Научная работа искусствоведов восстанавливает реальную картину художественной ситуации
Для меня результаты исследований Третьяковской галереи не стали неожиданностью. Наоборот, я воспринял выводы этой конференции, как подтверждение мнения, которое сложилось у меня давно – Звенигородский чин и «Троицу» выполняли разные мастера. Возможно и Звенигородский чин написан не одним мастером, т.к. можно заметить некоторые качественные стилистические различия в живописи иконы Спаса с одной стороны и Архангела Михаила и апостола Павла с другой. Вполне вероятно и даже обычно, что иконостастный ряд таких крупных икон писался не одним человеком, а работа делилась между несколькими мастерами, которые в целом придерживаясь общего плана допускали самостоятельный, индивидуальный подход каждого иконописца.
Если даже сейчас, после длительного перерыва традиции иконописания, за два-три десятка лет у нас появилось такое большое количество разных иконописцев, что говорить о XIV-XV веках – времени расцвета русского церковного искусства. Очевидно, что помимо дошедших до нас имен Андрея Рублева, Феофана, Даниила, Прохора, Григория, в этот период в России, и в частности в ареале Владимирского, Московского, Звенигородского княжеств работало большое количество художников. В последствии, со второй половины XVI века имя Андрея Рублева приобрело почти нарицательное значение, подтверждающее подлинность и общепризнанность произведения церковной живописи. Иконописцам предписывается «писать как Андрей Рублев». Имя и связанный с ним иконописный стиль Московской школы постепенно становится всеобщим эталоном иконописания.
Много лет назад я служил в Латвии в местах, где было много старообрядческих молелен, и мне приходилось слышать от местных старообрядцев, что у них в часовнях есть иконы «рублева письма», при этом я не видел там икон старше конца XVII века. Еще не так давно некоторые иконы из собрания Рогожской или Гребеньщиковской общин подписывались если не самим Рублевым, то уж обязательно «рублевская школа». Таким образом предположение И.Э.Грабаря о том, что автор Звенигородского чина – столь прославленный мастер, имеет давнюю расхожую традицию. При этом в 20-30 годах наши знания о средневековом искусстве в силу перерыва иконописной традиции были беднее и примитивнее, чем сейчас, и во многом составлялись на основании сложившейся позднейшей мифологии.
К счастью научная работа искусствоведов последующих десятилетий, вплоть до нынешнего времени восстанавливает реальную картину художественной ситуации этого периода, чему свидетельство и упомянутые исследования Третьяковской галерее. Список имен великих художников русского средневековья обогатился для нас еще одним или даже несколькими авторами «Звенигородского чина», наши представления о деятельности и творчестве иконописцев работавших в России в этот период – точнее и достовернее.