Чудовищная бойня в Париже вызвала бурные обсуждения в сети. Одни (предсказуемо) написали, что теракты организовал Путин. (Ну кто же еще!) Другие – что США (опять таки, кто же еще!) третьи обрушились на мусульман, четвертые – на Ротштильдов с Рокфеллерами (не знаю, кто такие, но, говорят, большие злодеи), пятые – на религию вообще, шестые – на понаехавших там.
Сергей Худиев
Это понятно – вот человек создал себе простую и ясную картину мира, новую информацию в нее надо как-то включить. Не переделывать же картину, в которой уже определился полюс зла, который надлежит ненавидеть всем честным людям. Отсутствие такого полюса вызывает сильный дискомфорт. Хочется, чтобы все было просто и ясно, и чтобы я был на правильной стороне.
А в реальности все очень запутанно – есть много игроков, которые образуют самые причудливые комбинации. США, Россия, Турция, монархии залива – все преследуют свои интересы и ловят в мутной воде каждый свою рыбу.
Разные группы отмороженных террористов, они же борцы за свободу, строят свои халифаты и воплощают в жизнь свои мистические видения. Некоторые из участников намного хуже других; некоторые договороспособны, некоторые – нет. Концентрация зла заметно отличается в разных игроках. Но чтобы было просто и ясно, рыцари без страха и упрека против гнусных орд – так не получится. Скорее уж, умеренно плохие люди временами выступают против очень плохих людей, а временами используют (или думают, что используют) их в своих интересах.
Правда, возможно, что отмороженные всех утомят, и державы единодушно решат от них избавиться – несколько отложив в этой связи свои междоусобные разборки.
***
Почему людей намного сильнее задевает Париж, чем Бейрут? Дело в том, что за Парижем стоит мечта – о том, что жизнь может быть богатой, безопасной и благоустроенной, чтобы можно было сидеть в этих их волшебных кафе и прихлебывать кофе… или нет, лучше красное вино под изящную музыку и, смеясь, болтать с друзьями. Что цивилизация хотя бы локально, хотя бы в некоторых местах достигла того, к чему люди всегда стремились – привольной, сытой, культурной жизни.
Париж – город, который символизирует изысканно-культурный, рафинированно-гуманный, безопасный, просвещенный, блаженно-пресыщенный, гедонистический Запад, вершину цивилизации. Как писал один мой знакомый, посетив это город, есть «места, где чувствуешь себя в совершенной безопасности, покое, в атмосфере любви и дружбы».
Да, где-то дикари палят из автоматов, а кое-где – из пушек, рушатся здания, льется кровь, громилы ходят строем, выкрикивая идиотские лозунги, но есть Европа и ее сердце – Париж, где все это уже давно в темном, тяжелом, невозвратном прошлом, где когда-то тоже была дикость и кровь, а теперь приветливые огоньки кафе. И это знак надежды – что европейская цивилизация распространится на другие народы, где теперь еще дикари стреляют.
На фоне Парижа ужасы и мерзости остального мира выглядят чем-то неизбежно уходящим. Пройдет время, и все человечество сделается одним большим Парижем. Грех смеяться над этой мечтой; за ней может стоять искреннее человеколюбие.
Но это – мечта, и она не сбывается. В волшебные кафе врываются все те же вооруженные дикари, и жизнь жителей культурной столицы планеты обрывается так же дико и страшно, как и в других местах мира, как и в прошедшие века, когда – бесконечное число раз – одни люди убивали других. Причем, по крайней мере, часть этих дикарей – местные; они выросли в милой Франции прекрасной, в окружении самой гуманной и изысканной цивилизации, и это не помешало им стать дикарями.
Причина этого – не Путин. И не Обама. Кровь и дикость были на этом свете задолго до Путина или Обамы. И не ислам. Это достаточно старая цивилизация, и ближневосточные христиане жили бок о бок с мусульманами больше тысячи лет. И не религия вообще. Опыты по избавлению от религии уже ставились в самых массовых масштабах, и полезно помнить, чем они кончились.
Причина этого – человеческая природа. «Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иер.17:9) Как пишет Клайв Льюис в «Страдании», «мы употребили нашу свободную волю на то, чтобы стать очень плохими».
Зло и порочность человеческого сердца находит себе самые разные рационализации – религиозные или яростно атеистические, националистические или какие-то еще – но за этим всем стоит одна и та же реальность, которая делает человеческое бытие столь неизбывно трагичным. Реальность греха.
«Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, – все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека» (Мк.7:21–23).
Это не значит, что прогресс цивилизации невозможен – но весь несомненный прогресс медицины ничего не может сделать с фактом нашей смертности. Так и весь прогресс цивилизации ничего не может сделать с фактом греха. Всякий раз, когда люди полагают, что они устроили рай – хотя бы в очень узких границах, – к ним является ад.
Конечно, зло можно (и необходимо) сдерживать в каких-то рамках чисто внешним образом – для этого и существует полиция и вооруженные силы. «Ибо [начальник] есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим.13:4). А когда речь идет об угрозе международных масштабов, державы должны действовать совместно.
Но для нас, христиан, напоминание о реальности и неискоренимости зла – это напоминание о нашей миссии: проповедовать благую весть Того, Кто один только и может принести людям подлинное спасение и ввести их в мир, где «смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет» (Откр.21:4). Господа нашего Иисуса Христа.