О том, что детей будет трое, мать узнала только во время родов. Врачи слышали два сердцебиения, и Демидовы думали, что ждут двойню.
— Мама родила двоих, и вдруг ей акушер говорит — подождите, там есть еще… Услышав это, мама потеряла сознание. А когда пришла в себя, то первым делом спросила: «Так, сколько их?» — рассказывает Елена Николаевна.
Мама несла одну из сестер, а папа — еще двоих
На восьмом месяце беременности маму девочек положили на сохранение. Однако деятельный характер не позволил ей лежать без дела, и она стала помогать санитаркам с уборкой. Вполне возможно, что именно это и спровоцировало преждевременные роды.
Две девочки родились с весом 2000 граммов, третья — с весом 1800 граммов. Через неделю после родов их вместе с матерью выписали домой. Молока у нее было так много, что его хватало не только на тройняшек, но и для маленькой дочки соседки по квартире.
С большим прибавлением в семействе Демидовы справлялись сами — из помощников у них была только старшая дочка Таня, которой на момент рождения тройняшек было всего шесть лет. Патронажную сестру, которую должны были прикрепить к ним от государства, они так и не дождались.
Тогда женщинам полагалось всего 56 дней декретного отпуска после родов, но по случаю рождения тройни Зинаиде Георгиевне дали 70 дней. После этого она вернулась на работу, а девочки отправились в ясли.
Коляску для тройни, конечно, достать было невозможно. Да и были ли они вообще в те времена? Первые месяцы девочки помещались в коляску для двойни, но потом переросли ее — и родители носили их на руках.
— Ясли наши были не так близко от дома — минут тридцать идти, — рассказывает Елена Николаевна. — Обычно родители ходили вдвоем: мама одну несет, папа — двоих.
Но однажды так получилось, что папе пришлось забирать дочек одному.
— Папа вынес сначала двоих, положил на лавочку, бегом побежал за третьей. Потом третью положил на лавочку, двоих донес до следующей лавочки — обязательно так, чтобы в поле зрения были. Вернулся за третьей. Так и шел — вместо 30 минут больше часа добирался.
Когда девочкам было шесть месяцев, их простудили в яслях, и они — все трое — заболели двусторонним воспалением легких. Болели тяжело, и тогда Зинаида Георгиевна впервые испугалась, что дочки не выживут.
Жили скромно, ели картошку
Когда девочки немного подросли, папа стал активно заниматься их здоровьем, чтобы они окрепли.
— Папа нас каждые выходные водил на стадион, заставлял бегать. Мы же слабенькие были. Но потом втянулись, спортом занимались очень серьезно. Я в итоге стала КМС по легкой атлетике, — говорит Елена Николаевна.
На вопрос про помощь и льготы Елена Николаевна разводит руками.
— Мы были прикреплены к «Детскому миру» — иногда там удавалось достать какие-то вещи, например, три шапочки. Не бесплатно, конечно, нет. Но иначе добыть сразу три вещи было бы сложно.
— А жилье? Неужели не дали квартиру?
— От государства — нет. Поначалу мы все жили в одной комнате. Папа в то время работал в редакции, писал стихи… Но когда мы родились, понял, что надо что-то делать. И он пошел работать на Уралмашзавод. От завода ему дали сначала двухкомнатную квартиру, а потом, когда мы подросли, четырехкомнатную. Вот это была очень большая помощь.
Жили Демидовы скромно. Ели в основном картошку, капусту, мясо бывало только в школьной столовой, рассказывает Елена Николаевна.
— Родители относились к нам абсолютно одинаково. Никого не выделяли — если дали одной, то и другой тоже. Одевали нас тоже одинаково — мы бы и рады были быть разными, но в те времена выбора особо не было. Донашивали одежду за старшей сестрой Таней — и если мама вдруг сообщала, что мы пойдем в театр, то мы кричали не «ура», как все дети, мы кричали: «Чур, платье мое!» Потому что нарядное платье у нас было одно на троих — Танино, — вспоминает она с улыбкой.
Старшая сестра росла в тени тройняшек
Старшей дочке Тане с рождением тройняшек пришлось нелегко.
— В общем-то, мы испортили Тане жизнь, — вздыхает Елена Николаевна. — Конечно, мы ей мешали, да и вредными бывали… Но она с нами очень много занималась. Научила нас рисовать, устраивала для нас разные конкурсы. У нас был как бы свой микромир.
Знакомые Демидовых, зная, что в семье подрастает тройня, часто приносили три подарка, а про старшую дочку забывали. Она оказалась в тени тройняшек — при этом старшая сестра была очень одаренной.
Слева направо: Лена, Галя, старшая сестра Таня, Ира
Таня была круглой отличницей. Закончив школу, поступила в Уральский государственный университет, на отделение физики (кафедра оптики полупроводников и радиоспектроскопии). Закончила университет с красным дипломом, стала кандидатом наук.
И несмотря на обиду, пережитую в детстве, Таня была очень близка с сестрами, когда те подросли.
Сейчас Тани уже нет в живых — она умерла в 54 года от онкологического заболевания.
Учителя путали сестер, только мама не ошибалась
В школе тройняшки учились в одном классе. Учились ровно, друг с другом не конкурировали — наоборот, старались помочь.
— Сидели мы за разными партами, чтобы учителям было проще нас различать, — говорит Елена Николаевна. — Помню, что к пятому классу у нас уже были отдельные подружки — у каждой своя.
Отношение к учителям у тройняшек определялось тем, умел ли учитель их различать. Тех, кто различал, они уважали. А если педагог не трудился запомнить девочек, то его они считали не очень хорошим учителем.
— Однажды был забавный случай — на уроке истории учитель вызвал Ирину. Она ответила на вопрос и села на свое место. Учитель задал следующий вопрос — и снова вызвал Иру. Та послушно встала, ответила еще раз — и учитель ей говорит: а сестра твоя лучше отвечала! — смеется она.
Оказалось, что учитель перепутал строчки в журнале — думал, что в первый раз вызвал Галину и поставил ей в журнал пятерку. А за второй ответ Ира получила четыре!
— Мама воспитывала нас очень строго, — продолжает Елена Николаевна. — Баловал нас в основном папа. Хотя надо сказать, что мама нас не ругала, никогда не повышала голос. Ей достаточно было сделать расстроенное лицо — это было для нас самым страшным наказанием.
Девочки быстро поняли, что обманывать маму бесполезно — знали, что она их все равно выведет на чистую воду.
— Ночевать не дома нам не разрешалось категорически. Мы обязаны были быть дома к ужину — у нас дома был круглый стол, за которым мы собирались всей семьей, и вот этот семейный ужин пропустить нельзя было
Родители сестер Демидовых
ни в коем случае, — говорит одна из сестер. — Но при всей своей строгости мама давала нам абсолютную свободу в выборе увлечений. У всех нас они были разные, и это, мне кажется, очень нас обогатило. Вообще, мама была очень мудрой — она отлично чувствовала, где надо настоять на своем, а где можно дать волю.
В десятом классе сестры стали выбирать, куда им поступить.
Первой определилась Галина, выбравшая архитектурный институт. Благодаря сестре Тане все девочки очень хорошо рисовали, и Елена поначалу тоже загорелась идеей поступать в архитектурный. Но поразмыслив, сестры пришли к выводу, что лучше будет выбрать разные вузы. Елена поступила в педагогический, а Ирина — в юридический.
Все трое добились заметных успехов — Галина стала успешным архитектором, членом Союза архитекторов. Ирина занимала должность председателя Ленинского суда, а Елена стала завучем самой большой и престижной гимназии в городе.
«Почему ты женился на ней, а не на ее сестре?»
Личной жизни сестер их сходство совсем не мешало.
— К счастью, нам всегда нравились разные мальчики — и мы нравились разным мальчикам.
Моего мужа однажды спросили, почему он выбрал меня, а не сестру — и он с изумлением ответил: «Но они же совершенно не похожи!»
В какой-то момент получилось, что все сестры жили вместе с мамой в той самой четырехкомнатной квартире, которую дал Уралмашзавод.
— Я с мужем и ребенком в одной комнате, Галя с ребенком в другой, в третьей комнате — Ира, а в четвертой — мама с папой. Детьми мы занимались все вместе. Они звали нас мама Лена, мама Галя и мама Ира, а когда подросли, были очень удивлены тем, что, оказывается, не у всех детей есть по три мамы!
Сестры и сейчас живут рядом, на расстоянии 20 минут ходьбы друг от друга, и по очереди ухаживают за мамой. Папы не стало в 2017 году — он полгода не дожил до своего 90-летия.
Слева направо: Ирина, Галина, Елена. В центре — мама Зинаида Георгиевна (91 год)
И во взрослой жизни девушки порой пользовались своим сходством.
— Бывало, – смеется Елена Николаевна. — Однажды сестру за какое-то нарушение на три месяца лишили прав — и она ездила по моим. Причем за эти три месяца ни разу ничего не нарушила, так боялась подвести сестру! Мы шутим, что у нас три жизни за рулем.
В другой раз у Ирины пропадала путевка в Чехословакию (они планировали ехать вместе с Еленой), и она предложила поехать по своему паспорту сестре Галине.
«Ничего у вас не получится, – сказали знакомые. — Чехословацкие пограничники — они знаете какие дотошные!»
Но все получилось — на границе никаких проблем не возникло. Сложнее всех пришлось Елене, которая в целях конспирации называла Галю Ирой и все время путалась.
Однажды к учительнице из школы, где Елена Николаевна работала завучем, подошел недоумевающий папа одного из учеников. «Никак не могу понять. Если Елену Николаевну в школе встретишь, она такая приветливая — все расскажет, на все вопросы ответит. А если ее встретить на улице, делает вид, что с тобой не знакома. Она вообще нормальная у вас?»
Учительница очень развеселилась: «Да просто их тут три одинаковых по Уралмашу ходит!»
С тех пор Елена Николаевна всегда предупреждает родителей учеников о том, что у нее есть сестры-тройняшки.
Могут ли сестры читать мысли друг друга? Ведь близнецам часто приписывают чуть ли не телепатические способности.
— Такого нет, конечно, — смеется Елена Николаевна. — Но сестры для меня — самые близкие люди.