказном письме ты увидишь, за что конкретно у тебя штраф: за то, что ты не сделал вовремя селфи в приложении, за то, что ты не скачал это приложение «Социальный мониторинг» или еще за что-то.
При этом, по словам Анастасии, тем, как протекает лечение ее супруга, никто не интересовался, врачи больше не пришли, было важно только, сидит ли он дома.
— Мужа должны были выписать после трех отрицательных мазков, но врач сжалился и сказал, что они все равно далеко не всегда дают точный результат. Так что, когда действие постановления кончилось, мужа просто выписали.
У ребенка Анастасии Волковой сейчас температура, но теперь она не решается вызвать врача по ОМС.
— Я не хочу подставлять семью, я не хочу еще штрафов, нам надо детей кормить. Притом, еще раз уточняю — мы люди крайне ответственные, соблюдали режим самоизоляции и, тем более, никому бы в голову не пришлось нарушить режим карантина.
«Поедем в обсервацию»
Редактор, переводчик Алексей Карельский заболел 4 апреля — все началось с легкого кашля и невысокой температуры. Врача из поликлиники вызвал 6-го, после того, как накануне вечером температура резко подскочила до 39.
— Утром 10-го апреля мне позвонили из поликлиники и сообщили, что тест положительный. Вечером сообщили об этом еще раз. На следующий день позвонила из Роспотребнадзора добрая женщина и сказала, что у меня «не очень хороший тест». Вечером позвонили еще откуда-то с тем же самым. При этом у меня пятый день держалась температура 38.5–39.
Алексей звонил по всем возможным номерам, чтобы узнать помимо прочего, как можно, находясь на самоизоляции с диагнозом, сделать КТ, не нарушая режим этой самой самоизоляции; где можно узнать результат тестов, как можно узнать результаты анализов крови, которые ему делали дважды, как можно получить справку о том, что он болел COVID–19 и уже выздоровел.
Но в Департаменте здравоохранения никто не брал трубку. До Роспотребнадзора удалось дозвониться, но он так и не получил ответа на эти важные для заболевшего человека вопросы.
— Два раза на горячей линии Роспотребнадзора девушки-операторы якобы связывались со специалистами по поводу моих вопросов, все специалисты, понятно, были заняты. Девушки просили оставить мои контакты: как только специалист освободится, он мне перезвонит. Никто ни разу так и не перезвонил. Через день после подтверждения диагноза нежданно-негаданно приехала скорая, которую я не вызывал. Молодой доктор, послушав легкие и определив на слух, что у меня левосторонняя пневмония (на КТ потом выяснилось, что левое легкое — 55% поражения, правое — 45%) предложил госпитализацию. Я отказался.
Зато, как рассказывает Алексей, ему каждый день звонили врачи из Телемедицина.онлайн.
— У них есть список вопросов, которые они должны задать: температура, дыхание, кашель, какие лекарства принимаю, как переношу терапию. В первый раз позвонила молодая врач-гинеколог, которая задала вопросы по списку. Я добросовестно ответил, потом спросил ее, как мне можно сделать КТ. Она обещала узнать и сказать завтра. Но на следующий день позвонил уже другой человек. Третьего звонившего я, еще до того, как он начал задавать вопросы, спросил, знает ли он, какого числа я заболел, когда у меня взяли первый тест, когда пришел результат, какие лекарства мне прописали, какая у меня вчера была температура. Он не смог ответить ни на один вопрос. После чего я сказал ему, что не вижу смысла в нашем с ним дальнейшем общении. Звонки продолжались, такие же бессмысленные, никто из звонивших не знал моего анамнеза.
Последний раз, после недельного перерыва, Алексею позвонили 6 мая, когда он впервые вышел на улицу, имея на руках скрины всех пяти тестов, два последних из которых были отрицательными.
— Поинтересовавшись моим самочувствием, женщина на другом конце вдруг насторожилась, в ее голосе послышались тревожные нотки: «Вы что, на улице?» Видимо, услышала шум машин. «Вы что, выздоровели? Но ведь у вас последний тест положительный». Я переспросил, кому она звонит. Оказалось, действительно, мне. На мой вопрос, какой тест она имеет в виду, она ответила, что мой единственный тест — от 10 апреля. И это 6 мая!
Алексей вспоминает, что в первые дни болезни раздался звонок, и женщина-робот сообщила: «Волонтер с устройством направляется к вам». На горячей линии по коронавирусу ответить на вопрос про таинственное устройство не смогли. Через пару дней женщина-робот сказала, что «волонтер с устройством задерживается».
— Но в конце апреля, когда у меня уже дней десять не было температуры и кашля, когда я уже сдал четвертый тест, мне позвонила женщина-неробот и сказала, что волонтер с устройством едет ко мне. Наконец-то я мог узнать, что это за таинственное устройство. Оказалось — телефон для контроля самоизоляции. Я сказал, что мне он мне не нужен, женщина настаивать не стала.
21 апреля закончилось действие постановления, которое Алексею выдали после подтверждения диагноза. Но из-за неразберихи с тестами: второй — отрицательный, третий — положительный, он, несмотря на это, продолжал ответственно оставаться дома. 25 апреля, на 21-й день после появления симптомов, к нему домой пришел участковый.
— На вопрос, какова цель его визита, младший лейтенант сказал, что они контролируют режим самоизоляции, и попросил разрешения меня сфотографировать. Я разрешил. Он ушел, но через 15 минут снова вернулся, уже вместе с человеком в белом комбинезоне и респираторе, как оказалось — врачом скорой. Лейтенант сказал, что я должен проехать с ними. Я спросил, на каком основании, лейтенант ответил, что я 22-го числа нарушил режим самоизоляции и что у них, якобы, есть кадры с камер видеонаблюдения, и теперь они отвезут меня в обсерватор.
Ехать в обсерватор Алексей Карельский не хотел, тем более, что, начиная с 10 апреля, он никуда не выходил. Он попросил участкового предъявить доказательства нарушения. Участковый сказал, что доктору нужна какая-то информация. Врача Алексей впустил, а участкового попросил подождать за дверью. Но только доктор открыл дверь, чтобы уйти, из лифта вышел полицейский с распечатками-доказательствами.
— Давать их мне в руки он категорически отказался, но я настоял на том, чтобы он поднес их максимально близко. На одной фотографии — мое лицо крупным планом в маске, на второй — на темном фоне темный силуэт человека, тоже, якобы, меня. Я сразу признался, что на первой фотографии я, но обратил внимание на то, что на распечатке не зафиксированы дата и место съемки. На мой вопрос, когда это снимали, лейтенант ответил: вот, видите цифры, 21.02. Я объяснил ему, что в этот день я родился 51 год назад. Доктор, стоявший рядом, указал ему на то, что на второй фотографии у плохо различимого силуэта короткая стрижка, а у меня волосы длинные. Лейтенант совсем пал духом.
Тут из лифта вышли еще двое полицейских, которые, очевидно, слышали по радиосвязи этот разговор, один из них коротко бросил: оставь его, отдай ему постановление, и все. Очередное постановление о самоизоляции мужчина подписывать отказался, тем более, в нем не были указаны ни номер, ни дата.
— 6 мая я достал из почтового ящика уведомление об административном штрафе в 4 тысячи рублей. Оказывается, 22-го апреля я нарушал самоизоляцию по адресу ул. Мусы Джалиля, дом 5, корпус 5, подъезд 5, «заходил в подъезд». Адрес — я проверил — реальный, только я там никогда в жизни не был.
Как понял Алексей Карельский, узнать о своем выздоровлении могут, видимо, только те, кому нужен больничный лист. Да и в нем, как говорят уже закрывшие его, нет информации о том, что ты болел именно коронавирусом.
— Мне больничный не нужен, и я попросил сообщить мне, когда будут два отрицательных теста, и выдать мне хоть какую-то справку (прежде всего, как аргумент в общении с полицией), что я больше не болен. Врач из поликлиники сказала, что мне позвонят и скажут про тесты, но что таких справок они не выдают, что у них нет такой формы. 16 мая, прошло 42 дня, как я заболел, 36 дней, как был подтвержден диагноз, 19 дней, как я сдал 5-й (второй подряд отрицательный) тест.
Алексею до сих пор так никто и не позвонил. И поэтому, несмотря на два отрицательных теста, он не мог быть уверен, что его исключили из базы больных. Узнать это где-то невозможно. Он убедился в том, что больше не в базе, только когда получил разовый пропуск на передвижение на машине.
— Теперь про штраф: я разговаривал с девушкой из Объединения административно-технических инспекций города Москвы, куда я подавал жалобу на наложенное ими на меня административное наказание за якобы нарушение мною режима самоизоляции. Там какая-то неразбериха с регистрацией моей жалобы. Девушка, судя по голосу, совершенно искренне хотела мне помочь и меня успокоить: «Ну что вы хотите, вас таких миллионы». Надеюсь, это было все-таки художественное преувеличение. 15 мая мою жалобу все-таки зарегистрировали.
«Граждане оказались в безвыходном положении»
Никита Багмет
Законно ли требовать у пациента с Covid-19 селфи по ночам, можно ли оспорить незаконные штрафы и доказать, что приложение «Социальный мониторинг» работает некорректно «Правмиру» рассказал Никита Багмет, управляющий партнер юридической компании.
— Соблюдать режим самоизоляции и регистрироваться в приложении «Социальный мониторинг» должны граждане с подтвержденным диагнозом Covid-19, которые лечатся на дому, а также их близкие. Не противоречит ли это указу мэра, согласно которому проживающие с пациентами могут выходить в магазин или выгулять собаку?
— Согласно пункту 12.3 Указа Мэра Москвы № 12-УМ, покидать место проживания для следования на работу, в магазин, аптеку, выгула домашних животных или выноса мусора могут только здоровые граждане, которым не поставлен диагноз COVID-19, и которые не имеют подозрений на наличие новой коронавирусной инфекции или проявление других острых респираторных заболеваний. При этом, в соответствии с пунктом 12.5 Указа, граждане, имеющие подозрение на наличие коронавируса или проявление обычных острых респираторных заболеваний, условно «приравниваются» к тем гражданам, у которых диагноз коронавируса уже подтвердился.
В пункте 12.5 прямо сказано: «Обязать граждан с подозрением на наличие новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV), а также граждан с проявлениями острой респираторной вирусной инфекции и других острых респираторных заболеваний соблюдать режим самоизоляции (изоляции) на дому, аналогичный режиму, применяемому для граждан с наличием новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV)».
Проще говоря, Указ регулирует, как вести себя:
— полностью здоровым гражданам;
— гражданам с подтвержденным диагнозом COVID-19;
— гражданам, у которых есть подозрение на COVID-19 или проявление ОРЗ.
Для второй и третьей категории режим поведения одинаковый — жесткая самоизоляция без возможности выхода на прогулку с домашними животными, в магазин, аптеку.
Ограничения распространяются и на людей, совместно проживающих с больными. Согласно п. 12.4 Указа Мэра Москвы, в отношении граждан, совместно проживающих с лицами с подтвержденным диагнозом коронавирус, также применяются технологии электронного мониторинга, в том числе с использованием приложения «Социальный мониторинг».
Гражданам, которые живут с пациентами, имеющими проявление ОРЗ или подозрение на коронавирус, немного попроще. Они также обязаны соблюдать режим самоизоляции, но для них нет прямого указания на необходимость регистрироваться в приложении и даже сделана поблажка в виде возможности выходить на улицу для похода в магазин, выгула домашних животных и выброса мусора (пункт 12.6 Указа Мэра Москвы).
Вы рассказали, что в некоторых случаях лиц, совместно проживающих с граждан, имеющими проявление ОРЗ, принуждают к установке приложения в постановлениях санитарных врачей. Однако я считаю такие действия незаконными. Указ Мэра, как я говорил, не обязывает их устанавливать приложение.
В то же время в правилах пользования приложениям, утвержденных Департаментом информационных технологий, прямо указано, что данный документ определяет способы и порядок осуществления контроля за соблюдением гражданами самоизоляции в установленных Указом Мэра Москвы случаях.
В свою очередь в полномочия санитарных врачей входит только принятие решение об изоляции, но не вопросы, связанные с установкой приложений. При этом отказ от установки приложения не приравнивается к отказу от изоляции. Например, по словам Анастасии Волковой, чью историю вы рассказали, она вовсе не отказывалась от изоляции. Поэтому отказ от установки приложения в данном случае нельзя было рассматривать как основание для принудительного помещения в обсерватор.
В России практически не отработан механизм реализации мер принуждения в отношении потенциальных носителей опасной инфекции. Здесь очень много нюансов и в случае, если принудительная изоляция будет признана незаконной, уже врачи рискуют быть привлеченными к ответственности.
— Где найти подробные правила, как пользоваться приложением? Кто должен их объяснять? Как быть, если оно не скачивается, а дозвониться до техподдержки не удается? Да и вообще, когда человек болеет, даже не в тяжелой форме, ему все это может даваться не просто.
— К сожалению, прямой обязанности объяснять или озвучить такие правила ни у кого нет. В Указа Мэра Москвы сказано, что граждане должны использовать приложение в порядке, установленном Департаментом информационных технологий города Москвы (п. 12.4). То есть, граждане должны руководствоваться официальным порядком в форме нормативного правового акта. Однако, де-факто, об этом акте мало кто знает.
Такой порядок был утвержден отдельным распоряжением департамента. В соответствии с Законом города Москвы от 08.07.2009 № 25 «О правовых актах города Москвы», распоряжения департаментов, подведомственных Правительству Москвы, вступают в силу с даты их подписания. Однако они обязательно должны быть опубликованы в журнале «Вестник мэра и Правительства Москвы» или на сайте мэра и Правительства Москвы.
Распоряжение департамента, в котором указаны правила, как граждане должны пользоваться приложением, не было опубликовано в журнале «Вестник мэра и Правительства Москвы», а на сайте мэра Москвы они запрятаны в такой дальний угол, что попробуй их еще найти. Например, на главной странице ссылки на них нет. Поэтому естественно, что, де-факто, граждане даже не знали о том, что существуют какие-то правила.
Тем не менее, де-юре, распоряжение департамента на сайте опубликовано было, а значит с точки зрения закона считается, что они доведены до граждан и обязательны к исполнению. Формально власть действовала в рамках закона, но на деле о правилах пользования приложением никто не знает, ведь даже юристы редко заглядывают в официальные источники публикации нормативных правовых актов, не говоря уже о простых гражданах.
С техподдержкой тоже все сложно. Если с приложением возникли проблема, а техподдержка не отвечает, это свидетельствует об отсутствии вины гражданина в совершении административного правонарушения. Напомню, что без вины человек не может быть привлечен к административной ответственности. Но это еще нужно доказать при обжаловании штрафа.
— Система часто работает со сбоями. Люди жалуются, что не видно, когда приходят сообщения. Человек вовремя не услышал, не ответил и получил штраф. Что с этим делать?
— Власть исходит из того, что приложение работает корректно. По мнению должностного лица, которое получило данные из приложения о нарушении, есть все основания для привлечения к ответственности.
Однако, как я уже говорил выше, если приложение, де-факто, работает некорректно и граждане не получают никаких уведомлений, их вины в совершении административного правонарушения нет.
Закон предоставляет огромный простор для обжалования подобных штрафов. Но мы снова упираемся в «бюрократический барьер» — пока постановление по делу об административном правонарушении не обжаловано, считается, что штраф назначен с соблюдением закона.
— Сон необходим больному, и не только ночной, с 22:00 до 9:00, что приложение допускает с 29 апреля, когда было выпущено распоряжение о том, что ночью людей не беспокоят. Но иногда человек спит просто потому, что болен, чувствует слабость. Фотографировать себя во время сна он не может, значит, ему придется платить штраф?
— С моей точки зрения, правила очень жесткие. От граждан требуется быть всегда начеку. Департамент информационных технологий говорит: «Как бы плохо Вам ни было, сделать фотографию — ваша прямая обязанность» и на мой взгляд, это, конечно, драконовские меры.
Однако указ мэра Москвы и распоряжение ДИТ, которым утверждены правила использования приложения, являются нормативными правовыми актами, которые были изданы с соблюдением всех требований закона и вступили в силу. Пока они не были отменены или обжалованы в суде, граждане, к сожалению, обязаны их соблюдать.
В Мосгорсуд уже подавали иски о признании недействующими отдельных положений Указа Мэра Москвы, но я не думаю, что это к чему-то приведет. Скорее всего, суд не станет отменять положения указа. Вообще обжаловать нормативный правовой акт очень сложно и легче отменить штраф.
В общем, граждане оказались в почти что безвыходном положении. На них наложили драконовские обязанности, и они вынуждены их соблюдать.
— Как быть, если человеку по требованию врача нужно выйти на КТ, и он автоматически считается нарушителем. Понятно, что это можно оспорить в суде. Если штрафов, которые нужно оспаривать, приходит много, не значит ли, что это недоработки системы контроля и ее нужно строить иначе?
— По логике, когда гражданин обращается в медицинскую организацию и оформляет цифровой пропуск, данные об этом должны попасть в приложение. Но как система работает на самом деле, я не знаю. Конечно, практика показала, что система, мягко говоря, неидеальна. Надеюсь, что это привлечет внимание мэра Москвы к проблеме и «Социальный мониторинг» отменят.
Я считаю, что штрафы не должны выписываться на основании данных из мобильного приложения. Более того, это противоречит административному законодательству. Такие данные могут быть использованы в качестве доказательств по делу, но не имеют какого-либо весомого статуса.
В этом случае очень сильно нарушается порядок рассмотрения дела об административном правонарушении: не составляется протокол, не проводится административное расследование, гражданам не дают возможность дать объяснения и возражения по делу. Оснований для обжалования штрафов предостаточно. Правда, от этого никому не легче, так как многие просто не имеют возможности нанять юриста и бегать по судам во время болезни.
— Приложение имеет доступ ко всем данным на личном телефоне гражданина — для чего? Если человек не хочет устанавливать его из соображений безопасности и конфиденциальности, что делать?
— Ни один нормативный правовой акт не может обязать граждан передавать личные данные из телефона в приложение. Более того, для приложения «Социальный мониторинг» утверждена политика конфиденциальности, в которой указано, что приложение собирает и хранит только ту информацию, которая необходима для его работы. Очевидно, что личные данные сюда не входят.
Об этом можно написать жалобу руководителю Департамента информационных технологий, ведь граждан фактически поставили в безвыходное положение— чтобы не получить штраф, необходимо установить приложение, а, чтобы установить приложение, придется предоставить доступ к личным данным.
— Можно ли выписывать штрафы за нарушение самоизоляции без составления протокола об административных правонарушениях, основываясь лишь данных из мобильного приложения или фотографий?
— Согласно Кодексу об административных правонарушениях РФ (КоАП) без составления протокола административное наказание может быть назначено в трех случаях:
- В случае, если предупреждение или штраф назначаются непосредственно на месте совершения административного правонарушения. И то, если обвиняемый согласен и с самим правонарушением, и с назначенным наказанием. В противном случае, если лицо, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, оспаривает наличие события административного правонарушения или назначенное ему административное наказание, протокол об административном правонарушении все равно должен составляться.
- В случае выявления административного правонарушения в области дорожного движения.
- В случае выявления административного правонарушения в области благоустройства территории.
Ни один из случаев к рассматриваемой ситуации не подходит, поэтому протокол должен составляться в обязательном порядке.
Отсутствие протокола будет очень серьезным доводом при обжаловании штрафа. В частности, отменить административное правонарушение возможно, если приложение показывает, что гражданин покинул место изоляции, а сам пациент утверждает, что продолжал находиться в своей квартире. То есть, гражданин считает, что самого правонарушения не было. В таком случае орган, вынесший постановление по делу об административном правонарушении, должен доказать наличие события административного правонарушения, а оно как раз и фиксируется в протоколе.
Есть и другие основания для отмены постановления об административном правонарушении. Здесь необходимо рассматривать каждую ситуацию в отдельности. Например, суд также может отменить постановление о привлечении к административной ответственности за отсутствием состава правонарушения. В частности, если гражданин утверждает, что ему не приходили уведомления о необходимости отправки фото. Пока не доказано обратное, считается, что вины в совершении правонарушения у гражданина нет. Вину должен доказать именно контролирующий орган. Для этого, по нормам КоАП РФ, ему нужно будет проводить административное расследование, так как данных приложения в этом случае будет недостаточно.
Во-первых, приложение не проходило обязательно сертификации, как это, например, делается с камерами видеонаблюдения на дорогах. Во-вторых, я бы в процессе обжалования сослался на жалобы пользователей на приложение в GooglePlay и AppStore, а также на сообщения в СМИ. Все это наводит на сомнения в точности данных приложения, а согласно КоАП РФ все неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица. Поэтому мне кажется, что суды в большинстве случаев поддержат доводы лица и отменят штраф.
Также нельзя забывать про серьезные процессуальные нарушения. Гражданам не дают возможности ознакомиться с протоколом (его не существует), а также предоставить к нему объяснения и возражения. Кроме того, по делу не проводится административное расследование.
— Как оспорить штраф, если заявки не принимают, трудно дозвониться или возникли другие проблемы с приложением?
— Дела о нарушении самоизоляции рассматривает объединение административно-технических инспекций города Москвы (ОАТИ). Штрафы, вынесенные данным органом, могут быть обжалованы руководству ОАТИ либо в районный суд по месту рассмотрения штрафа.
При получении штрафа можно сначала пожаловаться руководителю ОАТИ, а потом в районный суд, но учитывая, что не у многих граждан есть возможность обратиться к юристу, в целях экономии времени и денежных средств я бы рекомендовал сразу обращаться в суд. Там больше шансов. При неблагоприятном исходе рассмотрения жалобы в суде есть еще возможность ее обжалования в вышестоящем суде.
Жалобу можно подать в течение 10 суток со дня вручения или получения копии постановления. Однако недавно Верховный суд разъяснил, что если сроки совершения процессуальных действий были пропущены лицом в связи с соблюдением режима самоизоляции, то они подлежат восстановлению. То есть, если гражданин уже пропустил срок обжалования, суд его может восстановить. Однако на это лучше не надеяться и подавать жалобу сразу.
К сожалению, КоАП РФ не устанавливает конкретные способы подачи жалобы на постановление по делу об административном правонарушении. На практике сформирован подход, что такая жалоба может быть подана лично на бумажном носителе либо по почте заказным письмом (если жалоба потеряется, почтовый «квиточек» с датой отправки письма будет служить основанием для восстановления процессуальных сроков).
— Если человеку тесты подтвердили, что он выздоровел, но ему все равно выписали штраф?
— Это основание для обжалования наказания за отсутствием события правонарушения. Здоровые граждане не обязаны выполнять правила в части социального мониторинга. Тот факт, что приложение вовремя не получило или не обработало данные — не вина гражданина. Но юридически защитить свои права можно только путем жалобы в суд или на имя руководства ОАТИ.
К сожалению, пока изменения в нормативную базу внесены не будут, это так.