У ворот небольшого двухэтажного особнячка Оксана стояла уже в третий раз и все не решалась зайти. Дверь в доме была стеклянная, горел свет, и было видно, как хлопочут посетители дома. Вот молодая мама легонько подталкивает передвигающегося на ходунках малыша, вот прошла девушка с чайником, вот кому-то позвонили, и он застыл в одной позе с телефоном в руке.
Свет Оксане казался каким-то особенным: то просто приятным, то уютно теплым, а то призывным, умоляющим зайти, но она не решалась.
Впервые она приехала сюда из любопытства, посмотреть, правду ли говорят, что есть такой дом, где живут люди, по какой-то причине оказавшиеся на улице. После визита Оксана долго думала, но решиться подойти с просьбой, чтобы и ее тоже взяли, не могла. Потому во второй раз пришла удостовериться, что действительно все так, как она поняла, а потом и в третий…
Зданием, к которому три раза приезжала Оксана, был благотворительный фонд «Оберег», созданный в 2005 году предпринимателем Александром Соболевым. За 15 лет работы фондом спасены сотни человеческих судеб.
«Оберег» в Иркутске. Фото: Анастасия Влади / irk.ru
Расплакалась, и меня пустили
– Я выросла в детском доме. Приехала учиться в Иркутск, встретила парня. Когда увидели друг друга, как будто огонек какой-то зажегся внутри. Стали жить вместе. Я так обрадовалась, думала, вот наконец-то и меня полюбили. Слава был добрым, предупредительным. И судьбы у нас чем-то схожие. Три месяца вместе прожили. Потом я забеременела, сама не знаю как, дни считала, предохранялись, когда нужно.
Сказала ему, что жду ребенка, он сразу переменился. Кричал, что я его подставила, что забеременела специально, чтобы удержать, и ударил меня. Потом стал поднимать руку постоянно. Я несколько раз к девчонкам в общежитие убегала, потом вахтер сказала: «Хватит здесь болтаться», и в следующий раз пришлось прятаться на вокзале, там мне и сказали, что есть такой благотворительный фонд «Оберег». Я поехала, нашла его, когда уже смеркалось, думаю, кто меня ждет здесь в такое время, страшно было заходить. Думаю, скажут: чем раньше думала, когда в постель ложилась.
Отважилась только с третьего раза, когда он меня так сильно ударил, что я едва сознание не потеряла. За жизнь ребенка испугалась. Да и сама так сильно испугана была, зуб на зуб не попадал.
Сидела дежурная, Евгения Геннадьевна. Я даже не помню, что тогда говорила. Помню, что расплакалась и меня пустили.
Чтобы жить в «Обереге», конечно, нужны документы и места не всегда бывают, но меня взяли в карантинное отделение. А на следующий день я сделала флюорографию (у фонда договор с поликлиникой есть) и осталась здесь жить. Мне повезло. Я продолжаю учебу. Здесь родился мой Ванечка. Если нужно уйти ненадолго, могу попросить соседок, они присмотрят за малышом. Хорошо, что есть такое место. Я сама выросла без родителей, и бросить ребенка для меня – самое страшное преступление.
С пузом вкалывала на автомойке
У Саши похожая история. Ей 28 лет, она из Усть-Илимска. Живет с маленьким сыном в «Обереге» уже почти год.
– Жила с молодым человеком в гражданском браке в моей квартире. Ребенок родился. Выпивали довольно часто.
В пьяном виде он бил меня и однажды ткнул ножом.
Рана была небольшая, но мама сказала: уезжай, он не оставит тебя в покое. Вместе с мамой жить не могла, она не старая, у нее своя семья. Так я оказалась в Иркутске. Сын остался с бабушкой. Оформили опекунство на маму, чтобы пособие получала. Дорого нынче детей растить, тем более у нее сын от второго брака больной, почти десять тысяч каждый месяц на лекарство тратят.
Жила у сестры, работала, потом забеременела. Отец ребенка сразу от нас отказался. Ребенок родился раньше срока, потому что с утра до вечера вкалывала на автомойке, с пузом прыгала от одной машины к другой, когда уже в декрете нужно было сидеть. Жить-то как-то надо. Когда родила, хотела домой вернуться, все-таки там квартира, но сестра остановила. Живи, говорит, со мной. Один недостаток у нее – выпить любила. Однажды, напившись, упала и чуть не раздавила малыша, я его вовремя схватила. Я так испугалась, плакала и решила уйти. Позвонила в «Оберег», мне дали телефон когда-то в женской консультации. Сразу не взяли, не было мест. Неделю я жила у друзей на даче, а потом, когда место появилось, переехала сюда.
Саша
Сначала работала воспитателем в нашей детсадовской группе, а теперь администратором. Сразу потихоньку стала налаживать свою жизнь. Закодировалась, хотя алкашкой себя не считала и тяги к алкоголю никогда не было. Так решила для себя, чтобы полностью уйти от соблазна выпивать.
У меня есть начальное профессиональное образование – делопроизводитель, но здесь дают возможность курсы какие-нибудь еще закончить и встать на ноги.
Мечтаю старшего забрать, но некуда пока. В родной город возвращаться не хочу. Работы там нет, безденежье. В Иркутске и для ребенка перспектив больше. Только непросто это: и жилье должно быть, и доход постоянный, и много еще разных формальностей нужно соблюсти, но, думаю, все возможно.
Полюбила человека, надеюсь, что серьезными будут отношения и родится, наконец, настоящая семья.
Бежала от бесконечного горя, от войны, сама от себя
Ане 26 лет. Она приехала в Иркутск с Украины, из Краматорска.
– Бежала от бесконечного горя, от войны, сама от себя, потому что видеть бомбежки, разрушенные дома не могла, думать о том, что со мной случилось, боялась.
Аня
Не верила, что война может быть всерьез и надолго у мирных людей. Жили втроем на Украине: я, муж и сынок. Думала, все будет хорошо, все временно, все наладится. Жизнь планировали: дом купили, мебелью обставили. У меня образование – кассир банка. Работала, правда, в магазине. Любой работе были рады. Сокращали людей либо просто увольняли, недоплачивали в связи с военным положением, но жизнь теплилась. Потом мужа убили, когда возвращался с работы домой. Похоронили его (больше у меня никого не было), я собрала чемодан. Взяла кое-что, чтобы не совсем с пустыми руками ехать, и отправилась в Иркутск.
Здесь у меня подруга вышла замуж, думала – все-таки кто-то знакомый рядом и войны нет. Устроилась на работу. Платили не много: прописки нет, паспорт украинский. Жилье снимала, пока деньги не кончились, что делать дальше, не знала. Однажды разговорилась с мужчиной в магазине, он посоветовал к брату своему обратиться, домработница ему была нужна. Устроилась, проблема с жильем временно решилась. Потом он вскорости продал дом, уехал с семьей за границу, а мне про «Оберег» рассказал.
Мне здесь очень спокойно. Работаю в фонде, с малышами нашими занимаюсь. На одежду деньги тратить не приходится, все есть.
Оформлю все документы, получу гражданство, устроюсь на работу посерьезнее. Сейчас пока без документов живу: деньги на перевод паспорта нужны, на заполнение бланков. Но мое пребывание в «Обереге» – огромный шаг вперед. Пока отдельно жила, за все платить приходилось. Мечтаю, конечно, о своем жилье. Хотя бы однокомнатной квартире. Если получится, возьму ипотеку. Посмотрим. Наперед загадывать не хочется, отучила меня война планы строить.
Думала, что никогда больше не смогу на мир глаза поднять
Женя живет в «Обереге» с 12-летним сыном Андреем и годовалой Софьюшкой. В ее жизни произошла самая страшная история из всех, которые я услышала в этот день. Жила она в поселке Листвянка, на берегу Байкала. Работала дояркой при местной церкви, помогала по хозяйству. Здесь же познакомилась с гражданским мужем.
– Мечтали о совместном будущем, я забеременела, решили переехать в Иркутск. Он немного младше меня, горы золотые обещал, о ребенке грезил, буквально пылинки с меня сдувал. Переехали, и его как подменили. Пить начал, драться. По животу сколько раз прилетало. Что произошло, не знаю. Родилась девочка у нас.
Однажды, в пьяном угаре, схватил нашу двухмесячную дочь и стал душить, спать она ему помешала. Я изо всех сил ее пыталась защитить, но не смогла.
Убил малышку. Суды шли целый год. Он пытался обвинить меня, но сын видел все своими глазами и рассказал, как все случилось на самом деле, да и раны мои стали доказательством.
Со съемной квартиры меня выгнали, сына отобрали, потому что на улице мы остались, идти некуда. Опека посоветовала «Оберег».
Я была как в тумане. Думала, что никогда больше не смогу глаза на мир поднять, думала о самоубийстве. Но в «Обереге» есть психолог Дарья Игоревна. Она меня долго выхаживала и вернула к жизни.
Очнувшись, я начала здесь подрабатывать в детском саду, сына забрала, а потом родилась Софийка. Решила, что без дочки жить не смогу, молилась, и Господь услышал меня.
Юристы помогли мне оформить материнский капитал и пособия. Сейчас дом присматриваю с огородом. Вместе с сыном мечтаем, каким он будет у нас.
Мы специально поставили стеклянную дверь
Таких женских историй в «Обереге» – большая часть. Сейчас здесь живут около 70 мам со своими детьми. Это женщины, пострадавшие от семейного насилия или попавшие по каким-то причинам в трудные жизненные обстоятельства. Некоторые малыши родились, когда их мамы уже жили в «Обереге». Все женщины не только нашли временное пристанище, но и получили социальную, психологическую и юридическую помощь.
Мы прошли по комнатам постояльцев. Они чистые, светлые, уютные. Здесь есть все: хорошая мебель, современная техника, какую только можно пожелать, детские кроватки и игрушки.
«Оберег» помогает с одеждой мамам и детям. Фото: Анастасия Влади / irk.ru
Каждый может подобрать себе и малышу одежду по сезону. «Оберег» постоянно ее принимает. Есть игровая комната, кухня, библиотека и многое другое – полноценный дом.
Еще несколько лет назад здесь жили немного иначе, но каждый год и даже чаще в фонде что-то меняется. Руководитель «Оберега» Александр Соболев делает для своих постояльцев все возможное и невозможное. Так постепенно старое общежитие перерождалось в уютный дом с современным ремонтом, появился детский сад для малообеспеченных, центр раздачи вещей. Сейчас уже почти готова комната психологической разгрузки. Все продумано до мелочей. Даже входная дверь.
– Мы специально поставили стеклянную входную дверь, чтобы не отпугнуть тех, кто нуждается в помощи.
Сквозь стекло видно: здесь нет ничего необычного, горит свет, живут люди, добро пожаловать! Прозрачная дверь – рука, протянутая для помощи. Сильнейший аргумент.
Очень часто наши девушки настолько напуганы, что боятся зайти даже в открытые двери. Но все равно заходят. Здесь всегда готовы помочь, даже если нет мест, никому и никогда не отказывают, – рассказал Александр.
Но жить в «Обереге» можно только по правилам. Они выполнимые, если человек настроен на перемены, готов строить свое благополучное будущее. Постоялец должен обязательно учиться, работать, ухаживать за малышом. Тунеядцев здесь не держат, с работой обязательно помогают. На стенде в коридоре висит список вакансий. Специалисты регулярно отслеживают, чтобы они были актуальными и подходили именно для жильцов фонда.
А тем, у кого малыши, работа находится прямо здесь – администратором, помощником воспитателя или повара.
Фото: Анастасия Влади / irk.ru
За нарушение выставляют штрафные баллы, и постояльца, набравшего 100 баллов, могут выселить. Самые злостные нарушения – употребление наркотиков и алкоголя, воровство. Любая из этих провинностей – мгновенное выселение. А еще нельзя оставлять детей без присмотра, курить, ругаться матом и т. д. Хорошие девочки, говорят в «Обереге», штрафных не получают. Ну а кто «прокололся», добрыми делами может избавиться от них.
А есть еще правила развития. Почти каждый день здесь проходят какие-то мероприятия, лекции и семинары. «Кучу денег на это тратим, лишь бы не лежали, не плевали в потолок», – рассказал Александр.
Александр Соболев
Каждый месяц постоялец должен прочитать и пересказать книгу. Любую, даже самую тоненькую. Выучить стихотворение наизусть и 30 новых слов. Маленькие, но очень важные шажки к новой жизни. Исполнение правил обязательно контролируется. Раз в месяц проходит специальный экзамен.
Не всем такие правила по душе. За «навязывание любви к чтению» Александру даже полицией и прокуратурой грозили. «Жить спокойно не дает» – таким был главный аргумент. С бунтарем поговорили, объяснили суть работы, но правила, конечно, не изменились.
Желание жить проснулось
– Я сначала очень удивилась таким требованиям, их необычности, а потом жить без них не могла, – рассказала Дарья. – Думаю, перечитаю Пушкина, попробую почувствовать по-настоящему его гений, в школе литературу недолюбливала, закоренелой троечницей по предмету считалась. Решила: буду перечитывать его, пока что-нибудь не почувствую.
Месяц, наверное, читала, чувства стали появляться. Не к Пушкину, к жизни. Желание жить проснулось. Чтобы его поддержать, я завела блокнот, в котором записывала все новое и необычное, что удалось узнать за неделю. Чтобы воля к жизни закреплялась. На неделе с 10 по 17 октября впервые проехала на КамАЗе, хотела бабушку навестить, дороги осенними дождями размыло, трудно идти. Ехал рабочий местный, подбросил. Ну и чудо-машина, скажу вам. Ныряет по дорожным ухабам, кажется, перевернется, а потом вдруг раз, и «выплывет». А на прошлой неделе сыр попробовала на агропромышленной выставке – «Белпер Кнолле». Серый, круглый, на картошку похож. Оказалось, перцем обсыпан. Никогда бы не подумала, что сыр может так выглядеть. Стала читать про него – интересно. Опять с бабушкой связано, пришла передать посылочку маленькую для нее, вот и угостили. А еще стала в колокольчик звонить. Психолог посоветовала. Как происходит хорошее событие, звоню в колокольчик, чтобы запомнилось.
За год через заботливые руки сотрудников «Оберега» проходит около 180 человеческих судеб. У фонда есть еще один филиал в городе Ангарске, в котором временное пристанище находят лица без определенного места жительства. Здесь быт организован проще, но все накормлены и обогреты. В 2019 году «Оберег» собирался реабилитировать больше 150 бездомных, жизнь внесла коррективы, за год были реабилитированы 220 человек. Но это уже совсем другая история. И, кстати, не единственная.
Дети в «Обереге»
Еще благотворительный фонд оберегает природу. Недавно он получил официальную лицензию на сбор и утилизацию батареек. В центре разработали программу и запустили проект по поиску пропавших детей. Здесь всем нуждающимся раздают вещи и кормят горячими обедами…
За годы существования «Оберега» помощь получили более пяти тысяч человек.