Владимир Берхин, Президент благотворительного фонда «Предание», отвозил в Крымск гуманитарную помощь, собранную фондом.
В Крымске я был недолго, в пострадавших районах — всего ничего, один вечер, переходящий в непроглядную ночь.
Большую часть времени я мотался туда-сюда с грузовиками с купленной Преданием гуманитаркой (отчёты: тут, тут, тут, тут и тут — всего 1 миллион 325 тысяч рублей). Маршрут: Москва-Крымск-Краснодар-Крымск-Нижнебаканская-Новороссийск-Нижнебаканская-Крымск-Краснодар-Москва.
Поэтому я не буду описывать ситуация на месте катастрофы. Отец Дмитрий Свердлов сделал это лучше, чем мог бы я.
Основным объектом моего внимания в итоге стали не пострадавшие жители, не разрушенные дома, а добровольцы из двух лагерей — в лагере джиперов на стадионе 6 школы в Крымске и свободные волонтёры в Нижнебаканской.
Фото: Валентина Свистунова, dp.ru
И вот что мне подумалось. Волонтёры — это совсем не государство. У них гораздо меньше материальных возможностей, но зато их работа не формальна, и оттого точна и конкретна. Непрофессионализм компенсируется искренностью и готовностью работать на износ. В этом они отличаются от государства в лучшую сторону, что не ждут оформления бумаг, когда требуется помощь — но не во всякой проблеме могут помочь волонтёры, и их работа недостаточно системна.
У них нет и государственных возможностей — они не смогут восстановить разрушенные дома или выплатить компенсации. У них, как правило, нет тяжёлой техники. Они могут что-то сделать своими силами: принесут воду и помогут вынести грязь и подвала, поставят кровать, отремонтируют мост. Они могут поделиться перчатками и лопатами с МЧС. Но масштабные задачи им всё же не по плечу. Но на это и не рассчитывают. Они приехали не за этим.
Мост восстанавливает бригада из Сочи, они тоже волонтеры
Дело не только в помощи, не только в милосердии.
Дело ещё и в том, какая атмосфера возникает в среде добровольных работников.
Как писал Иосиф Бродский:
Генерал! Только душам нужны тела.
Души ж, известно, чужды злорадства,
и сюда нас, думаю, завела
не стратегия даже, но жажда братства:
лучше в чужие встревать дела,
коли в своих нам не разобраться.
Мне очень понравилась обстановка среди тех, кто работает. Обстановка взаимовыручки и поддержки. Можно даже сказать взаимопонимания и любви. Люди знают, зачем они тут и зачем они друг другу.
Да, порою недовольны друг другом, ссорятся и напрягаются. Но даже это не разрушает общего ощущения братства — как бывает это в походе, например.
Лагерь "Волонтер". Фото: viktorlevanov.livejournal.com
Неоднократно от тех, кто волонтёрствует — в больницах, в домах престарелых, в лесах или детских лагерях — я слышал слова о том, что это нужно не столько подопечным, сколько самим добровольным работникам. Просто чтобы чувствовать себя живыми, чтобы переживать общность с теми, кому ты помогаешь и кто работает с тобой плечом к плечу.
До некоторой степени люди на волонтёрские акции просто сбегают — от привычно-однообразной жизни, от ненастоящих отношений, от всего, что именуется «лямкой», которую необходимо тянуть — туда, где есть жизнь, братство, где работа осмыслена, а усилия — не напрасны.
Где есть то, что должно быть в семье, что должно быть в Церкви, но часто почему-то нет.
Читайте также:
-
Крымск: между деятельным добром и разобщенностью (+ ФОТО)
-
Два мира Крымска (+ ФОТО)
-
Крымск: Работа волонтеров завершается — священник Филипп Ильяшенко