В Москве 17 апреля 2012 г. началась Международная конференция «Судьбы прекрасного: красота с позиций гуманитарных наук», организованная Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом (Москва) совместно с Католическим университетом Святого Сердца (Милан, Италия).
Цель конференции — собрать специалистов из разных областей гуманитарного знания для совместного размышления над категорией красоты и для выработки научного подхода к изучению понятия прекрасного. Красота, как одна из центральных богословских и философских категорий, будет рассмотрена с позиций богословия, философии, филологии, искусствоведения, музыковедения и педагогики. Выбор цели конференции был определен изменениями массового сознания современного общества. По убеждению организаторов конференции, «глубокое и всестороннее понимание красоты играет важную роль в процессе гармоничного развития общества и личности». Между тем, сегодня «понятие прекрасного постепенно вытесняется из круга приоритетных направлений научных исследований».
Открывая конференцию, ректор ПСТГУ протоиерей Владимир Воробьев поблагодарил участников, прежде всего митрополита Иллариона, за то, что он согласился возглавить оргкомитет, а также архиепископа Павла Пецци, ординария Римско-Католической Архиепархии Божией Матери в Москве и Антонио Дзанарди Ланди, чрезвычайного полномочного посла Италии в России.
В докладах на пленарном заседании понятие красоты было рассмотрено с трех точек зрения: в православной традиции, в Священном Писании и в литературе XIX века.
Его Высокопреосвященство митрополит Волоколамский Иларион, председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата выступил с докладом о богословских основаниях понятия красоты.
«Богословие красоты»
В начале доклада в качестве эпиграфа митрополит 
Иларион процитировал стоки псалмопевца на русском языке: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать святой храм Его» (Пс.26:4). Митрополит Иларион заметил, что простые люди редко задумываются над понятием красоты: «Красота — одно из центральных понятий философской и эстетической мысли и богословия. Однако для простого обывателя разговор о красоте может показаться разговором о чем-то лишнем. Ведь красота — это то, без чего теоретически можно обойтись».
К чему это может привести, владыка показал, сделав обзор эволюции представлений о красоте в коммунистической России, когда в начале тридцатых годов XX века «эстетическая мысль, основанная на марксизме, вообще не поднимала по существу проблемы красоты и даже отрицала ее». В журнале «Пролетарская литература» писатели-идеологи советского государства утверждали: «Наша нормативная марксистская эстетика отрицает и объективные и субъективные критерии красоты, ибо она… против красоты вообще». Из этого ясно, что отрицание красоты способствует атеизму, поэтому «советская идеология не допускала какие-либо разговоры о красоте, боялась обратить внимание на нее, дать возможность формулировать ее определения».
И наоборот, красота ведет человека к Богу, ведь «ничто так не будит душу, как внимание к прекрасному», и «человек, уязвленный любовью к Красоте», «связан и упоен ею, погружен и отведен пленником в иной мир», по словам преподобного Макария Египетского.
По мнению самого митрополита, человек, однажды «уязвленный красотой», уже никогда не может без нее жить. Переживание прекрасного — это мистический опыт, который выводит человека за пределы его самого, «ставит лицом к лицу с непостижимым, но вместе с тем близким, радостным, желанным».
Источник красоты с точки зрения Церкви – Сам Бог, и Красота это одно из имен Бога. Об этом учат множество святых отцов: блаженный Августин, Григорий Богослов, Кирилл Александрийский, Кирилл Туровский, или, например, Дионисий Ареопагит: «Бога святые восхваляют как Прекрасное, как Красоту», «Все сущее, возникая из Прекрасного и Добра, пребывая в Прекрасном и Добре, возвращается в Прекрасное и Добро. И все, что существует и появляется, существует и появляется благодаря Прекрасному и Добру».
Непостижимым образом красота тождественна добру и истине. Доказательством того, что красота должна быть нравственна, является аскетический опыт преподобных отцов. Собрания аскетических творений уже в древности получали наименование «Филокалии» — «любовь к красоте». Например, святитель Василий Великий назвал словом «Филокалия» катены из Оригена. Наиболее известная «Филокалия» — сборник произведений православных подвижников, созданный на Афоне в XVIII веке — был переведен на русский язык под названием «Добротолюбие».
Что красота равна истине, митрополит Илларион иллюстрирует, приводя слова философа и священника Павла Флоренского о его собственном доказательстве бытия Божия: «есть “Троица” Рублева, следовательно, есть Бог». В качестве другого примера того, что красота является критерием истины, можно привести эпизод «испытания вер» в «Повести временных лет», где последним аргументом для князя Владимира в выборе веры стала «красота церковная»: «Не знаем — на небе ли были мы или на земле, ибо нет на земле такого вида и такой красоты, и мы не знаем, как рассказать об этом, только знаем, что там Бог с человеками пребывает и богослужение их лучше, чем во всех иных странах. Мы же не можем забыть красоты той».
От красоты зависит неимоверно много, поэтому к ней предъявляются исключительно строгие требования, а церковная музыка, архитектура, и иконопись всегда стремились быть на самом высоком культурном уровне: «Прекрасный церковный хор, стройность и красота богослужения, изысканность архитектуры — это лучшие формы проповеди, которые когда-либо знала Церковь».
Митрополит Илларион с горечью говорит, что сегодня от красоты отделены понятия добра и истины, красота дискредитирована современным обществом, и превратилась в ложь. Идеал красоты нашей эпохи – «эстетика рынка». Одиночество и погружение в развлечения – препятствие способности видеть красоту. Утрата ценностных ориентиров приводит к забвению ее источника – Бога. Именно поэтому наблюдается упадок христианской веры: «Человек, равнодушный к прекрасному, никогда не поймет сияющую красоту Евангелия».
В заключение своего доклада митрополит Иларион поделился размышлениями о смысле бытия человека, который состоит в том, чтобы «стать причастником истинной Красоты», то есть Бога. Постижение же Бога начинается через видение красоты: «Познание, как утверждал Аристотель, начинается с удивления. Так нередко и познание Бога начинается с удивления красоте Божественного творения, а венцом этого познания является святость».
Также на заседании выступил чрезвычайный полномочный посол Италии в России Антонио Дзанарди Ланди. Он напомнил об исторических культурных связях между Россией и Италией и о том, как эти связи действуют сегодня. Известно, что многие храмы в России и в Москве построены итальянскими архитекторами, в музеях России множество первоклассных произведений итальянских художников. И сегодня культура играет положительную роль: «Мы сотрудничаем в области культуры с прозрачными политическими целями», — заявил посол, — «В последнее время отношения между нашими странами периодически ухудшались. Совместные культурные проекты, такие, как организация выставки Караваджо, способствовали их улучшению».
О природе красоты размышлял и декан факультета церковных художеств Свято-Тихоновского университета протоиерей Александр Салтыков, который выступил с докладом «Об идее прекрасного в библейской космологии». В своем труде протоиерей Александр изложил мысли о библейских основах учения Церкви о красоте, рассматривая проблему, прежде всего в свете творении святых отцов древней Церкви. Свое экзегетическое исследование автор начал с Ветхого завета.
Древнехристианские авторы рассматривают библейское учение о сотворении мира с точки зрения христианских духовных понятий, с позиций античной натурфилософии и современного им художественного метода. Весь древний мир видел, что Мироздание – предшественник искусства. Античные преставления о гармонии, как о соразмерности, о ритме, соответствуют библейскому учению о миротворении, изложенном в Шестодневе.
По словам отца Александра, в христианстве Бог — это Прекрасное. Он выше прекрасного, но Он источник всего прекрасного. Будучи таковым, Он Свое творение создает прекрасным. Бог творит мир, как величайший Художник. В этом процессе Бог обнаруживает Себя как Личность, как Первообраз человека — того существа, которое задумано в Божественной мысли, как Его икона.
Бог единогласно именуется Художником, который творит мир как произведение искусства, в творениях святых Василия Великого, Иоанна Златоустого, Григория Богослова, Григория Нисского, блаженного Августина и других отцов. Например, святой Мефодий Патарский (III век) уподобляет Бога художнику, творящему, подобно «превосходному живописцу», «из стихий или вещества, или твердей», «выразившему многими красками одну идею», или скульптору, создавшему прекрасную статую», или архитектору, который приготовил для человека «этот мир, как прекраснейшее жилище и своими руками образовав его (человека), как бы прекрасное изваяние в великолепном храме».
Описывая этапы творения в Шестодневе, отец Александр так толкует восьмикратное «увидел Бог, что хорошо весьма»: «Тут Бог вновь выступает, как Первообраз творческой личности. Художник — и не только собственно художник — но и всякая творческая личность не может не вглядываться, не вдумываться в свое произведение, потому что любит его». «Творчество неотделимо от любви», что есть «свидетельство о полноте Божественной любви к твари, которая и отвечала Творцу полным и единогласным хором хвалы и благодарности». Таким образом, слова «хорошо весьма» (по-гречески καλα λίαν) можно перевести не только как «хорошо весьма», но и как «весьма красиво».
Переходя к толкованию Нового завета, отец Александр отмечает, что это весьма трудно, потому, что хоть именно Новый завет есть «источник истинного понимания всех вещей и там мы обнаруживаем основы для любых построений», но в Новом завете нет «специально эстетических суждений». Все же автор видит в Новом завете свойственное Евангелию «художественно-эстетическое понимание сотворенного мира» и что Новый завет дает для этого «несколько кратких постулатов, вполне достаточных».
Важнейшим текстом Нового завета, указывающим на эстетическое понимание мироздания, является, по мнению автора доклада, отрывок Мф 6 (ср. Лк 12) о полевых лилиях: «Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но, говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них, если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает…» Автор, указывая на контекст речи Христа (о промышлении Бога над людскими нуждами), и многозначность смысла, видит здесь и эстетический аспект.
В указанном отрывке можно видеть два рода прекрасного: род полевой травы и род «славы Соломона». Полевая лилия — обычная трава, однако «сам Соломон, мудрейший из царей, который упоминается здесь, как олицетворение высочайшею человеческого величия – «во всей славе своей», т.е. во всем величии и блеске своего исключительного царственного великолепия, подразумевающего и художественное совершенство, по своему одеянию не может сравниться с этой простой, ничтожной травкой». По мнению отца Александра, «здесь устанавливается различие между Божественным и человеческим творчеством», и «каждая из бесконечного множества сотворенных Богом простых травинок, которые люди воспринимают, как сор и бросают в печь, превосходит любую земную славу».
Из рассказа о грехопадении отец Александр делает естественный вывод, что не-красота появилась в мире в результате непослушания Богу, а сам Бог ничего некрасивого не сотворил: «Хотя сущность созданий осталась прежней, но зло, актуализированное в страдании всей твари, соответственно отразилось и в наличии не-красоты, уродства, с тех пор обильно явившегося в мироздании. Если рассматривать ситуацию с точки зрения первоначального совершенства, то Космос, как таковой, как единая тварь, обрел страдание и потому потерял ту стройность и красоту, каковыми он обладал до порабощения грехом человека». «Если травинка, которая одета прекраснее Соломона, ежедневно погибает в огне, будучи брошена в печь, то не напоминает ли это нам о том, что, в конце концов, и вся земля сгорят в огне, как сгнившее дерево, или как стертая монета, как испорченное и уже ненужное имущество?», завершает свои размышления отец Александр.
Доцент теологии Католического университета Святого Сердца (Милан) священник Стефано Альберто, выступил с докладом «Красота как преодоление современного дуализма», главной мыслью которого было то, что в мире появился разрыв между современным человеческим мышлением и христианским сознанием, красота же помогает преодолеть это разделение. Мысли отца Стефана об эволюции представлений о красоте в ХХ веке в Европе, в общем похожи на замечания об аналогичных процессах в Советском союзе, которые сделал в своем докладе митрополит Илларион.
Интересными были меткие наблюдения итальянского священника о современных процессах в этой области. По его словам, европейцы — жертвы образов, не имеющих иной цели, как только нанести жестокий удар по чувствам. За один день горожанин видит больше образов, чем средневековый житель Европы мог увидеть за всю жизнь. Эти образы безобразны, и несут иконоборческую эстетику. Изменение ситуации, по его мнению, возможно при возвращении людей к нравственности, а это произойдет, если люди начнут стремиться к красоте: «От эстетки рождается этика, никогда наоборот», — утверждает отец Стефано.
С докладом «Мир спасет красота…»: алгоритм 
процесса спасения в произведениях Достоевского» на пленарном заседании выступила Т.А. Касаткина, председатель Комиссии по изучению творческого наследия Ф. М. Достоевского Института мировой литературы РАН.
Татьяна Александровна начала повествование с того, что не согласилась с известным выражением «Красота спасет мир», приписываемым Ф.М. Достоевскому. На самом деле Федор Михайлович произнес фразу: «Мир спасет красота». Отличие этих двух фраз отношениях между красотой и спасением. Во второй фразе речь, прежде всего, идет о спасении мира, а не о красоте. Красоте не свойственно никого спасать, но она пребывает в мире, как одно из его свойств. Свойство же красоты – ее самоотдача, жертвенность. Красота спасает, когда человек разглядит ее и перестанет заключать в Содом (в восприятии человека может существовать «красота Мадонны» и «красота Содома», ум может воспринимать как позор то, что сердце воспринимает как красоту. Отличие между этими идеалами в нравственности).
В дневниках писателя эта мысль выразилась в выборе между двумя противоположными стремлениями человека: «Отдать всё» и «Нельзя же отдать всё». В выборе между двумя образами жизни – водораздел человечества.
Татьяна Александровна Касаткина пояснила мысли своего доклада читателям Правмира:
— Что означает фраза Достоевского «Красота спасет мир»?
— Достоевскому не принадлежит эта фраза, она принадлежит Владимиру Соловьеву. Достоевский сказал: «Мир спасет красота». В этих фразах меняется тема и рема. Если во фразе Соловьева речь идет о красоте, это рема, то новое, что сообщается о красоте, то в словах Федора Достоевского речь идет, прежде всего, о спасении мира. Красота производит «цепную реакцию» в мире, когда люди раскрываются друг другу в любви. Но может и не произвести этой реакции, в том случае, если человек, вместо того, чтобы ахнуть и раскрыться навстречу самораскрытию другого, ахнет, скажет «Хочу!», и попытается захватить в свою собственность красоту другого человека.
— Какую роль занимает Христос в отношении между красотой и спасением мира у Достоевского?
— Красота это свойство мира, которое Христос в нем восстановил. Бог творит мир, он ничего некрасивого не творит. Происходит грехопадение и повреждение красоты в человеке, а следом за этим повреждение красоты в мире, поскольку он отдается в наследство человеку – блудному сыну. Мир начинает существовать в совершенно непривычном ему режиме — он должен быть автономным. Тогда все рушится: начинают образовываться пищевые цепи, все начинают поедать друг друга, тогда как раньше мир жил преизобилующей милостью Божией, и человек был ее проводником в мир. Теперь же он поворачивается к миру и начинает его жрать. При этом сам мир не грешил, согрешил человек, как говорит апостол Павел, что тварь стенает и мучается доныне, ожидая откровения сынов Божиих.
Христос восстанавливает первозданную красоту мира. Но у человека остается свободная воля — жить в новом мире или в поврежденном. Старец Зосима говорит: «Мир есть рай — ключи у нас». Бог сделал свой шаг, и мы можем в любой момент сделать свой шаг Ему на встречу. Как только мы его делаем – этот рай осуществляется.
— Красота здесь нетварная или сотворенная энергия Христа?
— Как это можно разделить? Апостол Павел говорит, что Христос будет «всё во всем». Митрополит Илларион сегодня хорошо определил это так: «Красота это пребывание Бога с человеком».
Александр Филиппов