Пятидесятница, сошествие Святого Духа на Апостолов
«Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим» (диаконский возглас).
В этом возгласе две просьбы: первая – о единстве веры, а вторая – об общении со Святым Духом. И первое, и второе необходимо для того, чтобы мы были истинными членами Церкви.
Первое: чтобы у нас была общая вера, единство веры. В Церкви нельзя, чтобы каждый верил, как ему хочется. Мы часто видим людей, которые говорят: «Я в это не верю! Я не принимаю того, как Церковь говорит об этом! Мое мнение по этому вопросу противоположно мнению Церкви». Или: «Да это же фанатизм, это для фанатиков! На самом деле все не совсем так!» И каждый говорит и толкует разные вопросы, то есть различные учения о Церкви, как ему нравится.
Это крайне опасно и неприемлемо, потому что учение Церкви, и мы уже говорили об этом много раз, – это не традиционная философия, это вообще не философия и не принятие определенных теоретических истин, а опыт, метод целительства, который применяется к людям. К примеру: ты пойдешь к врачу, и он теоретически объяснит тебе твое нездоровье, например, скажет, что тебе, чтобы начать чувствовать себя лучше, нужно делать то-то и то-то, нужно остерегаться такой-то пищи, избегать того или другого, а ты решишь: «Из всего, что сказал мне врач, я выберу только вот это. И не стану я пить всех лекарств, а только те, которые мне нравятся, и не когда мне сказал врач, а когда сам захочу!» – тогда, как вы понимаете, результат лечения неминуемо окажется отрицательным. В лучшем случае от лечения не будет никакой пользы, а в худшем дело может закончиться смертью – если мы дойдем до крайностей.
То же самое происходит, и когда мы входим в Церковь, но не принимаем ее учения. Оно (учение) есть метод, ведущий человека к обожению. Если этот метод не будет приложен, тогда у нас не будет результатов. Потому мы и видим таких людей, которые многие годы ходят в церковь, но остаются без практических результатов в своей жизни. И возникают вопросы – и у нас, и у других людей: «Ну, хорошо, ты уже столько лет ходишь в церковь, а где же твои результаты? Твоя жизнь не свидетельствует о том, что ты живешь в Церкви. Почему так происходит?»
Мы спрашиваем себя, почему с нами это происходит, ибо не видим результатов своего вхождения в Церковь. Но неужели Церковь бессильна? Неужели обманчиво слово Бога, свидетельствующего о непреложности истины, об опыте Церкви? Конечно, нет! Это мы не приняли целиком и полностью методику веры Церкви.
Отцы говорят: Православие значит и праводействие. Правильное действие происходит от правильной веры, от правильного мышления, от правильного учения. Да, это главное – чтобы человек поступал правильно, но чтобы поступать правильно, он должен верить правильно.
Не знаю, легко ли будет понять это, но скажу: ереси потому и смертоносны, что по сути дела целятся в спасение человека – чтобы увести человека от спасения. И Православие потому именно и строго в том, что касается веры, что оно говорит и свидетельствует о результатах правильности ее (Церкви) метода. Это касается догматов веры – нашей веры в Бога, в Святую Троицу, в Святую Богородицу, в святых, в Церковь, – и даже тогда, когда они находят отражение в практике Церкви, то есть в методе нашей личной борьбы. Ты не можешь сказать: «Я хочу подвизаться духовно», – и притом не желать делать этого.
Вот некоторые говорят: «Я хожу в церковь, но я не согласен с тем, что туда надо ходить в воскресенье. Я захожу обычно в какую-нибудь часовню, в церквушку за городом в другой какой-нибудь день, иду туда один, ставлю свечку, постою минут 5–10, помолюсь и ухожу. Так зачем мне ходить в церковь в воскресенье?»
Или: «А зачем мне исповедоваться? Я что, не могу сказать всего этого перед иконами?»
Или: «Зачем мне соблюдать установленные посты? Я что, не могу поститься тогда, когда мне захочется? Почему именно в пятницу? Я буду поститься в субботу! Во вторник! Зачем мне соблюдать все эти мелочи в Церкви, ведь это все (мы и сами часто говорим это) – пустой формализм и фарисейство?»
Практика Церкви, однако, свидетельствует, что, к сожалению, когда строго не соблюдается вся та методика исцеления человека, которая хранится Церковью, результаты всегда бывают неудовлетворительными. Что-то идет не так, и мы видим, что человек не исцеляется. Это похоже на то, когда врач предписал пройти полный курс лечения, но больной не выздоровел и проблемы с его здоровьем остались, – но если остались проблемы, значит, что-то не исполнялось как положено, что-то с этим человеком не так. А представьте себе, насколько все это важнее в случае с духовным здоровьем человека, ведь тут речь идет не о лекарствах и таблетках, у которых могут быть и побочные эффекты, а о Божией благодати.
Итак, вот мы входим в Церковь и, несмотря на это, видим, что ничего в нас не меняется, и мы начинаем беспокоиться и задаваться вопросом: что же происходит? А что происходит? Что-то мы не приняли, на что-то не обратили внимания. И знаете, опыт отцов свидетельствует об одном непреложном правиле духовной войны, которое гласит: «То, против чего мы не воюем, не может быть исцелено». Так что то, с чем человек не борется, не может быть искоренено.
Вот почему иногда у духовно преуспевших людей, очень преуспевших, мы встречаем и некие человеческие недостатки, несовершенства; тогда мы говорим: «Как же может такой человек, с такими духовными познаниями, иметь такое несовершенство, такой недостаток?» А причина в том, что он наверняка не обратил на это внимание и не боролся с этим; но иногда и сама Божия благодать оставляет – это факт – в совершенных людях человеческие несовершенства, чтобы явно было человеческое бессилие.
Однако с нами, находящимися на стадии борьбы, бывает первое из названного: мы не хотим принять чего-то или не установили точно, что именно поражено в нашем духовном здоровье. И мы оставляем это место больным и не трудимся над его лечением.
Например, нас борет сребролюбие, а мы молимся, ходим в церковь, постимся, выстаиваем бдения, читаем дни напролет духовные книги; мы можем быть и немирскими людьми, но быть сребролюбивыми, недуговать сребролюбием. Но мы не боремся с ним. Ну, а поскольку мы не боремся, то оно и не исцеляется и остается в нас.
Вот и видишь людей, которые всегда в храме, они люди духовные, но, несмотря на это, страдают страстью сребролюбия, или славолюбия, или очень обидчивы, или же мнительны… – да много всего такого, что накладывает печать на всю нашу жизнь. Конечно, они не могут быть оправданы, ибо, если мы скажем, что Бог виновен, тогда это будет значить, что мы перекладываем свою вину на Бога, тогда как Он – совершенный Врач. Виноваты мы, это мы не даем Богу действовать.
И тем более виновны, если начнем строить из себя умников и толковать Евангелие по своему разумению. Вот уж когда просто хочется рвать на себе волосы. Наслушаешься таких теорий и объяснений – батюшки мои! И говоришь ему:
– Но, чадо, ведь Евангелие говорит так-то!
– Да, но я толкую это вот так! Когда мы читаем слово «демон» или «сатана», то должны понимать, что под «сатаной» имеется в виду злая идея, злая энергия.
Это духовные бредни. А ведь если ты правильно не устроишь все внутри себя, ты же не достигнешь и правильного результата. Это же естественно. Если ты думаешь, что сатана – это только идея, тогда что с тобой поделаешь: ты станешь просто моральным человеком, который должен будет бороться со злыми идеями. Да, ты будешь преисполнен хороших идей, может, станешь хорошим идеологом, но ты никогда не станешь православным христианином.
Поэтому, входя в Церковь, нам нужно смириться, смирить дух свой, смирить горделивый ум, который судит об учении, но не для того, чтобы принять его; судит и выхватывает из него то, что ему хочется, а остальное отбрасывает. Или даже использует внецерковные методы. К сожалению, у нас существует много чего; не говорю уж об еретиках, которые, естественно, достойны слез, потому что отпали от животворящего тела Церкви, – они мертвы и далеки от единства веры Церкви. Ведь, как известно, в Святой Евхаристии участвуют и на ней присутствуют только члены Православной Церкви, в ней не разрешается участвовать еретикам или раскольникам.
Здесь я хочу напомнить, что как с еретиками не дозволяется совместная молитва и причащение, так и с раскольниками. Иными словами, когда какой-нибудь человек по какой бы то ни было причине отпадет от Церкви (не по догматическим, а по каноническим причинам) и скажет: «Я не хочу быть в этой Церкви!» – и создаст другую церковь (как это сделали старостильники, которые сочли, что календарь является вопросом веры, и откололись от остальных Православных Церквей, став раскольниками) – то он уже вне Церкви, и Церковь не принимает его в евхаристическое общение.
У нас нет евхаристического общения со старостильниками – тут я имею в виду только тех, кто живет на Кипре и в Греции. А по старому стилю служат и на Святой Горе, и в Иерусалимском Патриархате, и в России, и это Православные Церкви, для нас то, что там принят старый стиль, не имеет значения. У нас есть общение в Святых Тайнах со всеми Православными Церквами – и вот это имеет для нас значение. А то, что мы на 13 дней идем вперед или отстаем, это не имеет значения.
Общение веры – это общение в Святой Евхаристии. С того момента, как прерывается евхаристическое общение с кем-либо – то есть мы не причащаемся вместе с ними Святых Таин и не принимаем их, – они раскольники и находятся вне Церкви.
***
Это первый момент. Второе – это общение со Святым Духом. Можно сказать, что первое (единство веры) касается нашей практической жизни, то есть чтобы мы верили в то, во что верит Церковь, принимали то, что принимает Церковь, предали себя исцеляющему методу отцов и Церкви. Но важно, чтобы мы имели общение со Святым Духом. Но это – результат первого. Когда мы делаем все как надо, тогда мы общаемся со Святым Духом. И общение со Святым Духом – не что-то абстрактное, оно реально, онтологично, экзистенциально. Когда ты общаешься со Святым Духом, ты понимаешь, что в тебе канализируется эта энергия Святого Духа. Святой Дух не может прийти и чтобы ты этого не понял; это видно и действует в нашей душе разнообразными способами.
Святой Дух действует всякий раз, когда хочет, и Он воспитывает душу человека, учит ее, увещает, наставляет, укрепляет ее. Иногда Он дает ей умиление, иногда – радость, иной раз – скорбь, в другой раз – сладость, а иногда – боль: каждый раз все что нужно, чтобы душа могла насладиться своим здоровьем. Можно даже сказать, что реальные члены Церкви – это те, у кого есть это общение со Святым Духом. Эти люди, которые общаются со Святым Духом и в которых Он действует, – это живые члены Церкви.
Как в теле, когда кровь движется, то и члены живы, а когда остановится где движение крови, тогда этот член мертв. К сожалению, то же происходит и в Церкви. Все мы крещены во имя Святой Троицы, и все мы члены Церкви, но какие мы реально члены Церкви? Такими являются те, кто имеет общение со Святым Духом, они Христовы члены, храм Святого Духа, они те, кто через единство веры и практическую борьбу стал храмом Бога, и в них обитает Святой Дух. Бог действует в них, и всецелый человек – душа и тело – движется, функционирует и действует Святым Духом.
Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше – так на святой литургии мы молимся стать сообщниками Святого Духа.
Цель христианской жизни – стяжание Святого Духа, говорит один великий святой Церкви – преподобный Серафим Саровский. Если мы не стяжали Святого Духа, тогда мы еще младенцы, мы еще стоим на уровне нравственности: все, что мы делаем, – это нравственные, а не онтологические добродетели. Мы хорошие люди, совершаем добрые дела, ходим в церковь, исполняем наши так называемые религиозные обязанности, то есть все становится исполнением обязанностей, но по сути это все мертво. Все, всякое действие, которое не причастно Святого Духа, мертво, как бы хорошо оно ни было. Поэтому, как видите, добрые дела не являются эталоном.
Многие говорят: «А почему мне нельзя быть масоном? Они же делают добрые дела! Разве они не совершают добрых дел? А почему бы мне не быть членом “Лайенс”[1]? Они же делают добрые дела…» – и еще невесть что…
Какая разница между одним и другим? Какая разница между добрыми делами всех этих организаций и добрыми делами Христовой Церкви? Разница вот в чем.
Дела в Церкви не самоцель, а средство, которое ведет нас к стяжанию Святого Духа, и этому предшествует единство веры, практическое приложение всего, что Церковь передала нам для исцеления падшего человека. Именно тогда через дела мы достигаем стяжания Святого Духа. В то время как вне Церкви добрые дела являются самоцелью: мы совершаем добрые дела, потому что мы хорошие люди и должны быть добрыми, социально ответственными.
Все, кто участвует в таких добрых делах, скорее плавают в океане тщеславия, человекоугодия и гордости. Потому что, как известно, все эти движения творят добрые дела, но не без объявлений и фотографий на первых полосах газет: дескать, такой-то клуб дал столько-то и столько-то денег, организовал вот этот ужин и раздал вот эту еду. Но это же несовместимо с православным духом Церкви.
Так что нужно понимать: Церковь – это не благотворительная ассоциация, не компания, не организация, не система, не идеология, не философия, а Христово Тело. Входя в нее, ты насаждаешься в Христовом Теле, становишься Христовым членом, становишься храмом Святого Духа, становишься жителем другого Царства, переходишь от настоящего к незримому и вечному, и ты уже человек другой жизни, по-другому думаешь и движешься. Поэтому у Церкви нет ничего общего со всем этим, она этого не принимает. Поэтому не дела являются критерием, а вера, тогда как сами дела – это результат веры.
(Окончание следует.)
Перевела с болгарского Станка Косова