Насим Додобоев, Парвина Хайдаркулова и Нуриддин Хамдамов после школы отправились в Россию за высшим образованием. Приехав, молодые люди были немало удивлены, что в понимании русского человека таджик — это дворник, водитель автобуса, строитель, но никак не врач, инженер или ученый. Теперь каждый день они доказывают обратное.
Русские думают, будто из Таджикистана приезжают только работать на стройку
Насим Додобоев родился и вырос в Шахристанском район —Согдийская область Таджикистана. Приехал в Красноярск 4 года назад, поступив в Сибирский федеральный университет – один из самых крупных в Сибири. Специальность выбрал не из легких – программная инженерия.
— Я всегда мечтал учиться за границей. Россия для меня – это шанс, так как попасть на бесплатное обучение в Таджикистане невероятно сложно. А у нас в семье пятеро детей, оплачивать учебу родители просто не могут.
День, когда сел в самолет, помню до сих пор, я ведь до этого только на пару дней из дома уезжал, не больше. 28 августа меня провожали все родственники и родители. В Таджикистане в это время стояла 30-ти градусная жара. Я знал, что еду в Сибирь, купил самые теплые ботинки, которые только можно было найти, они, правда, развалились через неделю. Теплые вещи сдал в багаж в чемодане.
Прилетел в Красноярск, а тут ветер, ливень. Нас, поступивших студентов, встретили сотрудники университета, довезли до общежития. Время 6 часов утра, до 8 ждали коменданта. Меня, еще одного таджика и трех киргизов заселили в одну комнату. В ней я так и просидел три дня, не выходя, дождь не прекращался.
Дома я считал, что знаю русский язык, но тут сразу сообразил, что уровень не тот, общаться было сложно, многого не понимал. С киргизами вообще не мог говорить, они на своем языке, я на своем. Думал, куда я попал… В общем, практика началась сразу же.
Насим
А вскоре узнал, что на нашем этаже живут таджики-старшекурсники, и мы с товарищем отправились к ним в гости. Только открыли дверь, я: «Салам алейкум». Пустили без вопросов. А через месяц мы перетащили к ним в комнату свои матрасы. Общение со своими оказалось ценной штукой.
Дома у меня не было ни сотового, ни планшета, у нас не принято баловать детей этими штуками. В школе вообще запрещено приносить телефоны. С собой мне дали обычный, кнопочный. Уже здесь я купил хороший, с интернетом. Зарегистрировался в соцсетях.
Сложно было привыкнуть к тому, что здесь здороваться не любят. У нас принято: сколько раз прошел мимо, столько и скажи «Салам алейкум». А они один раз поздороваются, а потом ходят, будто вообще тебя не знают.
Очень сложно было в плане языка. Я и сериалы смотрел, и прислушивался, когда сокурсники общались друг с другом, как они произносят слова, но этого было мало.
Однажды товарищ рассказал, что в языковой школе бесплатно учат русскому языку. Я месяц туда ходил, книги покупал, читать старался больше для практики. Но на лекциях долго не мог встать и ответить. Писал на бумажке и показывал преподавателю. И ответ-то знал, но только попробую, девушки посмеиваются – неприятно. Потом переборол себя.
Примерно со второго семестра взялся помогать своим соотечественникам и поставил это на широкую ногу. Уже сам встречал их в аэропорту, организовал собрания, объяснял, что можно, что нельзя, показывал аудитории, деканат. Так появился союз студентов «Сомон» и я стал его председателем.
Очень обижает, что русские думают, будто из Таджикистана приезжают только работать на стройку. Мы хотим показать, что способны не только на черную работу, не надо так думать. Мой товарищ-таджик закончил СФУ с красным дипломом, поступил в магистратуру. У вас есть голова, и у нас тоже есть, у вас глаза и у нас. Самое главное — желание. А работать и у нас можно, приезжают сюда на заработки, скорее всего те, кто там себя не нашел. Или когда семьи большие и прокормить очень трудно.
Но у нас дедушка и не отпустил никого из семьи в Россию работать, когда в начале 90-ых все начали массово уезжать. Он замдиректора лицея, самый уважаемый в семье человек. Всегда говорил: «не позорьте меня», и мы не позорили. У нас в семье очень уважают высшее образование. Родители хотят, чтобы все мы учились дальше. Поэтому меня на учебу отпустили без вопросов. Хотя скучают очень. Помню, как приехал на каникулы первый раз. Вся семья выстроилась, дедушка напротив ворот прямо сидит, я захожу, а у него слезы в глазах. Он мой самый большой друг.
Мой папа полицейский, мама – домохозяйка. Им надо содержать еще и моих братьев и сестер. Поэтому я стараюсь не брать деньги, хотя они все равно присылают. У меня стипендия — 3 500 рублей. Со второго курса начал работать в кафе – там свободный график и платят 100 рублей в час. Я учусь с обеда, поэтому с 8 утра иногда удается поработать.
Сам я кроме Красноярска нигде не был, но от друзей слышал, что в других городах к нам относятся хуже. Хотя и здесь бывали случаи, когда я еще на первом курсе спрашиваю адрес на улице, а мне даже не отвечают, молча обходят и все. Но чаще все же помогают.
Конфликты бывали тоже, но не серьезные. На пару слов могли позвать, выйдем, поговорим, по мужски, все проясним. Я не люблю, когда за спиной обсуждают. Лучше в лицо все сказать.
После учебы я хочу в магистратуру поступать. У нашего вуза есть договор с одним из европейских вузов, и можно попасть учиться в Европу. Но в любом случае, с дипломом, который я получу здесь, мне в Таджикистане все дороги открыты.
Я очень горжусь, что я таджик и всех своих земляков призываю. Только если мы сами будем любить свою родину, ее полюбят и остальные.
В России мне не очень нравится, как иногда себя девушки ведут. У нас очень религиозная семья. Мне непонятно, что можно идти по улице и открыто целоваться. Каблуки, короткие юбки — у нас такого не носят.
Я сделал вывод, что у нас воспитание на высоком уровне, а цивилизация не очень. А у вас наоборот.
Зато у вас есть зима и можно на коньках кататься. Я в жизни этого не делал, у нас нет катков. А здесь ребята привели, оторваться не мог.
Любимую девушку я пока не встретил ни в России, ни в Таджикистане. Учеба много времени отнимает. А вообще у нас принято жениться на своих. Думаю, что это правильно, русская девушка вряд ли поймет наши обычаи.
Товарищ русский рассказывал недавно историю. Вот встает он утром, идет готовить себе завтрак, пока жена спит. Я ему: «Стоп, как это»? Нужно же накормить мужа, проводить, поцеловать, чтобы настроение было хорошее, а потом спи, если хочешь. И еще, я знаю, что придет время, когда моя мама состарится, и за ней нужно будет ухаживать, как она за мной в детстве. У нас принято, что в этом помогает невестка. Русская девушка, наверное, не сможет.
После ЕГЭ меня зачислили в вуз, а мою русскую подругу — к сожалению, нет
Парвина Хайдаркулова узбечка, но родилась и выросла в Худжанде – город на севере Таджикистана. Так же, как Нуриддин, с детства мечтала стать врачом, бредила хирургией. Повзрослев, поняла, что это не женская профессия, физическая сила большая нужна. И выбрала кардиологию. Но рисковать не стала и сначала выучилась в колледже, а лишь потом подала документы в медицинский институт.
Когда я училась в медицинском колледже, проходила практику в госпитале ветеранов, мне там так в душу запали пожилые люди. Они такие одинокие, у детей своя жизнь, навещают редко. А с ними даже если просто пообщаться, у них поднимается настроение. Тогда я поняла, что правильно выбрала профессию.
Я закончила узбекскую школу и, так получилось, что плохо знала таджикский. Дома мы говорили только на узбекском. Чтобы учиться там, мне бы пришлось учить его заново, как и русский. И я выбрала Россию. На тот момент мой папа уже несколько лет жил в Красноярске, снимал квартиру и работал на стройке прорабом. Мама и пять сестренок жили в Таджикистане. Родители сразу же поддержали мое желание учиться. Мама даже поехала со мной в Красноярск на время. Дома осталась бабушка.
Сложнее всего было выучить русский, мне от природы языки плохо давались. Да и тосковала сильно первое время, хоть и родители были рядом. Сейчас многие отмечают, что я почти без акцента говорю. Хотя я над языком постоянно работаю, слушаю русские песни в наушниках, чтобы понимать, как правильно произносить слова, где ставить ударения.
Парвина
Поступить в Красноярске мне оказалось не сложно, а вот с работой долго не складывалось. Хотя я сразу же начала искать подработку, деньги были нужны. Сначала была официанткой в ночном ресторане, но это невозможно совмещать с учебой. Потом устроилась уборщицей в небольшой фирме. Но оказалось, это так не интересно — я просто физически не могу делать монотонную работу. Мне кажется, в фирме меня просто терпели, понимая, что нужны деньги. Честно, я очень плохо убирала. Однажды сама директор фирмы помогала мне убирать. Взяла тряпку и стала показывать, как мыть окна. Спасибо ей за это большое и за то, что не выгнала.
Вообще родители, конечно, надеялись, что я отучусь в колледже и вернусь домой. Но я попросила их дать мне шанс и попробовать поступить в вуз. Если не получится, обещала сразу вернуться. Готовилась, ведь школьную программу уже забыла. Но ЕГЭ сдала хорошо, и меня зачислили, а вот мою подругу, русскую девушку, тоже после колледжа, к сожалению, нет.
Я сразу начала мечтать о работе в больнице. Хотела устроиться в частную. Мне, конечно, говорили друзья, что без опыта и связей не возьмут. Но я не верила, у меня был хороший диплом, я много чего умею. Обошла десятки клиник, в одной так мило со мной поговорили, а в конце говорят: «Пока мест нет, но как только появятся, мы вам позвоним». Но звонка так и не было, а через некоторое время я узнала, что они взяли мою сокурсницу. Вот тогда мне по настоящему стало обидно. Чем я хуже?
Тогда решила попробовать в государственную, там можно и опыта побольше получить. Пошла в самую сложную — БСМП (больница скорой медицинской помощи). Но без гражданства меня развернули. У меня в тот момент было только разрешение на проживание на время учебы. Для гражданства нужно одно из оснований: родители, которые имеют гражданство, работа в госучреждении, если ты замужем за русским, или носитель русского языка. У меня их не было.
Долго не могла успокоиться. Получается, по временному разрешению можно быть только чернорабочим. Но почему учиться можно, а работать нельзя? Я же и практику в больницах прохожу, с пациентами общаюсь, значит я не опасная.
Нашла в Интернете адрес местного Минздрава и написала письмо. Мне пришел ответ, что оказывается, работать с моими документами можно. В больнице этого просто не знали.
С этим ответом я вновь пришла в БСМП. В отделе кадров взглянули, отправили по отделениям: «Иди, поспрашивай». Я и пошла.
Сначала приняли инструктором в физиотерапевтическое отделение. Но мне хотелось в сложное отделение. И я перешла в эндокринологию, где и сейчас работаю. Там лежат в основном пожилые, у них много других проблем, в том числе по кардиологии. Первое время сильно переживала, как уколы ставить, вен нет почти, масса тела большая, сосуды нарушены. Но потом приноровилась, сейчас только хвалят, что легкая рука. Захожу в палату, мне сразу улыбаются и все без исключения спрашивают, какой национальности, откуда такая красивая.
За время жизни в Красноярске меня, конечно, часто спрашивали, откуда я, какой национальности. Я привыкла, что порой у людей возникает к нам недоверие. Папе тоже не сразу легко было, пока не видели, как именно он работает, не доверяли. Но как только знакомились поближе, становились не только клиентами, но и друзьями.
Самое, на мой взгляд, непривычное, что в Сибири надо шапку носить и пуховики, в которых ты похож на пингвина. Дома у меня все приталенное было, шапки вообще никогда не было. А здесь пара теплых колготок, утепленные ботинки. Никакой фигуры не видно, зато тепло.
Хотел стать волонтером, но мне отказали в справке о несудимости
Нуриддин Хамдамов из поселка Узбек-Кишлок Джаббар-Расуловского района Таджикистана с детства мечтал стать врачом. Как бабушка – гинекологом. После школы сразу решил поехать в Красноярск, где на тот момент жил старший брат.
Но опоздал на вступительные экзамены. В Таджикистане они начинаются в августе, а тут, оказалось, в начале июля. Предать мечту не смог и остался в холодной Сибири до следующего года.
— Дома я считал, что хорошо говорю на русском. А как только приехал, сразу понял, что знаю язык плохо. Поэтому решил, что опоздал к лучшему и записался на курсы русского языка, а параллельно на подготовительные курсы в медицинский. Сложно было не то слово. Химия, например, в Таджикистане и России сильно отличается, даже формулы разные. Приходилось переучиваться. Из-за химии я и провалил экзамены на следующий год.
Нуриддин
Отец уговаривал выбрать другой вуз, пока есть время, но я отказался. Решил, что буду готовиться второй год. Жил по патенту, платил по 1 000 рублей в месяц, плюс, 1500 — за прописку. Дорого получалось. Зимой 2012 года попробовал получить разрешение на временное проживание на три года.
Собрал документы, одна девушка-юрист пообещала помочь, но обманула — позанимала у всех денег и исчезла. Очень неприятно было.
Но я не унывал, стал помогать своим землякам с документами, рассказывал, куда нужно обращаться. Параллельно занимался с частными репетиторами химией и биологией.
И в июле 2013 года всё-таки поступил в университет! Говорить на русском мне было очень нелегко. Кто не понимал, смеялись. Но вскоре я стал играть в университетской команде в КВН. И не заметил, как прошли проблемы с языком.
Больше всего здесь мне неприятно, когда приходится добиваться своего, доказывать, что я такой же, как все.
Однажды на каникулах хотел стать волонтером в проекте «Счастливая семья», чтобы помогать детям из детских домов. Меня попросили принести справку о несудимости. А в Многофункциональном центре, где их выдают, ответили, что иностранцам такие справки не положено давать. Почему, непонятно. Пожаловался в МВД, там разобрались, что это не верно, позвонили в центр. В итоге справку через месяц мне дали. Но к этому времени началась учеба и на волонтерство времени не оставалось. На четвертом курсе я выбрал направление «Хирургия». Хотел подрабатывать, как все мои сокурсники. Но тоже уперся в то, что я приезжий. Больницы не особо хотят брать на работу без гражданства. Ходил на встречу с ректором медуниверситета. Он пообещал решить вопрос. И решил — теперь иностранные студенты могут заключать договор с лечебным заведением при наличии только разрешения на работу.
Моя большая мечта — наладить связи между медуниверситетами Красноярска и Душанбе, чтобы студенты могли приезжать по обмену, делиться опытом и знаниями, как это было в Советском Союзе.
А еще, верю, что смогу стать хорошим врачом в России и приносить пользу людям. Иначе не нужно было и начинать учиться.
Фото Ирины Якуниной