«Мы уже знаем, что произошло»
Тайлер Эдмондс, Бобби Джонсон, Давонта Санфорд, Марти Танклеф, Джеффри Десковик, Энтони Каравелла и Тревис Хайес. Думаю, вы не узнаете их лиц. В сумме они отсидели в тюрьме 89 лет за убийства, которых не совершали; убийства, в которых они ложно сознались, когда были еще подростками.
Я детский судебный психолог и занимаюсь подобными случаями. Я исследователь, профессор и молодая мать, и моя цель — провести исследование, которое помогло бы понять, как дети живут в правовой системе, разработанной для взрослых.
В марте 2006-го полицейские допросили Брендена Дасси, 16-летнего ученика старшей школы с IQ около 70, что расценивается как задержка умственного развития. Вот небольшой отрывок из его четырехчасового допроса:
(Видео)
Полицейский 1: Бренден, давай начистоту. Я уже сказал тебе, что это единственное, что может тебе помочь. Мы уже знаем, что произошло, окей?
Полицейский 2: Если мы не будем честными — я сейчас твой друг, но мне надо верить в тебя, если я не буду верить в тебя, я не смогу заступиться за тебя. Окей? Ты киваешь. Расскажи, что произошло.
П1: Твоя мама сказала, что ты будешь честным с нами.
П2: И она 100% на твоей стороне, неважно, что здесь произойдет.
П1: Она так сказала, потому что думает, что ты знаешь больше.
П2: Мы на твоей стороне.
П1: Мы уже знаем, что произошло. Просто расскажи нам, не лги.
Они сказали Брендену, что честность его «освободит», но они уже тогда были твердо убеждены в его виновности. Под правдой они подразумевали признание, и оно уж точно не освободило бы его.
В итоге то признание Брендена, которое было совершенно нелогичным и не соответствовало вещественным доказательствам, многими считается ложным. Но этого хватило, чтобы отправить его на пожизненное лишение свободы за убийство и сексуальное домогательство в 2007 году.
Не было никаких вещественных доказательств вины Брендена. Не было ничего, кроме его слов, которые отправили его в тюрьму почти на 10 лет, пока всего несколько месяцев назад судья не изменил решение.
История Дасси уникальна, потому что Netflix сняли по ней сериал «Создавая убийцу», который, я уверена, многие из вас видели, а если нет, то обязательно посмотрите. История Дасси также примечательна, потому что она вызвала бурную общественную реакцию.
Бренден Дасси. Фото: AP/Eric Young
25% невиновных
Люди сильно негодовали из-за того, как допрашивали Брендена, и многие полагают, что его допрос был незаконным. Он не был незаконным. Как исследователь в этой области и как тот, кто знает, как полицейских обучают допрашивать, я не удивилась тому, что увидела. […]
Не забывайте, что около миллиона его сверстников арестовывают в США каждый год, эти дети могут быть подвергнуты таким же техникам допросов. Техникам, которые могут увеличить вероятность признания.
Я знаю, что многие не согласятся с этим термином: «ложное признание», и не поверят в то, что ложные признания случаются. Я понимаю это. Это звучит шокирующе и нелогично: зачем кому-то признаваться и давать ужасные показания о таких преступлениях, как изнасилование или убийство, если они этого не совершали? Это не имеет смысла.
Мы никогда не знаем наверняка, как часто происходят ложные признания. Но мы точно знаем, что ложные признания являются основанием 25% всех неправомерных обвинений, отмененных после ДНК-теста.
Получается, люди были невиновны. Эти случаи не оставляют сомнений, потому что у нас есть ДНК. Итак, они не совершали преступления, но четверть из них все равно сознались. После бесчисленных исследований мы очень хорошо понимаем, почему делаются ложные признания и почему некоторые люди, такие, как Бренден Дасси, подвержены большему риску.
Мы знаем, что молодежь особенно уязвима и чаще делает ложные признания. В одном исследовании по пересмотру приговоров только 8% всех взрослых сделали ложные признания, но подростков было 42%. Конечно, если смотреть только на ложные признания и освобождения, то мы увидим только часть картины, оставив без внимания множество случаев, которые завершились соглашением о признании вины, не судами.
Смотря телевизор и читая заголовки газет, можно подумать, что судебное разбирательство — норма правовой системы, но в реальности около 97% судебных случаев в США решаются признанием вины, не судом. Девяносто семь процентов.
Также не берутся в расчет признания за менее тяжкие преступления, которые не проверяются ДНК-тестом и после вынесения приговора не пересматриваются и не обжалуются. По этой причине те ложные признания, о которых мы знаем, — только верхушка айсберга.
Мы зафиксировали очень высокий уровень ложных признаний от подростков. Мы опросили почти 200 задержанных подростков от 14 до 17 лет, и 17% сказали, что они хотя бы раз делали ложное признание полиции.
Добрый и злой полицейский
Больше всего шокирует то, что в США полиции разрешено допрашивать подростков так же, как и взрослых. Полицейские могут врать им. Очевидная ложь: «У нас есть твои отпечатки пальцев; у нас есть твоя ДНК; твои друзья здесь и говорят, что это была твоя идея».
В Соединенном Королевстве ложь подозреваемым запрещена, но она абсолютно легальна в США, даже с подростками с задержкой в развитии, такими, как Бренден. В нашем исследовании большинство опрошенных подростков говорили о сильном давлении со стороны полицейских в отсутствие адвокатов или родителей.
Полиция угрожала более 80% подростков и упоминала вероятность быть убитым или изнасилованным в тюрьме или возможность суда как для взрослого. Эти стратегии преувеличения используются, чтобы заставить подозреваемых понять, что отрицание бесполезно и что сознаться во всем — единственный выход. Вы, наверное, слышали о технике «добрый и злой полицейский», да? Так вот, это злой полицейский.
Подростки больше поддаются внушению и влиянию социума в виде постоянного давления и обвинений, исходящих от авторитетных лиц во время допроса. Более 70% подростков в нашем исследовании сказали, что полиция старалась их задобрить или показать желание им помочь во время допроса. Это называется «стратегией минимизации» и используется, чтобы создать у подозреваемого иллюзию сочувствия и понимания. Внушается, что признание смягчит приговор. Итак, в классической стратегии допросов «добрый и злой полицейский» это — «добрый полицейский».
(Видео)
П1: Бренден, честность — то, что может тебе помочь, окей? Неважно, что ты сделал, мы можем справиться с этим вместе, окей? Мы не можем ничего обещать, но мы будем рядом, несмотря ни на что, окей?
«Не важно, что ты сделал, мы сможем справиться со всем вместе».
Снисходительность, которую вы только что почувствовали в этих словах, сильнее всего влияет на подростков, потому что они оценивают риск и награду не как взрослые. Признание немедленно подарит вознаграждение подозреваемому, да? Закончится неприятный, напряженный допрос. Признание кажется лучшим вариантом для большинства подростков, которые меньше думают о перспективе быть обвиненным и наказанным в будущем в результате признания. Итак, мы можем согласиться, что обдуманное долгосрочное планирование не является сильной стороной большинства подростков.
Правовая система предполагает, что мы должны относиться к юным жертвам и свидетелям не так, как ко взрослым. Но молодых подозреваемых держат в ежовых рукавицах.
То, что к подросткам на допросах относятся, как ко взрослым, является проблемой, потому что буквально сотни психологических и неврологических исследований говорят, что подростки не думают как взрослые, они не ведут себя как взрослые…
Подростковый мозг отличается от мозга взрослого человека даже анатомически. В подростковом периоде в структуре и функционировании мозга происходят важные изменения, особенно в префронтальной коре и лимбической системе, которые отвечают за самоконтроль и принятие решений, процесс выражения и регуляции эмоций и чувствительность к риску и награде. Все это может оказать влияние в стрессовой ситуации, такой, как допрос в полиции.
Фото: Shutterstock
Эксперимент: 59% взяли вину на себя
Нам надо научить работников правоохранительных органов: адвокатов, судей и присяжных понимать ограничения в развитии подростков и то, как они могут действовать во время судьбоносных допросов. По результатам опроса полицейских США 75% из них хотели бы дополнительно учиться тому, как вести себя с подростками, — у большинства таких знаний нет.
Нам также надо ввести специальные меры защиты подростков. В своем 91-страничном труде по пересмотру дела Дасси в этом году судья сделал особый акцент на том, что на допросе с Дасси не было родителей или другого взрослого родственника. Вот видео, где Бренден разговаривает с мамой после признания, когда уже слишком поздно.
(Видео)
Мама: Что ты имеешь в виду?
Бренден: Его история, ну, другая… типа, я ничего не делал.
М: Не делал? А?
Б: Вообще-то нет.
М: Что ты имеешь в виду под «вообще-то нет»?
Б: Они забрались в мою голову.
Он очень хорошо подытоживает: «Они забрались в мою голову».
Мы не знаем, был бы результат иным, если бы его мама была с ним во время допроса. Очень возможно. В нашем исследовании только 7% задержанных подростков, большинство из которых сталкивались с полицией неоднократно, были допрошены в присутствии родителя или адвоката. Лишь немногие просили о присутствии родителя или адвоката.
Это касается и мелких правонарушений.
Мы устроили эксперимент с имитацией допроса в нашей лаборатории в ФМУ, конечно, с согласия родителей несовершеннолетних и c необходимым одобрением этической комиссии. Мы ложно обвинили подростков и взрослых в нарушении академической честности, — мы сказали им, что это так же серьезно, как списывание на экзамене. На самом деле участники видели, как списывает их ровесник, который был фактически членом исследовательской команды, якобы на испытательном сроке.
Мы предложили им выбор: потерять баллы за это задание или обвинить сверстника, который будет отчислен из-за нарушения условий испытательного срока. Конечно, в реальности ни одна из этих угроз не была бы исполнена, и мы полностью разобрали ситуацию со всеми участниками после эксперимента. Но большинство подростков — 59% — подписали признание, ложно взяв на себя ответственность за списывание.
Только три подростка из 74, то есть четыре процента, попросили о возможности поговорить с родителями, когда мы обвинили их, несмотря на то, что родители почти всех участников сидели в соседней комнате.
Конечно, списывание — это не убийство, я знаю это. Но интересно то, что многие подростки — их было намного больше, чем взрослых, подписали признание вины. Они не списывали, но они тем не менее подписали этот бланк, почти не вовлекая родителей в ситуацию.
Как уберечь наших детей
Более 90% подростков отказываются от своих прав и подвергают себя допросу в отсутствие адвокатов или родителей. В Англии и Уэльсе допрос должен проводиться в присутствии «подходящего взрослого», например родителя, опекуна или социального работника. Об этом подростки не должны специально просить, — что замечательно, потому что они не попросят, — это происходит автоматически.
Но наличие подходящего взрослого при допросе здесь, в США, не решило бы всех проблем. Жаль, но у родителей часто недостаточно знаний и правовой грамотности, чтобы что-то посоветовать детям.
Просмотрите на случай «Пятерки из Центрального парка»: пять подростков ложно сознались в групповом изнасиловании в 1989 году в присутствии своих родителей. Понадобилось больше десяти лет, чтобы восстановить их добрые имена. Подходящим взрослым должен быть адвокат или подготовленный адвокат по защите детей. При пересмотре дела Дасси судья отметил, что федеральный закон не требует, чтобы полиция сообщала родителям подозреваемого о допросе или выполняла просьбу подростка о присутствии взрослого.
Задумайтесь на секунду: законодательно мы решили, что подросткам нельзя голосовать, покупать сигареты, смотреть фильмы 17+ и водить машину, но им позволено отказаться от «правила Миранды», прав, которые большинство подростков не понимает и не ценит. Я говорю всем родителям в зале: в зависимости от штата проживания, ваш ребенок может отказаться от этих прав без вашего ведома и предварительно не поговорив со взрослым.
Правило Миранды:
Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством.
Никто — и уж точно не я — не хочет мешать полицейским проводить важные расследования каждый день. Но мы должны убедиться, что они подготовлены к работе с детьми. Как родители и исследователи, мне кажется, мы можем многое. Я думаю, мы можем принять меры, чтобы не допустить «случаев Дасси» и одновременно получать информацию от детей и подростков для раскрытия преступлений.
Спасибо.
Перевод Киры Рутковской