Василий Рулинский. Фото Юлии Маковейчук
В последней передаче «Код доступа» Юлия Латынина заявила: «Мне не хватает новостей о чем-либо, что эти самые верующие сделали в том, что касается благотворительности, помощи и любви… Как-то я не вижу новостей, чтобы они (верующие) устроили хоспис для бомжей. Бомжами у нас, как известно, занималась доктор Лиза».
Новости — штука странная. Ведь они есть, но вот не все их видят. Пафос Латыниной понятен: ничего, мол, эти верующие не делают доброго, светлого, вечного, а только и норовят что-нибудь эдакое запретить. И пафос этот был бы оправдан, если бы верующие действительно ничего не делали. Но они делают, даже если кто-то этого не видит!
За последние 6 лет число церковных приютов для женщин в трудной жизненной ситуации увеличилось с одного до 46. По стране открыто около 150 церковных центров помощи наркозависимым, это и пункты первичного приема, и центры ресоцилизации, и дневные стационары, и «дома на полпути», и конечно, сами реабилитационные центры. На днях, кстати, открыли еще один в Челябинске. Для справки: в стране каждый год открывается от 5 до 10 новых церковных реабилитационных центров.
И бездомными ведь «эти самые верующие» тоже занимаются! Многие слышали, что с 2004 года каждую зиму по вокзалам ночной Москвы курсировал автобус «Милосердие» — это история про спасение жизней тех бродяг, которым негде ночевать. Без такой помощи они просто замерзли бы насмерть на улице. Наверняка проект можно было сделать лучше, но на тот момент ничего другого в Москве в принципе не было. Не так давно этот опыт взяли на вооружение московские власти и запустили аналогичную службу с автобусами «Социального патруля». После чего те самые верующие смогли переключиться на другую помощь бездомным: открыли для них специальную палатку недалеко от Курского вокзала, начали усиленно заниматься профилактикой бездомности: связываться с родными, приобретать для бездомных билеты на родину, восстанавливать документы. Вот недавно открыли центр по трудоустройству бездомных, о чем написали многие СМИ. И эта помощь развивается не только в Москве: по стране у Церкви 95 приютов для бездомных, плюс 10 мобильных служб помощи (подобных московскому автобусу «Милосердие»).
Фото: cr2.livejournal.com
Что же касается хосписов, то позволю себе напомнить Юлии Латыниной, что первый в стране детский хоспис (тот, который в Петербурге) открыл верующий, священник — протоиерей Александр Ткаченко. В конце года, кстати, ему государственную премию вручали в области благотворительности. Об этом сообщали главные СМИ страны, включая — внимание! — «Эхо Москвы».
Ну да что там один протоиерей!.. Мало? Но ведь он не один. В церковной больнице святителя Алексия в Москве несколько месяцев назад открылось паллиативное отделение для жителей всех регионов (естественно, туда поступают вне зависимости от конфессиональной принадлежности). На Рождество Патриарх Кирилл посещал именно это новое отделение, и тоже не тайным образом — многие СМИ написали и сделали телерепортажи про визит Предстоятеля. Помимо больницы, уже не первый год в Москве работает детская выездная паллиативная служба, респис для тяжелобольных детей православной службы «Милосердие»: это и врачи, и соцработники, и психологи, на попечении которых около 100 детей. В Твери еще один протоиерей — Александр Шабанов старается преобразовать выездную паллиативную службу в полноценный хоспис — именно этим путем в свое время шел и отец Александр Ткаченко.
Фото: архив Санкт-Петербургского Детского хосписа
Есть еще больше 40 богаделен (это такие приюты для стариков), свыше 60 центров гуманитарной помощи — это такие склады, куда все нуждающиеся могут прийти и получить бесплатно одежду, кроватки, коляски, средства гигиены. По инициативе Патриарха Кирилла таких складов в ближайшее время станет больше: средства на их создание уже направлены в 48 епархий (замечу в скобках, что и об этой программе развития центров гуманитарной помощи писали российские СМИ).
Еще в Церкви около 400 сестричеств милосердия: это сообщества «этих верующих» женщин, которые посвятили свою жизнь служению любви и милосердия. И число таких сообществ с каждым годом увеличивается. Сестры милосердия ухаживают за лежачими больными в больницах и на дому, обрабатывают пролежни, выносят судна, ухаживают за инвалидами в психоневрологических и детских интернатах — как правило, в самых тяжелых отделениях, где находятся те, на ком наше общество поставило крест.
Наверное, Юлия Латынина сильно удивится, если узнает, что в Церкви активно развивается и добровольческое служение, причем добровольцами часто становятся молодые люди. В Москве только в одной православной службе добровольцев «Милосердие» свыше 1500 человек — это и менеджеры среднего и высшего звена, и инженеры, и врачи, и бизнесмены, и студенты. Эти люди, как правило, не делают заявлений, ничего не стремятся запретить, а просто помогают людям — одиноким старикам, инвалидам, многодетным семьям, детям-сиротам.
Скажу еще одну вещь, для многих, наверное, совсем удивительную: Церковь по некоторым направлениям социального служения опережает государство. Я буду рад, если кто-то назовет хотя бы один проект в стране, подобный питерскому церковному Центру социальной адаптации подростков святителя Василия Великого. Сотрудники этого центра возвращают к нормальной жизни подростков, которые совершили правонарушения и получили условные сроки. Будет здорово, если где-нибудь появятся аналоги церковного «Дома слепоглухих» в Пучково, или Свято-Софийского социального дома для детей и взрослых с тяжелыми множественными нарушениями развития, или пензенского проекта сопровождаемого проживания инвалидов «Квартал Луи», или московской службы помощи больным боковым амиотрофическим склерозом, или детского сада для детей со средней и тяжелой степенью ДЦП. Но пока аналогов таким церковным проектам или нет совсем, или их очень мало.
Фото: varlamov.ru
Понятно, что церковная благотворительность находится еще в стадии становления. И то, что при каждом крупном приходе по инициативе Патриарха Кирилла введена должность социального работника, и то, что каждый год появляется больше 100 новых церковных социальных проектов — это, конечно, только начало. Но не говорите мне, пожалуйста, что церковной благотворительности нет, и в новостях о ней ничего не сообщают.
Другой вопрос — почему об этом не знают некоторые обозреватели «Эха Москвы»?
Ведь как получилось? Чтобы поговорить о церковной благотворительности, Юлия Латынина, как она сама признается, «специально посмотрела на соответствующий раздел по благотворительности на сайте Патриархия.ру». Не найдя там конкретики о сегодняшнем состоянии благотворительности, она и сделала ряд, скажем так, поспешных выводов.
Но вот в чем дело. Статья, которую она цитировала и которая действительно опубликована на Патриархии.ру — это статья, во-первых, 2010 года, во-вторых, на тему «правовых аспектов благотворительной и социальной деятельности религиозных организаций», в-третьих, написанная (внимание!) адвокатом Адвокатской палаты Санкт-Петербурга К.Б. Ерофеевым, и в-четвертых, это не материал самого сайта Патриархия.ру, а перепечатка статьи из журнала «Приход». И эту статью, конечно, никак нельзя назвать «соответствующим разделом по благотворительности на сайте Патриархия.ру». Это просто неверно.
На самом деле с сегодняшним состоянием церковной благотворительности познакомиться очень просто: в Церкви есть целый специальный Синодальный отдел — по благотворительности. И у него есть сайт www.diaconia.ru — можно на него зайти и просто посмотреть, чем занимаются «эти самые верующие».
Такой у нас код доступа.