«Не спорьте с родителями, вы их этим убьете». Психолог Александр Асмолов

Сейчас через каждую семью фактически прошли линии раздора. В нашем непосредственном окружении происходит деление. Вы говорите о нем, как о делении на касты — «ты с кем?» — Я об этом немало писал. 

Недавно выступал перед психологами, что мы должны помогать в ситуации разрыва времен, когда ментальная гражданская война вошла в дома и семьи. И за этим стоит не просто когнитивный диссонанс как рассогласование знаний, а ценностный диссонанс. <…> 

Я благодарен Андрею Лошаку за его фильм о разрыве времен (речь о фильме Андрея Лошака «Разрыв связи» (2022). — Примеч. ред.), который эту феноменологию интереснейшим образом препарирует. Когда я эту картину смотрел, у меня почему-то перед глазами всплывал фильм под названием «Обыкновенный фашизм» Михаила Ромма. Это не случайные ассоциации. Когда родители ссорятся с детьми, когда сестры, как показал Лошак, вступают в конфликт с собственными братьями, что за этим стоит? То, что у нас с вами уникальные матрицы сознания с разными ценностными установками.  

Это человек с одним мотивом, и разрушить его — это значит не только разрушить его веру, это разрушить его личность.  

Ко мне приходит замечательная девушка и говорит: «Я начинаю ненавидеть свою мать. Как она не понимает, что то, что происходит, это же расчеловечивание, это дегуманизация, это чудовищно! Моя мать говорит, что они на меня донесут, если я буду придерживаться [таких взглядов]. Как она не понимает, что она стала заложницей манипуляции телевидения или других картин реальности?» Я хотел на это ответить: «Как вы не понимаете, что вы подкладываете детонатор, бикфордов шнур под сознание фанатика. Вы этим его убьете». Человек верил… <…> 

Мои родители прошли Гражданскую войну и Великую Отечественную войну. Как бы они приняли нынешние события — не знаю. Только могу предположить, что у матери хватило бы мудрости, а отец нашел бы какие-то варианты общения. Почему я об этом говорю? Это уже личное. 

На моих глазах муж моей сестры, писатель Владимир Тендряков, много раз говорил моему отцу, пытаясь объяснить: «Григорий Львович, это же тоталитарная сталинская система. Как вы можете это принять?» Эти диалоги шли всегда в моей семье, начиная с 1964–1965 годов. Отец отвечал: «Владимир Федорович, мы спасли страну. Да, мне пришлось в Ростове взорвать станцию, чтобы город не завоевали немцы, но мы не дали пройти немцам». Другой замечательный писатель, который присутствовал при этих спорах, Виктор Некрасов, автор книги «В окопах Сталинграда», как-то пытался, чтобы Тендряков понял моего отца. …

Другой писатель, в моей семье живший и близкий моему сердцу Владимир Войнович, умел с юмором смотреть на действительность. Сегодня как никогда фантастика, юмор, обсуждение общих ценностей [могут помочь]. Скажите, пожалуйста, вам нравится «Обитаемый остров» Стругацких? Вам близки «Братья Карамазовы» или то, что писал Толстой? <…> 

Иными словами, культуротерапия через русскую великую классику, через великую классику мировой литературы сегодня как никогда показывает, что есть выход даже с теми, кто вас в упор не видит. Даже с теми, кто как зомбированный. Чем больше мы называем их зомби, тем больше мы унижаем их достоинство и отказываем им в праве быть личностями.  

В этих дискуссиях, вооруженные любовью к человеку, мы хватаемся за пистолет, только потому что: «Ах, ты не либерал!..» Обсуждать вопросы: ты за кого, ты за Ельцина или ты за другого лидера — это нонсенс. А у нас люди полны этими вопросами.  Подобного рода общение имеет ключевой дефект — оно не входит в рамки культурных координат. 

Полная версия интервью
Фото: Анна Данилова