Редкая профессия
Подмосковный городок Железнодорожный. Узкие улочки, серые пятиэтажки, ряды двухэтажных бараков тридцатых годов, эпический переезд, утыкающийся прямо в следующий за ним перекрёсток. И непременная примета ближнего Подмосковья – череда многоэтажек на окраине.
Среди всего этого богатства притаился собачий питомник, официально – «Учебно-кинологический центр «Собаки-помощники инвалидов».
Мы сидим за столом с директором центра Еленой Орочко и сотрудницей Анной Суховой. У наших ног лежит милейшее существо по имени Джойстик.
По словам хозяйки – кинолога Киры, – Джойстик был куплен несколько лет назад по Интернету как метис чихуа-хуа и шпица. При этом ни на одного из своих родителей он совершенно не похож, умеет и понимает ВСЁ. Пожалуй, в центре Джойстика надо признать ответственным за контакты с общественностью. Общественность – в лице корреспондентов Правмира – была от него в полнейшем восторге ровно через три минуты после знакомства.
– Как Вы выбрали профессию кинолога? – спрашиваю я Елену.
– Просто решила, что хочу работать с собаками. Тридцать лет назад, когда я начинала, их можно было готовить только для военных или же для Всероссийского общества слепых.
Программа дрессуры тогда была сильно проще, но профессия считалась «непрестижной». Крохотная зарплата инструктора, работа часто на холоде и «лучше бы в компаниях ты не говорила, кем работаешь». В общем, и тогда, и сейчас сюда идут только увлечённые люди. И сначала я, по большому счёту, не очень понимала, что именно мы делаем.
В первое время всё моё внимание было отдано собакам – люди были вторичны. Но когда, получив собаку, человек звонит, благодарит и много лет спустя хочет новую именно от тебя – это очень смещает приоритеты.
Всего в России в собаках-поводырях нуждается несколько сотен тысяч человек; (называются цифры порядка трёхсот тысяч).
В официальных бумагах собака именуется «дополнительным средством социальной реабилитации незрячего». Претендовать на неё (по линии ВОС) могут инвалиды первой группы и (в других питомниках) частично инвалиды второй группы по зрению. При этом из документов необходима официальная справка о том, что человеку рекомендована собака-поводырь.
В кинологическом центре дополнительно смотрят на то, нет ли у человека, помимо слепоты, двигательных и ментальных проблем. Он должен быть в состоянии заботиться о собаке, ориентироваться в пространстве, чтобы дополнительно контролировать её на маршруте.
Ещё очень важна способность обучаться, ведь – и это было, пожалуй, самой большой неожиданностью – на свои маршруты дома слепой должен обучить и натренировать собаку сам. Иногда ему помогает в этом инструктор-кинолог – если он, конечно, есть в ближайшем городе. А освоить все премудрости общения с собакой претенденту предстоит за две недели.
Случаи, когда, дождавшись очереди и уже приехав за подготовленным для него поводырём, человек уезжал домой один, в Центре были. Кто-то понимал, что с собакой не справится. Кто-то решал, что ему проще передвигаться с тростью.
До недавнего времени собак-поводырей, помимо Центра, готовил только, собственно, питомник при ВОС. Там же начинали и многие из местных инструкторов. Сейчас подготовкой собак занимаются несколько небольших некоммерческих объединений, но при российских потребностях то, что они делают, — капля в море.
Подготовленных собак, все необходимые консультации и обучение люди получают в Центре бесплатно – вся работа ведётся за счёт благотворительных пожертвований.
«Здравствуйте, собака!»
Получив любую инвалидность, в России человек нередко затворяется в четырёх стенах. И причина – даже не в том, что отечественная действительность мало приспособлена для людей с ограниченными возможностями.
Разнообразные приспособления для инвалидов – пандусы, подъёмники, подзвученные светофоры и разметка для слабовидящих – до сих пор воспринимаются у нас скорее как блажь и роскошь. Качество исполнения подобных элементов иногда мало согласуется со здравым смыслом. А переломать ноги на российских дорогах и тротуарах без особых усилий может даже зрячий человек.
Однако есть проблемы и другого рода. Известны случаи, когда люди стеснялись выходить на улицу с собакой-поводырём. Как будто, если ты не соответствуешь неким стандартам здоровья, за стены свой квартиры лучше совсем не показываться. Родственники тоже нередко считают инвалида «вечным больным» и тщательно оберегают от всего, не давая самостоятельно ступить и шага.
Наверное, такое отношение в чём-то свойственно и остальным людям. По крайней мере, подопечные центра частенько рассказывают, как на улице им пытаются «помочь»: на пешеходных переходах просто хватают и, не спросив, куда-то тащат.
Похожую историю, совсем уж особого свойства, чуть позже пережили и мы сами, когда вместе с собакой и инструктором прошлись по городу. Разглядев на шлейке надпись «собака-поводырь», симпатичный встречный дедушка совершенно искренне умилился: «Ой, собачка!» — и полез гладить идущего по маршруту лабрадора. Тот факт, что за собакой идёт кинолог, а за ним – два корреспондента, причём все они – люди сохранные и даже зрячие, — замечен почему-то не был.
Специалисты Центра утверждают: многих, кто приезжает к ним за собакой, по документам имея формальное право на её получение, приходится дополнительно реабилитировать. В Центре проводятся, например, занятия по пространственному ориентированию для тех, кто, ослепнув, стал совсем редко выходить из дома и неуверенно пользуется тростью.
Иногда, получая собаку, человек говорит: «Я буду ходить с ней мало – ну, разве что в поликлинику». Потом, освоившись, люди входят во вкус к прогулкам так, что их сложно застать дома. Так что самая большая ценность, которую обретают незрячие вместе с собакой, – это возможность не зависеть постоянно от родственников и прочих помощников, чувствовать себя полноценными людьми.
Правило первое. Пожалуйста, увидев на улице слепого с собакой-поводырём, не забывайте: главный в этой связке всё-таки человек. Собака является его глазами, но это не значит, что он не понимает, что происходит, не контролирует ситуацию или прямо сейчас остро нуждается в той помощи, которую вы внезапно решили ему предложить.
Вежливо обратитесь к незрячему. Если он передвигается по незнакомому району, при необходимости объясните ему дорогу. При этом вместо зрительных ориентиров нужно упоминать расстояния и направления поворотов. То есть будет гораздо больше пользы, если вместо: «Увидите большой белый дом и возле него повернёте за угол», – вы скажете: «Пройдёте сто метров прямо, у большого перекрёстка повернёте направо, пройдёте ещё пятьдесят метров, дальше спросите».
Ни в коем случае и ни при каких условиях не тяните за шлейку собаку и не стойте у неё на дороге. Нет, вас не покусают – особенности породы и дополнительный специальный отбор свели такую возможность практически к нулю. Просто собаки ориентируются иначе, чем люди. Неграмотной «помощью» вы можете дезориентировать поводыря и его хозяина, и вот тогда реальная помощь незрячему действительно понадобится.
Что умеют лабрадоры?
В 80-х, когда собак-поводырей в нашей стране только начинали готовить, пробовали работать с самыми разными породами. Проще говоря, работали с тем, кто был – и с овчарками, и с колли, и даже с эрдельтерьерами. Требование тогда было одно – собака должна быть большой, потому что у маленькой тянуть хозяина просто не хватит сил.
Позже, когда появилась возможность выбора, из пород остановились на лабрадорах и золотистых ретриверах. Исторически лабрадоры всегда жили рядом с человеком, сначала помогали рыбакам, позже приносили дичь охотникам. То есть эти собаки по природе своей неагрессивны и настроены на сотрудничество.
Правда, в отличие от сторожевых псов, «трудяги»-лабрадоры не предназначены для защиты хозяина. Но зато и на чужих они не нападают, и смену хозяев переносят достаточно легко, а это в процессе подготовки щенка важно.
Будущих поводырей в центре готовят так: специально отсматривают и покупают щенков. Щенки для будущей подготовки подходят подрощенные, от трёх месяцев, чтобы можно было понять, как собака ведёт себя на улице. Особое внимание уделяют тому, чтобы будущий поводырь не пугался шума. А вот чистота породы рассматривается скорее как гарантия его здоровья и спокойного характера.
В три месяца дрессировать маленького лабрика рано, поэтому сначала он отправляется жить в семью волонтёров. Есть питомники, которые держат щенков в вольерах, но в Центре считают: собака с детства должна уметь жить в квартире, знать, что такое хозяева, лифт, лестницы, часы прогулок. То есть находиться в обстановке, максимально близкой к той, в которой ей всю жизнь предстоит работать.
Обратно в Центр собаки возвращаются ближе к году, и только теперь начинается их специализированная – по несколько часов в день – подготовка. Собака-поводырь должна уметь:
– Водить хозяина по нескольким постоянным маршрутам. Например, от дома – на работу, в поликлинику, в парк, в магазин. Количество таких целей зависит от способностей собаки и интенсивности жизни хозяина. Лабрадор Терра, с которой мы прошлись по городу, маршрутов в Железнодорожном выучила шесть. Но для будущего хозяина у него дома может освоить ещё штук тридцать.
– Водить хозяина по незнакомой местности по командам «направо», «налево», «вперёд». При этом «держать линию», садиться перед каждым препятствием (лежачий полицейский, яма, сход с тротуара, край проезжей части). Что именно находится перед ним, слепой понимает по слуху и пользуясь тростью.
– Обходить небольшие встречные препятствия – лежащие на тротуаре ветки, колодезные люки, других людей. Посадкой сообщать хозяину о неожиданных препятствиях и лежащих на дороге или свисающих над дорогой предметах. Их опять же проверяют тростью.
– Находить и подавать оброненную хозяином трость и другие предметы. Кстати, предметы незрячему нужно подавать в руки. Собака тычется в них носом.
– Подвести хозяина к дверям подъехавшего автобуса или троллейбуса, спокойно вести себя в салоне во время поездки и помочь хозяину выйти.
– На улице и в незнакомом интерьере найти некоторые знакомые элементы – дверной проём, скамейку, лестницу. Причём вверх по лестнице собака хозяина тянет, а вниз идёт медленно, ожидая, пока он спустится сам. Вообще кинологи говорят, что в интерьере значение собаки гораздо меньше, чем на улице. По помещению многие передвигаются с тростью, а дома – вообще по памяти. Но тут возможны варианты.
Правило второе. Собаку-поводыря нельзя привязывать. В процессе дрессировки «потяг за шлейку» превращается для лабрадора в набор команд со множеством значений: «вперёд», «стоять», «направо», «налево», «сесть». Так что поводок, закреплённый за ограду или дерево, способен, пожалуй, сбить поводыря с толку, если не свести с ума. По крайней мере, собаку после такой процедуры придётся успокаивать, а рабочие навыки – восстанавливать.
Если незрячий не может войти куда-то с собакой, действует общее правило. Нужно найти охранника, попросить его некоторое время посмотреть «за этой специально обученной, симпатичной и совершенно незлобной собакой», после чего скомандовать поводырю лечь под стол или стул. Подняться оттуда собака может только по команде хозяина.
Нередко необходимость на время оставить где-то собаку превращается для незрячих в настоящую отработку умения договариваться с людьми. Однако, как показывает практика, человек, который мог бы присмотреть за собакой, в подобных случаях совершенно необходим.
Как сообщили в кинологическом центре, стоимость собаки-поводыря с учётом покупки щенка, его содержания и обучения сейчас составляет около четырёхсот тысяч рублей.
Если принять во внимание все прочие расходы центра, а также подготовку будущих хозяев, эту цифру, пожалуй, нужно удвоить. Увы, бывали случаи, когда оставленных ненадолго без присмотра беззлобных лабриков просто-напросто крали.
Собаки и люди
Пары собак и будущих хозяев в Центре собирает отдельный специалист. Подрастающего щенка в течение всего года наблюдают, составляя подробное описание его характера. С претендентом на собаку тоже знакомятся, по возможности, тщательно изучая его образ жизни, учитывая физические особенности и пожелания. Потом поводырь и его будущий хозяин две недели обучаются вместе, постепенно «притираясь» друг к другу.
Столь скрупулезный отбор привёл к тому, что за всю историю Центра полученных собак возвращали всего несколько раз. Пару раз, уже после появления в доме поводыря, у родственников слепого обнаружилась аллергия на собачью шерсть. Ещё был случай, когда хозяин собаки умер.
– Это был молодой парень, – рассказывает Анна Сухова. Я уже не помню толком, что же именно с ним случилось, но семья твёрдо сказала: «Вы потратили на подготовку собаки столько сил, она должна продолжать работать».
Помню, я приехала за собакой в Уфу, вся семья провожала пса на перрон и рыдала в три ручья. Но оставить собаку у себя они не согласились, хотя могли. Потом, после небольшой переподготовки, эта собака много лет водила другого хозяина.
Иногда поводыри и их обладатели с течением времени удивительно приспосабливаются друг к другу. Например, среди подопечных центра был человек, в способностях которого передвигаться с собакой инструкторы долго сомневались. Он прихрамывал и ходил, ощутимо раскачиваясь, но, встав в пару с сильным поводырём, начал «выравниваться» по собаке, чуть сильнее обычного зависая на поводке.
Один из воспитанных в центре лабрадоров в руках хозяйки вдруг приобрёл привычку негромко лаять, если, заворачивая за угол их тихой улицы, видел на ней людей. Инструктора забеспокоились было, но хозяйка такой особенности своего провожатого была только рада: «Он тихонечко «букнет», и я уже знаю, что не одна, что ко мне может кто-то подойти, обратиться с вопросом».
Ещё один пёс, живущий у слабовидящих супругов, с годами научился водить спортивного мужа и хрупкую жену в совершенно разной манере. И, наконец, самое страшное «отступление от устава», которое водится за некоторыми лабрадорами – это умение мастерски и совершенно бесшумно таскать со стола еду, если хозяева неосмотрительно её там оставили.
Выходим на маршрут. Мир глазами собаки
Показать, как именно работают поводыри, нам вызывается кинолог Кира со своей подопечной Террой.
Уже через месяц Терра отправится к своему хозяину в Москву, но пока не знает, что на обратном пути её ждёт испытание: с Кирой мы заранее договорились, что тогда поводок в руки возьму я. Пока же собаку немного выгуляли и, пристегнув жёсткую шлейку, поставили привычную задачу: «Вперёд-магазин».
Однако, отойдя всего два метра от крыльца кинологического центра, собака садится. В ответ на мой недоумённый взгляд Кира тыкает тростью в асфальт – на дорожке выбоина. «Молодец, умница! Вперёд-магазин!»
Потом Терра останавливается возле лежачего полицейского, при заходе и сходе с тротуара, на краю проезжей части. Мы проходим мимо ближайшего продуктового, но, видимо, это не тот «магазин», дорогу в который собака должна найти. Когда, продвигаясь от крайнего столба декоративной ограды к опорам остановки и оттуда – к доске объявлений, мы совершаем небольшой крюк, я, наконец, понимаю, как ориентируются поводыри и их хозяева.
Каждый маршрут разбит для собаки на отрезки между контрольными точками. Например, в магазин мы шли так: от входа в Центр – мимо столбика входных ворот – до столба декоративной ограды – мимо опор остановки – до доски объявлений… Если какой-то из отрезков собака прошла неправильно, нужно вернуться к предыдущей контрольной точке и «переходить». Конечно, не в жизни, а в порядке подготовки.
Позже на тот же «набор инструментов» — контрольные точки, переходы между ними, выбоины, бордюры, проезжие части собака будет мысленно разбивать любой новый маршрут. Нужны контрольные точки и хозяину: почувствовав, что за ним не слишком следят, на развилке маршрута иной несознательный поводырь может порой не удержаться да и свернуть с дороги «вперёд-на работу» на дорогу «вперёд-в парк».
Да, ещё важное. Светофоров собака-поводырь не различает – они расположены для неё слишком высоко. Так что подзвученный светофор даже при передвижении с собакой и тростью для слабовидящего – очень приятный бонус.
По эту сторону шлейки. Мир с точки зрения слепого
Наконец, доходим до магазина. Терра радостно тычется мордой в косяк двери, показывая – «где магазин?» – конечную контрольную точку маршрута. На двери красуется крупная наклейка «Вход с собаками запрещён».
– Это появилось вскоре после того, как мы начали водить сюда собак, – рассказывает Кира. – Хотя мы никогда не пытались войти внутрь, и многие знают, что именно у нас за собаки. (Не заметить табличку «собака-поводырь» на специальной жёсткой шлейке действительно сложно).
– Вообще с собаками у нас много куда не пускают, – вздыхает Кира (помимо Джойстика, которого мы видели в Центре, дома её ожидает ещё один питомец). – Я не знаю, что делать в этом случае слепым. По-разному люди выкручиваются.
Мы заранее решили, что на улице я не буду надевать специальные очки, в которых, завершая подготовку собаки, инструктор должен пройти с ней по незнакомому маршруту.
В них совсем ничего не видно, а у зрячего человека при попытке перемещаться с закрытыми глазами может с непривычки закружиться голова. Неожиданно рухнуть посреди тротуара как-то не хотелось бы, тем более, что и Терра, увидев, как Кира передала мне шлейку, волнуется.
Несколько метров она не держит линию, а, скорее, пляшет по тротуару, оглядываясь на нас попеременно. Это и понятно: питомник приобрёл Терру подростком, отдавать её волонтёрам было поздно, и несколько последних месяцев она прожила у Киры дома. А теперь поводок в руки внезапно взял кто-то ещё.
– Хвалите её, хвалите!
– Умница, молодец, молодец! Вперёд-домой! – командую я и перехожу почти на бег. По моим ощущениям зрячего и к тому же с опытом занятий танцами человека, тянет Терра всё-таки сильно. Хотя её будущему хозяину – молодому человеку – такая манера будет, скорее всего, в самый раз.
Край тротуара – прикорм – похвала – команда – бордюрный камень – снова прикорм. От строгого инструктора мне тут же влетает за то, что я прикармливаю собаку неправильно. Нужно – строго с левой стороны и не позволять сильно отворачивать морду с маршрута, а не то собьёмся.
Проезжая часть. Привычные к подобным картинам местные водители послушно замирают на поднятую белую трость. А я с ужасом думаю, разглядит ли её при необходимости вечно мчащийся Ленинский проспект в Москве (четыре полосы в каждую сторону)?
Доска объявлений – остановка – огибаем люк колодца – бордюрный камень – нерегулируемый съезд! Машины отсюда выворачивают нечасто. Но дорога так круто уходит под горку, что экстренно затормозить на таком уклоне способен, пожалуй, редкий водитель.
– Кира, а как незрячие ориентируются на таких вещах?
– По слуху.
Меня охватывает паника.
Наконец, ворота, сразу за ними – лежачий полицейский – выбоина в асфальте – входная дверь!
В финале с Терры торжественно снимают рабочую шлейку, давая понять, что теперь она «не при исполнении», и опять выгуливают.
Я же получаю от кинолога вердикт: «Слепой непослушный, но обучаемый».
Что сказать, освоить разом все премудрости хождения с собакой действительно непросто. Но главное ощущение: необходимость постоянного внимания, которое нужно уделять одновременно в разные стороны, – собаке, дороге под ногами, окружающим шумам – очень «включает». И она же очень выматывает. Пожалуй, если бы меня во время такой прогулки кто-то стал дёргать вопросами, я бы не обрадовалась.
Тем временем, оказывается, что уже почти вечер. А ведь нам ещё добираться до Москвы! Мы прощаемся с хозяевами, и в глаза нам опять понимающе смотрит милый Джойстик.
Собака учится поднимать и приносить упавшие предметы, например, ключи
Целые контейнеры “вкусняшек” — лакомства для поощрения собак во время дрессировки
Фото: Анна Гальперина
«Правмир» благодарит за помощь в подготовке репортажа питомник «Собаки-помощники инвалидов». Питомник же с удовольствием примет ваши пожертвования на покупку и содержание щенков, а также ищет волонтёров.
Более подробную информацию можно получить на сайте питомника в сети Интернет: www.guidedogs.ru
Читайте также:
- «Кэти, веди меня к исповеди!»: Пустят ли собаку-поводыря в храм?
- Особый ребенок и собаки. Репортаж из центра канис-терапии (+ФОТО)
