Пришла и ушла проказа. Ушла чума, пришла «испанка». Победили «испанку», пришел полиомиелит. Ушел полиомиелит, пришел СПИД. Можно порадоваться этим победам и посмеяться над невежественностью предков. Они во всем видели персонифицированные стихии, и видели в неведомых силах природы какие-то личности. Когда враждебные, когда дружественные, но всегда опасные в своей непредсказуемости.
На Западе есть современное мнение психиатров-безбожников в том, что Бог и дьявол – это просто персонификация наших страхов и комплексов.
Но вот, что странно. Всегда существует болезни, которые человек не только не может победить, но даже не знает откуда они. Казалось бы, все: закатали в асфальт, заморили пенициллином, хинином, карболкой, прививками все известные моровые поветрия. Как вдруг — СПИД. Взялся ниоткуда как торнадо и стал собирать жатву невидимой рукой. Это ведь не медики нашли то, что было раньше скрыто в глубинах нашей природы, и выпустили джина из бутылки. Нет. Сама собой возникла новая поразительная креатура.
И это становится тенденцией – наличие нелогичной и страшной болезни, над которой не властен человек. Словно кто-то дает знак человеку, что есть нечто большее, чем он, непознанное, мощное, превышающее его многократно. Если продолжить логику, то с победой рака и СПИДа придет нечто новое, такое же ужасное, слепое и бессмысленное, с чем человек опять будет бороться до следующей креатуры.
История эпидемий и таких моровых поветрий была удивительна и нашим предкам. Честертон в своей книге «Вечный человек» прекрасно показал, что человечество никогда не было глупым. Внезапность смертельных стихий не всегда была плодом антисанитарии и невежества. Древние люди непостижимым образом уловили этот посыл неба. Смогли прочитать письмо, написанное им сверху.
В древней Иудее проказа считалась карой Божией. Конечно, и сейчас не все больные позорными болезнями заразились ими во время разнузданного отдыха на Юге. Не все больные СПИДОМ – наркоманы и извращенцы. Не все, но невиновных так мало, что они не отменяют правила – эти болезни есть плод греха.
Так и в древние времена никто точно не утверждал, что данный человек заболел в результате небесной кары, но предполагалось, что в целом проказа – бич Божий. Человек был бессилен перед ней. Однако, люди знали, что если Бог всемогущ, то он может снять проказу с любого лица.
Древние иудеи гнали прокаженных прочь не только из страха перед заразой, но и от отвращения от преступников Божиих. Им были ненавистны те, кого ненавидел Бог.
Контроль за прокаженными был возложен на священников. Иудейский священник не был лекарем. В его обязанности входил осмотр больного. Если священник предполагал у больного проказу, он предписывал семидневный карантин, после которого больной подлежал повторному обследованию. Если дальнейших ухудшений не обнаруживалось, больного изолировали еще на неделю, после чего его можно было признать исцелившимся. Следует отметить, что священник не располагал средствами для излечения какого-либо заболевания, он лишь после исцеления больного совершал предписанные очистительные обряды, а сам больной и его родственники должны были возносить молитвы. И ведь были случаи исцеления от Бога. Например, праведный Иов.
Прокаженные сбивались в группы и питались подаянием сердобольных душ. Кроме того, у них было нечто вроде больниц или прибежищ, в которых им приходилось страдать и ждать.
Всю жизнь прокаженные томились только одним ожиданием милости Божией. Ежеминутно, ежедневно их душа стучалась на небо о помиловании.
И вот:
Идя в Иерусалим, Иисус проходил между Самариею и Галилеею. И когда входил Он в одно селение, встретили Его десять человек прокаженных, которые остановились вдали и громким голосом говорили: Иисус Наставник! помилуй нас. Увидев их, Он сказал им: пойдите, покажитесь священникам. И когда они шли, очистились.
Не понимая проблематику древнего иудейского сознания, мы не слышим в словах прокаженных никакого подвоха, а он есть. Никакой учитель не мог снять Божиего поношения. Это было похоже на кощунство, ерничанье или чепуху — при виде подобострастной толпы, идущей за каким-то бродячим проповедником.
Что значит: «Помилуй»? Ритуал отношения к таким больным тщательно разработан. Все расписано по полочкам — что делать до болезни, что после. Контроль над их поведением был возложен на священников. Откуда это: «Помилуй нас, учитель»? Ну, был бы он пророком, тогда бы он, в соответствии со статусом, мог бы низводить чудеса, но учитель – никак.
Значит, в группе больных нашелся некто, кто воспринимал действительность не только умом, но умел видеть сердцем или, как скажут сегодня, владел редким даром интуиции – надрациональной способностью восприятия. Нет сомнения, что мы не знаем и тысячной доли возможностей бортового компьютера, заключенного в нашей черепной коробке.
Христос, как бы подыгрывая больным, просит их идти к священникам, словно они уже исцелились. А они в ответ на это неожиданное продолжение перфоманса делают вид, что пошли. Мало ли что за люди вокруг этого чудака, повелевающего с властью в голосе. Они видели в жизни всякого и не стали обострять отношения. Просто пошли по смирению, приличному больным.
О, великая сила смирения! Ею они смогли принять дар здоровья.
Так Иисус на пути в Иерусалим сделал еще одну публичную заявку на место Мессии – исцелил десять прокаженных. На глазах народа Бог откликнулся на слова Учителя легко и просто, совершив невиданное в Израиле чудо.
В Евангелии это исцеление лежит между словами Христа о грехе и соблазне, который может быть от нас слабейшим братьям, и словами о Царствии Небесном. Итак, мы видим вертикаль мысли Христа. Соблазн, грех, результат греха на прокаженных, снятие поношения — исцеление и слова о Царствии Небесном. «Отче наш» наоборот. Все логично, наглядно, просто и даже актуально в свете эпидемии СПИДа.
Зная закон иудеев, Христос посылает исцеленных прокаженных к священникам, чтобы совершилась вторая часть обряда, связанная с освидетельствованием и принятием в полноправное гражданство:
«…приведут его к священнику; священник выйдет вон из стана, и если священник увидит, что прокаженный исцелился от болезни прокажения, то священник прикажет взять для очищаемого двух птиц живых чистых, кедрового дерева, червленую нить и иссопа»
Все просто и все необычно. Для исцеленных это происшествие должно было стать поводом для размышлений о причинах перемены отношения к ним Бога. В этом исцелении был какой-то посыл от Творца, который нужно было обязательно прочесть. Когда мы болеем и выздоравливаем, об этом также неплохо подумать. В голову одного из исцеленных пришла простая мысль и вопрос:
— Кто этот учитель, распоряжающийся судами Божиими и Его амнистией, как самое доверенное лицо?
Этим думающим человеком оказался иноплеменник. Отличительной чертой самарян было то, что с одной стороны они знали о едином Боге, с другой – не дружили с иудейским ритуалом. Очевидно, что иноплеменник не был вымуштрован правилами до отключения головы. Его ум и сердце оказались несколько свободнее сердца товарищей по несчастью.
Человек лучше всего воспринимает благодать сердцем. И если мы хотим, чтобы человек, который находится рядом с нами, обратился к Богу, то в первую очередь, надо умягчить ему сердце, которым он легче воспримет голос Творца. Но очень важно, чтобы это сердце было свободным. Богу дорога наша свобода сердца, и Он все время старается умягчить его.
Трудно сказать, что произошло с сердцами остальных девятерых исцеленных. Может быть, они ожесточились в течении болезни. Может быть, их души усохли от страданий, и сердце окаменело от горя. Но, так или иначе, их сердца ничего им не сказали. Так или иначе, они не умели или не захотели подумать. Возможно, за годы болезни они вообще деградировали умом и сердцем, потеряв и веру, и надежду, и любовь.
Ведь если в их сердцах оставалась хотя бы капля живого чувства, а в голове остатки здравого смысла, то они могли бы понять, что человек, отославший их больными к священникам, не был шутником. Они могли бы дать себе отчет в том, что по Его слову они стали здоровы. Следовательно, они как-то обязаны Ему этим невероятным чудом, которого они ждали всю жизнь. Обязаны хотя бы поблагодарить за дар ценой в жизнь. Но они были зациклены только на себе
Мы видим, что слагаемыми прозрения десятого прокаженного стала работа сердца и ума. В преддверии Рождества мы вспоминаем о тех, кто подобно ему трудился умом и сердцем и обрел Бога. Волхвы нашли Христа благодаря уму. Пастухи – благодаря чуткому сердцу. И найдя Его, и те и другие поклонились.
Нормальные люди благодарят врача за здоровье. Вежливые люди благодарят того, кто подал им оброненную вещь. А тут не поблагодарили за фантастический дар ценою в жизнь.
Почему? Потому что у них были выключен и ум и сердце.
Вместо того, чтобы работать душой, они жизнь духа доверили исключительно Закону. А закон не предусматривал такую ситуацию, когда Бог мог быть рядом. Им казалось, что Он пребывает только в синагогах и в храме, а о Его приближении могут свидетельствовать только профессионалы – священники. Они не считали возможным общаться напрямую с Богом, а только через посредников. Конечно, профессионалы нужны в любом деле, тем более, что священников выбирают не люди, а Сам Бог. Но отсутствие опыта личного общения с Богом — дефект или даже опасная болезнь души. Не может сын общаться с отцом только в телеэфире. Хотя бы изредка должны случаться личные встречи. Нельзя свои личные отношения с Господом исчерпать одним ритуалом.
И вот теперь о нас, ведь Евангелие написано для нас. У нас развилась инфлюенция младостарчества. Развелись тут и там многочисленные старцы и старицы, фрондирующие по отношению к церкви, епископам, принявшим рукоположение от апостолов, и священству. Появились убогие матушки и старчики, вообще живущие в беспоповстве.
Отличительная черта их паствы – выключенность головы и сердца. В этих микрообщинах действует «закон» Законов: «Послушание — выше поста и молитвы». Это нечто новое по отношению к тому, что говорил Христос. Во-первых, Он всегда ставил выше всего личные отношения между Собой и человеком. Во-вторых, Он настаивал на любви к ближнему, как доказательству любви к Богу. Он также дал средство находиться в этой любви — пост, как очищение души. К этому добавил молитву, как диалог с Богом, позволяющий слову Божию вселиться в очищенную душу. Здесь мы видим полный круг обращения любви – залог здорового состояния души. Но старчики учат не взаимной любви, а дисциплине. Главы таких сект учат христиан и самого Христа отсебятине и лагерным порядкам
Да и паства подбирается им под стать. Они брезгуют дарами Божиими – умом и любовью, предпочитая быть паразитами старческого руководства. Если голова не для шапки, а для ума, а старец — не профессор, то зачем его вопрошать, на какой факультет поступать дочери, как вести дела по разделу квартиры и отказываться от операции или нет? Неужели Бог адвокат, ректор или начальник ЖЭКа, которому нечего больше делать, как выполнять заявки трудящихся вместо инженеров ЖЭКа?
Странным образом инфекция души неблагодарных, не думающих и не любящих прокаженных долетела сквозь века до России и пустила корни в этих маргинальных общинах. В них сначала теряют волю, которую не смеет напрягать сам Бог. Потом теряют ум, свои чувства и, наконец, человеческий облик. Этих людей легко узнать по агрессивной нетерпимости и озлобленности на весь белый свет, а также по нежеланию думать. И любовь у них специфичная. Старчиковых чад вы не встретите ни в детской больнице, ни в тюрьме, ни на войне. Они в паломнических поездках к ручьям, камням со стопочками, могилкам и по сокровенным келейкам. Это люди ритуала.
Из десяти исцеленных вернулся только один самарянин. Вернулся потому, что его чувствительное сердце требовало вернуть долг любви.
У него не было денег, которые мы жертвуем благодетелям. У него не было ни конфет, ни цветов, которые мы жертвуем врачам. Он принес жертву благодарения.
Один же из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога, и пал ниц к ногам Его, благодаря Его; и это был Самарянин. Тогда Иисус сказал: не десять ли очистились? где же девять?
Это что, единственно нужно от нас Богу?
Принесу Тебе жертву благодарения и призову имя Господа.
Да приносят Ему жертву хвалы и да возвещают о делах Его с пением!
Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите
Ибо милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.
Неизвестно, что было дальше с этим самарянином. Вполне похоже на начало большой любви между ним и Богом. Ведь Господь ждал его.
С этой жертвы благодарения вообще начинаются наши личные отношения с Богом. Мы должны спросить себя, а когда в моей жизни было подобное благодарение и обращение ко Христу? Больной поклонился, и далее мы читаем слова Евангелия:
Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть.
Важно, что эти слова напоминают нам о том, что Бог не только в храме, не только предписаниях закона. Он также внутри каждого сердца. Видение Бога рядом с собой и внутри себя – это и есть предмет веры.
Мы должны себя спросить: чем занята ежедневно наша голова и чем наполнилось сердце за день? Ищем ли Бога мы, или как те девять человек доверили свое спасение ритуалу? Обставились свечками и думаем, что с Богом. Искать Бога надо всегда и везде умом и сердцем. Сердцем Он ищется в благодати. Умом Он ищется в правде, потому что правда – это благодать, которую видно. Эти труды дают плод веры. Праздность ума и прохлада сердца ведут к потере веры. До этого не могли догадаться девять прокаженных. До этого нам предлагает догадаться Евангелие и Бог, не желающий болезненного раздвоения и, следовательно, гибели нашей души во мраке, лишенном ума, любви..
Хотелось бы и мне услышать эти слова, обращенные к самарянину:
И сказал ему: встань, иди; вера твоя спасла тебя.
Вижу ли я сердцем Бога рядом с собой? Вижу, но плохо.
Господи, верую! Помоги моему неверию
