Предлагаем вашему вниманию материал из сентябрьского номера журнала «Вода живая».
Байкеры… Даже если они не вызывают неприкрытого отторжения, воспринимаем мы их с чисто внешней стороны: брутальный парень, покрытый татуировками, на голове бандана, поверх косухи — жилетка, на ней — эмблема клуба. Газанул, рванул с места — и все. Что это за люди? Байкерское сообщество довольно закрытое, чужих они в свой мир не пускают. Поэтому не многие знают, что члены мотоклубов работают, как и остальные граждане, занимаются благотворительностью, принимают участие в военно-патриотических акциях, а некоторые просто не представляют себя вне православия…
Кто я ?
— Мы обычные люди, только на мотоциклах, — говорит Евгений Путилин, президент клуба «The Hooligans MC». — Журналисты нас часто „всадниками“ называют. Наверное, это правильно: мы ездим на железных конях. Сегодня мотоцикл дешевле, чем конь, да на лошади далеко и не уедешь. А мы путешествуем везде, даже в А А фрике были. Мототуризм существует с советских времен, правда сегодня его можно назвать экстремальным: скорости выросли, а дороги-то у нас — сами знаете какие, так что ребята часто бьются.
Как становятся байкерами? Не просто мотоциклистами, а именно байкерами? «Хм, вопрос философский, — усмехается Алексей Марченко по прозвищу Алексеич, владелец мотомастерской и мотоциклетного технического клуба „Мото-М“. — Я родился в семье мотоциклиста, отец был инструктором ДО САА Ф по езде на мотоцикле, обучил сотни людей. Ездил я с десяти лет, потом купил свой мотоцикл, у нас была группа из десяти человек — на „Явах“, „ИЖ ах“, „Восходах“ и „Минсках“. Мы ездили и не думали, мотоциклисты мы или байкеры, тогда и слова такого не было. Просто вместе путешествовали. В тяжелые времена мотоциклы всем пришлось оставить, а сейчас все снова сели на железных коней. В нашей стране деление на мотоциклистов и байкеров невнятно, мы не Америка, где байкер — это человек, который живет клубом, зарабатывая там деньги. В России это обычные люди, которые работают еще где-то. Зарабатывают исключительно мотоциклетной деятельностью у нас единицы: вот, например, у меня мотоциклетный бизнес, и что же получается — я могу называть себя байкером, а мои товарищи нет?..»
Исходя из зарубежного опыта, одиночку вроде бы байкером считать нельзя, байкер — член мотоклуба. Но есть отечественные мотоклубы, члены которых намеренно называют себя мотоциклистами. А в начале ХХ столетия в России всех ездивших на двух колесах, с мотором и без, называли велосипедистами…
«Социум нас не любит»
Жизнь мотоклубов подчинена уставу, глава клуба — президент, которого выбирают раз в год. Кто-то даже говорит, что уставы первых мотоклубов создавались на основе устава «Коза Ностры». «Но вообще, — говорит Алексеич, — там простые истины, как в Библии: не убий, не укради. Ну, добавлено — не предавать товарищей, блюсти секреты клуба. Я сам создавал уставы, уверяю вас, что они очень похожи, различаются только незначительными деталями: в одном клубе, например, нельзя носить значки, в другом можно. Обязательно должны быть дорожные капитаны, все решения принимаются советом клуба. Чем круче клуб, тем все эти требования выполняются жестче».
Чтобы стать байкером, сначала надо, конечно, обзавестись мотоцик-лом и получить права. Но в клуб тебя так сразу не примут. «Человек должен покататься с нами, подружиться, — объясняет Евгений Путилин. — А потом берем в клуб по результатам голосования». Надо сказать, что новички не просто катаются вместе с опытными байкерами — их обучают всяким премудростям, например, ездить в колонне.
Американское кино приучило нас к мысли, что байкеры — отнюдь не законопослушные граждане. Но для наших байкеров братство важнее, чем противопоставление себя обществу. «Есть страны, где мотоклубы запрещены, байкеров считают бандитами, — говорит Евгений. — В России такого отношения нет, хотя надо сказать, что в байкеры обычно идут не во всем благополучные ребята и не от хорошей жизни. Хотя есть и те, у кого все в порядке, просто хочется выпустить излишек энергии. Да, люди мы веселые, потому что нам хорошо. Клуб — вроде семьи для холостяков. Мы и на зиму, когда сезон закрыт, не расходимся, всегда вместе. Встречаемся, общаемся, путешествуем: когда на мотоциклах нельзя — на машинах. Мы асоциальны, социум нас не любит. Мы всегда немного в стороне, у нас свои интересы, а наш образ жизни — это наша свобода».
— Мотоклуб — это что-то вроде масонской ложи или секты, — шутит Алексеич. — У человека меняется мировоззрение, круг друзей. Бывают случаи, когда женатые вступают в клуб и разводятся. Есть такие души, которым просто необходимо мужское братство, оно для них важнее всего. Гармоничные, состоявшиеся личности в наше сообщество не очень вписываются, слишком авторитарные тоже не приживаются…
За шлемом не видно
У питерских байкеров есть друг-священник, пользующийся в их среде уважением и авторитетом, — протоиерей Вячеслав Харинов, настоятель храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость» на Шпалерной улице и храма Успения Божией Матери в селе Лезье-Сологубовка. Многие считают, что окормление священниками представителей той или иной субкультуры — дань моде, но вряд ли это так: скорее, это связано с личностью самих священников, с их прошлым, образованием, увлечениями. Например, известный миссионер в рок-среде игумен Сергий (Рыбко) — сам в прошлом рок-музыкант. Так и отец Вячеслав — сам мотолюбитель:
— В 1980‑е мотоцикл был первым транспортом в нашей семье. Прошли годы, мотоцикл, на котором мы возили своего первого ребенка, безнадежно устарел, и я стал подыскивать что-то более надежное среди импортных мотоциклов. Это случилось не сразу: в 1990‑е было не до того, поиски возобновились в 2000‑е. Я был священником, настоятелем храма, служил за городом. Открыл для себя тему войны, вместе с войной — военную технику и такую вещь, как реконструкция. Познакомился с военно-патриотическими объединениями, среди них были и мотоклубы. Как священнику епархиального «военного» отдела, пришлось в общении с военнослужащими доказывать свою «состоятельность». Пригодились и военные знания — я ведь офицер запаса… В то время я и стал снова ездить на мотоцикле. С помощью мотоцикла можно сэкономить время, да и вечером отдохнуть, поехать куда-нибудь с женой — это великолепно «выдувает» всю грязь и муть, с которыми приходится сталкиваться в жизни…
Сблизился с байкерами отец Вячеслав примерно тогда же, когда и с поисковиками. Эти сообщества чем-то похожи: им свойственна принципиаль-ность, кодекс чести и достоинства, безусловный патриотизм, ощущение риска, ношение своеобразной «униформы».
— Некоторые мои друзья-священнослужители тоже с удовольствием сели на мотоциклы, — добавляет отец Вячеслав. — Это удобно, позволяет передвигаться, объезжая пробки, и многое успевать. Священник на мотоцикле немножко инкогнито: в подряснике на мотоцикл не садятся, а шлем закрывает лицо.
Вопрос о терминах отец Вячеслав решает просто:
— Когда меня спрашивают (чаще всего, с усмешкой): «Вы байкер?», отвечаю: «Я — священник». Какая-то инаковость обязательно должна у нас оставаться в любой группировке: священник может заниматься химией, ходить под парусом, писать картины или брать производные, но оставаться при этом священником. Он должен быть всем для всех, найти подход к людям в любой среде. Конечно, я ставлю себе цель поделиться тем, чем я живу в Церкви, веду с байкерами разговоры на серьезные темы. И хотя байкеры, безусловно, — далекая от благочестивой жизни общность, в моем окружении я не встречаю насмешливого, циничного, скептического отношения к Церкви. Если кто-то вдруг заговаривает в подобном ключе, другие его одергивают: чувство такта у них есть. Замечаю, что многие мои друзья постепенно меняются: когда я только начал с ними общаться, мат частенько «висел в воздухе», а сейчас этого нет. Они не стали пай-мальчиками — просто стали выражать свои чувства иначе. По крайней мере, когда я с ними.
Духовный туризм
Третий год под водительством отца Вячеслава проходит акция «Свеча памяти»: байкеры отправляются в путешествия по местам боевой славы в России. Есть и международный проект — мотопробег «Мир и память». Одна из целей проекта — установить имена наших солдат, погибших на чужбине, для занесения их в электронный помянник Князь-Владимирского собора Санкт-Петербурга. В этом году мотопробег проходил с 29 июня по 11 июля — по Германии, Бельгии и Франции в историческую Нормандию, где некогда войска Красной армии соединились с войсками союзников. Российская сторона передала Германии останки троих солдат вермахта, найденные поисковиками.
— Я занимаюсь социальными проектами в мотосообществе Питера, точнее их было бы назвать патриотическими акциями, — объясняет отец Вячеслав. — Они связаны с увековечением памяти защитников Отечества. Меня эта тема волнует, поэтому я хотел бы, чтобы и мои друзья, и наши прихожане знали больше о войне.
В 2010 году российские и немецкие байкеры впервые встретились на местах боев, чтобы вместе помянуть жертв войны, с тех пор поездки стали ежегодными. «Поездки с отцом Вячеславом — это духовный туризм, паломничество, — считает Евгений Путилин. — Если можно ходить в паломничество пешком, ездить на машине или на поезде, почему нельзя на мотоцикле? Во время акции „Мир и память“ мы ездили по русским воинским кладбищам, посещали концлагеря. Русские кладбища в Германии гораздо более ухоженные, чем у нас. Удивительно было, что немцы не стесняются своего прошлого, приводят детей в музеи, организованные на месте концлагерей. Нередки случаи, когда немцы разыскивают родственников людей, погибших в концлагерях».
Среди российских маршрутов упомянем проект «Ленинградская Хатынь» — поездки в Ленинградскую область к сожженным деревням. Есть и замечательная поездка «Защита Колобанова», посвященная забытым подвигам защитников Ленинграда. Она традиционно проводится 20 августа, в день знаменитого танкового боя Зиновия Колобанова. В эти путешествия имеют возможность отправиться не только байкеры: следом едут паломники на автобусах, отправляющихся от храма на Шпалерной.
Молебен о путешествующих перед открытием мотосезона на петербургском подворье Оптиной пустыни.
Хулиганы ли «хулиганы»?
Многие байкеры с удовольствием принимают участие в поездках, организуемых отцом Вячеславом, но считают себя атеистами. Хотя православных среди байкеров становится все больше и больше: «Есть те, которые сейчас потихонечку идут к вере, есть те, которых я уже крестил. То же самое было и в поисковом движении: сначала косые взгляды — что это тут поп делает, а потом — любовь и уважение, приглашают крестить, венчать, отпевать. Есть в этой среде люди, которые приходят ко мне на исповедь, спрашивают совета в житейских делах». Но это отец Вячеслав не считает миссионерством — называет просто дружбой.
Надо отметить, что среди членов мотоклубов бессмысленное лихачество и дорожное хулиганство не приветствуются, не в чести здесь и бурные выяснения отношений, тем более — драки. «Хотя конфликты в любом сообществе бывают, у нас принято уважать своих товарищей, — говорит Евгений Путилин. — Постоянно растем над собой, хотя уже не дети, — чтобы было не стыдно друг перед другом. Ни в коем случае нельзя садиться за руль в нетрезвом состоянии. У нас правило: вечеринка, гулянка — ключи сдали, и все. Если кто и захочет покататься, товарищи пресекут».
— Мои друзья — это не те, кто ради эпатажа «отжигает» на заднем колесе, — утверждает отец Вячеслав, — а люди, которые умеют ездить по правилам и знают цену жизни. И не верьте, когда они на себя нарочитую грубость напускают: они довольно тонкие натуры, почти все мои друзья-байкеры хорошо образованы, на музыкальных инструментах играют, много читают, разбираются в современном искусстве.
И все же байкерская субкультура остается закрытой и малопонятной. Многих смущают многочисленные черепа и кости на черных жилетках, да и названия некоторых мотоклубов — «Ночные волки», «Хулиганы»…
— К сожалению, такое восприятие байкерской атрибутики — результат и невежества, и навязанного, как ни странно, советским прошлым художественного образа «злодея». Череп с античных времен служил знаком бренности бытия, а в христианстве стал символом спасения от смерти физической и духовной, не случайно его изображение наносится на монашескую схиму, — объясняет отец Вячеслав. — Что касается названий — так уж повелось, от первого мотоклуба в Америке «Hells Angels», что названия клубов не несут «комплиментарного» смысла, а скорее отражают взгляд со стороны. «Ангелы ада» — так назвали свой клуб вернувшиеся с войны пилоты американских ВВС, а их, в свою очередь, так прозвали враги, японцы и немцы, за внезапные штурмовые атаки с воздуха. Я бы даже отнес названия мотоклубов к проявлению определенного рода юродства и смирения: большинство общественных объединений стремятся в своих названиях прежде всего похвалить себя…
Одно из самых зрелищных событий Дня нашего города — проезд колонны байкеров по Невскому проспекту. Участвуют в нем не только питерские байкеры, приезжают и из других городов и стран. После этого масштабного действа Игорь Батин, вице-президент клуба «Magnum MC» из Нарвы, рассказал нам об особенностях байкерского движения в Эстонии:
— У нас до 1940 года было гораздо больше техники, чем в Советском Союзе, много ее осталось и после войны: как известно, эстонцы воевали и на той, и на этой стороне, поэтому по хуторам осели и немецкие «Цундаппы», и «Харлей-Дэвидсоны». У нас есть ретроклубы, где восстанавливают старую технику. Нарва — это русский город, там 80% русского населения. Состав нашего клуба пестрый, есть не только русские и эстонцы, но и, например, туркмены. Понятно, и вероисповедания разные: православные, лютеране, мусульмане. Никаких конфликтов на религиозной почве у нас не бывает.
Игорь — православный, его брат — архимандрит, служит в Крыму: «Мы давно не виделись, встретились после большого перерыва именно сейчас, в Петербурге. Брат даже хотел ехать со мной вторым номером, с трудом отговорил».
Верующих байкеров Игорь не считает редкостью: «Любой, кто ездит на мотоцикле, понимает, что многое зависит не только от личного умения, но и от того, насколько твой ангел хранит тебя. У нас есть присловье: „Никогда не езди быстрее, чем твой ангел-хранитель умеет летать. Управляя мотоциклом, ты не можешь позволить себе расслабиться. За рулем автомобиля можно попутно пить кофе и разговаривать по телефону. Словил яму? Максимум, что тебя ждет, — пострадает подвеска. А А если прозевал яму на мотоцикле, это может закончиться плачевно. Многие из нас не трогаются в путь, не помолившись, я тоже всегда молюсь. Хотя понимаю, что со стороны диковато выглядит, когда ты бросаешь ручку газа и крестишься на храм, — люди
Татьяна Кириллина