К тому же в этом году произошло замечательное событие – руководители Благотворительного Фонда помощи детям с тяжелыми заболеваниями печени «Жизнь как чудо» поздравили с Новым годом и Рождеством медперсонал центра. Надо сказать, что такая акция прошла впервые за время существования фонда.
Исполнительный директор Анастасия Черепанова сказала, что у фонда много планов на следующий год – не только помощь отдельным нуждающимся в трансплантации детям, но и масштабные проекты по способствованию развития трансплантологии в регионах.
Учредитель фонда «Жизнь как чудо» Алексей Мошкович поблагодарил медперсонал за нужную и трудную работу, рассказал о планах на следующий год и выразил надежду, что медицина все же начнет развиваться стратегически, а в регионах и более системно. О себе Алексей сказал так: «Почему я занимаюсь благотворительностью? Наверное, потому же, почему я занимаюсь своей семьей, почему работаю, почему хожу в храм, почему люблю и дышу. Потому что если не делать всего этого, то тогда я не живу и тогда это буду уже не я».
Руководитель Центра Сергей Готье в ответ на поздравление сказал: «Мы делаем то, что многим в нашей стране кажется невозможным, но не все наша медицина может организовать так, чтобы наш труд состоялся вовремя и имел после этого длительный успех. И вот тут роль фонда огромна».
Актриса Дарья Мороз рассказала читателям Правмира о своем участии в благотворительности:
– То, что я член команды фонда «Жизнь как чудо», я могу сказать с гордостью. Помогаю, чем могу, и буду рада, если эта помощь пригодится, потому что основную помощь оказывают врачи и те люди, которые жертвуют детям деньги, когда государство помочь не может.
– Почему вы работаете именно в этом фонде?
– Меня часто приглашают участвовать в разных благотворительных акциях, но тут у нас сложилась дружба. И вообще я считаю, что в нашей медицине такое количество проблем, что не столь важно, какому направлению ты помогаешь, важно, что руководители фонда – люди честные, неравнодушные, желающие помогать по требованию сердца, по внутренней совести и делающие это достойно. В этом фонде именно такая команда. И я тоже пытаюсь вносить свою малую лепту.
– Как вы считаете, может ли помочь формированию позитивного общественного мнения о трансплантологии новые фильмы, такие как, например, «Все о моей матери» Альмадовара?
– Знаете, я начинаю с малого и считаю, что это правильно – я часто сдаю кровь, у меня довольно редкая группа, четвертая, резус-отрицательная. Надо начать, например, с донорства крови, надо узнавать, что такое трансплантология. Мне кажется, на уровне общества надо доносить до людей не словом, а делом – начиная с мелочей. Может ли влиять кино? Думаю, что не настолько, чтобы изменить нынешнее недоверие к медицине. Больше – с помощью профессиональных людей, которые объясняют, показывают.
– А как вы относитесь к тому, что если человек отказал в изъятии донорских органов своего умершего родственника, то потом, если ему самому будет необходима трансплантация, он не получит помощь?
– Кто знает? В той ситуации, когда мне звонят и просят поехать сдать кровь, я начинаю думать, что у меня же есть свой график, много своих важных дел, мне неохота вставать рано утром и тащиться далеко, но все же я еду, потому что понимаю, что немного людей в данной ситуации могут помочь, а я, может быть, могу. Наверное, я не тот человек, который подпишет отказ, но все же не дай Бог с этим столкнуться. Я фаталист и уверена, что все разворачивается так как надо, и в соответствии с тем, что ты сделал раньше сам.
В отделении клиники находится семья из Казахстана. Годовалая девочка Джанель готовится к выписке, прошло 17 суток после трансплантации печени от папы. Когда малышке было около месяца, у нее началась желтуха, поставили диагноз – артезия желчных протоков, быстро развивающийся цирроз печени. Сначала сделали неудачную паллиативную операцию по отведению желчи в Казахстане, потом, собрав деньги через Интернет, семья поехала в Корею, где ребенка пытались лечить непонятно от чего, вплоть до рака, и в итоге в трансплантации отказали.
В очень тяжелом состоянии Джанель привезли в Москву. Донором стал папа. Он уже выписан из клиники, пришел навестить дочку. На вопрос, было ли у него сомнение – отдавать или нет ребенку часть печени – молодой мужчина пожал плечами: «Конечно, сомнений не было! Это же моя дочь! Какой отец поступил бы иначе?»
Семья беженцев из Украины рассказала историю мытарств, по-другому не скажешь. Это рассказ не о политике. Это о том, что приходится переживать последнее время простым жителям Донбасса.
С двух месяцев мальчика Руслана из Луганска лечили от желтухи, хотя все лечение заключалось в поддерживающих капельницах. В августе 2014 семья перебралась в Удмуртию. Прямо с автовокзала в Ижевске мальчика отправили в больницу. И только там стало понятно, что необходима трансплантация печени.
Минздрав России выделил деньги на операцию в Москве, хотя семье еще не дали статус беженцев. Пока Руслан спал, мама Аня немного рассказала о семье.
– А в чем проблема? Почему вам не дают статус беженцев?
– Ну, мы же не участвовали в военных действиях…
– Кто – вы? Вы и ребенок?
– И нас не преследовали украинские власти, когда мы приехали сюда…
– Ага, то есть вы по капризу уехали с Украины – не воевали, не преследовались…
– Там стреляли, мы боялись за жизнь детей и за свою… все разрушили. Мы в больнице в Луганске лежали, когда начали бомбить. Мы вышли в аптеку и как раз разбомбили соседнее здание. Нас сразу поместили в подвал, где мы пробыли две недели. Руслану давали таблетки, ставили капельницы. Потом пришел главный врач и сказал, чтобы мы поехали домой, так как больница больше работать не будет из-за обстрелов.
Скоро открылся зеленый коридор, мы попали сначала в Донецк на пост, потом в лагерь беженцев, а потом уже в Ижевск. Мы – шахтеры, в Удмуртии такие специалисты не нужны. Муж устроился на лесопилку. Главное – спасти, вылечить дите, остальное образуется…
Молодая мама из Уфы прогуливалась по коридору с маленькой дочкой. Три недели назад ее прооперировали. Донором стала сорокалетняя тетя, ребенку она – двоюродная бабушка. Подбирался именно донор по размеру печени, потому что, хотя девочке уже годик, из-за заболевания она совсем крошечная. Надо отметить, что документы по подтверждению родства собираются самым тщательным образом.
Среди детишек белотелый крепыш из Челябинской области. А тоже был худой с тоненькими ручками и ножками. Трансплантацию он пережил полгода назад, донором была мама, а сейчас плановая госпитализация по подбору лекарственных препаратов.
– Сначала боялась – и за ребенка, и за себя, – призналась мама крепыша, – А после операции все хорошо. Я замечаю, что он совсем не отличается от обычных детей – так же смеется, балуется. Не жалею ни о чем! Главное – жив и здоров мой сын. Ведь пока тебя лично это не коснется, кажется, это все фантастика, которую только по телевизору можно увидеть.
P.S. Во время всего посещения отделения клиники громко шумел перфоратор. «Нашли время делать ремонт», – невольно мелькало в голове. И уже уходя, я увидела, как рабочие сверлили дырки, чтобы повесить очередные фотографии детей, которые получили здесь помощь. На огромной стене места едва хватило, хотя, конечно, это далеко не все дети, жизнь которых была спасена благодаря трансплантации.
Текст и фото Тамары Амелиной