Находка нового образа Христа в месте под названием Шивта в пустыне Негев на юге Израиля, с одной стороны, несомненно интересна, с другой – не является каким-то уникальным событием и открытием мирового масштаба.
Я хорошо знаю искусствоведа, который увидел это почти исчезнувшее изображение. Интересно, что Эмма Маан-Фанар – родом из Владимира, откуда, окончив школу, с родителями переехала в Израиль. Сейчас она – молодой профессор в Университете Хайфы, хороший специалист международного уровня. Открыла это изображение она почти случайно.
По словам самой Эммы, она приезжала в это место много раз и никогда не обращала внимания на это изображение, оно было просто невидимо.
Фото: Dror Maayan
Но однажды лучи солнца упали таким образом, что она увидела абрис фигуры и глаза, как бы смотрящие на нее сверху. После этого ее муж – замечательный израильский фотограф Дрор Маан сделал фотографии, которые позволили тщательно рассмотреть рисунок.
В поселении Шивта сохранилось три храма – часть огромного наследия, не пережившего арабское нашествие в VII веке. Просто дух захватывает, когда задумываешься, насколько прекрасной и цветущей была когда-то эта христианская земля: сотни храмов, причем некоторые из них весьма богато украшенные. Огромный мир, целая цивилизация, которая исчезла, погрузившись в пески.
Почти 15 лет назад в экспедиции в Сирии мне рассказали, что только вокруг города Алеппо существует более 300 таких погибших христианских городов, большинство из которых даже не раскопаны. Так что в VII веке, во время арабского завоевания, произошла трагедия огромного масштаба, когда практически в одночасье ушел в небытие христианский мир Ближнего Востока. С другой стороны, быстрота этого исчезновения – подарок археологам, потому что огромное количество памятников сохранились в песках и при обнаружении попадают к нам в идеальном состоянии – пусть в руинах, но не тронутые последующими наслоениями, довольно часто с точными датами.
Самый характерный пример такого места, где, кстати, сохранилось действительно уникальное и древнейшее изображение Христа из всех известных – это город-гарнизон под названием Дура-Европос, сейчас находящийся на территории современной Сирии, разрушенный персами еще до арабского нашествия и медленно ушедший в пески.
Добрый Пастырь. Дура-Европос
Город случайно обнаружила британская армия в двадцатых годах прошлого века. Это было грандиозное, действительно сенсационное археологическое открытие. Раскопки проводил, кстати, тоже наш бывший соотечественник, иммигрировавший в США после революции, известнейший историк и археолог Михаил Иванович Ростовцев.
Найденное там изображение Христа в виде Доброго Пастыря было сделано до 256 года – точной даты разрушения города. Более поздние образы относятся уже к римским катакомбам, а это вторая половина III – IV века.
«Изобрази Зевса под видом Христа»
Возвращаясь к находке в Шивте – мы там видим образ юноши с длинными кудрявыми волосами. И этот юноша был, скорее всего, изображен в древней сцене Крещения, а сама фреска с огромной вероятностью датируется VI веком нашей эры. Для данной эпохи она, конечно, не уникальна: уже в VI веке мы имеем огромное количество самых разных образов Христа.
Фото: Ravit Linn
Мне приходилось изучать полиморфизм образов Христа в христианском искусстве, то есть когда, как, почему Христос изображается в христианском искусстве в самых разных образах. Традиция самых разных изображений Христа очень древняя, связана она с тем, что в Евангелии не сказано, как же Христос выглядел. В ранние христианские времена это было предметом серьезных, а иногда даже жестоких споров между богословами. Некоторые, к примеру, утверждали, что в Христе, как Мессии, предсказанном пророком Исайей, не было «ни вида, ни величия» (Ис. 53,2).
К XI веку в основном утверждается три основных образа, хотя их в реальности было гораздо больше. Первый – Ветхий денми, образ Христа-старца, который являлся в видениях пророкам еще до Своего появления на земле. Второй – Эммануил, то есть изображение Христа в образе Ребенка. И – образ Христа-средовека, самый привычный для нас, с длинными волосами, падающими на плечи, и с окладистой бородой. Одна из древних и известных икон этого типа – синайская икона Христа Пантократора VI века, где Он изображен как зрелый мужчина лет 30–40 с удлиненными чертами лица, с длинными волосами и с бородой.
А.М. Лидов на Синае рядом с иконой Христа Пантократора VI в.
Разбираясь в происхождении этого типа, мы понимаем, что в основе его – не описание реального Христа, а прямое заимствование от изображений Зевса Олимпийского, которые были невероятно популярны в позднеантичном мире. Почти в каждом языческом доме стоял такой бюстик с изображением Зевса Олимпийского, верховного языческого божества.
Когда христианские художники создавали изображение своего Спасителя, они обращались к привычному всем образу Зевса.
Как это происходило в V–VI веках, мы можем увидеть на примере истории, рассказанной нам церковным историком Феодором Анагностом. В этой истории говорится о том, что один тайный язычник в начале VI века, втайне почитавший Зевса в эпоху победившего христианства, пришел к некоему художнику и попросил его сделать псевдоикону, изобразить Зевса под видом Христа. Он повесил ее дома, и все официальные гости должны были думать, что это икона Христа, а сам образ – демонстрировать христианское благочестие хозяина. Но, оставаясь один, он почитал это изображение как образ Зевса.
История, естественно, имела поучительный смысл, обман был раскрыт, а обманщики наказаны. Но дальше церковный историк делает очень любопытный вывод, что лучше не изображать Христа так похожим на Зевса, а гораздо правильнее – в виде юноши с кудрявыми волосами. Собственно, такое изображение Христа в виде юноши с кудрявыми волосами мы и видим в сохранившихся фрагментах фрески в Шивте. То есть это другой тип Христа, который в эту эпоху был не менее популярен, чем образ Христа-средовека.
Классический пример такого изображения Христа в виде прекрасного юноши, восседающего на небесной сфере, можно увидеть в мозаиках Сан-Витале в Равенне. Для ранних византийцев это был образ Христа, не знающего возраста и вечно пребывающего на Небесах.
Мозаика церкви Сан-Витале
В том же комплексе Шивта находится еще одно интереснейшее изображение – в абсиде сохранилась редчайшая для того времени сцена Преображения Господня, ведь сама иконография изображения только-только появляется.
Так что такие находки, пусть они и не являются сенсацией, важны для каждого интересующегося, как формировался и развивался тот или иной иконографический тип.
Где мы, а где эта Ресафа
А сколько еще не открытых, не исследованных росписей!
Даже взять не столь далекую от нас Грецию – сколько там храмов XIII–XIV веков с древними фресками остаются не опубликованными, не изученными. На том же острове Родосе более 150 византийских храмов с сохранившейся древней живописью, а опубликовано буквально чуть-чуть. И такая ситуация в Греции почти везде, мы знаем и видим только верхушку айсберга, а основной пласт этого искусства до сих пор еще остается неосвоенным.
Ситуация на Ближнем Востоке немногим лучше. Хотя надо сказать, что для изучения христианской культуры Ближнего Востока очень много сделали не только израильские, но и особенно итальянские и французские археологи, которые регулярно выезжали в экспедиции, вели раскопки, публиковали, издавали обнаруженные памятники.
Увы, в последние годы эта деятельность почти прекратилась, например, в Сирии в ситуации жестокой гражданской войны речи о научных исследованиях просто не идет. Очень жаль, ведь мы говорим о едином контексте христианской культуры, который до конца так и не прочитан.
Скажем, на окраине Сирии находится город Ресафа, оказавшийся в эпицентре военного конфликта. Казалось бы, где мы, а где эта Ресафа? Но если копнуть чуть-чуть глубже, выясняется, что Ресафа – это древний Сергиополис, названный в честь мученика Сергия, там находились его мощи, и это был один из главных центров христианского паломничества во всей Сирии до арабского нашествия.
Напомню, что именно во имя мученика Сергия крестили преподобного Сергия Радонежского.
Так что все эти древние росписи, храмы в разных частях света можно сравнить с кровеносными сосудами одного организма, которые мы иногда не видим, но они связывают огромный христианский мир, к которому принадлежит и русская православная цивилизация, то есть мы с вами.
Таким образом, для истории это все несомненно важно. Это, повторяю, не сенсация, не нечто уникальное, это маленькое открытие. Но здесь есть и такая человеческая, мне, например, очень симпатичная сторона, что этот редкий образ Христа открыла наша с вами соотечественница, которая стала одним из серьезных специалистов по христианскому искусству и археологии.
Церковь, где обнаружено изображение. Фото: Dror Maayan
Вообще, надо сказать, что отделение истории искусства в Иерусалимском университете, которое она закончила, отличает очень высокое качество образования. Несмотря на то, что это израильский государственный университет, большая часть специалистов, как ни странно, занимаются именно христианским искусством. И я помню такой эпизод, который произошел на одном большом конгрессе, проходившем в Иерусалиме.
Назывался он «Иерусалим идеальный и реальный в иудейском, христианском и исламском искусстве». И это было огромное событие, несколько сотен ученых со всего мира приехало. И вот на закрытии этой конференции произошел некий скандал, связанный с доминированием христианских и исламских тем, что было сознательным выбором организаторов и в первую очередь профессора Бецалеля Наркисса, который сам был выдающимся специалистом по древнеармянским рукописям и миниатюрам и происходил из старинной семьи основателей Государства Израиль.
На заключительном заседании присутствующий в зале израильский фундаменталист на него напал и стал обвинять в том, что в Иерусалиме должны заниматься еврейским искусством, а здесь сплошные доклады про искусство христианское и исламское. Около 300 участников со всего мира замерли в напряжении. Но организатор остроумно, достойно и спокойно ответил своему обвинителю, сказав: «Если уважаемый критик, требующий истинно еврейского искусства, мне скажет, как возможно его изучать, не сравнивая с христианскими и исламскими образами, то наука будет ему очень благодарна. Потому что пока такой методологии еще не открыли».
Алексей Лидов. Фото: Михаил Терещенко
И эта оставшаяся в памяти история, как кажется, хороший урок для нас для всех, потому что, действительно, понять красоту, своеобразие и глубину своей собственной традиции можно, только сравнивая и изучая традиции параллельно существующие, и понимая реальный контекст, без которого все заявления о национальном своеобразии становятся голословными.
Мысль невольно обращается к великой традиции православной иконы, которую невозможно понять без знания огромного мира вокруг, и именно поэтому новое открытие в пустыне Негев имеет к нам ко всем прямое отношение.
1 Средовек – сущ. (κοῖλος τοῦς κροτάφους) имеющий впалые виски или щеки.