При упоминании Евгения Ройзмана обычно представляешь себе чёткие, грубоватые и одновременно пронзительные записи в ЖЖ вроде: «Сегодня брали притон, задержали трёх барыг» или «Он сбежал. Не использовал последний шанс. Умер от передоза». Потому увидеть знаменитого наркоборца в окружении икон, трогательно и с любовью рассказывающего о каждой из них, — несколько удивительно.
О своей экспозиции Евгений Ройзман знает не меньше профессиональных историков и искусствоведов. По его собственным словам, старинные иконы для него — особый мир, в который он может уйти, отгородившись от всей той грязи, с которой ежедневно соприкасается в своей обычной жизни. Он собирает их уже лет тридцать, и сам теперь затрудняется сказать, с чего именно всё началось. 22 марта Евгений представил необычную выставку: народную икону, которую писали простые ремесленники и крестьяне и которая из поколения в поколение стояла в иконостасах уральских изб.
Этот музей Невьянской иконы в Екатеринбурге был полон самых разных экспонатов: изображений никому не известных святых, неканоничных, но удивительно красивых и глубоких скульптур, изображающих Спасителя в темнице, Спаса Нерукотворного, лик Которого поразительно напоминает Петра I.
— Ну и что! Зато видно, как человек старался, — защищает реликвию Евгений Ройзман. — А вот тут взгляните, как апостол Пётр сделан. В четыре краски, и ни одного лишнего движения, ни одного лишнего мазка!
— Ещё одной особенностью народной иконы является то, что на ней часто изображались святые, известные только в этой местности. Вот, например, Афанасий Наволоцкий, Прокофий Праведный. Эти святые уже канонизированы Русской Православной Церковью, но известны преимущественно в своих краях, — продолжает он.
Евгений рассказывает: колонизация русского севера осуществлялась в основном монастырями. Подвижники Сергеево-Радонежкой обители расселялись по Уралу и Сибири, создавали здесь свои скиты, обучали местных жителей ремёслам. Чаще всего это были непосредственные ученики Сергия Радонежского, например, Кирилл Белозерский, основавший собственный монастырь.
У каждой иконы есть своя история. Проводя экскурсию по выставке, уральский наркоборец несколько раз порывался её закончить, но затем его взгляд падал на очередной экспонат, и вспоминались новые факты, детали, эпизоды.
— Вот это благоразумный разбойник. В России он пользовался особым почитанием, напоминая, что каждый, если покается, сможет войти в рай. Русские люди любили изображать, как он входит в этот рай, беседует с ангелами, и они радостно принимают его, — рассказывает Ройзман.
Отдельные иконы люди рисовали в благодарность Богу за чудеса, происшедшие в их жизни. К таким относится, например, изображение «Тройное чудо». Его заказала купчиха, после усердных молитв которой её муж и сын остались невредимы в очень тяжёлых обстоятельствах. Также на выставке было представлено много старообрядческих икон.
Некоторые факты, которые приводил Евгений, удивили даже опытных исследователей. Не все знают, например, насколько сильно было влияние Украины на северные земли. После присоединения этой страны к России приток «малоросских» священников оказался так велик, что весь 18-й век в российской Церкви не было ни одного великорусского иерарха, включая архиереев Тобольской епархии, в ведении которой раньше находился и Урал. Украинские веяния появились и в иконописи: многие образа стали писаться маслом, в некоторых появились католические живописные элементы.
Не менее интересны истории обретения некоторых изображений. Во времена Хрущёва во многих деревнях встречались пустые церкви, доверху забитые иконами. Люди, боясь хранить «идеологически опасные» предметы дома, относили их в заброшенные храмы, где они приходили в запустение. Друг Евгения Вячеслав, будучи ещё студентом Строгановского училища, отправился в 1959-м году с друзьями в Карельское село Типиницы, где обнаружил часовню, полную старинных икон. Ребята набрали три рюкзака и несколько баулов обнаруженных реликвий, после чего отправились на катере в Кижи.
Однако в райцентре на пристани к студентам подошёл милиционер, поинтересовался содержимым рюкзаков, и, увидев иконы, заставил ребят отвезти их обратно. Вячеслав с друзьями вынуждены были вернуться в Типиницы и выложить иконы обратно в часовню, однако Слава на свой страх и риск отпилил кусок иконостаса с изображённым на нём апостолом Петром и, не побоявшись милиции, всё же рискнул увезти его с собой. Через год ребята вернулись в село и обнаружили, что часовня полностью сгорела со всем её содержимым: уникальными памятниками искусства. От многообразия икон остался только кусочек с апостолом Петром, который Вячеслав и подарил затем в музей Невьянской иконы.
Евгений признаётся — у него есть мечта создать «Музей наивного искусства». Пока же выставка не имеет собственного помещения. В мае она переедет в Москву в Российскую академию художеств, а к лету вернётся в Екатеринбург. Ройзман подчёркивает: собираемые им экспонаты редко участвуют в богослужениях, а некоторые их них и вовсе нельзя считать каноническими. Например, крестьяне, пытаясь постичь тайну Бога-Троицы, рисовали Его, Единого в трёх лицах так, как сами себе это представляли. Некоторые, вопреки канонам, изображали Бога-Отца.
Не очень приветствовалось Церковью в своё время и резкое деревянное изображение Спасителя, сделанное под Ярославлем — Христос в темнице. Однако люди нуждались в этом образе. Трогательные в своей наивной религиозности крестьяне даже шили скульптуре обувь и меняли её каждую Пасху, поясняя, что Спаситель истаптывает лапти, ходя по дому и приглядывая за его обитателями. Однако именно эти иконы, как ничто другое, могут рассказать сегодня не только о быте и истории уральской деревни, но передать незамысловатую, местами полуязыческую, но в то же время удивительно чистую и искреннюю веру наших предков.
Гость выставки Владимир Бегунов из группы "Чайф" и корреспондент Правмира Ксения Кириллова
Текст и фото: Ксения Кириллова
