Авторы книги «Скучный, одинокий, злой, глупый» — Сьюзен Мэтт и Люк Фернандес — изучили дневники, письма и мемуары американцев, которые жили в XVIII–XX веках, а также проинтервьюировали современных американцев. Они исследовали внутреннюю жизнь этих людей, чтобы понять, как технологический прогресс влиял на эмоции на протяжении двух столетий. Как менялось отношение к скуке и одиночеству, а также самосознание и само общество.
Результат оказался ошеломляющим: мы не просто разработали новые устройства для выражения наших эмоций. Устройства изменили то, какие эмоции мы выражаем.
Смартфон обещает нам удовольствия
— Сьюзан, я начну с вопроса о людях, эмоции которых вы исследовали — наших современниках, у которых вы брали интервью, и американцев XIX и ХХ веков, чьи мемуары, письма и дневники вы прочли. Мы говорим о широком круге людей?
Сьюзен Мэтт
— Конечно, мы старались охватить максимальное количество людей. Конечно, люди не всех социальных классов оставляли дневники и мемуары. Не все были грамотны в то время. Но мы смогли, например, получить воспоминания людей, которые находились в рабстве, и узнать, что они думали об одиночестве. Выяснили, что думали о скуке заводские рабочие и старатели на золотых приисках.
Среди опрошенных нами американцев XXI века мы опросили 20% афроамериканцев, азиатов и латиноамериканцев. И постарались включить как можно больше выходцев из разных слоев общества от 18 до 87 лет — водители грузовиков, медсестры, поэты, пенсионеры…
Нельзя сказать, что все жители США испытывают то, что мы описали. Но этому подвержены очень многие: эмоции мы переживаем иначе.
— Хорошо, давайте вернемся в прошлое. Что значит испытывать скуку или одиночество в XVIII или XIX веке?
— Слово «скука» не существовало до середины XIX века. Когда люди переживали моменты, которые не были наполнены яркими переживаниями — однообразие, покой — они не считали их утомительными. Скука еще не была опытом, который переживал человек.
Люди воспринимали монотонность как неотъемлемую часть человеческого бытия. Это не значит, что они наслаждались унынием и скукой. Но они их не удивляли. Многие думали, что именно так Бог устроил мир.
Подобно тому, как однообразие считалось неизбежным, воспринималось и одиночество — порядок вещей. Они понимали, что это неприятно. Но не считали это неожиданностью. Считалось нормой, что все будут испытывать его в своей жизни. <…>
— Большую часть человеческой истории одиночество или скука были обычными состояниями человека. Но теперь мы не остаемся одни из-за соцсетей и всегда можем отвлечься от скуки. Это похоже на сдвиг в сознании.
— Смартфон означает постоянное общение или его обещание. Но мы не всегда его получаем. Телефон всегда рядом, он манит нас удовольствиями. Мгновенные развлечения и постоянное разнообразие на расстоянии вытянутой руки. Но это не первая технология, с помощью которой люди пытаются избавиться от скуки и одиночества.
— Можете ли вы привести пример?
— Конечно. Радио. Мы обнаружили, что многие люди в 1920-х и 1930-х годах думали, что радио изменит их жизнь. Некоторые писали: «Благодаря радио мне не нужно сидеть дома в одиночестве». Мы нашли доказательства этому в 1920-е, 30-е и 40-е годы.
Смартфон усилил этот опыт. Теперь мы не просто слушаем то, что предлагает местная станция. Благодаря онлайн-медиа у нас есть выбор. Смартфоны предлагают визуальные развлечения, а также мгновенный диалог.
Фото: unsplash
Таким образом, смартфон вызвал резкий сдвиг наших ожиданий от общения и развлечений. Теперь мы иначе реагируем на скуку и одиночество. Эти чувства более удивляют и тревожат нас, чем наших предков.
Нравиться другим и казаться совершенным
— Что мы теряем, лишаясь возможности оставаться одни?
— Многое. Моменты, которые ничем не заполнены, когда мы не развлекаемся или не общаемся с друзьями, могут порождать креативность. Многие романтики XIX века думали об этом.
Возможность побыть наедине с самим собой дарит нам идеи и мысли, которые бы в иной ситуации нас не посетили. Стремление избежать скуки мешает творчеству. Мы сами становимся все скучнее.
Телефон делает нас менее независимыми, лишает нас свободы. Американцы всегда ценили уверенность в своих силах.
Но совершенно ясно, что мы — даже на мгновение — не хотим больше оставаться сами по себе. Миф о том, что мы самостоятельны, живет, но наша способность быть в одиночестве, похоже, отступает на второй план.
Современные американцы ожидают, что у них всегда будет безграничная, полная общения жизнь. Поэтому им тяжело справиться с моментами одиночества и скуки.
— Социальные сети делают людей более злыми и самовлюбленными?
— Люди, с которыми мы беседовали, признавались: они чувствуют давление, которое побуждает их к самовыражению, обозначению в соцсетях своих переживаний и мыслей. Они говорили, что сознательно редактируют свои фотографии, чтобы представить себя идеальными. И поняли, что и другие так делают. Американцы, которые проводят время в интернете, находятся на публичной площадке, где с радостью демонстрируют себя. У них растет чувство собственной значимости.
Некоторые респонденты считали, что есть связь между нарциссизмом и гневом. Агрессивные высказывания в соцсетях — это один из способов привлечь к себе больше внимания. А значит, трафика, лайков, пользователей на вашу страницу.
Чувство собственной значимости и давление общества, которое требует нашего продвижения в онлайн-мире, усиливает как самовлюбленность, так и гнев.
Одна из участниц опроса, няня из Флориды, сказала нам, что, по ее мнению, существует связь между этими двумя чувствами.
Люди настолько привыкли получать бесконечные подтверждения своей исключительности от друзей и родственников в Facebook или Instagram, что когда внимания не было, они не знали, как справиться с его отсутствием. Это вызывало злость.
— Кажется, что мы создали психологический костыль и теперь не можем идти без него.
— Мы все жаждем внимания и тревожимся, что его не дождемся. А потом разочаровываемся, когда одобрения окружающих нет. Наши надежды на неограниченную обратную связь разжигают гнев, когда мы ее не получаем.
Конечно, это не единственная причина, по которой люди злятся в интернете.
Эпоха тщеславия
— Как соцсети изменили нас?
— Американцы ХVIII и XIX веков иначе себя воспринимали. С детства их предостерегали от хвастовства. И велели помнить, что все люди смертны, хрупки и несовершенны. Осознание человеческой слабости помогало избежать тщеславия.
На протяжении XX века прежнее отношение к тщеславию исчезло. Сегодня же мы видим, как люди, публикуя посты в соцсетях, не видят ограничений. Скромность многим чужда. Мы не боимся зайти слишком далеко. Моралисты из прошлого были бы озадачены нашей откровенностью и саморекламой.
— В книге вы говорите, что «новое я» разрывается между индивидуализмом и стремлению к обществу. Объясните, что вы имеете в виду?
— Нарциссизм — отличный пример. С одной стороны, в мифе Нарцисс тратил время, с любовью глядя на свое отражение в луже. Современных людей часто обвиняют в таком поведении, но есть важное отличие — мы ждем одобрения от других.
Постоянную публикацию селфи можно оценить как эгоистичный поступок. Но нас к нему подталкивает другое — стремление утвердиться в сообществе. Вы же хотите, чтобы фото понравилось вашим друзьям и семье. Это стремление к общению.
И многие блогеры, у которых мы брали интервью, говорили то же самое. Это не просто Facebook и Twitter, где мы ищем лайки. Блогеры сказали нам, что хотят самовыражения, но для них это что-то значит, только если понравится другим.
Фото: unsplash
Таким образом, люди хотят выражать свои мысли и чувства, но при этом отчаянно нуждаются в одобрении других. <…>
— Откуда вы знаете, что именно технологии меняют наши взгляды?
— Мы, конечно, не можем сказать, что все перемены только из-за технологий. Но некоторые устройства — будь то первая камера, телефон, радио или смартфон — повлияли на внутреннюю жизнь человека. Они не делали этого в одиночку, хотя…
<…> Эти устройства — как продукты культуры, так и ее создатели. Технология — это катализатор перемен.
— Если вы правы, то кажется, что не технологии принадлежат нам, а наоборот.
— Ну, это один из классических вопросов. Но нам стоит осознать, что технологии были созданы людьми. Поэтому мы в силах изменить ситуацию. Как часто говорит мой соавтор Люк Фернандес, дизайн технологий превращается в законодательство, по которому мы живем. Поэтому нужно задуматься об изменении технологий, которое повлечет за собой новую эмоциональную культуру.
— Может, наша внутренняя жизнь не особенно изменилась, и мы лишь получили больше инструментов для самовыражения?
— Я верю, что наши эмоции со временем меняются не только из-за технологий. На них влияет целый ряд культурных и экономических факторов.
Да, у нас есть больше инструментов для самовыражения. Но у нас появляются и новые чувства, которые характерны для нашего времени. Мы не просто выражаем эмоции через новые устройства. Устройства преобразуют их — учат нас новым привычкам, формируют новые ожидания и моделируют новые типы поведения.
— Чему научит читателя ваша книга?
— Наши опасения по поводу того, что Facebook делает нас одинокими, Google — глупыми, а селфи в Instagram превращают в нарциссов, нужно изучать в исторической перспективе. Это вопросы о нашей фундаментальной психологии, которая меняется со временем.
Но есть и тенденция, которую мы отметили, изучая переплетение эмоциональных и технологических изменений за последние два столетия. Это надежда на безграничные возможности человека. В XIX веке человек понимал, что за свою жизнь он узнает ограниченное число людей, предполагал, какие неприятные переживания его ожидают. Современные люди считают, что бесконечные развлечения, постоянное общение, самоутверждение и беспрепятственные проявления гнева — это неотъемлемая часть жизни человека. Наши технологии дают нам такую надежду, но эти планы далеко не всегда воплощаются в жизнь.
Источник: Vox