«Обещает приехать к дочке и в последний момент всё отменяет». Матери — о воспитании детей после развода

«Купил мороженое и перед дочкой его съел»

Елена, 38 лет:

— Наш брак стал трещать по швам. Муж начал терять ко мне интерес. У него становилось все больше работы, он чаще задерживался, погружался в телефон. В один прекрасный момент сказал, что ему надо подумать, насколько ему нужен наш брак, и ушел. Позже я узнала, что он переехал к другой женщине. 

Дочери было три года. Она и так всегда была полностью на мне. С ее года я подрабатывала. Муж в основном сидел с ней в субботу, когда я уходила из дома на два часа — у меня была йога. Вот и все. 

Над нами не висели кредиты, ипотеки, у меня было собственное жилье, в котором мы вместе сделали ремонт. Беременность — желанная, мы с ним познакомились в контексте того, что оба хотим семью. Но прошло около четырех лет. Видимо, такая семья его не устраивала. 

Я осталась с дочкой вдвоем с небольшим приработком, который нам позволял не умереть с голоду. Конечно, внутренне поплакала. До расставания я пыталась его чем-то зацепить, занять, устроить праздники, позвать друзей. «Я не хочу. Я устал», «Ты не понимаешь? Что ты хочешь от меня?», «Мне это не надо». Потом я довольно быстро поняла, что не хочу бороться за эти отношения. Они были мертвы. 

Но я решила, что не должна оскорблять его в глазах дочери. 

Я могу расстраиваться, аккуратно оценивать его поступки, но не буду говорить, что папа плохой. Первые несколько лет это стоило мне огромных моральных усилий.

Почти сразу я подала на развод и на алименты. Муж сказал, что ничего не должен и вообще он много вложил в ремонт нашей квартиры. Алименты — это не хлеб насущный, а бонус. Как показала практика, платить их никто не собирался. Я обращалась к приставам, но это не помогло. Чтобы эти деньги получить, нужно приложить много усилий. Если человек не хочет, он платить не будет. Мама оденет, обует, оплатит кружок. А отец выбирает, в чем хочет участвовать, а в чем нет.

Бывший муж не забывал писать СМС, что любит дочь и молится Господу Богу за ее здоровье, но при этом присылал раз в два месяца 15 тысяч рублей. Несколько раз я пыталась объяснить, что трачу на нее гораздо больше, но этот диалог обрубался на корню: «Что ты ко мне пристала, у меня нет денег». 

Почти сразу после развода муж начал пугать опекой («Я назначаю время встречи, ты мне не даешь видеться с дочерью»). Изучила эту тему в интернете и перестала переживать. Общий страх матерей — что ребенка заберут или что время встречи назначат и оно обязательно будет использовано. Нет. Я поняла, что юридически защищена и что все будет решаться по здравому смыслу и по желанию ребенка. 

С самого начала я сказала себе: если вижу, что дочке здорово было бы встретиться с папой, ни в коем случае препятствовать не буду. Но если понимаю, что эта встреча нарушает ее расписание (допустим, у нее занятия спортом), буду отказывать. Бывший муж не понимал, что у дочери есть ее график. Вот у него свободная суббота, он хочет встретиться. «Что значит “у нее тренировка”? Я же готов». 

После нескольких ссор я стала общаться с ним формально — по СМС. Во всех остальных местах он заблокирован. В сообщениях четко видна структура. «Я хочу встретиться тогда-то». Дальше: «Ой, я не смогу». Или он хочет приехать, я пишу: «Да, ребенок может, приезжай». В последний момент: «Я не приеду». Так было часто, и я перестала говорить, что папа хочет встретиться, чтобы она не расстраивалась.

Когда дочь подросла и начала больше спрашивать, я сказала: «Знаешь, папа решил, что ему удобнее жить отдельно от нас. Видимо, по работе». И она это тоже приняла.

С ней был такой случай… Дочь занимается художественной гимнастикой, и у них есть рекомендованное питание: ничего сложного, нельзя трескать сладкое с утра до ночи. И вот бывший муж как-то раз ее взял с собой. Они пошли в торговый центр. «Давай тебе куплю мороженое». — «Нет, пап. Мне сейчас нельзя». Он на нее посмотрел: «А мне можно». Купил, сел и перед ней его съел.

Дочери на тот момент было девять лет. Я думаю, что ей так хотелось это мороженое! Она очень любит сладкое, но может себя взять в руки, как настоящий спортсмен. И она мне это не сразу рассказала…

Со временем я познакомилась с мужчиной, через год познакомила его с дочерью, потом мы вместе начали жить. С бывшим мужем общаюсь по-прежнему формально, чтобы избавиться от лишних эмоций.

Вышло так, что бывший муж собирался приехать — и в очередной раз не приехал. Его долго не было, месяца два. Я написала: «Если надумаешь, пиши заранее, мы запланируем еще раз». Потом ночью получила сообщение: «Да когда ж ты сдохнешь и когда ты подавишься своим ядом? Ты мне не даешь встречаться с ребенком». 

Мне было так обидно, что я долго не могла уснуть. Я ничего не говорю про тебя плохого, оставляю шанс, а ты мне такое пишешь? Столько лет стараюсь… И после этого я перестала отвечать. Дочь уже была достаточно взрослая, у нее появился свой телефон, бывший муж ее номер знал. Я подумала: ну захочет, пусть пишет, пусть встречаются, сами договариваются.

После того, как он ушел из семьи, свекровь с нами связь не поддерживала. Но тут написала, почему я не даю общаться с ребенком. Я сказала, что номер ребенка есть — пожалуйста, общайтесь. «А мне такое общение не нужно», — и скопировала ей цитату из его сообщения. 

И знаете, я выдохнула. Все это время дверь была оставлена открытой: если хочешь, ты можешь вернуться как папа… Тяжело это говорить. Мне стыдно за себя, что я выбрала такого безответственного человека. Ему было 33 года, когда появилась дочь, она его единственный ребенок. Я не хочу тратить свои ресурсы, чтобы понять, почему он так себя повел. Тогда ничего не предвещало. 

Скоро будет год, как я с ним не общаюсь. Дочь тоже не хочет. Сколько раз я говорила, что у нее соревнования, папа не проявлял никакого интереса и желания туда приехать — учитывая, что живет он в том же городе. Никогда. И сейчас все чаще от нее слышу: «А я не хочу видеться с папой, неохота. Мне что-то неинтересно». Он ей пишет, она иногда ему шлет смайлики. Я ей повторяю: «Дочь, если ты захочешь встретиться с папой, ты мне скажи, я тебя даже могу привезти». — «Нет, мам, я не хочу». 

«Кто вы с папой друг другу?»

Ольга, 36 лет:

— Мой бывший муж из очень приличной семьи, нас познакомили на работе. Все было мило, он хороший парень. Я вышла замуж и буквально через три месяца забеременела.

Муж человек мягкий и вовлеченный, но настолько, насколько ты объяснишь, как и что нужно делать. Мы переехали на отдельную квартиру, в однушку. Я родила — и что-то пошло не так. Развелись мы, потому что он был ведомый, а я перестала его уважать. 

Денег не хватало, муж оказался слабым. Ребенок дает серьезный толчок, чтобы люди стали зарабатывать больше. А я по жизни достигатор и до беременности работала на нескольких работах. Муж к таким людям не относится, и это стало острой проблемой. Мне хотелось купить квартиру побольше, да и жили мы не в своей квартире, а в бабушкиной. Я вышла на работу, когда ребенку было три месяца, потому что понимала: на его деньги мы не протянем.

Он стал очень вовлеченным отцом, вплоть до того, что год у нас не было интимной жизни. «Мы ведь уже родители. Зачем?» — говорил он. После работы он шел к дочке и на меня не обращал никакого внимания. Раздражало, что он не мог ничего решить сам. То есть физически он делал все, он любил это и любит до сих пор, но ответственность всегда была на мне.

Мы развелись, когда дочке было чуть больше полутора лет. Я быстро вышла замуж. Первые месяца два-три, насколько я знаю, ему было тяжело, но потом все устаканилось. Мы стали общаться — вплоть до того, что мой первый муж и нынешний даже вместе пили пиво. Не скажу, что они дружат, но приятельствуют. 

Первый муж общается с дочкой, я никогда не препятствовала. Хоть какая-то помощь — уже помощь. То есть я ее не ждала, но когда он предлагал, это было классно, я всегда ее принимала. Например, он мог прекрасно с дочерью гулять, развлекать ее. Я знала, что он не сделает ничего плохого и не отведет от нее глаз. Сейчас ей почти десять лет, а он до сих пор на улице ходит за ней по пятам. Когда я работала или занималась домом, он мог ее накормить, уложить. Я понимала, что он не может другого, но вот это он мог.

Бывало, я с ним вздорила, когда он не понимал какие-то вещи. У дочки аллергия, а он любил и любит ее подкармливать вкусняшками. И он реально не понимал, что у нее от этого проблемы. Вот здесь я, конечно, ругалась.

Мы живем рядом. Он женился буквально через полгода после нашего развода. Там нет детей, только у жены дочь от первого брака. И хотя жена не очень положительно относится к тому, что он так тесно с нами общается, он это делает почти каждый день. Если позволяет обстановка, я всегда сажаю его за стол или приношу в комнату чай, бутерброды — стараюсь, чтобы ему было комфортно и он мог дать ребенку более качественное общение.

Да, он многих вещей не понимал и не понимает. Когда началась школа, я настояла, чтобы он делал с дочерью уроки. Он и до сих пор садится, они вместе что-то разбирают. Но его нужно было к этому подтолкнуть.

Если что-то не получалось, мне кажется, он переживал больше, чем я, и мог чуть ли не плакать. Было, например, что мы договорились не покупать постоянно игрушки, а он взял и купил дорогую, хотя я знаю, что с деньгами у него не очень. «Зачем?» — «Мне жалко ее стало». Или отказал, а потом пишет: «Зря я отказал, мне так жаль». 

У нас не осталось неразрешенных личных проблем, и сейчас у меня к нему теплые, нежные чувства. Я до сих пор воспринимаю его как часть семьи, как двоюродного брата, которого можно и покормить, и подколоть, и попросить выгулять собаку. Но у меня нет больших чувств, и, наверное, поэтому нам удалось выстроить такие отношения.

Понимаю, что я описываю опыт, который звучит как «ну просто у нас получилось само собой». Конечно, нет. Нужно было договариваться, и меня раздражало, что мне надо объяснять взрослому человеку, отцу ребенка, вещи, которые мне кажутся сами собой разумеющимися. Но когда 10 раз объяснишь, на 11-й раз он поймет, и это входит в нашу рутину — как те же уроки. И в целом он спрашивает, что ему делать, но любая инициатива исходит от меня. Сейчас он не делает ничего без моего ведома, и меня это устраивает.

Самое важное — при разводе мы условились не говорить друг о друге плохо при ребенке. Никогда. И сейчас дочь спрашивает: «А вот кто вы с папой друг другу? Вы же друзья?» — «Конечно, друзья. Мы просто не муж и жена, но мы твои родители, и этого никто не изменит». Я всегда подчеркивала его значимость и не умаляла его достоинств. «Папа тебе звонит — надо ответить, папа так соскучился». Сейчас она уже понимает, что по характеру папа более мягкий, а я другая, но она воспитана в понимании, что папа — это папа. 

Вообще я считаю, нельзя лишать ребенка тех людей, которые его любят. У моего второго мужа проблема с бывшими женами, они не дают видеться с детьми, и это все очень сложно.

«Так сильно трепал нервы, что у меня пропадало молоко»

Марина (имя изменено), 39 лет:

— У меня уже было двое детей на момент, когда мы познакомились с бывшим. Он постоянно говорил, что всех любит и обо всех будет заботиться. Но единственное, что он мог сделать, — кого-то куда-то отвезти на машине, когда я совсем зашивалась. По дому он ничего не делал, не помогал, в поликлинику детей не водил, ни за кого не платил, подарки не покупал. Так и жили. Но всегда очень много красивых слов. 

Потом начались фанатичные требования, любые свои капризы он преподносил как «семейные ценности». Мне нельзя было даже полежать в ванне. Всегда надо было быть рядом, при нем. Нельзя было съездить к родителям — не говорю про встречи с друзьями. Последней каплей стало то, что он дал мне пощечину, когда я рассказала, что летом хочу снять дачу и пожить там с детьми и со своими родителями. 

Поняла, что так не годится, в итоге мы разошлись. Оказалось, я в положении. Я этого никак не ожидала, но я всегда мечтала иметь трех детей. Написала бывшему, рассказала, что будет ребенок. Он стал писать и звонить. Пришлось его везде блокировать, потому что иначе было невозможно. Разговоры о том, насколько он сейчас все возьмет и исправит, в том же диалоге переходили в тонны грязи. Он не верил, что у нас может быть общий ребенок. Потом он приходил, но я вытолкала его за дверь, пообещав, что буду вызывать участкового. На этом наше общение, казалось бы, закончилось.

Родился ребенок. Я долго думала, хочу ли как-то приобщать отца. Очень не хотелось. Но, по-хорошему, ребенок должен знать свои корни. Конечно, после родов и гормоны зашкаливали. Я совершенно забыла на эти дни, какой он человек, и позвонила: «Родился твой сын. Если все-таки хочешь принимать участие в его жизни, у тебя есть время». 

И поначалу он вцепился клешнями: стал так сильно трепать нервы, что у меня пропадало молоко. Было трудно выгнать его из дома. Он думал вернуться к нам, и приходилось вышвыривать за дверь пакеты с его вещами, которые он привозил с собой. Но я сказала, что больше он здесь не живет и не ест — никаких угощений он не приносил и требовал, чтобы я его кормила. Но я ему ответила: «Слушай, ты взрослый мужик, корми себя сам». 

Я пробовала оставлять их наедине, но потом ребенок становился нервный, возбужденный. Сказала об этом — начались скандалы. В итоге пошла к неврологу, объяснила, невролог выписала успокоительные. Я сфотографировала рецепт, отправила бывшему — получила крики и вопли, что «все подстроено». И он не видит, что по документам он отец, но по факту посторонний человек. Он с нами не живет, и ребенок не понимает, кто это. Теперь они общаются в моем присутствии только несколько часов в неделю один раз.

Он долго не хотел уходить из комнаты, когда я кормлю ребенка, и я объясняла, что мне некомфортно. Почему я должна при тебе оголять грудь? Потом мы дошли до того, что, пока ребенок спит, он уходит в машину и дома не маячит.

Помогать он больше не собирается, хотя постоянно об этом твердит («Как только смогу, буду помогать»). Поскольку он вписан в свидетельство о рождении, мне нужны от него кое-какие документы, но их он не хочет отдавать и шантажирует. 

Я себя долго отстаивала и отстаиваю. Сама бы не догадалась идти в суд, чтобы отрегулировать порядок общения — но бывший сам эту тему поднял: что пойдет в суд, будет отбирать ребенка. В итоге я потихоньку изучала эти вопросы, звонила юристам и адвокатам, узнавала свои возможности и права. Позвонила и в кризисный центр, там тоже есть бесплатная юридическая и психологическая помощь, любая женщина может туда обратиться.

Все письменные диалоги я стараюсь хранить — они могут пригодиться для суда. Чеки по тратам на ребенка тоже оставляю. Лучше иметь все готовое. Я стала вести аудиозаписи, потому что нередко в мой адрес звучат угрозы. Когда я расписала законодательство, бывший немного отрезвел. Скандалы понемногу затихают, становится меньше писем, меньше голосовых сообщений, меньше грубостей. 

Помощи по дому от него толком не было и раньше. Была небольшая финансовая помощь, но мои вложения в ту жизнь, которую мы жили вместе, были намного больше, чем с его стороны, поэтому сейчас я потери сильно не ощущаю. 

Когда узнала, что у меня будет ребенок, я обратилась к своим родственникам, со всеми переговорила, к нам переехала моя мама, в том числе согласился помогать мой предыдущий супруг — и даже его мама приезжала помогать, потому что последние месяцы беременности у меня были очень трудные. Сейчас с нами живет моя мама, помогает мой отец. Моя сестра, если надо, готова помогать деньгами. В общем, близкие не бросают. 

Когда бывший что-то обещает и не делает, мне уже все равно. Конечно, у нас не одинаковая ответственность. Первое время у меня не получалось оформить пособия, мы поздно составили нотариальное соглашение, не было документа, подтверждающего уплату алиментов, а он давал безобразно мало денег. Нужна была смесь, нужны были врачи, платные осмотры. Он говорил: «У меня больше нет». И дальше скандал, что я высасываю из него деньги: «Ты сама виновата. Ты предательница». 

У него, по сути, никаких обязанностей. Пришел, поигрался, весело провел время, посидел в машине, снова поиграл — и ушел. Договориться здесь, к сожалению, вообще невозможно. У человека навязчивая идея, что мы обязательно должны быть вместе и «Всевышний нас судьбой связал». Разумеется, это не про ребенка. Все прикрывается заботой о ребенке, но любые приходы по сей день — из-за меня. Даже когда играет с ребенком, постоянно смотрит на меня и ждет, что я скажу, какой он молодец. 

Помогает держать себя в руках и давать отпор одна мысль: забота о ребенке и его безопасность — это моя ответственность. Пока у нас тишина. Надеюсь, все сойдет на нет, потому что, как правило, дети таким родителям не нужны. 

«Его помощь воспринимаю как бонус»

Александра (имя изменено), 36 лет:

— Мы были женаты 10 лет, у нас один ребенок, усыновленный в возрасте трех месяцев. Думаю, это довольно важно в нашем случае. У мужа изначально было представление о «бабских» делах — все, что связано с уходом за ребенком, ежедневный быт — и «мужицких»: обычно какие-то большие, но разовые дела вроде ремонта и решение сложных вопросов, хотя я сама всегда старалась во все вникать. 

До декрета работали мы оба, в декрете на мне оказалась практически вся забота о ребенке и вся бытовая рутина. Муж выделял минимум денег, всячески давая понять, что я сижу у него на шее и в полной от него зависимости. Меня спасали мои декретные выплаты, потом удалось подать на пособие. Потом у мужа резко обострились проблемы с алкоголем, и я поняла, что развод — это лучшее решение для всех. Мы перестали жить вместе, когда ребенку было два года и три месяца.

Просила, уговаривала, расстраивалась, злилась. Обидным было, что через год после развода муж начал водить машину — правда, это случилось после того, как умер его отец и машина осталась мужу. В браке он под разными предлогами отказывался покупать и водить, хотя тогда с маленьким ребенком была и возможность, и большая необходимость.

Развод оказался довольно сложным психологически, нам тяжело общаться в целом, поэтому долгих разговоров про обязанности не вели. Мы оговорили финансовые обязательства, потом заключили соглашение по алиментам — и, в общем-то, все. Муж и раньше признавался, что ему с ребенком неинтересно, поэтому я даже не ждала, что он будет с ним видеться.

Было сложно делегировать ответственность, когда меня нет рядом. Помню ситуацию через пару месяцев после развода. Бывший муж пришел погулять с ребенком, они пошли во двор на площадку. Я была дома, а потом пошла в магазин. Иду и вижу, что ребенок выбегает с площадки на дорогу во дворе, по которой вдалеке едет машина, папа еле за ним успевает. Никто не пострадал, но видно было, что бывший муж очень испугался. До этого он практически не гулял с ребенком, и для него такое было неожиданно. 

Многое хотелось сказать тогда, но я как-то сдержалась, постаралась донести, что ребенок с тобой — значит, ты полностью за него в этот момент отвечаешь. Стараюсь этого принципа придерживаться и дальше, отпускать ребенка и учиться доверять. Хоть с доверием и сложно, но иначе никаких нервов не хватит.

Сложнее всего было с собакой. У нас большая и по молодости не очень послушная собака. После развода она осталась у меня. До развода муж гулял с ней один раз в день, а я еще два раза. Ребенок в это время был с мужем — либо смотрел мультики, либо сам возился с игрушками, пока муж сидел за компьютером. И после развода прогулки стали огромной проблемой. Вообще, думаю, если бы не собака, я бы развелась намного раньше. 

Мне помогали мои родители — довольно долго каждый день с утра ко мне приходил кто-то из них и гулял с собакой, иногда они забирали ее на несколько дней. Но все остальное время мне надо было выкручиваться самой. Иногда я гуляла с собакой и ребенком в коляске, иногда ребенок шел пешком. И то и другое было жутко неудобно: собака тянула меня в одну сторону, ребенок убегал в другую, а коляску надо было везти по плохой дороге. Я чувствовала себя вымотанной после каждой такой прогулки. 

Иногда я просто выбегала с собакой на пять минут, когда ребенок спит, понимая, что, оставляя ребенка одного, я нарушаю законы и у меня могут быть проблемы. Когда я вышла на работу, а ребенок пошел в сад, я приходила в обед домой и гуляла с собакой. Сейчас ребенок подрос, собака постарела и стала послушнее.

С эмоциями и обидами я как-то постепенно справилась, смирилась. Невыполненных обещаний у нас почти не было. Бывший муж обычно ничего заранее не обещал — наверное, боялся разочаровать ребенка. У нас была другая проблема. Муж внезапно звонил в выходной и говорил: «Я сегодня хочу приехать». Меня это раздражало. Я ничего не могла планировать, иногда получалось, что уже я что-то пообещала ребенку, а теперь вдруг все меняю. 

А если я была против, муж начинал возмущаться: не даю видеться с ребенком. Совершенно случайно нашлось хорошее решение. Я купила билеты в театр, бывший муж позвонил с утра, а я сказала: «Да, конечно, я не против вашей встречи, но мы сегодня идем в театр, заранее ты не предупредил, так что извини». После нескольких таких случаев начал предупреждать. Но сейчас я и сама стараюсь предупреждать его, если у нас есть планы на выходные, на следующую неделю.

Тем более что сразу после развода с ним вообще было сложно о чем-то договариваться. Сейчас он стал гораздо более адекватным и договороспособным. Думаю, он просто повзрослел. Может быть, из-за смерти его отца, не знаю. Мне кажется, с алкоголем у него тоже стало получше — не знаю, как в другие дни, но с ребенком общается трезвым. Ну и ребенок подрос, с ним стало действительно легче и интереснее.

Еще важный момент — родители и мои, и мужа были включенными бабушками и дедушками. После развода это не изменилось.

Мне тяжело дается материнство в эмоциональном плане, поэтому самой большой помощью всегда было освободить время, чтобы я могла отдохнуть и восстановиться: сходить с ребенком погулять, забрать его в гости, съездить с ним куда-то, даже просто поиграть с ним в его комнате. Поэтому да, я могу сказать, что бывший муж помогает. Еще помогает его мама, которая любит внука и старается проводить с ним время. 

Мои обязанности: я забочусь о ребенке, вожу его в детский сад, решаю все медицинские вопросы, гуляю с ним, занимаюсь его развитием, покупаю нужные вещи и предметы обихода. Плюс я, конечно, работаю, занимаюсь бытом и ухаживаю за собакой. Живем мы втроем — я, ребенок и собака. Есть помощь и с ребенком, и с собакой от моих родителей.

Обязанности бывшего мужа четко не оговорены, расписания нет. Ребенок видится с папой в среднем два-три раза в месяц. Иногда они просто гуляют или идут на какие-то развлечения, иногда ребенок остается на ночь, иногда едет в деревню. Если мне нужно, я могу попросить в какой-то день посидеть с ребенком, чаще всего кто-то соглашается помочь. Бывший муж может отвезти нас с ребенком куда-то на машине, если нужно. Плюс выплачивает алименты и передает часть урожая из деревни.

В целом вижу, что бывший муж стал более ответственным, стал лучше относиться к ребенку, чаще хочет с ним общаться. Мы довольно спокойно обсуждаем вопросы по поводу ребенка. Считаю решение о разводе абсолютно правильным и лучшим вариантом для всех.

В целом я стараюсь, чтобы отношения ребенка с папой были ответственностью папы. Я не обвиняю его ни в чем перед ребенком, но и не выгораживаю. Если обещал и не выполнил — сам объясняйся. Стараюсь вообще не лезть в их общение, воспитание особо не обсуждаю, кроме некоторых принципиальных для меня моментов.

Фото: freepik.com