На днях заксобрание Санкт-Петербурга в 1-ом чтении приняло законопроект об административной ответственности за «пропаганду мужеложства, лесбиянства, бисексуализма, трансгендерности и педофилии». У кого-то решение о запрете пропаганды гомосексуализма вызвало крайнее неприятие, и нам стоит начать с того, почему это решение полностью оправдано. По ряду причин, из которых можно выделить две — во-первых, гомосексуализм явно разрушителен для общественного здоровья; во вторых — он является предметом яростного навязывания.
Сергей Худиев
По недавним официальным данным американского Центра по Контролю над Болезнями (правительственной организации) — мужчины-гомосексуалисты заражаются СПИДом в 44 раза чаще, чем люди в среднем по стране. Не на 44 процента, это не опечатка — именно в 44 раза. СПИД — смертельная и неизлечимая болезнь; существующие лекарства помогают облегчить состояние больного и отодвинуть его смерть, но не вылечить саму болезнь.
Власти принимают определенные меры по сдерживанию потребления спиртного и табака — так как, согласно медицинской статистике, то и другое ведет к повышенной заболеваемости и смертности. Кто-то негодует на невыносимые мучения, которые ему доставляет невозможность выпить или закурить в определённое время или в определенном месте, но большинство граждан соглашается, что ради общего блага некоторые склонности (склонность к выпивке, например), стоит несколько сдерживать. Это важно не только для тех, кто губит себя водкой — и их родных — но и для общества в целом. Проблемы, порожденные таким нездоровым образом жизни — необходимость лечить вызванные им болезни, иметь дело со снижением производительности труда, несчастными случаями, преждевременной смертностью и тому подобным ложатся бременем на все общество.
Ситуация с гомосексуальным поведением аналогична — катастрофически высокий уровень заболеваемостью СПИДом (и другими болезнями, передающимися половым путем) бьет не только непосредственно по гомосексуалистам; смертельный вирус проникает и в население в целом. Бремя прямых и косвенных потерь и расходов, связанных с этой болезнью, также ложится на общество в целом (За чей счет предполагается обеспечивать лекарства для жертв инфекции? За счет либеральных журналистов?) и поэтому общество имеет право — а власти и обязанность — сдерживать образ жизни, который ведет к таким последствиям.
Это особенно актуально в связи с тем, что гомосексуальное поведение является предметом навязывания и усиленной пропаганды; в ряде стран такая пропаганда осуществляется начиная с детского сада (см, например, известная программа Gender Loop). Активная пропаганда гомосексуального поведения (под предлогом борьбы с «гомофобией») ведется в школах и вузах в ряде стран мира, и на Россию оказывается давление с тем, чтобы она проводила аналогичную политику.
То, что петербургская дума предпочла общественное благо иностранному идеологическому диктату, несомненно, достойно похвалы, причины, по которым она это сделала, вполне очевидны.
Но рассмотрим доводы и другой стороны — что говорят те, кого это решение не устраивает? Что можно им ответить? Недавно все доводы противников решения петербургской Думы были озвучены в в одной из передач «Эха Москвы». Чтобы как-то обосновать продвижение образа жизни, связанного с такими последствиями для общественного здоровья, нужны какие-то чрезвычайно серьезные аргументы. Есть ли они у наших оппонентов? Давайте посмотрим. Процитируем С.Клебанова, который, в основном, их и озвучивал.
«С.КЛЕБАНОВ: Гомосексуализм давно уже признан Всемирной ассоциацией здравоохранения и всеми ведущими научными организациями как другой вариант нормы».
Является ли это аргументом? Нет. Дело в том, что «вариант нормы» — это просто оценочное суждение; оно не описывает явление, оно ничего не меняет в самом явлении, оно не больше чем обозначает отношение говорящего — «Х считает явление У нормальным». Вирусу иммунодефицита человека, который вызывает СПИД, а равно прочим вирусам, передающимся половым путем, нет абсолютно никакого дела до мнения «ведущих научных организаций». Вы можете сколько угодно называть образ жизни, связанный с такими последствиями для здоровья, «вариантом нормы» — на его последствиях, это, увы, не скажется никак. Если в будущем «ведущие научные организации» признают водку «вариантом хлеба», она, увы, будет действовать на печень точно так же, как действовала до этого. Есть факты — гомосексуализм связан с в десятки раз более высоким риском заражения СПИДом. Признание такого положения дел «вариантом нормы» ничего не меняет в том, что люди заражаются смертельной болезнью и умирают.
«С.КЛЕБАНОВ: Гомофобия не приходит одна. На официальном уровне весь мир разделен на 2 группы: то, что мы называем цивилизованным миром и группа стран диктаторской направленности. Как правило, гомосексуализм запрещен и подвергается гонению в бедных странах, где нет демократии, где действуют диктаторские режимы, где режим ориентирован на религию. В светских, демократических странах почти нет никакого гонения и уголовной ответственности»
В этом небольшом абзаце автор повторяет целых пять тезисов, характерных для про-гомосексуальной позиции, и мы рассмотрим их последовательно.
Во-первых, С.Клебанов обозначает тех, кто не согласен с его убеждениями, как «гомофобов». Вообще говоря, утверждение «все, кто не согласны со мной, страдают фобией» — просто очевидно неверно независимо от того, кто его высказывает. Люди могут не соглашаться со мной, с Вами или с С. Клебановым потому, что у них есть рациональные основания не соглашаться, потому, что находят доводы другой стороны неубедительными, потому что они полагают, что имеющиеся данные их не подтверждают — по причинам, не имеющим никакого отношения к каким-либо фобиям. С. Клебанов делает определённые утверждения о фактах (как дело обстоит в реальности) и о ценностях (как нам следует поступать) эти утверждения либо истинны, либо ложны независимо от чьих-либо фобий. Медицинская статистика, отражающая уровень заболеваемости СПИДом среди различных групп населения, отражает не психологические реальности — у кого какие фобии — а реальность эмпирическую. Это твердые факты о том, сколько людей заразились смертельной болезнью и как они ей заразились. Никакие фобии (или их отсутствие) ничего не могут изменить в этой мрачной картине. Тем не менее, вся прогомосексуальная риторика начинается — и заканчивается — зачислением всех несогласных с этой риторикой в «гомофобы».
Во-вторых, эта «гомофобия приходит» — то есть появляется там, где ее не было. Но в реальности дело обстоит ровно наоборот — приходит именно то, что политкорректно именуют «борьбой с гомофобией», те, кто ей противодействуют, стремятся сохранить статус-кво, то, что было до этого. Именно они являются обороняющейся стороной.
В-третьих, ограничения на пропаганду гомосексуализма приравниваются к «гонениям и уголовной ответственности». Но никто не пытается вводить уголовную ответственность за гомосексуализм — или подвергать гомосексуалистов каким-либо гонениям. Речь идет об (очень умеренных) штрафах за пропаганду такого образа жизни. Никто не мешает желающим его вести. Ограничивать, скажем, рекламу спиртного и жестоко наказывать за его употребление — это разные вещи. Вы можете быть искренне возмущены тем, например, что злые люди бедной киске не дают украсть сосиски — но такое воспрепятствование никак не есть акт живодерства. Сдерживание гомопропаганды и многолетние сроки за гомосексуальное поведение — это разные вещи, и когда одно пытаются смешивать с другим, это просто неправда.
В-четвертых, мы имеем дело с характерной отсылкой к «цивилизованному миру», с одной стороны, и «бедным и диктаторским странам» с другой. Начнем с «бедных стран». Если мы посмотрим, где запрещено и подвергается уголовному преследованию употребление спиртного, мы обнаружим, что это так только в мусульманских странах — по большей части бедных и диктаторских. Значит ли это, что любые меры, направленные на ограничение рекламы и продажи спиртного, ведут нас к бедности и диктатуре? Значит ли это, что всякий, кто выступает за ограничение на продажу водки, хочет устроить из России Иран, а также Саудовскую Аравию?
Отсылка к «цивилизованному миру» обращается скорее к комплексу неполноценности российского либерала — для которого любая мысль о том, чтобы критиковать те или иные западные моды сродни кощунству. Между тем, сами западные люди нередко приходят к разочарованию в своих модах — так дело обстоит, например, с мультикультурализмом, который сейчас сами западные лидеры признают ошибкой. Не произойдет ли то же самое с гомомодой? Вполне вероятно. Люди, которые воспринимают последнюю западную моду как заключительное слово добра и правды, рискуют очень скоро оказаться в старье, которое в Лондоне и Париже уже не носят.
Более того, сама логика «Запад процветает; на Западе существуют такие-то практики; давайте введем их у себя и тоже процветем» — явно ошибочна. В Лондоне недавно были массовые грабежи, а в Париже, несколько лет назад, массовые поджоги — должны ли мы завести у себя то и другое, чтобы приблизиться к стандартам цивилизованного мира?
В-пятых, речь идет о «режимах ориентированых на религию». Но те же данные Центра по Контролю над Болезнями не имеют к религии никакого отношения. Это абсолютно светская медицинская статистика. Это сторонники — а не противники — гей-пропаганды ослеплены идеологическим фанатизмом и не желают видеть фактов.
Далее С.Клебанов приводит тот аргумент, что в странах, где существует более благоприятное отношение к гомосексуализму (например, в скандинавских) уровень рождаемости несколько выше, чем в России. В чем ошибка этого аргумента? Их несколько, и каждая в отдельности могла бы сделать аргумент невалидным. Во-первых, из того, что в стране сосуществуют два явления, никак не следует, что одно из них — следствие другого. Если, например, в Лондоне имели место массовые грабежи, а в Москве — нет, из этого не следует, что более высокий уровень жизни в Лондоне — следствие грабежей, и нам надо обязательно завести у себя такие же. Во-вторых, в любой стране есть различные группы населения — и относительно высокая рождаемость, скажем, в среде консервативных американских католиков или, тем более, датских мусульман африканского происхождения — это никак не результат гей-парадов. В-третьих, наиболее высокий уровень рождаемости (примерно восемь детей на женщину) наблюдается в таких странах, как Нигер, Гвинея-Бисау и Афганистан, где с гей-парадами дело обстоит известным образом.
Клебанов приводит и другой распостраненный аргумент: «А что касается того, что люди меняют сексуальную ориентацию благодаря пропаганде, на этот счет нет никаких научных доказательств, это было изучено на протяжении десятилетий. Я могу привести свидетельства таких авторитетных научных организаций как [НРЗБ] Британский, сказано: «Ориентация является биологической по природе и определяется комплексом взаимодействий генетических факторов и раннего внутриматочного развития. Сексуальная ориентация не является предметом выбора»»
Доктрина врожденной и неизменной сексуальной ориентации вызывает чрезвычайно сильные сомнения с точки зрения ее научности — в частности потому, что она не соответствует критерию фальсифицируемости, о чем уже писалось подробно (см. статья «О запрете думать головой»). Но в данном случае вопрос предполагаемой «ориентации» вообще не имеет отношения к делу. Мы говорим о поведении — может ли человек быть вовлечен в гомосексуальное поведение под влиянием пропаганды, примера, социального давления и т. д.? Очевидный ответ — да. Есть сообщества (спартанские гоплиты, британские закрытые школы для мальчиков, флот ее величества и т.д.) где уровень гомосексуального поведения выше — и явно в результате (суб)культурных предпочтений, а не какой-то врожденности. Если такое вовлечение возможно, имеет смысл говорить и о пропаганде, и о противодействии такой пропаганде.
Обратим внимание и на другой аргумент — от скотов бессловесных. «С.КЛЕБАНОВ: Много есть исследований на эту тему. От 30 до 75% спариваний среди жирафов являются гомосексуальными. 60% среди макак бонобо, 8% среди львов.»
Допустим, что это так; я не уверен, но допустим. Что из этого следует? Да то, что вся доктрина «врожденной и неизменной» «сексуальной ориентации» в этом случае точно неверна — если 75% жирафов обладают врожденной и неизменной ориентацией на особей своего пола, кто занимается продолжением рода? Оставшиеся 25% ударников и передовиков? Но тогда бы следующим поколениям передавались исключительно гены этих немногих благонравных особей — а жирафы-содомиты совершенно исчезли бы, не оставив потомства. Следующее поколение уже было бы полностью гетеросексуальным. Если же и жирафы, и макаки способны, смотря по обстоятельствам, копулировать и с особями своего, и чужого пола — никакой врожденной «ориентации» просто не существует, сексуальное поведение может меняться, и, если мы переносим этот пример на людей, может меняться в зависимости от культурной среды и да, пропаганды.
Процитируем еще:»С.КЛЕБАНОВ: Мне кажется существует общая связь диктатуры, тоталитаризма и вмешательства в личную жизнь человека».
Требование «не лезть в наши постели» имело бы смысл, если бы в них кто-нибудь лез. Но никто и не лезет — никто не собирается контролировать чью-либо частную жизнь. Как раз напротив, гомоактивистам пытаются несколько помешать лезть к другим людям — а к детям особенно.
Итак, что мы имеем в сухом остатке? Гомосексуализм связан с катастрофически высоким уровнем СПИДа и других болезней, передаваемых половым путем. Это твердые данные, это факты о реальном мире, установленные наукой. Что нам предлагают положить на другую чашу весов? Несколько лозунгов, которые начинают рассыпаться при первой попытке разобраться в том, что они, собственно, означают. Остается только признать правоту петербургских законодателей и выразить надежду, что их московские коллеги последуют их примеру.
Сергей Худиев